Система старомосковского произношения и ее рефлексы в современной звучащей речи

Описывая любую фонетическую систему, лингвистымятся не только детально зафиксировать звуковые факты, но и установить их преемственность с фонетическими явлениями предшествующих эпох. При этом приметой современного языкознания является потребность осветить языковой материал под культурно-историческим и социологическим углом зрения.

Трудно найтилингвистическую работу, посвященную ' истории русского литературного произношения, в которой не употреблялись бы термины «старомосковский говор», «старая московская^ норма», «старомосковское произношение» и под., однако единого мнениям сущности этого явления в науке до сих пор нет, как нет и ни одного труда, специально посвященного изучению черт старого' московского произношения. До. настоящего времени остается неясным ряд вопросов, связанных с различными фактическими составляющими этого явления, начиная от определения хронологических рамок и-заканчивая выяснением социальной* принадлежности контингента носителей старой московской нормы. Эти неразрешенные проблемы представляются заслуживающими подробного рассмотрения.

С другой стороны, в научном мире широко распространено мнение о том, что старомосковская произносительная система, явившаяся базой для становления современных орфоэпических норм, во второй половине — конце XX века утратила актуальность. Однако даже поверхностные наблюдения последнего времени над спонтанной речью литературно говорящих коренных москвичей разного возраста, а также анализ массивов звучащей речи телеи радиопрограмм позволяют усомниться в непреложности такого утверждения.

Эти соображения и обусловили выбор темы данной работы и отражают ее научную новизну, которая заключается, прежде всего, в том, что в рамках диссертации рассмотрены явления, никогда ранее не выступавшие в качестве предметов специальных исследований в русистике.

Актуальность исследования старомосковского произношения диктуется несколькими обстоятельствами: недостаточной исследованностью данного лингвистического фактанеразрешенностью многих теоретических вопросов, связанных с историей русского литературного произношениянеобходимостью выявить тенденции развития произносительных явленийнеобходимостью определить современный нормативный статус явлений, квалифицирующихся как рефлексы старомосковского произношения.

Целью предпринятого исследования явилось создание комплексного описания старомосковской фонетической системы и выявление ее рефлексов в современной звучащей речи.

Достижение этой цели потребовало решения следующих задач:

1. Изучить лингвистическую литературу, посвященную проблемам-старомосковского произношения, и выявить как социологические, так и чисто лингвистические особенности его функционированияопределить круг источников, данные которых можно использовать для построения целостного описания старомосковского произношения.

2. Детально описать характерные черты вокализма и консонантизма старомосковского говора в сопоставлении с современной литературной нормойвыявить закономерности функционирования произносительных норм и факторы, определяющие их эволюцию.

3. Выявить круг явлений, которые можно расценивать как рефлексы старомосковского произношения в современной звучащей речи.

4. Провести серию орфоэпических экспериментов, позволяющих детально описать дистрибуциючастотностьлексические, фонетические, грамматические и графические факторы, влияющие на функционирование старомосковских вариантов в современной речи.

5. Осуществить комплексный анализ полученных результатов и наметить перспективы дальнейшей работы.

Объектом исследования явилась литературная речь москвичей на рубеже XIX-—XX веков и на рубеже XX—ХХГ веков.

Материалом для лингвистического анализа послужили: научные труды, посвященные описанию московского говора, содержащие массивы транскрипций и описания произносительных явленийаудиозаписи лекции Д. Н. Ушакова о коренном московском произношении и лекции С. С. Высотского о московском народном говоревидеои аудиоматериалы спектаклей московского Малого театра середины XX в.- стихотворные тексты XIX — начала XX веказаписизвучащей речи носителей современной московской произносительной нормыданные, полученные в результате социолингвистического анкетированиямассивы звучащей телеи радиоречиличные наблюдения автора исследования, зафиксировавшего факты проявления анализировавшихся явлений в бытовой речи москвичей разного возраста.

В качестве информантов к экспериментам были привлечены коренные москвичи не менее чемво втором поколении, владеющие русским, литературным языком, детство и большую часть сознательной^ жизни, прожившие-в Москве и не имеющие явных речевых дефектов-. В некоторых случаях информанты были разделены на 3 группы по возрастному критерию: в старшую группу объединялись люди, рожденные в 20—30-е годы ХХ векав среднюю группу рожденные в 40-—60-е годы XX века и, соответственнов третью, младшую группу — рожденные в 70—80-е годы XX века.

