Функциональные особенности имен, характеризующих человека, в разновременных переводах романов Ю.И. Крашевского на русский язык

Перевод художественного текста с одного языка на другой, как известно, представляет собой один из сложнейших видов интеллектуальной деятельности. В переводе сталкиваются не просто разные языки, но и различные культуры, разные личности и типы мышления, литературы и эпохи, традиции и установки. При переводе с одного языка на другой переводчик имеет дело с немалыми трудностями как лингвистического, так и экстралингвистического характера, а именно: специфичностью семантики языковых единиц, несовпадением «картин мира», создаваемых языками для отражения внеязыковой реальности, а также различиями в самой этой реальности, описываемыми в переводимых текстах. Вот как об этом пишет Ю. Д. Апресян: «Каждый естественный язык отражает определённый способ восприятия и организации (концептуализации) мира. Выражаемые в нём значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков» [Апресян 1995: 38−39].

В современной лингвистике чрезвычайно активно разрабатывается направление, которое связано с характеристикой человека в мире языка. Именно этой теме уделяется большое внимание в лингвистических работах последних лет. Достаточно упомянуть таких известных исследователей, как Ю. Д. Апресян, ЯД. Арутюнова, А. Вежбицкая, В. В. Колесов, Б. А. Серебренников и др., в работах которых наиболее ярко представлен человек в мире языка, что послужило основой для формирования одного из актуальных и перспективных направлений современных исследований по языку писателей, называемых лингвистическим антропоцентризмом.

Специальный интерес к изучению проблемы человека по данным языка свидетельствует о том, что современная лингвистика становится более «антропологической, предполагающей изучать язык в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью» [Серебренников 1988: 12]. В исследованиях указанного направления обращается особое внимание на то, что «язык антропоцентричен: он предназначен для человека, и вся языковая категоризация объектов и явлений внешнего мира ориентирована на человека» [Вежбицкая 1997: 27].

Одной из характерных черт современного языкознания является повышенный интерес лингвистов и к проблемам перевода. «Переводы оказались ценным источником информации о языках, участвующих в процессе перевода. В ходе переводческой деятельности. происходит своеобразный лингвистический эксперимент по коммуникативному приравниванию высказываний и текстов на двух языках. При этом 'обнаруживаются сходства и различия в употреблении единиц и структур каждого из языков для выражения одинаковых функций и описания одинаковых ситуаций. Благодаря этому удаётся обнаружить некоторые особенности структуры и функционирования языка, которые ускользали от внимания при использовании иных методов исследования» [Комиссаров 2002: 27]. Изучение языка переводной литературы способствует развитию лингвистической теории перевода. Многие исследователи (А.В. Фёдоров, В. Н. Комиссаров, Л. С. Бархударов, Я. И. Рецкер, А. Д. Швейцер, B.C. Виноградов и др.) подчёркивают важность анализа языковых особенностей художественных переводных текстов. Между тем, несмотря на постоянный интерес в данной области, язык переводов всё ещё остаётся недостаточно изученным, и прежде всего это касается сопоставительного анализа разновременных переводов одного и того же оригинального произведения, хотя именно исследования такого рода способны предоставить богатейший материал для всестороннего освещения вопросов теории и практики художественного перевода. Кроме того, малоизученной является та часть языкознания, которая на основе исследования языка произведений того или иного писателя в сопоставлении с разновременными переводами текстов этого автора «выстраивает» образ человека, созданный в художественном мире с помощью языковых средств.

Антропоцентричность является одним из ярчайших атрибутов языка художественной литературы, где языковые характеристики личности занимают важное место. Особый интерес в плане языкового изображения человека представляют романы известного польского писателя XIX века Юзефа Игнация Крашевского (1812−1887) «Графиня Козель» (1873) и «Брюль» (1874) и их разновременные переводы на русский язык. Ю. И. Крашевский, автор многочисленых исторических романов, к сожалению, малоизвестен в России. Тематика его произведений чрезвычайно разнообразна. Романист стремился к изображению исторических событий, происходивших в Польше, в их чёткой хронологической последовательности. Крашевский прекрасно знал историю Польши, талантливо отображал в своих произведениях отдельные её этапы и в целях стилизации применял в своих сочинениях самые разнообразные лингвистические средства.

