Исполнение обязательств из договоров лицензионного типа

Особенности исполнения данного вида обязательств мало связаны с технической стороной данного процесса и в большей степени касаются его материально-правовых аспектов, как-то: (1) его юридического значения; (2) периодичности совершения; (3) его суррогатов (заменителей) и (4) некоторых специфических признаков (критериев) надлежащего совершения.

1) Юридическое значение исполнения обязательств лицензионного тина. Как и в случае с обязательствами менового происхождения, значение это двоякое — (а) вещное и (б) обязательственное. С передачей вещи лицензиату последний приобретает ограниченное вещное право на нес — в этом заключается основное вещно-правовое значение исполнения обязательств лицензионного типа. О нем говорят все без исключения авторы, пишущие, но этому вопросу, в частности противопоставляя договор найма договору купли-продажи: если исполнение обязательства продавца имеет своим эффектом переход права собственности на вещь, то эффект исполнения обязательства наймодателя ограничивается лишь возникновением у нанимателя права пользоваться (владеть и пользоваться) предоставленной ему вещью — субъективного права, столь же традиционно, сколь и ошибочно причисляемого в нашей литературе к категории обязательственных прав. Так или иначе, но перехода права собственности исполнение договорных обязательств лицензионного типа действительно не порождает; не составляют в этом смысле исключений договоры найма-продажи (ст. 501 ГК) и аренды с правом выкупа (ст. 624), в которых переход права собственности на предмет найма к нанимателю (лицензиату) также связывается не с его передачей внаем, а с иными юридическими фактами — оплатой товара, внесением цены выкупа, истечением срока действия договора и др.

Интересно, что передача вещи — предмета обязательства лицензионного типа — не преследует целью ее индивидуализацию, как это происходит в обязательствах менового происхождения. Такая индивидуализация должна быть достигнута еще прежде передачи — иначе будет непонятно, что следует передавать. Роль передачи вещи в лицензионных обязательствах иная — она направляется на создание условий комфортного (приемлемого) для лицензиата порядка пользования и {или) распоряжения вещью.

Обязательственно-правовое значение акта передачи вещи, направляемого на возникновение у се получателя ограниченного вещного права на таковую, заключается не только в прекращении исполняемого таким способом обязательства лицензиара, но и в создании новых — ранее не существовавших — обязательств с участием лицензиата на обязанной стороне. Главными из них являются обязательства, согласно которым лицензиат обязуется (1) содержать полученную вещь (оплачивать связанные с нею текущие расходы, страховать ее и т. п.); (2) осуществлять или оплачивать ее текущий, а в предусмотренных законом или договором случаях — капитальный ремонт; (3) в случае возмездных договоров — учинить встречное удовлетворение (например, внести арендную плату^[1][2]). Кроме того, в установленных законом случаях на лицензиата, получившего вещь, может быть возложен собственнический риск случайной гибели или случайного повреждения вещи, что в практическом отношении будет означать возникновение у лицензиата обязательства возместить лицензиару стоимость случайно им утраченной или поврежденной вещи.

• 2) Периодичность исполнения. В зависимости от условий обязательства лицензионного типа его исполнение может быть однократным либо периодическим. Если целью передачи вещи является установление на нес такого ограниченного вещного права, которое включает в себя правомочие владения, то обязательство по такой передаче обыкновенно прекращается однократным актом своего исполнения: будучи однажды переданной, вещь становится объектом ограниченного вещного права, рассчитанного на непрерывное существование в течение определенного срока или даже на бессрочное существование. Но если вещь передается только в пользование, то тут возможны варианты. Так, железная дорога передает пассажиру в пользовательскую аренду определенное место в пассажирском вагоне поезда дальнего следования только один раз (при посадке в поезд) на весь период следования поезда; но собственник рояля, обязавшийся допускать к нему своего соседа по вторникам и пятницам в течение года для музыкальных занятий, обязан совершить несколько актов предоставления рояля в пользование (в нашем примере — 104), причем каждый из них будет простирать свое действие на незначительный промежуток времени (до нескольких часов), по истечении которого вещь, предоставленная в пользование, вновь будет возвращаться арендодателю. В первом случае обязательство лицензиара будет считаться исполненным однократным предоставлением_у во втором — многократным и систематическим^ш.
• 3) Суррогаты (заменители) исполнения. Распространяя, но аналогии п. 2 ст. 224 ГК на рассматриваемые отношения, можно заключить, что особого акта передачи вещи в пользование не нужно в том случае, если вещь, составляющая предмет такого пользования, фактически уже находится во владении лицензиата. Необходимости возвращать эту вещь лицензиару для того только, чтобы последний мог немедленно исполнить свою обязанность — передать вещь обратно в пользование лицензиату, у которого она и без того только что находилась, конечно, нет. Такого рода действия, но сути своей были бы хозяйственно излишними, да и выглядели бы чрезвычайно надуманно (искусственно). Например, при реализации преимущественного права заключения на новый срок договоров аренды или жилищного найма (и. 1 ст. 621, ст. 684 ГК), а также при возобновлении договоров аренды и ссуды на неопределенный срок (см. п. 2 ст. 621 и отсылающий к нему п. 2 ст. 689 ГК) лицензиату не нужно возвращать вещь своему контрагенту только для того, чтобы тот мог совершить ритуальный акт ее передачи: несмотря на отсутствие такового, обязательство передачи будет считаться исполненным в силу того, что и без всякой передачи вещь уже находится у лица, имеющего право на нее.