Исследование аудиоматериалов проводилось главным, образомметодом аудиторского анализа автором исследования. В спорных для восприятия случаях к прослушиванию звукозаписей привлекались другие аудиторы, профессиональные фонетисты. Материал также обрабатывался при помощи компьютерных программ анализа звучащей речи Speech Analyzer и Praat в Отделе фонетики Института русского языка им. В. ВВиноградова РАН.

Практическое значение исследования старомосковского произношения и его рефлексов в современной звучащей речи состоит в возможности использования полученных данных при составлении программ и материалов орфоэпических курсов, при кодификации произносительной нормы, а также при разработке учебных пособий по истории русского литературного произношения и культуре русской речи.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего более 120 названий, общим объемом 167 страниц машинописи.

выводы.

Известно, что многое в современном литературном произношении основывается на звучащей речи москвичей рубежа XIX — XX веков, т. е. той фонетической системе, которую называют старомосковской. При этом принято считать, что многие орфоэпические варианты, восходящие к старомосковской традиции, в настоящее время надо расценивать либо как уже полностью устарелые, либо как просторечные. Вторым этапом исследования явилось определение круга явлений, которые возможно расценивать как рефлексы старомосковского произношения в современной звучащей речи. Наблюдения над речью окружающих москвичей разного возраста позволяют прийти к выводу, что-степень-архаичности некоторых старомосковских вариантов и их функциональная нагрузка в системе современного произношения оцениваются не всегда правильно. Результаты исследований убедительно показали, что некоторые из старомосковских черт, признававшиеся ранее архаическими (произношение безударных флексий глаголов II спр. 3 л. мн. ч. со звуком [у]- произношение [шн] на месте буквосочетания чн в определенном круге словпроизношение звука [р'] перед мягкими согласными (зубными, переднеязычными, губными, заднеязычными)), следует признать нормативно допустимыми в современном языке наряду с новыми произносительными вариантами. Кроме того, были описаны условия, поддерживающие сохранение старомосковских произносительных вариантов в литературной речи москвичей.

Условия, провоцирующие сохранение безударных флексий глаголов II спр. 3 л. мн. ч. со свойственным старой московской норме звуком [у], следующие: возвратная форма глагола, позиция безударной флексии после переднеязычного согласного звука, позиция после губно-зубного согласного, позиция после губно-губного согласного, позиция после гласного [и]. Также сохранение старомосковского варианта может поддерживаться межслоговой ассимиляцией.

Произношение согласных [шн]/[шн'] на месте орфографического сочетания чн (согласно старшей норме) в речи современного молодого поколения москвичей встречается довольно последовательно. Изучение современной звучащей речи позволило выявить некоторые закономерности в динамике данной нормы. Возможно установить определенные этапы отхода от старомосковского произношения, и при этом очевидно, что-в некоторых случаях старомосковский произносительный вариант «консервируется» (речь идет в первую очередь о словах, входящих в состав фразеологических оборотов).

С точки зрения современной нормы различные сочетания согласных с последующим мягким могут произноситься по-разному: согласно «старшей» норме (мягкий перед мягким) — согласно «младшей» норме (твердый перед мягким) — и в некоторых случаях допустимо вариантное произношение. Однако данные, полученные в ходе исследований последнеговремени, противоречат в некоторых случаях традиционному мнению лингвистов. В качестве примера можно привести произношение звука [р'] перед мягкими согласными (зубными, переднеязычными, губными, заднеязычными). В речи литературно говорящих представителей «младшей» нормы встречаются старомосковские (мягкие) произносительные варианты: перед зубными, перед передненёбными, перед губными, перед заднеязычными. Произношение старомосковского варианта вероятнее в позициях: после безударных гласных, после гласных переднего ряда, в именах собственных, во фразеологизмах.

Анализ лингвистических источников показал, что в русском литературном языке еще с начала XIX столетия существовали варианты в произношении форм род. п. мн. ч. существительных, кончающихся сочетанием «согласный + -ня». Наблюдения над речью москвичей разного возраста показывают, что колебания существуют и сегодня. Нестабильность реализации конечной фонемы твердым или мягким согласным позволяет предполагать лексикализованность нормы.