Указанные романы «Брюль» и «Графиня Козель» принадлежат к числу наиболее известных и высокохудожественных сочинений Ю. И. Крашевского и относятся к так называемому «саксонскому циклу». «Саксонскими временами», как известно, польские историки называют длившийся шесть с половиной десятилетий период XVIII века, когда на польском престоле находились избранные шляхтой короли из династии Веттинов, являвшиеся одновременно саксонскими курфюрстами (князьями), — Август П и Август Ш. Именно этому периоду посвящен цикл исторических романов о польско-саксонском прошлом. Центральными фигурами повествования в произведениях «Брюль» и «Графиня Козель» являются реальные исторические лица — «видные политические деятели эпохиАвгуст II, Сулковский, Брюль, Август Ш, Флемминг, известные полководцы, придворные, фавориты. В основе сюжетной линии — их взаимоотношения, интимные перипетии, интриги, сложный и запутанный клубок жизни двора, где рождаются политические планы, проекты реформ, замыслы войны и мира. Эта яркая многоплановая картина воссоздаётся с психологической тонкостью и впечатляющей глубиной рельефного отображения быта и нравов эпохи, разительных социальных контрастов и исторической специфики образа мыслей героев, над личной жизнью которых тяготеют кулисы большой политики, мораль и идеи века. В их судьбах отражается облик эпохи, в их документально-достоверных действиях и поступках — исторические события, изменения и перевороты, в которых они играют роль соучастников, творцов или послушных марионеток в силу занимаемых ими позиций в социально-политической иерархии государства» [История польской литературы 1968:415−416].

Известно, что польские литературоведы уделяли большое внимание творчеству Ю. И. Крашевского. К сожалению, в отечественном, литературоведении мало интересовались его произведениями как в оригинале, так и в переводах, поэтому каких-либо известных работ российских литературоведов о творчестве Крашевского практически нет. В связи с этим представляется чрезвычайно важным тот факт, что выдающийся лингвист, основатель Казанской лингвистической школы, И.А. Бодуэн-де-Куртенэ был редактором одного из собраний сочинений польского романиста и очень высоко оценивал достоинства его произведений, в том числе «саксонских романов», обращая особое внимание на яркие авторские характеристики основных персонажей этих романов. «История в саксонской беллетристике Крашевского, — писал Бодуэн, — составляет более чем где-либо лишь легко намеченный фон для индивидуальных переживаний героев и героинь, .&bdquo-вся эта весьма популярная серия. написана очень живо и пластично и полна мастерских характеристик действующих лиц. Действие в этих повестях происходит попеременно то в Польше, то в Саксонии, и действующими лицами являются и поляки, и саксонцы» [Бодуэн-де-Куртенэ 1915: 26].

Высокая оценка языковых особенностей «саксонского цикла» произведений Ю. И. Крашевского, данная Бодуэном-де-Куртенэ, определяет актуальность их изучения как в польском, так и в русском языкознании, и прежде всего в плане сопоставительного анализа. При этом чрезвычайно важным представляется наблюдение над языком разновременных переводов романов «Брюль» и «Графиня Козель» на русский язык. Рассматривая особенности этих разновременных переводов с лингвистической точки зрения, необходимо обратить внимание на те языковые средства, с помощью которых создаются яркие и образные характеристики основных действующих лиц романов.

Нам известны два перевода романа «Брюль» на русский язык: первый представлен в собрании сочинений Ю. И. Крашевского под редакцией И. И. Ясинского (М. Белинского) (1915г.), а второй — осуществлён С. Тонконоговой в 1980 году. Авторы этих переводов мало известны русскому читателю. Однако их стремление как можно более адекватно и высокохудожественно передать в своих текстах все тонкости авторских характеристик, которыми сам Крашевский наделяет своих персонажей, не вызывает сомнения.

