Иначе чувствующие (ретардации личностного развития)

Люди, которым предстоит стать «вечно пятнадцатилетними», отличаются от своих сверстников с детства. Чаще всего у них социальные инстинкты выражены слабее и не обеспечивают защитной психологической реакции на угрожающие обстоятельства (боязнь чужих взрослых, страх оторваться от родителей или воспитателей на дистанцию, когда можно потеряться, отчаянность в драке и т. п.). К тому же наступление потребностей, на которых строится воспитательная ситуация (когнитивного консонанса, аффилиативной, эмпатийной), отстает от сверстников, так что обычные мотивы поведения приходится все время корригировать усилием ума и воли и делать то, что не нужно и не интересно. Образно говоря, спонтанность личности не стыкуется с воспитательной ситуации.

Ситуация.

Депривация в возрасте, когда доминируют эмоциональные стремления к общению, будит воображение, которое постепенно отрывается от реальности, а по мере того, как хороший интеллект позволяет приноравливаться к ожиданиям окружающих, все больше служит источником чувств, тогда как обстоятельства (манеры, приличия, нормы) — лишь инструментом воплощения фантазии.

Паттерн. Отчуждение от чувств, которые движут сверстниками, способствует формированию эгоцентрических наклонностей.

Драйв. Поиск податливой социальной среды, которую найти в условиях депривации можно либо на стороне, либо исподтишка в том коллективе, где приходится жить.

Защита. Отчуждение от мотивов, которыми руководствуются окружающие, с формированием психологии «антигероя», для которого не существует ответственности по взятым на себя обязательствам.

Наиболее уязвимым возрастом является отроческий, когда спонтанность при слабости сдерживающих начал, подавляемая угнетающим воспитанием, начинает реализовать себя делинквентным поведением исподтишка.

При сочетании ретардации личностного развития с умственной отсталостью людям (и взрослым тоже) свойственно реагировать на проблемы адаптации регрессом к инфантильному поведению с высокой вероятностью примитивных истерических проявлений.

При сочетании с невропатичностью тревожная окраска переживаний способствует повышенной зависимости человека от настроения, когда раздражительность в условиях депривации (не улавливающими эмотивную мотивацию поведения взрослыми) приобретает демонстративный оттенок не без угрозы самоповреждения.

В целом ретардация личностного развития в таких обстоятельствах, сама по себе или будучи осложнена иными вариантами психических недостатков, формирует психологию аутсайдера с самомнением, более или менее демонстративно игнорирующего официальное признание своих усилий, перенося честолюбивые ожидания в круг тех близких, кто в той или иной мере оказывается зависим.

Изоляция с присущим для нее условным восприятием внешнего мира оставляет для инфантильного мироощущения возможность не вникать в реальные отношения людей и оставаться при своих иллюзиях.

Паттерн. В зависимости от силы характера человек бывает склонен либо навязывать свои взгляды и намерения окружающим («пусть весь мир прогнется под нас»), либо становится домашним тираном, пользуясь любовью близких в своих эгоистических интересах (не испытывая искренних чувств, он понимает их значение и роль в мотивах других людей).

Драйв. Определяется теми силами, которые направляют спонтанность на достижение целей, мало связанных с интересами окружающих (эгоцентрических). От податливости социума зависит и выбор защитной реакции.

Защита. Возможны несколько вариантов: а) замкнуться в мире домашних отношений, демонстрируя оппозицию к общепринятому (с истероидной окраской); б) остаться в инфантильном статусе под патронажем сильной личности главы семьи; в) замкнуться в невротической (чаще ипохондрической) обособленности.

Когда изоляцию реализуют сильные и нацеленные на отчуждение от социума родители (не всегда по невропатическим, порою и по этическим соображениям), недостаточность социальных инстинктов делает тех, чье личностное развитие лишено собственной энергии, истинными заложниками традиций. По сути их можно называть не «вечно 15-летними», а «вечно 12-летними». При всей широте взглядов и мощи интеллекта, которые будут приобретены в дальнейшем, затворники из числа детей подобного склада никогда не поднимаются в своем самосознании до страданий из-за когнитивного диссонанса во взаимодействии с собственным «Я». Отсутствие критики к своей «моральной дефективности» лишает их интуиции, необходимой для достижения социального успеха, и доверие окружающих, необходимое для успешной социальной адаптации, они утрачивают раньше, чем успевают закрепиться в социальном пространстве. Так формируется психология отщепенца, которого «не понимают».

Самым уязвимым периодом развития является завершение стадии, когда доминируют силы отождествления и начинается пора отчуждения. Чувство ответственности, на котором базируется доверие окружающих, очень интуитивно, если не сказать инстинктивно, так что, пока мышление не научится отличать нужное от ненужного, отроков и начинающих подростков такого склада преследуют неудачи в экспериментах с социальной средой, из-за отсутствия необходимых для успеха навыков.

Сочетание ретардации личностного развития с умственной отсталостью заставляют цепляться за семью при любых обстоятельствах.

Сочетание с невропатичностью наполняет воображаемый мир изолированного ребенка опасениями самого причудливого свойства. Именно в подобных случаях встречаются упорные навязчивости, стойкий энурез, ипохондрические страхи.

Запущенность при недостатке интуиции всегда опасна тем, что среда не прощает наивности и играет на ней самым жестоким образом, так что, в отличие от системы и семьи, где дети с ретардацией личностного развития могут капризничать и даже тиранить тех, кто их любит, во дворе им приходится мириться с очень примитивным социальным статусом.

Паттерн. Страх попасть в качестве игрушки для развлечения тем, кто старше, сильнее, сообразительнее и является сплоченным большинством.

Драйв. Стремление либо найти покровителя, с которым можно не бояться социальной стихии, либо остаться среди младших, которых не обижают.

Защита. Смирение с социальной позицией помыкаемого при лидерах, л ибо уход в социум, где примитивность статуса служит защитой от посягательств извне.

Самым уязвимым возрастом для такого склада детей в обстановке семейно-педагогической запущенности является младший школьный, когда система отталкивает детей с плохими социальными навыками и отсутствием естественных стремлений к отождествлению, на которых строится воспитательная ситуация (аффилиативных, когнитивного консонанса). Недостаток гибкости во взаимодействии со взрослыми, неумение выразить свои положительные стремления обрекает их на одиночество. Если характер и интеллект позволяют, дети вливаются в «уличное племя» на тех условиях, которые им двор предоставляет, если нет — отчуждение в форме деперсонализации становится их уделом, в какой-то мере смягчаемом умением играть с детьми и держаться в их компании. Так формируется психология изгоя, не чувствующего потребности в эмоциональном единении с окружающими.

Сочетание с умственной отсталостью усугубляет давление среды и с ранних лет оставляет за человеком статус помыкаемого.

Сочетание с невропатичностью выводит эмоциональную неустойчивость на уровень тяжелых экцессов (ранняя токсикомания, самоповреждения, суицидальная готовность).