Христианское понимание общественного характера воспитания

Для дальнейшего развития социального направления в педагогике необходимо обратиться к анализу христианской антропологии. На важную роль религии в жизни общества обращал М. Вебер [24], говоря о том, что комплекс религиозных идей задает образ жизнедеятельности человека, соответствующий образ и стиль жизни, понимание Добра — Зла, свой тип рациональности, задающий общее направление системе взглядов, социальной деятельности. Так, например, в западных религиях Бог — Творец, активный, инициативный; Человек — орудие Божье, следовательно, и человек ориентирован на активное действие. Напротив, восточные религии трактуют Божественность, присущую миру, а человек — сосуд, вместилище божественного начала и, следовательно, установка на созерцание, уклонение от мирских забот и деятельности.

С одной стороны, как отмечает И. Н. Андреева, сама идея общественного воспитания противоречила христианскому учению о воле человека [25]. Христианское понимание человека, пришедшее на смену античному, во многом стимулировало переосмысление и пересмотр всей педагогической традиции Запада. Человек, созданный по образу и подобию Божиему, свободен сам выбирать между Добром и Злом, единственный помощник в этом процессе — сам Бог. В раннехристианской культуре, объединившей в себе библейскую религиозность с логико-философской образованностью античного наследия, Христос воспринимается одновременно как Педагог и как Отец, более значимый, чем физический глава римской фамилии. Христианская идеология обращена внутрь человека, и этим она противоположна античной системе социальных отношений. Христианское духовенство всячески отвергало античную культуру как языческую. Однако для совершения богослужений и многочисленных религиозных обрядов духовенство использовало латинский язык. В церковных библиотеках сохранились значительное количество рукописей римских и греческих авторов, многие письменные и материальные памятники той эпохи. В отличие от античного мироощущения, которое формировалось под влиянием язычества и уделяло большее внимание внешним обстоятельствам, христианство направлено на постижение внутренней сущности человека. Цель жизни христианина — спасение души, и это зависит от самого человека, его личности, родителей. Приобщение к Истине (к Богу) в христианстве возможно напрямую через мистические действия, внешнее обучение тоже может способствовать этому, но лишь как второстепенное средство. При этом излишнее увлечение социальной жизнью отвлекает от подготовки к вечной, будущей, что также умаляет роль всяческих внешних воздействий за исключением семьи. На ранних этапах распространения христианства идея воспитания определяется как православно-семейное, без всякого вмешательства внешних сил.

И. Златоуст утверждал, что постоянное воспитательное воздействие благочестивых родителей, которое создает у ребенка определенный настрой души, выше обучения в общественных учебных заведениях. Рациональное знание (внешнее, мирское) может заслонить духовное (интуитивное восприятие Истины). Поэтому благочестивые родители, хотя и не всегда владеют светской мудростью, гораздо ближе к ребенку и по природе, и по Божиему замыслу. Устраняясь от воспитания собственных детей, перепоручая его воспитателям и учебным заведениям, родители совершают грех. Таким образом, отмечает И. Н. Андреева, раннехристианская педагогика, хотя полностью и не отрицала социальное воспитание, но очень недоверчиво относилась к нему.

С другой стороны, по мнению В. И. Беляева, христианство социально-педагогично по своей сути [26]. Оно учит добровольному служению людям и обществу, оно адресовано, единственный механизм дан каждому в отдельности и в то же время имеет всеобщий характер. Социально-педагогический воспитательный потенциал христианской религии во многом определяется заложенными в ней идеями и принципами: открытости, перспективы, равенства. Открытость определяется идеей равенства всех людей перед Богом, и механизм нравственного восхождения к Богу одинаков для всех: вера в Христа и жизнь по его заповедям. Христианская религия закрепляет через традиции и праздники идею соборности, единения поколений, социальных групп, тем самым способствуя стабильности общества, создавая условия для адаптации человека, облегчая процесс социализации.

Жизнь христианской общины складывалась на принципах солидарности и взаимопомощи. Относясь негативно к идее социального воспитания, воспитания вне верующей семьи и общины, христианство, тем не менее, сыграло определенную роль в распространении идеи заботы, помощи. В рамках «теории милосердия» показателем нравственности человека объявляется его способность оказать содействие, сочувствие, поддержку. Со временем непримиримость христианской церкви к светской жизни снизилась, содержание религиозного воспитания во многом стало по сути представлять именно социальное воспитание, основным содержанием которого стало приобщение к Богу, через соблюдение правил, обязательных для всех. Одно из главных — благотворительная деятельность.

Г. Б. Корнетов, обращая внимание на сущность христианской педагогической позиции, утверждает, что «провозглашая идею сотворения мира из ничего в качестве одного из основных догматов веры, христианство утверждало динамичное восприятие человека, в становлении которого педагогическому воздействию отводилась исключительная по значимости роль» [27]. Христианство, будучи своеобразной морально-религиозной школой, отстаивало идею неограниченной «перевоспитуемости» людей, возможности их радикального пересоздания изнутри. Смысл христианского воспитания состоял в заботе о сохранении и развитии того, что в человеке создал Бог. А религиозное образование способствует постижению человеком высшей Божественной Истины. Все светское образование в конечном итоге должно быть подчинено решению задач нравственного совершенствования личности в духе христианских идеалов и ценностей (Блаженный Августин). С развитием европейского общества меняется роль религии и изменяются христианские представления о социальной роли знания. К XIII в. с появлением университетов формируется особая культура, в основе которой лежало признание за учеными особой роли в жизни общества — сохранение внутреннего единства христианского мира, в то время как рыцари защищали этот мир от внешних врагов. Эта культура, будучи по своему религиозно-идеологическому содержанию христианской, отражала социальные ценности общества.