С момента своего появления роман «Графиня Козель» стал чрезвычайно популярным и читаемым в Польше. Данное сочинение несколько раз переиздавалось в самой Польше, а также за её пределами в переводах на различные языки. В 1877 году в Петербурге был осуществлён первый перевод этого романа на иностранный язык, которым стал именно русский. Роман Ю. И. Крашевского «Графиня Козель» в русском варианте имел название «Фаворитки короля Августа II» и, что особенно важно, был переведён под редакцией известного русского писателя Николая Лескова. Только спустя сто лет, в 1971 году, в Москве появился второй перевод романа «Графиня Козель» на русский язык, выполненный малоизвестным, но талантливым переводчиком Е. Живовой.

Собрание сочинений Ю. И. Крашевского под редакцией И. И. Ясинского (М. Белинского) предваряет предисловие, написанное одним из переводчиков произведений польского романиста, библиофилом и библиографом П. В. Быковым, который считал Крашевского самым популярным польским писателем в России начала XX века (после Адама Мицкевича). Как отмечает Д. С. Прокофьева, «заявив о том, что не знать Крашевского — значит не знать целой эпохи в польской литературе, Быков обещает на страницах журнала „Новый русский базар“ бесплатно разослать всем подписчикам роман Крашевского „Графиня Козель“ в переводе известного русского писателя Н.С. Лескова» [Прокофьева 1963: 533].

Особого внимания заслуживает то обстоятельство, что переводной вариант романа «Графиня Козель», выполненный под редакцией Николая Лескова, представляет собой достаточно свободный художественный перевод, отличающийся в некоторой степени от подлинника. Как отмечает один из современных исследователей, «перевод „Графини Козель“ — один из самых ярких эпизодов в многолетней истории обращений Лескова к польской литературе. Изучение перевода способно дать новый материал для постижения творческой индивидуальности создателя „Левши“. Сопоставление перевода с оригиналом выявляет значительные отклонения от подлинника, анализ которых обнаруживает, что роман Крашевского был последовательно и целенаправленно переработан» [Лавринец 1991: 101].

В целом указанные разновременные переводы на русский язык являются высокохудожественными и одновременно достаточно адекватными по отношению к оригинальным польским текстам. Авторы переводов стремятся к подбору наиболее точных эквивалентов для передачи тех языковых средств, которые использовал в своих романах Ю. И. Крашевский. Сам польский романист внимательно относился к проблемам перевода славянских литератур: «Чехи переводят русские и польские сочинения, мычехов, и взаимно обращаем взгляд друг на друга с братской заботливостью, интересуемся прогрессом без зависти, без соперничества, работаем как бы ради общей пользы, ведь мы все славяне и все пишем по-славянски, хотя один на русском, второй — на польском, третий — на чешском языке» [Kraszewski 1841].

Как известно, русский и польский языки являются родственными. В их словарном составе много общих лексем, в том числе характеризующих человека. Эти лексемы могут быть общеславянскими по происхождению, а потому иметь одинаковое фонетическое, грамматическое и словообразовательное оформление и т. д. Задача переводчика состоит не в простом дублировании лексем, которые использует Крашевский для характеристики героев, а в представлении их русскому читателю при максимальном сохранении лексического фона подобных слов, связанных с польской действительностью. В то же время переводчики стремятся сделать их предельно понятными для русского читателя. Задача, перевода с родственного языка (в данном случае с польского на русский) является, как известно, более сложной, чем перевода с неродственного языка, в силу фонетического сходства в оформлении отдельных лексем и провокационного наложения семантики польского слова на соответствующую близкозвучную русскую лексему, что в результате подобной лексико-семантической интерференции может привести к переводческим неточностям и ошибкам.

Из всего лексического состава анализируемых текстов (как польских подлинников, так и их русских переводов) нами выделены для анализа имена существительные и прилагательные, называющие лицо с точки зрения его социального статуса в обществе, а также характеризующие внутренний мир человека. Данному лексическому пласту отводится особая роль в романах.

Ю.И. Крашевского, поскольку проблема личности занимает специальное место в его творчестве, характерной чертой которого является персоноцентризм. Как известно, такие именные части речи, как субстантивы и адъективы, обладают такой богатой и «эластичной» семантикой, с помощью которой они способны наиболее ярко и красочно характеризовать человека.

Всё вышесказанное, таким образом, определяет актуальность нашего исследования.