Некоторые из проведенных этапов исследования носили не только синхронический, но и диахронический характер (то есть касались не только описания поведения рассматриваемых явлений в современном языке, но и была предпринята попытка реконструкции состояния некоторых фрагментов орфоэпической системы на рубеже XIX—XX вв.). Результаты показали, что реализация возвратного постфикса с мягким согласным у глаголов была не только возможна, но и достаточно частотна в старомосковском говоре, несмотря на то, что официально предпочтение отдавалось варианту произношения с твердым согласным. Взаимозаменяемость твердого и мягкого вариантову глаголов отразилась и на судьбе деепричастий с ударением на последнем слоге, где также было возможно произношение частицы и с твердым, и с мягким согласным (хотя нормативным считалось «мягкое» произношение). В современном литературном языке реализация возвратного постфикса с мягким согласным практически вытеснила старомосковский вариант, за исключением только позиции после [л], где твердость все еще поддерживается прогрессивной ассимиляцией. Однако-и в этой форме возвратный постфикс все чаще произносится’мягко.

На рубеже XIX — XX вв. в русском литературном языке в. формах местоимений их, им, ими нормативным считалось произношение с предшествующим йотом: йимъ, йихъ, йими. Известно, что фонетическая судьба местоимений их, им, ими складывалась полностью в соответствии с процессом расшатывания инициальной позиции йота перед гласными в целом. Исследования показали, что постепенная утрата 1)1 в этих формах, очевидно, берет начало в существенно более раннем времени, чем это отмечалось исследователями, однако в сознании говорящих 1)1, вероятно, долгое время инерционно осознавался как необходимый, т. к. очевидна была этимологическая связь с другими формами местоимений, в которых позиция йота по-прежнему прочна. Однако в позиции перед [и] в формах местоимений процесс выпадения йота протекал быстрее, чем в других словах и в позициях перед другими гласными. Видимо, подобные процессы идут с большей скоростью в частотных словах, а именно местоимения наиболее частотны в обычной разговорной речи. В настоящее время произношение О]гш, }их, {]]ими для современного литературного языка следует признать устарелым.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Результатом предпринятого исследования стала разработка комплексного описания старомосковской орфоэпической системы и выявление ее рефлексов в современной звучащей речи. В ходе изучения лингвистической литературы был определен круг источников, данные которых использовались для построения целостного описания старомосковского произношения. Были выявлены как социолингвистические особенности функционирования старых московских норм (отсутствие четких временных координат, затрудненность определения сословной принадлежности контингента носителей, отсутствие своевременной кодификации и пр.), так и чисто языковые (фонемный состав, соотношение с театральной орфоэпией и просторечием).

В диссертации были описаны особенности старомосковского наречия в вокалической и консонантной подсистемах, а также в произношении отдельных грамматических форм. При этом характеристики некоторых черт старомосковского произношения были уточнены, а другие факты были описаны впервые. Наиболее серьезному уточнению подверглось описание позиционной мягкости согласных перед следующими мягкими, ранее считавшейся обязательной в старомосковском говоре. Было выяснено, что вариативность произнесения твердого или мягкого согласного звука на месте первого согласного даже в сочетаниях зубных согласных с мягкими зубными была уже столь значительной, что оказалась зафиксированной в транскрипциях всех исследователей, обращавшихся к проблемам орфоэпии на рубеже XIX—XX вв. В прочих же сочетаниях (напр., зубных с мягкими губными, губных с мягкими зубными, губных с мягкими губными, губных с мягкими заднеязычными, заднеязычных с мягкими заднеязычными, в сочетаниях согласных с /}/) возможность произнесения с твердым согласным была еще более вероятна. Вышесказанное позволило сделать вывод о более раннем времени начала процесса расшатывания позиционной мягкости согласных, чем это впоследствии отмечалось фонетистами. Особо следует оговорить, что в лингвистической литературе ранее специально не обсуждался вопрос о произношении губных согласных перед губными на рубеже XIX—XX вв., как и вопрос о произношении сочетаний заднеязычных согласных с мягкими губными, зубных и заднеязычных с мягкими заднеязычными, а также сочетаний [р] или [р'] с мягкими заднеязычными. В настоящем исследовании эти проблемы затронуты впервые. Также впервые были описаны сочетания согласных с последующим мягким, в которых вариант произнесения с твердым согласным • был или предпочтительным (сочетания заднеязычных с мягкими зубными и со звуком [р'], [р] или [р'] с мягкими заднеязычными, губных и зубных со звуком [р']), или единственно возможным (сочетания заднеязычных с мягкими губными, зубных с мягкими заднеязычными, заднеязычных со звуком [р']).