Таким образом, христианство, не являясь в чистом виде ни педагогикой, ни, тем более, социальной педагогикой, тем не менее, сыграло свою роль в формировании социально-педагогических подходов. Прежде всего, в силу того, что в рамках христианской педагогики детальному вниманию подверглись вопросы нравственного развития человека, семейного воспитания, влияния окружающей среды на индивида, роль церкви как социального института. Кроме того, христианская практика представила миру особые механизмы, с помощью которых человек способен оптимально взаимодействовать с другими людьми и окружающим миром. Через них сообщаются знания и обретаются умения и навыки социализации, которые обеспечивают определенный социальный опыт (в зависимости от возраста, социального положения и т. д.) социального функционирования.

Религиозно-философские представления протестантизма (XV— XVII вв.) изменили понимание задач и способов воспитания вообще. Мартин Лютер провозгласил абсолютную зависимость человека от Бога, а не от церкви. Единственным источником веры объявил Библию. Для человека важна личная вера, которая делает его свободным, а потому лозунг любви к ближнему приравнивается к службе ближнему — человек не должен наподобие монахов бежать от мира. Под влиянием Реформации складывается новая картина мира, общества, высвобожденная из-под опеки господства католической церкви, новая нормативная система поведения, в основе которой — протестантизм. Две идеи этого направления католицизма важны: догмат (идея, учение) о предопределении; и сущность мирского аскетизма [подробнее см.: 28].

«Догмат о предопределении» гласит о том, что люди изначально определены (поставлены) Богом на место в жизни — «предопределены либо для мучения, либо для спасения». И жить этой жизнью, прославлять Бога — главное назначение человека. Человек «определен» изначально, и ничего изменить ни молитвами, ни подаянием невозможно. Для человека XVII в. это звучало «патетически бесчеловечно» (по словам М. Вебера). Как справиться с этой бесчеловечной неизбежностью? В католицизме жизнь человека делится на мирскую и религиозную, которая и есть спасение души через освобождение от мирских пут. Для этого существовали ограничения разного рода: посты, подаяния, милостыни. То есть усердие в церковной жизни перекрывало все грехи мирской. В кальвинизме сам мир — это церковь, мирская жизнь — служение Богу, а путь к спасению души есть усердие в мирской жизни, согласно ее нормам и требованиям. Отсюда есть два следствия: во-первых, церковь как организация, ее атрибутика, культ излишни, во-вторых, мир становится проще, прямее, рациональнее, поскольку происходит освобождение его от магии и суеверий. Исходя из догмата о предопределении, выход был возможен либо верой в свое избранничество, либо погружением в деятельность, которая могла бы компенсировать все сомнения и колебания. Такая деятельность не могла быть связана с добрыми религиозными делами, она формировалась в мирском значении — профессионализме. В протестантском сознании работа — это священный долг верующего человека. Призвание исходит сверху от Бога, священный долг — максимальное усердие в своей социальной и профессиональной роли. Поэтому рациональная организация собственного дела, ведущая к наибольшей эффективности своей работы, максимизация результата деятельности есть рациональная организация спасения собственной души. Это и стало основанием понятия мирской аскезы как основной черты зарождающегося капитализма. Мирская аскеза — это применение энергии всех жизненных сил в профессиональном труде; здесь отдых от труда, радости жизни суть уклонение от долга. С точки зрения протестантизма мирская и священная жизни едины, и сама мирская жизнь есть служение Богу, а путь спасения — усердие в мирской жизни. Человек славит Бога своим существованием, своей судьбой.

Как и классическое католическое христианское учение, протестантизм игнорирует идею социального (т.е. светского) воспитания. Религиозно-философская доктрина Реформации отрицает мистическое значение Церковных Таинств (в первую очередь причастия) и «добрых дел» как необходимых условий спасения души. Лютер признавал главным таким условием личную веру человека. Такая вера должна была быть основана на знании Писания, т. е. Библии. Отрицание священства в прежнем его понимании означало, что: священник не есть обязательный посредник между человеком и Богом; клирик не есть единственный толкователь христианского учения. Отсюда делался вывод, что каждый человек может не только читать, но и объяснять Библию на основании собственного разума, который следует приучать к самостоятельному мышлению. Таким образом, главная цель жизни христианина — спасение души — в протестантизме во многом зависела от самого человека, его личности, и интерес к этой личности значительно повышался.

С другой стороны, несмотря на то, что учение о предопределении отрицало возможность и важность какого-либо внешнего воспитания: судьба каждого предопределена заранее и никакое воспитание, тем более социальное, тут помочь не в состоянии, — получить подтверждение своей праведности и в этой, земной, жизни возможно добродетельным поведением, приверженностью к делам церковной общины, успехами в профессиональной деятельности и т. п. Тем самым во взаимоотношениях индивида и общества доминирующими становятся внешние, нормирующие функции общины, т. е. способы регуляции поведения человека оказываются социальными, в том числе и в процессе обучения и воспитания.