Целью исследования является определение своеобразия словоупотребления имён существительных и прилагательных, которые служат для характеристики лица (его сословно-должностного положения и внутренних качеств) в анализируемых текстах. В соответствии с целью нами поставлены следующие практические задачи:

1. Изучение степени адекватности указанных русских лексем, характеризующих человека и соответствующих польским словам.

2. Описание различных вариантов переводческих соответствий.

3. Характеристика исследуемых субстантивов и адъективов с точки зрения их словообразовательной структурыопределение словообразовательных отношений между русско-польскими коррелятами.

4. Выявление случаев лексической синонимии в сопоставляемых текстах.

5. Объяснение причин семантических расхождений слов-характеристик в подлиннике и в переводе.

6. Изучение форм эмоционально-экспрессивных характеристик лица, представленных в анализируемых текстах.

7. Выявление случаев межъязыковой паронимии (и энантиосемии) в сравниваемых текстах.

Научно-методическую основу данной диссертационной работы составляют труды, освещающие вопросы семантики, словообразования, стилистики русского языка. К ним относятся работы Э.А. Б ал алы кино й, В. В. Виноградова, В. М. Маркова, Д. Н. Шмелёва, Е. А. Земской, Ш. Балли, Ю. Д. Апресяна, Г. Н. Скляревской, О С. Ахмановой и др.

Важным теоретическим материалом послужили труды Н. Д. Арутюновой, В. В. Колесова, А. Вежбицкой, Б. А. Серебренникова, в которых уделяется особое внимание проблемам языковой личности, изучения человека по данным языка.

Полезным теоретическим материалом явились статьи учёных-лингвистов, кандидатские диссертации, а также авторефераты диссертаций, разрабатывающие проблемы языка переводной литературы и прежде всего языковых особенностей разновременных переводов. В этом отношении важны работы Э. А. Балалыкиной, Э. С. Максудовой, А. Шариповой, Т. В. Марковой, Т. Ф. Ворониной, И. А. Долгова, JI.E. Кругликовой, JI.А. Лавровой, А. А. Космач и др.

Дополнительную информацию для данного исследования предоставили работы литературоведческого характера. К сожалению, в целом творчество Ю. И. Крашевского мало изучено в отечественном литературоведении. Практически отсутствуют работы, посвященные языку писателя и анализу языка разновременных переводов произведений польского романиста.

Чрезвычайно важной для анализа переводных текстов, проведённого в данном исследовании, является литература, посвященная вопросам теории перевода. Это в первую очередь работы А. В. Фёдорова, В. Н. Комиссарова, Л. С. Бархударова, Я. И. Рецкер, А. Д. Швейцера, B.C. Виноградова и др. Обращает на себя внимание незначительная разработанность в отечественном языкознании теоретических вопросов, касающихся проблем художественного перевода с родственных славянских языков.

Полезным теоретическим материалом послужили работы, связанные с сопоставительным аспектом изучения языков. К их числу относятся труды Э. Бенвениста, А. Мейе, С. Б. Бернпггейна, В. Г. Гака, Э. А. Макаева, Н. И. Толстого, А. В. Десницкой и др. Ценную информацию предоставили различные сборники лингвистических статей, посвященных грамматическим, семантическим, словообразовательным аспектам сравнительного изучения славянских языков.

Источники исследования. Основным материалом исследования послужили оригинальные тексты романов Ю. И. Крашевского «Графиня Козель» и «Брюль», а также по два разновременных перевода каждого из указанных произведений на русский язык, выполненных в конце XIXначале XX века и в конце XX века.

К исследованию привлекались различные разножанровые и разновременные словари русской и польской лексики: толковые, терминологические, переводные (польско-русские, русско-польские), специальные (фразеологические, словари синонимов, словари иностранных слов и проч.). По’мере необходимости использовались исторические и этимологические словари русского и польского языков. Все толкования значений исследуемых в работе лексем представлены по данным словарей, указанных в списке в конце диссертации.

