Субъективные публичные права частных лиц и конфликты при их реализации

При реализации права в регулируемых общественных отношениях воплощаются государственная воля, выраженная в соответствующих правовых нормах, и соотнесенная с ней индивидуальная воля непосредственных участников этих отношений. Государственная воля находит свое воплощение в тех юридических формах, в которых складываются регулируемые отношения, а индивидуальная — в конкретных действиях субъектов правореализации. Согласованность индивидуальной воли с государственной, их общая направленность способствует единству юридического и фактического содержаний этих общественных отношений, обеспечению претворения, намеченного законодателем в повседневную жизнь на всех ступенях, происходящих при этом процессов¹.

Реализация права по своей сущности есть воплощение в регулируемых им общественных отношениях возведенной в закон государственной воли, а также чаще всего и соотнесенной с ней индивидуальной воли непосредственных участников этих отношений.

В содержательном плане под реализацией правовых норм надо понимать воплощение в регулируемых ими общественных отношениях всего того, что в этих нормах заложено. Под этим углом зрения реализация права предстает как определенная система взаимосвязанных, идущих друг за другом в строго определенной последовательности разнообразных целостных участков воплощения в общественных отношениях возведенной в закон воли правящих кругов, заключенной в каждом структурном элементе реализуемой правовой нормы. Речь идет о воплощении в общественных отношениях как самих общих масштабов поведения, предусмотренных в диспозициях норм права, так и их велений относительно цели, субъективного состава, требуемых жизненных ситуаций и средств государственного обеспечения, если в этом есть необходимость.

Соблюдение запретов, исполнение юридических обязанностей, использование субъективных прав представляют собой варианты сообразования своего собственного поведения непосредственно с требованиями правовых норм, т. е. реализацию в форме саморегуляции. Однако в ряде случаев правореализация не может начаться или быть доведена до конца без вмешательства государственного органа, без индивидуально-правового регулирования. Подобный вариант «опосредствованной» реализации сопряжен с правоприменением.

Индивиды и их организации (т.е. частные лица, не наделенные официальными публичными полномочиями) в рамках модели правового публичного управления вступают с государством, его органами и должностными лицами не просто во властеотношения, а в отношения юридические, урегулированные правом. В этих отношениях частные лица являются носителями не только обязанностей перед публичной властью, но и прав — субъективных публичных прав. За рубежом субъективные публичные права понимаются как права частных лиц в юридических отношениях с государственными органами как властью.

В соответствии с современной немецкой доктриной к субъективным публичным правам относятся все права частных лиц, признанные правопорядком, независимо от уровня и иерархии правовых норм. Судебная практика также исходит из теории «защитной нормы» О. Бюллера^[1][2]. Для признания субъективного публичного права требуется двойное условие: оно существует лишь в том случае, если императивная норма и вытекающая из нее юридическая обязанность администрации служат не только публичному интересу, но также предназначены для защиты интересов отдельного гражданина. Отсюда субъективное публичное право присутствует только в том случае, если: правовая норма накладывает на администрацию определенную объективную юридическую обязанность и данная норма — как минимум, также нацелена на защиту индивидуальных интересов¹.

Закон об административных судах ФРГ устанавливает в абз. 1 § 13 двойное условие для отмены административного акта и возможного решения о возражении: его противоправность и вследствие этого нарушение нрав истца. При этом для признания существования субъективного публичного права за частным лицом не требуется, чтобы правовая норма, в которой содержится это право, включала четко определенное требование или словосочетание «право на…» что-то^[3][4]. Принципиально значимо лишь то, чтобы правовая норма в соответствии с объективной волей законодателя служила не только общему, но и индивидуальному (и эго обязательно) интересу частных лиц.

В публично-правовом споре все зависит от индивидуального интереса того лица, который ссылается на норму, в связи с реализацией которой этот спор возникает. Выявление правовых норм, которые преследуют цель содействия интересам частного лица и фактически благоприятствуют ему, может быть чрезвычайно сложным. Во многих случаях нельзя определенно сказать, исходя из прочтения закона, включает ли в себя правовая норма субъективное публичное право.

