Материнский инстинкт. 
Объективная психология

Вместе с половым инстинктом мы имеем и дальнейшее его развитие, сопровождающее рождение детей и выражающееся обеспечением будущего потомства. Этот вид инстинкта можно было бы назвать родовым или материнским инстинктом.

Если в процессах простого и непрямого деления наиболее низших организмов не обнаруживается никаких стремлений по отношению к защите потомства, то это стоит в полном соответствии с тем фактом, что здесь родительский организм сам приносит себя целиком в жертву потомству, так как путем деления из материнского организма развиваются две молодые особи. При делении почкованием до известного периода потомство целиком как бы паразитирует на счет матери. При бесполом размножении потомок вынашивается в родительском организме до того периода, пока он обнаружит способность к самостоятельному существованию. У тех же животных, у которых мы встречаемся с половым размножением, начинаются заботы родителей о своем потомстве даже при оплодотворении яиц вне организма.

Мы не войдем здесь в рассмотрение сущности этого инстинкта и условий его развития, так как это отвлекло бы нас слишком далеко от нашего главного предмета. Выяснение вопроса, составляет ли мать активный элемент в проявлении этого инстинкта, как признается большинством, или, наоборот, мать является лишь пассивно эксплуатируемой особью со стороны активно действующего детеныша, для нашей цели не имеет существенного значения. Достаточно сказать, что в материнском инстинкте имеется такое взаимоотношение двух организмов, старого и вновь народившегося, которое связывает их друг с другом на известное время в интересах вида.

Мы знаем, что родовой, или материнский, инстинкт обнаруживается заботой о будущем потомстве уже на самых низших ступенях животного царства, имеющего половое размножение. Известны всем те особые заботы, которыми обставляют свое будущее потомство некоторые из насекомых, особенно муравьи и пчелы. Известно также, что многие из рыб мечут икру в искусственные углубления. Для этой цели форель, например, вырывает хвостом ямку, в которую и кладет свои яйца. Лосось также выбирает для кладки яиц ямку, которую она закрывает после совершившегося оплодотворения. Окунь свою икру укрепляет у растений, у дерева или камней, вообще в более защищенном месте; некоторые же из рыб, как, например, колюшка, строят даже искусственные гнезда и проявляют свою заботливость даже по отношению к молоди.

Вместе с тем, как оплодотворение переносится в самый организм, что имеет место уже у некоторых рыб, например акул, родящих живых детенышей, последние в первые периоды своего существования защищены уже содержанием в родительском организме и, рождаясь способными к дальнейшей самостоятельной жизнедеятельности, оставляются родителями без дальнейших забот. То же самое наблюдается и у змей. Яйценёсущие змеи устраивают соответственным образом гнезда для кладки яиц, тогда как родящие живых детенышей ограничивают свою заботу о будущем потомстве лишь защитой его внутри своего организма, при наступлении же родового акта взбираются на ветку дерева и оттуда выбрасывают своих детей, предоставляя им затем самим обеспечивать себе дальнейшее существование.

Но с усложением организма, когда беспомощность потомства требует родительских забот, мы наблюдаем и дальнейшее развитие материнского инстинкта.

Возьмем птицу. Соломинка или тоненькая сухая веточка не возбуждает в ней никакого рефлекса и птица относится до поры до времени совершенно безразлично к этим предметам; но вот наступает пора кладки яиц и птица, ранее безразлично относившаяся к упомянутым предметам и по условиям предшествующей жизни не имевшая в указанном отношении никакого опыта, начинает их тщательно собирать и укладывать известным образом для устройства гнезда.

Но у птиц мы видим не только изготовление гнезд для кладки яиц, но и высиживание последних, а затем вскармливание птенцов до того возраста, когда выводок получает способность летать, и даже первые начатки воспитания. У млекопитающих же заботы о потомстве простираются уже почти до взрослого его состояния. Здесь речь идет, очевидно, о действиях, связанных первоначально с родовым актом, а, но завершении последнего с теми физиологическими изменениями в организме (нагрубание грудей и проч.), которые являются естественным его последствием.

Наследственность материнского инстинкта доказывается также тем фактом, что, например, птицы, как доказывает Altum, не столько высиживают яйца, сколько отсиживают на них известное время. Если, например, яйца после 7—8 дней насиживания заменить новыми, то по истечении определенного срока, положенного от природы, птицы прекращают насиживание, несмотря на то что для выведения птенцов остается всего несколько дней. Наблюдения того же автора показывают, что инстинктивная потребность кормить у птиц постепенно ослабевает вместе с тем, как подрастает молодое поколение, и, наконец, птицы перестают кормить своих птенцов, как бы последние ни кричали от голоду.

Интересны также факты, доказывающие, что птицы испытывают больше заботливости об яйцах, нежели о птенцах, так как они скорее покидают насиженные гнезда после разорения в период кладки яиц, нежели в период развития птенцов.

По словам В. Вагнера, «ласточки, если разорить их гнездо, в первые дни жизни молоди, т. е. в тот период, в который «кривая материнского чувства*⁴ держится еще высоко, с такою силою чувствуют потребность кормить, что, но прошествии многочасовых поисков своего гнезда в том месте, в котором оно находилось, начинают летать с криком в чужие гнезда и кормить чужих детенышей, несмотря на то что отцы и матери этих последних отгоняют непрошенных кормилок с большою энергией: они клюют их, бьют крыльями и т. д.».

Нет надобности говорить, что наивысшего своего развития забота о потомстве достигает у культурного человека, обреченного со времени рождения на продолжительную беспомощность и требующего продолжительного подготовления к социальным условиям жизни. В то время как млекопитающие до тех пор кормят своих детей, пока они не получат возможности самостоятельно себя прокормить, что обыкновенно случается спустя несколько недель и самое большее несколько месяцев или два-три года по рождении, у человека забота о потомстве простирается до наступления периода, дающего возможность самостоятельно добывать себе пропитание, а у культурных классов — до наступления полной умственной трудоспо-^[1]

собности, на чем, собственно, и основано образование семьи, имеющее своею основною целью воспитание детей.

По Мо11'ю, стремление матери кормить своего ребенка и ее способность выполнять свое стремление с помощью особого органа — молочных желез — вполне замещают собою способность новорожденного поддерживать свое существование. Одно из двух излишне и так как принцип целесообразности не признает излишества, то упомянутые обратные отношения между материнским инстинктом и способностью новорожденного к самосохранению вполне основательны. Гусеница, вылупившись из яйца, может сама прокормиться, а потому ей никакой матери не надо, млекопитающее же без матери погибло бы, а потому мать в силу наследственного инстинкта принимает на себя заботу о своем ребенке.

• [1] Altum В. Der Vogel und scin Leben. Munster. 1875.