Объектом исследования являются имена существительные и прилагательные, характеризующие лицо (с точки зрения социального статуса человека в обществе и его личных, внутренних качеств) в указанных романах Ю. И. Крашевского и их разновременных переводах на русский язык. При этом предлагаются самые разные подходы к характеристике избранных для анализа лексем: семантический, словообразовательный, синтаксический (по мере необходимости) и др., позволяющие наиболее ярко представить моменты сходства и различия на материале сопоставляемых языков в художественном тексте.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что она вносит определённый вклад в разработку основных положений теории перевода с родственных славянских языков. В исследовании рассматриваются способы достижения переводческой экви валентности при переводе с польского языка на русский с учётом возможной лексико-семантической интерференции. При этом анализируются случаи нарушений эквивалентности, связанные с межъязыковой паронимией. Проведённое исследование может послужить дальнейшей разработке вопросов сопоставительного анализа разновременных переводов одного и того же классического художественного текста. В сравнительном аспекте исследуются основные направления семантических трансформаций субстантивов-характеристик лица в польском и русском языках.

Научная новизна данной диссертационной работы заключается в том, что впервые язык разновременных русских переводов «саксонских романов» Ю. И. Крашевского стал объектом специального лингвистического исследования. В частности, новым является сопоставительный анализ польско-русских субстантивных и адъективных лексем, характеризующих человека и служащих для раскрытия языковой личности в художественном тексте.

Практическая ценность предлагаемой работы связана с возможностью привлечения материала в вузовских курсах по теории и практике перевода с родственных языков, по сопоставительной лексикологии (семасиологии) и сопоставительному словообразованию русского и польского языков, в спецкурсе по лингвистическому анализу художественного текста. Результаты исследования могут найти применение в практике художественного перевода с польского языка на русский. Кроме того, они могут быть полезны при изучении языка Ю. И. Крашевского, а также в лексикографической практике.

Методы исследования. Основным методом исследования является сравнительно-типологический, используемый при сопоставлении языковых фактов родственных языковых систем. Кроме того, .сопоставлялись не только разные переводные тексты с общим оригиналом, но также и разновременные переводы друг с другом.

В работе над материалом при описании выделенных путём сплошной выборки лексических единиц, особенностей их семантики и словообразовательной структуры был применён описательный метод.

Контекстуальный метод был использован для определения особенностей функционирования исследуемых лексем в польских текстах и русских переводах.

Метод компонентного анализа применялся по мере необходимости для выявления коннотативных элементов анализируемых языковых единиц.

Контрастивный метод способствовал определению структурно-семантических различий исследуемых субстантивов и адъективов в польском и русском языках.

Апробация работы. Результаты исследования докладывались на межвузовской научно-практической конференции «Язык и межкультурная коммуникация» (Санкт-Петербург, 19−20 апреля 2004 г.), 2-ой международной научной конференции «Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира» (Польша, Варшава, 6−9 мая 2004 г.), 2-ой международной научной конференции «Межъязыковая коммуникация. Типология языков. Теория перевода» (Казань, 21 мая 2004 г.), международной научной конференции «Теория и практика обучения/изучения языков» (Литва, Шауляй, 28−29 мая 2004 г.), международной научной конференции «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы» (Казань, 4−6 октября 2004 г.). Результаты исследования обсуждались в Институте славистики Лундского университета (Швеция, Лунд, март 2003 г.). Диссертация обсуждалась на кафедре современного русского языка КГУ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В результате проведённого исследования имён существительных и прилагательных, служащих для определения социального положения героев в обществе и характеристики внутренних качеств персонажей, в романах Ю. И. Крашевского «Брюль» и «Графиня Козель» и их разновременных переводах на русский язык можно сделать следующие выводы:

В исследуемых произведениях исторического жанра исключительно важной и достаточно частотной является сословно-должностная лексика, которая носит прежде всего терминологический характер и которой в семантическом плане присуща однозначность и нейтральность. Указанный лексический пласт содержит довольно много заимствованных единиц в обоих сравниваемых языках. Именно поэтому содержание таких: лексем передаётся в разновременных русских переводах вполне адекватно с помощью иноязычных слов. В то же время некоторые польские субстантивы (типа szlachetka, рапек, dworak), имеющие славянское происхождение и указывающие на позицию того или иного персонажа в общественной иерархии, обладают дополнительными коннотациями, в связи с чем задача авторов переводов усложняется: необходимо передать на русский язык ту эмоционально-экспрессивную информацию, которую имеют лексемы, характеризующиеся терминологичностью.