Понимание субъективного публичного права в современной отечественной и зарубежной доктрине прежде всего как права частных лиц обусловлено тем, что в публично-правовых отношениях субъективные публичные права органов государственной и муниципальной власти принято обозначать как властные полномочия. Между тем эти полномочия в публичных правоотношениях по сути своей являются субъективными публичными правами.

Равноправность граждан и государства как субъектов публичных прав и обязанностей выражается во взаимности прав и обязанностей. При этом они обусловлены одной равнообязательной нормой и объективным публичным порядком в целом, подчиняющим государство правовым установлениям и обеспечивающим баланс суверенных прав государства со встречными правами частных лиц, и наоборот.

Статья 2 Конституции РФ, определяющая в качестве обязанности государства и, соответственно, его органов и должностных лиц признание, соблюдение и защиту нрав и свобод человека и гражданина, является юридической основой установления такого баланса и равноправности. Нормы публичного правопорядка определяют равнообязательные границы и требования правомерного поведения не только частных лиц в отношении с государством, но и государства в отношениях с частными лицами. Публичное фактическое властеотношение становится правоотношением, в котором права и обязанности его субъектов взаимно коррелированы.

В этом контексте А. Б. Зеленцов определяет субъективное публичное право «как установленную и гарантированную законом возможность действовать определенным образом ради достижения определенного блага (публичного или частного интереса), которая выражает меру и вид допустимого поведения в сфере публичного управления и дозволение требовать соответствующего поведения от правообязанного субъекта»¹.

Субъективное публичное право — элемент административного правоотношения, обязательной стороной которого является государство как власть. Частное лицо обладает этим правом, когда в соответствии с публичноправовой нормой реализация его индивидуальных интересов необходимо сопряжена с обязательными действиями носителей публичной власти.

Субъективные публичные права частных лиц возникают и реализуются не только в регулятивных отношениях с органами публичной власти, но и в охранительных публичных правоотношениях, возникающих в связи с нарушением этими органами любых статутных прав частных лиц. Содержание этих охранительных правоотношений характеризуется наличием субъективных публичных прав и юридических обязанностей. Примечательно, что, например, в ФРГ по общей формуле {clausula generalis) доступ частных лиц к административным судам обеспечивается в соответствии с законом каждому, чье право нарушено публичной властью, а исключения описываются особо^[5][6].

Субъективные публичные права можно и нужно подразделять на права свободы (субъективные права частных лиц) и права властвования (полномочия публичных органов и (или) должностных лиц).

Субъективные публичные права частных лиц — это установленная законом мера и вид возможных действий ради достижения определенного социального блага, осуществление которых в сфере публичного управления обеспечено нормативно закрепленной обязанностью органов (должностных лиц) публичной власти совершить определенные действия или воздержаться от них. Субъективные публичные права частных лиц неотчуждаемы, но не императивны, ибо не подлежат обязательному осуществлению, как властные полномочия, и не являются правами-обязанностями. В то же время соответствующие этим правам обязанности публичных органов не являются обязанностями-правами, ибо они не могут отказаться от осуществления своих обязанностей в публично-правовом отношении либо произвольно изменить их, не нарушая законы.

В публично-правовом отношении имеется, как правило, два вида участников: субъекты, представляющие публичный интерес, выполняющие публичные функции и наделенные для их осуществления властными полномочиями, и лица (субъекты), представляющие частный интерес. Следовательно, в этом отношении в качестве обязательного субъекта присутствует публичная сторона, а другой стороной, как правило, выступают представляющие свой частный, партикулярный интерес частные лица.

В ст. 9 Закона о недрах, например, установлено, что пользователями недр могут быть субъекты предпринимательской деятельности, в том числе участники простого товарищества, иностранные граждане, юридические лица, если иное не установлено федеральными законами. Они являются частными лицами. В качестве частных лиц выступают субъекты, которые в публичных правоотношениях не обладают официальными властными полномочиями, руководствуются партикулярными либо корпоративными интересами и в установленных законом случаях подчиняются публичной воле, выражаемой в правовых актах органов публичной власти^[7].