При анализе других фонетических особенностей старого московского говора в некоторых случаях полученные данные не расходятся с данными предыдущих исследований. В системе консонантизма это следующие случаи: произношение [ш']~на месте буквы щ, а также буквосочетаний зч, сч, жч, шч, здч, стчустойчивое положение фонемы /ж'/- чередования1 согласных с нулем звука в сочетаниях ста, стк, здн, стнпроизношение первого щелевого согласного на месте буквосочетаний гк, гт, гч, кт, кч, гд, кк, кгустойчивое положение фонем /у/ и /у'/ в словах с религиозной семантикойпроизношение [р]/[р'] после /э/ перед губными и заднеязычными согласными. В системе вокализма: реализация фонем /а/, /о/ после твердого согласного (кроме шипящих и [ц]) в первом предударном слоге гласным звуком, по длительности превышающим ударныйпроизношение на месте буквы, а в первом предударном слоге после [ш], [ж] звуков [ыэ] или даже [ы]- вытеснение икающим вариантом произношения экающего в безударных слогах после мягкого согласного. В произношении отдельных грамматических форм: произношение гласного звука [э] в безударных окончаниях имен прилагательных и причастий в им. п. и в вин. п. ед. ч. м. р. на месте букв и, ыпроизношение безударных окончаний глаголов II спр. 3 л. мн. ч. со звуком [у]- произношение в глаголах с основой на заднеязычный согласный, оканчивающихся наиватъ, в конце основы твердого согласного звука.

В некоторых случаях данные настоящего исследования частично расходятся с мнением лингвистов, которые ранее описывали эти произносительные явления. Показано, что реализация чн в звучащей речи звукосочетанием [шн] происходила вне прямой зависимости от тех факторов, которые ранее признавались провоцирующими проявление этой закономерностиможно предположить, что дистантная диссимиляция и корреляция с [ч'] в производящем слове оказывают лишь косвенное влияние на выбор произносительного варианта. Было установлено, что реализация /}/ перед инициальным [и] нулем звука носила более регулярный характерчем отмечалось в работах других исследователей. Было отмечено, что возвратный постфикссь, ~ся произносился не только с твердым согласным [с], но и с мягким [с'], хотя первый вариант и признавался предпочтительным. Эти наблюдения подробно обсуждаются во второй части диссертационной работы.

Вторым этапом исследования явилось определение круга явлений, которые возможно расценивать как рефлексы старомосковского произношения в современной звучащей речи. Результаты исследований убедительно показали, что некоторые из старомосковских черт, признававшиеся ранее архаическими (произношение безударных флексий глаголов II спр. 3 л. мн. ч. со звуком [у]- произношение [шн] на месте буквосочетания чн в определенном круге словпроизношение звука [р'] перед мягкими согласными (зубными, переднеязычными, губными, заднеязычными)), следует признать нормативно допустимыми в современном языке наряду с новыми произносительными вариантами. Кроме того, были описаны условия, поддерживающие сохранение старомосковских произносительных вариантов в литературной речи москвичей.

Анализ лингвистических источников дал возможность установить, что в русском литературном языке еще с начала XIX столетия существовали варианты в произношении форм род. п. мн. ч. существительных, кончающихся сочетанием «согласный + -ня». Наблюдения над речью москвичей разного возраста показывают, что колебания существуют и сегодня. Нестабильность реализации конечной фонемы твердым или мягким согласным позволяет предполагать лексикализованность нормы-.

Некоторые из проведенных этапов исследования носили не только синхронический, но и диахронический характер (то есть касались не только* описания поведения рассматриваемых явлений в современномязыке, но и содержали попытку реконструкции состояния некоторых фрагментов орфоэпической системы на рубеже XIX—XX вв.). Результаты показаличто реализация возвратного постфикса с мягким согласныму глаголов была не только возможна, но и достаточно частотна в старомосковском^: говоре, несмотря на то, что официально предпочтение отдавалось варианту произношения с твердым согласным. В современном литературном языке старомосковский вариант практически вытеснен, за исключением позиции после [л]. Завершающее диссертационную работу исследование продемонстрировало, что произношение местоимений им, ими, их с предшествующим йотом ([]]гш, jiux, i~imii), свойственное старомосковской норме, для современного литературного языка следует признать устарелым.

Цели, поставленные в начале работы, в основном достигнуты, а задачи решены. Полученные результаты позволяют не только по-новому взглянуть на многие проблемы истории становления русского литературного произношения, но и требуют пересмотра ряда нормативных орфоэпических рекомендаций для современного состояния языка.