Содержание правоотношений, складывающихся между лицензиаром и лицензиатом, позволяет последнему сдавать вещь во вторичное пользование (субаренду, поднаем), а также передавать свое право пользования другому лицу, например, по актам уступки (перенайма) или его внесения в имущество простого товарищества или юридического лица; наконец, данное право может быть заложено. В подобных случаях в особом акте передачи вещи со стороны ее собственника также нет необходимости — его вполне заменяет акт передачи, совершенный лицензиатом (первоначальным обладателем права пользования).

Передача вещи в субаренду (в поднаем) не отменяет факта состоявшейся в свое время передачи вещи ее собственником (лицензиаром) пользователю (лицензиату, нанимателю) и не разрушает презумпции нахождения этой вещи именно у него. Субарендатор (поднаниматель) в глазах лицензиара — это лицо, у которого вещь просто находится; с юридической же точки зрения он вправе рассматривать данную ситуацию как нахождение вещи у контрагента, с которым он состоит в договорных отношениях, — пользователя, лицензиата. Точно так же обстоит дело с залогом права пользования, поскольку в этом случае вещь, являющаяся объектом права пользования, залогодержателю вообще не передается.

Иначе происходит в случаях перенайма, а также внесения лицензионного права в общее или чужое имущество, т. е. при совершении таких актов, которые влекут появление нового лица, обязанного перед лицензиаром (нового правообладателя). Давший согласие на замену своего контрагента лицензиар более не сможет считать лицензиата лицом, у которого находится предоставленная ему в свое время вещь, — таким лицом он должен считать нового контрагента. Последний, в свою очередь, получивший вещь от правопредшественника, не вправе требовать особого акта ее ему передачи от собственника (лицензиара).

4) Некоторые критерии надлежащего совершения. Вопрос о том, исполнено ли лицензионное обязательство передачи вещи надлежащим образом или нет, решается, прежде всего, по общим правилам о вещи как предмете обязательства, в том числе о ее качестве (состоянии), а также о тех требованиях, которым должны соответствовать всякие действия во исполнение обязательств по передаче любых вещей* По наряду с этими — общими — требованиями необходимо соблюдение и некоторых специальных правил, обусловленных специфической целью обязательств рассматриваемого рода — предоставлением вещи в титульное пользование (владение и пользование).

*см. начало наст, параграфа Надлежащее исполнение нельзя считать состоявшимся до тех пор, пока этим исполнением не достигнута определенная цель, а именно — до тех пор, пока не удовлетворен известный должнику законный интерес кредитора. В нашем случае интерес этот состоит в получении кредитором выгод от пользования чужой вещыо. Это означает, что до тех пор пока должник не предоставит кредитору не только юридическую, но и фактическую возможность пользования его вещыо, исполнения обязательства нет. Поскольку всякое пользование (тем паче — владение) заключается и выражается в собственных активных действиях управомоченного лица (лицензиата), т. е. таких действиях, которые он мог бы совершать без содействия и вмешательства передавшего вещь контрагента (лицензиара), лицензионное обязательство передачи вещи (передачи вещи в пользование) нельзя считать исполненным до тех пор, пока лицензиат не получил фактической возможности самостоятельно и законно пользоваться вещыо. Прямо это правило в нашем законе не закреплено, но косвенно его можно вывести из норм ч. 2 ст. 606 и п. 1 ст. 615 ГК, а также обычной практики делового оборота. В конце концов, именно на этом соображении основаны (являются его частным случаем), в частности, правила ст. 611, 612 и 616 ГК, ставшие хрестоматийными претензии к собственникам сооружений нежилых зданий и помещений, вытекающие из невозможности полноценного пользования ими по причине отсутствия нормального доступа к таковым, упреки по адресу железной дороги относительно подачи ею грязных или не приспособленных под перевозку известного груза вагонов и др.