Реализация субъективных публичных прав частных лиц в сфере природопользования проходит в двух формах: конфликтной и бесконфликтной.

Юридическим конфликтом следует признавать любой конфликт, в котором спор так или иначе связан с правовыми отношениями сторон (их юридически значимыми действиями или состояниями) и, следовательно, субъекты, либо мотивация их поведения, либо объект конфликта обладают правовыми признаками, а конфликт влечет юридические последствия.

Конфликт в области публичного администрирования природопользования служит способом выявления и разрешения противоречий. Проблема выявления всех причин возникновения конфликтов занимает ключевое место в поиске путей их предупреждения и конструктивного завершения. Юридический конфликт может устранить противоборство сторон либо, наоборот, усугубить противоборство и противоречие интересов. Он отражает правовую действительность, вскрывает юридические противоречия и способствует разрешению спора, указывает на дефекты правовой системы, несовершенство законодательства и судебной практики.

С помощью конфликтов могут выявляться и пробелы в законодательстве, а также несоответствия норм права реальной действительности. Юридический конфликт может негативно либо позитивно влиять на процесс изменения правовой действительности. Противоборство может привести к ликвидации, преобразованию и формированию новых государственно-правовых институтов, к изменению законодательства — созданию новых правовых норм и обновлению существующих, внесению изменений и дополнений в нормативные акты. В этом проявляется основная функция юридического конфликта.

Тогда административно-правовой конфликт в области публичного администрирования природопользования — это противоборство субъектов административного права, один из которых обладает властными полномочиями, связанное с толкованием, реализацией и (или) нарушением норм законодательства о природных ресурсах и природопользовании, имеющее в качестве предмета юридические права, обязанности и ответственность субъектов и проявляющееся в административно-правовом споре или административном правонарушении^[8].

Правовой конфликт в области публичного администрирования природопользования между органами исполнительной власти (должностными лицами) и природопользователями складывается в следующих случаях. С одной стороны, природопользователи: нарушают нормы административного права; не выполняют возложенные на них обязанности в сфере исполнительной власти; злоупотребляют предоставленными им правами и свободами в сфере исполнительной власти. С другой стороны, властными действиями и решениями: нарушены права, свободы и законные интересы природопользователей; создаются препятствия их осуществлению; на недропользователей незаконно возлагаются какие-либо обязанности или ответственность.

Следовательно, административно-правовой конфликт в области природопользования является противоборством субъектов административного права, вызываемым ограничением и ущемлением прав и свобод природопользователей (частных субъектов), угрозой их безопасности, нанесением ущерба личным имущественным интересам, посягательством на правопорядок путем превышения власти, нарушением или несоблюдением правовых норм, защищаемых и охраняемых от имени общества государством. Другими словами, воспрепятствования реализации субъективных публичных прав частными лицами.

Предоставление права пользования недрами регулируется значительным по объему комплексом правовых средств, объектом которого являются участки недр. Однако часто на практике строение предоставляемого в пользование участка недр характеризуется сложной структурой залегания отдельных его элементов. Процедурный порядок предоставления участков недр, учитывающий эти особенности как в случаях предоставления горного отвода, так и в случаях предоставления геологического отвода, не установлен. Это обстоятельство создает почву для путаницы и как следствие — нарушения прав субъектов предпринимательской деятельности, претендующих на получение лицензии на пользование участками недр, предусмотренных ст. 9 Закона о недрах.

Таким образом, основным видом публичных административно-правовых конфликтов в области недропользования является конфликт между частными субъектами (недропользователями) и публичными субъектами (публичной администрацией).