Использование полонизмов, указывающих на сословную принадлежность героя или его должностное положение, в переводных текстах достаточно ограничено вследствие того, что подобные полонизмы обладают в русском языке более узким семантическим объёмом, чем соответствующие им лексические единицы в польском языке. Однако окказиональное употребление таких полонизмов в русских переводах способствует воссозданию национального колорита подлинника.

Особое место в «саксонских романах» Ю. И. Крашевского отводится субстантивным и адъективным лексемам, ярко характеризующим внутренний мир героев, поскольку для творческой манеры польского писателя характерен персоноцентризм, то есть специальный интерес к проблемам личности. В связи с этим романист использует разнообразные выразительные языковые средства для создания индивидуальных художественных образов персонажей, прототипами которых явились реальные исторические лица, имевшие непосредственное отношение к польско-саксонскому прошлому. Авторы анализируемых русских переводов стремятся к адекватной передаче содержания различных характеристик героев рассматриваемых романов.

Как в авторской речи, так и в речи действующих лиц исследуемых оригинальных исторических повествований и их разновременных переводов на русский язык обнаруживаются самые разные языковые средства внутренней характеристики человека: эмоционально-экспрессивные лексемы, обладающие дополнительными (положительными или пейоративными) коннотациями и различной стилистической маркированностьюразнообразные словообразовательные средства, демонстрирующие параллелизм деривационных систем русского и польского языковсемантическая деривация, происходящая в одних и тех же направлениях в обоих сравниваемых языкахустойчивые сочетания словсубстантивацияэмоционально-оценочная энантиосемия, выступающая в речи персонажей для имплицитной передачи тех или иных (прежде всего отрицательных) оценок героев и др.

В области польских и русских адъективов наблюдается своеобразное взаимодействие достаточно распространённых форм элятива и суперлятива, проявляющееся в выполнении сходной функции (передача значения высшей степени качества) при характеристике тех или иных персонажей.

Как подтверждает проведённый анализ русско-польских субстантивных и адъективных близкозвучных лексем, задача художественного перевода с родственного славянского языка отличается особой сложностью в силу того, что в словарном составе сопоставляемых языков функционируют общие по происхождению и сходные по звучанию лексемы, которые в большинстве случаев различаются по своему значению. Появление межъязыковых паронимов связано с такими типичными и закономерными изменениями семантики слов, происходящими в течение длительного периода существования лексем в сравниваемых славянских языках, как процессы расширения или сужения значений слов. Фонетическое сходство в оформлении подобных лексем может спровоцировать неоправданное наложение семантики слова одного языка на соответствующую лексическую единицу другого родственного языка. В результате такой лексико-семантической интерференции могут возникнуть переводческие неточности и ошибки.

Анализ русско-польских фонетических коррелятов позволяет выявить не только случаи межъязыковой пароним ии, но и обнаружить развитие полярных оттенков в семантике некоторых близкозвучных лексем, что свидетельствует о межъязыковой энантиосемии. Подобные слова представляют собой своеобразный результат семантического развития общеславянских корней в противоположных направлениях.

На основе проведённого сопоставления русских переводов с оригинальными польскими текстами можно сделать вывод, что переводные варианты романов Ю. И. Крашевского являются достаточно адекватными по отношению к подлинникам. При этом степень адекватности разновременных переводных текстов различна. Для русского перевода романа «Брюль», выполненного в 1915 году, характерна высокая частотность лексем, содержание которых передано дословно с польского языка. Переводной вариант романа «Брюль» 1980 года отличается от предыдущего большей эмотивностью текста в целом. Как уже отмечалось, разновременные переводные тексты романа «Графиня Козель» отличаются друг от друга, поскольку вариант 1877 года, выполненный под редакцией Н. С. Лескова, представляет собой достаточно свободный художественный перевод.

Некоторые отклонения в анализируемых русских текстах от максимально возможной смысловой точности связаны с задачей переводчиков обеспечить художественность перевода. Данное обстоятельство является причиной возникновения в исследуемых романах большого количества синонимов. Подобные межъязыковые (как полные, так и относительные) и межтекстовые синонимы способствуют глубокому раскрытию языковой личности в анализируемых художественных текстах.