Отдельные виды предоставляемых в лицензионное пользование вещей таковы, что предполагают их нахождение не просто в исправном и работоспособном, но реально работающем (функционирующем) состоянии. Такие вещи сходны с предприятиями — имущественными комплексами, предназначенными для ведения известного типа предпринимательской деятельности. Примером подобного рода вещей могут служить инфраструктурные сети — линии электропередач, трубопроводы, железнодорожные и автомобильные пути. Так, присоединяясь к электрической или иной снабженческой сети, лицо имеет в виду, что соответствующая сеть является не «мертвыми» проводами и пустыми трубами, но именно сетью, в которой существует и из которой может быть извлечен ресурс соответствующего типа. Получая разрешение ездить по чужим рельсам или автомагистралям, лицензиат подразумевает, что будет наличествовать и функционировать сопутствующая им пассажирская и грузовая инфраструктура, что «стрелки» па железных дорогах будут переводиться, светофоры загораться, а локомотивная бригада сможет попасть в локомотив без дополнительной об этом договоренности и без взимания за подобные «услуги» особенной дополнительной платы. Иной подход был бы равносилен возложению на нанимателя жилого помещения обязанности оплачивать воздух, вдыхаемый им в процессе нахождения в этом помещении, а на сервитуария — обязанности платить собственнику участка, обремененного его сервитутом, за то, что тот «не мешает» ему осуществлять сервитут.

Следует, кстати, заметить, что ежесекундное (постоянное) воздержание лицензиара от посягательств на фактическую возможность лицензиата пользоваться вещыо не составляет особенного акта предоставления по лицензионному обязательству. Когда арендодатель спит и потому «не посягает» на пользование арендатора, это вовсе не означает, что арендодатель при этом (спя) исполняет какое-то обязательство, тем более — совершает действие, требующее какого бы то ни было вознаграждения. Тот, кто разрешил пользоваться собственной вещыо, тем самым определенным образом уже осуществил свое право собственности на вещь, а именно — распорядился им, связав себя актом такого распоряжения, поставив им новые (прежде не существовавшие) границы своей динамической гражданской правоспособности — способности фактически реализовывать правомочия, составляющие его право собственности на вещь — предмет лицензии. Следовательно, в юридическом отношении положение лицензиара по отношению к лицензиату мало чем отличается от положения всяких вообще (посторонних) лиц: он не посягает на спокойное пользование лицензиата не потому, что обязан к воздержанию согласно условиям обязательства, а потому, что не имеет на это права.

Точно такой же — то есть исключительно распорядительный, но не обязательственный — эффект дают договоры о распоряжении (меновом или лицензионном — не имеет значения) правами иных типов (кроме вещных): так, автор или цедент, произведшие отчуждение принадлежащих им прав (соответственно, исключительное или обязательственное), равно как и патентообладатель и обладатель права на товарный знак, предоставившие другим лицам лицензии (разрешения) пользоваться объектами этих прав, либо лишают себя соответствующих прав, либо ставят особые договорные границы в своей способности к их самостоятельному осуществлению. Представления, согласно которым по всем подобным договорам одна сторона принимает на себя обязательство воздерживаться от осуществления принадлежащих ей прав другой стороной, имеют, мягко говоря, нелепый характер. Подобных обязательств не возникает и не может возникнуть, ибо в них просто нет смысла — вполне достаточно того, что перечисленные договоры будут признаны юридическими фактами, непосредственно воздействующими на те субъективные права, что являются их объектами, фактами-основаниями распоряжения этими правами.

• [1] «…Исполнение обязательств арендатором по уплате арендной платы обусловленоисполнением арендодателем своих обязательств по передаче имущества во владениеи пользование арендатору (и. 1 ст. 328 ГК). Иными словами, арендатор не долженисполнять свои обязанности по внесению арендной платы до исполнения арендодателем своих обязанностей по передаче ему арендованного имущества» (Брагинский At. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передачеимущества. М., 2006. С. 433).
• [2] Этот случай весьма напоминает договор поставки, предусматривающий периодическую отгрузку товара известными партиями с той лишь разницей, что предметомпоставки всякий раз становятся все новые и новые вещи, в то время как предметом исполнения, но обязательству лицензионного типа всегда является одна и та же вещь.