Поскольку складированные отвалы отходов горнодобывающих и связанных с ними перерабатывающих производств имеют неоднородное структурно-текстурное строение, такие отвалы целесообразно рассматривать как участки недр, имеющие сложное строение. Переработка отходов горнодобывающих и связанных с ними перерабатывающих производств должна осуществляться на основании как лицензий на разведку и добычу соответствующих полезных ископаемых, так и отдельных лицензий на использованне отходов горнодобывающих и связанных с ними перерабатывающих производств, предусмотренных п. 3 ч. 1 ст. 6, ч. 4 ст. 11 Закона о недрах. Переработка отходов горнодобывающего и связанных с ним перерабатывающих производств осуществляется по самостоятельной лицензии, предоставляемой владельцу лицензии на право добычи полезных ископаемых либо иному юридическому или физическому лицу. Однако отсутствие самостоятельного вида (подвида) пользования недрами приводит также к конфликтам¹.

Между тем, как неоднократно указывал в своих решениях Конституционный Суд РФ, именно нарушения требований определенности, ясности и недвусмысленности законодательного регулирования не обеспечивают единообразного понимания и толкования правовых норм правоприменителями, что приводит к нарушению принципа равенства всех перед законом и верховенства закона^[9][10].

Виды конфликтов в области природопользования следует выделить по характеру оспариваемых интересов:

• а) частные конфликты;
• б) публичные конфликты, в том числе:
  • — государственные;
  • — муниципальные.

По критерию порядка и процедур разрешения можно выделить конфликты, разрешение которых происходит:

• — с использованием примирительных процедур;
• — административными способами;
• — в судебном порядке^[11].

Далее, возможно классифицировать административно-правовые конфликты по характеру притязания. Здесь можно указать на конфликты:

• — о приостановлении деятельности природопользователя;
• — прекращении деятельности природопользователя;
• — получении права пользования участками природных ресурсов;
• — праве пользования подземными водами, лесными участками недропользователями при добыче полезных ископаемых;
• — досрочном прекращении права пользования недрами;
• — консервации или ликвидации предприятий по добыче полезных ископаемых и подземных сооружений, не связанных с добычей полезных ископаемых;
• — сроках пользования недрами;
• — сроках рассмотрения заявок на право пользования недрами;
• — предоставлении земельных участков недропользователям;
• — праве собственности на горное имущество;
• — сроках предоставления лицензий на право пользования недрами;
• — сроках оформления договоров на право пользования природными ресурсами;
• — переоформлении лицензий на право пользования недрами;
• — по вопросам назначения административных наказаний за совершение административных правонарушений в области природопользования;
• — о ставках НДПИ;
• — об установлении платежей при пользовании природными ресурсами;
• — о нарушениях условий лицензий и лицензионных соглашений;
• — сроках рассмотрения заявок недропользователей на получение горноотводных актов;
• — переходе права пользования недрами и пр.

Полезным представляется классификация конфликтов в сфере законодательства о природных ресурсах по характеру протекания:

• — конфликты с участием публичной власти;
• — конфликты без участия публичной власти (временное состояние);
• — конфликты с применением противоправных средств.

Правовые конфликты в сфере природопользования по уровню (территории протекания) можно классифицировать:

• — на локальные;
• — региональные;
• — федеральные;
• — международные (трансграничные).

По видам прав пользования участками недр целесообразно правовые конфликты в сфере недропользования разделять на конфликты:

• — при геологическом изучении;
• — разведке и добыче полезных ископаемых (в том числе при использовании отходов горнодобывающего и связанных с ним перерабатывающих производств);
• — строительстве и эксплуатации подземных сооружений, не связанных с добычей полезных ископаемых, и пр.

Необходимой может быть классификация административно-правовых конфликтов по участию различных властных (публичных) субъектов. Конфликты с участием:

• — Правительства РФ;
• — федерального органа управления государственным фондом недр (Роснедра) или его территориального органа;
• — федерального органа государственного горного надзора (Ростехнадзор) или его территориального органа;
• — федерального органа государственного геологического надзора (Росприроднадзор) или его территориального органа;
• — полномочного органа исполнительной власти субъекта РФ по природопользованию.

Вопросы практики Среди причин, приводящих к конфликтным ситуациям, можно назвать принятие ненормативных актов публичных субъектов по основаниям, которые не имеют достаточных юридических фактов. Например, приказы агентства Роснедра о прекращении, приостановлении либо ограничении нрав пользования недрами недропользователями¹; указания Росприроднадзора о прекращении нарушения законодательства о недропользовании по различным основаниям^[12][13]; постановления органов власти о привлечении к административной ответственности за несоблюдение положений, установленных законами о природных ресурсах^[14], в том числе за пользование недрами без разрешения (лицензии)^[15]; бездействие органов управления, выраженного в нсрассмотрении в установленные сроки заявки о предоставлении в пользование участков недр для недропользования с различными целями^[16].

Бездействия органов управления по передаче скважин или другого горного имущества, неразрывно связанного с горными выработками или обеспечивающими поддержание их в состоянии консервации, при получении лицензии новым недропользователем также приводит к конфликтам^[17]. Конфликтная ситуация могла бы быть разрешена на уровне закона при легализации статуса горного имущества.

Немало конфликтов в части признания законными (или незаконными) действий органов управления, выражающихся в отказе по предоставлению земельных участков для пользователей недр, получивших горный отвод. Недропользователь имеет право в границах этого отвода осуществлять пользование недрами, а не земельным участком, под которым они расположены. Вот аргумент должностных лиц.

Конфликты по вопросам назначения административных наказаний за совершение административных правонарушений недропользователями с позиции подтверждения фактов совершения заявителем правонарушений, а также соблюдения процедуры и сроков привлечения к административной ответственности^[18] и полномочий контролирующих органов^[19].

Переоформление лицензий от одной организации — недропользователя к другой организации — недропользователю вызывает конфликтные ситуации в части сроков переоформления лицензий^[20]. Пользование скважинами артезианского водозабора возможно только на основании лицензии. При этом предписания органа, уполномоченного в сфере надзора за природопользованием, можно направлять только надлежащему недропользователю^[21].

Решения налоговых органов также могут быть причиной конфликтных ситуаций¹ и, в частности, в вопросах о необходимости платы за пользование водными объектами^[22][23], лесными и земельными ресурсами недропользователями. Правильность определения ставок НДПИ является тем основанием конфликтов, на которые обращают внимание многие исследователи и ученые^[24]. Не обходят их вниманием и суды^[25].

При переходе права пользования недрами лицензия подлежит переоформлению. При этом содержание лицензии пересмотру не подлежит^[26]. Вот еще один повод для конфликтов. Нарушение установленного лицензионным соглашением срока представления на государственную экспертизу материалов по подсчету запасов нефтяных месторождений может также вызывать конфликты^[27]. Нарушение органами, уполномоченными выдавать горноотводиые акты, сроков рассмотрения заявок недропользователей на их получение не может повлечь отрицательные последствия для недропользователей в случае истечения сроков действия предыдущего горноотводного акта^[28]. Постановление полномочного органа в сфере природопользования о приостановлении производственной деятельности организации возможно только в случае представления доказательств, свидетельствующих о проведении организацией работ, связанных с разработкой недр и требующих наличия соответствующей лицензии^[29].

Установление права собственности на созданный юридическим лицом карьер невозможно, поскольку недра и содержащиеся в них полезные ископаемые, в том числе месторождение, на котором находится указанный карьер, являются государственной собственностью и не могут отчуждаться в собственность других лиц^[30].

Решения федеральных органов (или их территориальных органов) могут не соответствовать закону, быть принятыми ненадлежащими органами или нарушать права и законные интересы недропользователей. Все это может приводить к конфликтным ситуациям.

Необходима разработка норм, регулирующих отношения, возникающие при передаче оборудования, обеспечивающих процесс недропользования в случае прекращения нрава пользования недрами по основаниям, предусмотренным в п. 2—3, 8, а в некоторых случаях и п. 1, 5 ч. 2 ст. 20 Закона о недрах в случае нарушения условий пользования недрами. Это же относится и к п. 15.11 Положения о порядке лицензирования пользования недрами¹. Обращаясь к опыту решения аналогичной проблемы в Российской Империи, мы видим, что Устав Горный регулировал передачу горного оборудования (ст. 275, 285—286 и т. д.)^[31][32]. В современном зарубежном законодательстве также установлена обязанность по передаче имущества, обеспечивающего процесс недропользования^[33].

Целесообразно законодательно установить основание прекращения права пользования недрами в случае, если недропользователь перестал удовлетворять требованиям, установленным законодательством о недрах. Например, изменил свою специальную правоспособность или лишился оборудования, без которого невозможен процесс недропользования. Целесообразно также обратиться к положительному опыту регулирования таких ситуаций зарубежным законодательством. Например, согласно п. 1 ст. 18 Горного закона ФРГ право пользования недрами и лицензия, удостоверяющая это право, «подлежат отмене, если впоследствии возникают обстоятельства, которые должны были бы привести к отказу в их выдаче»^[34]. Очевидно, что учет такого положительного опыта позволит исключить коллизии, конфликты и неопределенности в правовом регулировании прекращения права пользования недрами в законодательстве РФ. Возникающие обстоятельства, которые должны были привести к отказу в выдаче лицензии на пользование недрами, являются нарушением. Законодательство о недрах должно устанавливать следующие требования, соблюдение которых в совокупности позволит субъекту предпринимательской деятельности быть пользователем недр. Он образован в соответствии с законодательством РФ и представил доказательства того, что обладает или будет обладать квалифицированными специалистами, необходимыми финансовыми и техническими средствами для эффективного и безопасного проведения работ.

Согласно ч. 2 ст. 21.1 Закона о недрах между пользователем недр, право пользования недрами которого досрочно прекращено, и временным оператором, получившим право краткосрочного (до одного года) пользования этим участком недр, может быть заключен договор о передаче имущества (горного имущества), необходимого для обеспечения пользования недрами, на возмездных основаниях. Следовательно, передача временному оператору имущества, необходимого для обеспечения процесса пользования недрами, пользователем недр, право пользования недрами которого досрочно прекращено, не обязанность, а право прежнего недропользователя. Как видно из конструкции нормы ч. 2 ст. 21.1 Закона о недрах, регулирующей передачу технологического оборудования, она имеет диспозитивный характер.

Отсутствие закрепленной законодательством РФ необходимости изъятия горного имущества, обеспечивающего технологический процесс сохранности месторождения полезных ископаемых, значительно ослабляет позицию государственного органа управления государственным фондом недр и органов власти субъектов РФ, а следовательно, затрагивается при этом публичный интерес¹.

Таким образом, с точки зрения публичного администрирования природопользования можно говорить о двух основных видах правовых конфликтов: административном правонарушении, юридическая конструкция которого закреплена в КоАП РФ, и административно-правовом споре, специфика которого определена особенностями субъектного состава и основаниями возникновения.

• [1] Волков А. М., Лютягина Е. А., Волков А. А. Основы права / отв. ред. Л. М. Волков.С. 197.
• [2] См.: Buhler О. Die subjektive Offentlichen Rechte und ihr Schutz in der deutschenVerwaltungsrechstsprechung. Berlin, 1914. S. 21.
• [3] См.: Рихтер Я., Шупперт Г. Ф. Судебная практика по административному праву. М.:Юристъ, 2000. С. 112.
• [4] Административно-процессуальное право Германии. Verwaltungsrechtsschutz inDeutschland: Закон об административном производстве; Закон об административно-судебном процессе; Законодательство об исполнении административных решений / пер. с нем.;введ., сост. В. Бергманн. М.: Волтере Клувер, 2007. С. 288.
• [5] Зеленцов А. Б. Субъективное публичное право: учеб, пособие. М.: РУДН, 2012. С. 58.
• [6] Административно-процессуальное право Германии. Verwaltungsrechtsschutz in Deutschland.
• [7] Волков А. М. Административное право России. С. 53.
• [8] Волков А. М. Недропользование в России. Публично-правовое регулирование. Saarbriicken: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2010. C. 188.
• [9] Волков А. М. Недропользование в России. Публично-правовое регулирование.
• [10] Постановление Конституционного Суда РФ от 17.06.2004 № 12−11.
• [11] Волков А. М., Лютягина Е. А. Судебные способы разрешения административно-правовых споров в области природопользования // Административное и муниципальное право.М., 2012. № 7. С. 81−88.
• [12] Постановление ФАС Московского округа от 05.06.2006 № КА-А40/4712−06 но делу№ А40−56 861/05−144−294; постановление суда апелляционной инстанции Арбитражногосуда Республики Башкортостан от 23.08.2006 по делу № А07−26 750/05.
• [13] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 05.09.2008 № А19−12 089/07-Ф02−4235/08 по делу № Л19−12 089/07.
• [14] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 11.12.2007 № А74−1782/07-Ф02−9131/07 по делу № А74−1782/07.
• [15] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 29.09.2005 № А74−1485/05-Ф02−4660/05-С1.
• [16] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 23.05.2007 № А74−4412/06-Ф02−2818/07 по делу№ А74−4412/06.
• [17] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 22.05.2008 № А19−14 714/07-Ф02−2083/08 по делу № А19−14 714/07.
• [18] Волков А. М. Спорные вопросы новой редакции статей КоАП РФ // Административное право и процесс. М., 2011. № 1. С. 41—43; постановление ФАС Восточно-Сибирскогоокруга от 18.03.2008 № АЗЗ-8545/07-Ф02−828/08 по делу № АЗЗ-8545/07, от 04.10.2007№ АЗЗ-8545/07-Ф02−7061/07 по делу № АЗЗ-8545/07.
• [19] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 27.03.2008 № Ф04−1642/2008(1902;А46−31), Ф04−1642/2008(2651-А46−31) по делу № А46−1957/2007.
• [20] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 27.02.2006 № А58−3005/04-Ф02−540/06-С2 но делу № А58−3005/04.
• [21] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10.10.2006 № Ф04−6768/2006(27 393-АОЗ-28) но делу № А03−23 856/05−10.
• [22] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 02.07.2008 № А78−5780/07-СЗ-11/275-Ф02−2913/08 по делу № А78−5780/07-СЗ-11/275.
• [23] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 04.05.2006 № Ф04−5209/2005(22 104-А27−3) по делу № А27−4692/05−2.
• [24] Колесник М. Л. О специфике понятия «полезное ископаемое» для целей налогообложения // Российский налоговый курьер. 2005. № 24. С. 32; Горное право: учебник / под ред.К. Н. Трубецкого, А. М. Волкова. М.: Щит-М, 2007. С. 304; Борисов Л. Н. Комментарийк главе 26.4 части второй Налогового кодекса Российской Федерации «Налог на добычуполезных ископаемых». М.: Юстицинформ, 2005. С. 245.
• [25] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 06.09.2004 № Ф04−6291 /2004(А81 -4284−34).
• [26] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 15.07.2004 № А74−2337/03-К2-Ф02−2642/04-С1.
• [27] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 27.1 1.2007 № Ф04−7548/2007(40 393-Л67−31) по делу № Л67−9507/06.
• [28] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 07.06.2007 № Ф04−3691/2007(35 036-А75−31) по делу № А75−8977/2006.
• [29] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 14.07.2005 № Ф04−4408/2005(12 903-А03−10), Ф04−4408/2005(12 905-А03−10) по делу № А03−12 979/04−2.
• [30] Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 06.06.2005 № Ф04−3435/2005(11 890-А81 -24).
• [31] Постановление ВС РФ от 15.07.1992 № 3314−1 «О порядке введения в действие Положения о порядке лицензирования пользования недрами».
• [32] Дудиков М. В. Правовые аспекты предоставления лицензий на пользование участкаминедр, имеющими сложную структуру // Экологическое право. 2007. № 2. С. 18.
• [33] Лахно П. Г., Зеккер Ф. Ю. Энергетическое право России и Германии: сравнительноправовое исследование. М.: Юрист, 2011. С. 1074.
• [34] Лахно П. Г., Зеккер Ф. /О. Энергетическое право России и Германии. С. 206, 295.