Проблема буллинга, или школьной травли

Школьная травля, или буллинг, является агрессивным воздействием на ребенка со стороны других детей, унижением личности и (или) нанесением физического урона. Буллинг представляет собой повторяющееся враждебное, агрессивное поведение, где роли агрессора и жертвы чаще всего носят устойчивый характер.

Школьная травля (буллинг, от англ, bulling — запугивание, психологический террор) — форма жестокого обращения с ребенком, когда индивид или группа других детей (одноклассников) причиняют физический или психический ущерб, систематически унижают ребенка, получая от этого удовольствие.

Растущее количество серьезных последствий буллинга, вплоть до убийств и самоубийств, требует серьезного анализа ситуации школьного взаимодействия и понимания психологических причин школьной травли. Официальных данных о распространенности школьной травли в России нет, но она присутствует как отрицательное социальное явление во всем мире и оценивается на уровне около 10—15% детей школьного возраста систематически подвергаемых издевательствам. В последнее время частота буллинга явно растет, а серьезность травли, степень жестокости и циничности усиливаются. Эпизодически подвергаются травле еще около 50% школьников, т. е. практически каждый второй. При этом среди родителей знают о ситуации преследования ребенка по разным данным менее 26% матерей [38].

В исследовании X. Стефенсон и К. Смит из 1 тыс. обследованных детей в возрасте 7—11 лет 23% подвергались издевательствам со стороны одноклассников, многие из жертв переживали унижения на протяжении нескольких лет. В другом исследовании, где выборка составила 480 учеников, было показано, что жертвами буллинга являются около 19% школьников. В еще одном представительном исследовании количество детей, подвергавшихся систематической травле (в течение двух и более лет), дошло до 38%. Противоположные данные мы видим в материалах, опубликованных М. Ф. Ловенстайн, где сообщается не более чем о 5%-ной распространенности буллинга в выборке из 5000 учащихся [41 ].

Данные разных исследований существенно колеблются, что вполне естественно, так как показатели зависят от строгости понимания феномена школьной травли, степени доверительности исследования, объекта исследования, того, кого опрашивают (ученики или педагоги), системности анализа и некоторых других факторов.

Выделяют различные виды школьной травли:

• • вербальная — словесные издевательства, насмешки, обзывательства, присвоение кличек, оскорбления;
• • социальная — отвержение группой, изоляция, бойкот, различные формы социального игнорирования (с жертвой не хотят сидеть за одной партой, не делятся игрушками или сладостями, не приглашают на дни рождения и пр.);
• • физическая — избиение, мелкие физические оскорбления (подзатыльники, тычки, пинки), порча имущества и унижения.

Если в отношении физической травли ситуация понятна и требует запрета на любые действия, которые могут нанести урон физическому здоровью ребенка, то в отношении вербальной травли сразу возникает вопрос границ дозволенного: какие оценочные высказывания в адрес одноклассника можно использовать (например, «ты двоечник, я не хочу с тобой дружить»), а какие — нельзя (например, «ты тупица, вали с моей парты»). Тем более что разные виды травли сопутствуют друг другу.

Источники и причины школьной травли. Школьную травлю нельзя рассматривать узко, только как социально-психологический феномен внутри школьных отношений. Такие патологические отношения в группе встречаются как массовое явление и в армии, и на рабочих местах, и в тюрьмах. Биологическими источниками буллинга, согласно психоаналитическому подходу, являются влечение человека к агрессии и власти. С точки зрения этологии в основе буллинга лежат биологические предпосылки иерархизации группы и травли низкостатусных особей как бесполезных для выживания группы. Этологические исследования показывают универсальность явлений иерархизации группы высших животных и дифференциации возможности доступа к различным биологическим благам в зависимости от статуса животного.

Конечно, не только сравнивать человека и животных нельзя, но даже проводить параллели между поведением животных и социальными взаимосвязями детей неуместно. Но низкий социометрический статус неуспешного, непопулярного ребенка — это весьма серьезная причина для агрессии, которую могут направить на него более популярные одноклассники с целью сохранить свой статус из страха оказаться в таком же социальнобедственном положении.

Социометрический статус — позиция субъекта в системе социометрических связей группы, основывающихся на симпатиях и антипатиях.

Школьный коллектив формируется принудительно, дети не выбирают друг друга, но в отличие от детского сада, их отношения практически не регулируются. Проблема современной школы нередко состоит в том, что учитель не всегда задумывается над задачей целенаправленного, осознанного формирования групповой сплоченности, сотрудничества, коллективистической направленности класса. Собственной коммуникативной компетентности и социальной зрелости у детей еще недостаточно, вот и формируется группа на примитивных основаниях, когда начинают травить слабого или отличного от большинства. В классе со здоровым психологическим климатом слабого будут поддерживать, а к необычному поведению проявлять интерес. В классе с конкурентной атмосферой нестандартного ребенка будут подавлять. Школьник, лишенный продуктивных возможностей повысить свой социометрический статус, вынужден довольствоваться ролью изгоя, но ответственность за социометрическую структуру группы песет учитель (по крайней мере в начальной и средней школе) 1441.

Источником школьной травли могут быть и возрастные закономерности развития, когда в определенном возрасте (около 11 — 12 лет) ребенок пытается осознать себя через противопоставление другим, появляется предкризисный подростковый негативизм и стремление принадлежать группе, одновременно отвоевывая свой статус.

Подростковый негативизм — проявление возрастной особенности эмоционального отношения к людям и общению с ними как готовности к отрицательным реакциям, выражающимся в аффективных вспышках, грубости, агрессивности и др.

Попытка объяснить феномен школьной травли была предпринята и с позиций социального неравенства, изначальных различий материальнообразовательной базы и культурного уровня учеников. Дети из социально неблагополучной среды не имеют возможности строить социальное положение на академических успехах и интеллектуальных достижениях. Их ориентирами становятся спортивные достижения и маскулинная демонстрация, позволяющие доминировать в группе. Однако агрессивность, драки и примитивные ценности усиливают противопоставленность агрессора не только жертвам, но и учителям, школьной администрации, вообще официальной морали, что ведет к серьезной дезадаптации агрессоров.

Источником травли в группе могут стать и противоречивые межличностные отношения, эмоциональные конфликты, выливающиеся в агрессию. Сильные чувства, возникающие в результате отдельных конфликтов (злость, обида, зависть), могут накапливаться, и их носитель будет стремиться компенсировать за счет других свое эмоциональное состояние.

Запустить буллинг может и школьная скука, пассивность, бездействие, когда ученики не включены в познавательную деятельность, отсутствует совместный досуг, творческие формы сотрудничества. От скуки ученики начинают придумывать себе развлечения деструктивного характера, в том числе и высмеивать других детей.

Участники школьной травли. Ответственность за школьную травлю распределяется между всеми участниками процесса. Это жертва травли (страдающий ребенок), агрессор и пассивные участники (учитель, другие дети, родители). Жертвой школьной травли чаще всего становится социально незрелый ребенок, который не чувствует угрозу и соответственно не может заблаговременно избежать унижения, не умеет регулировать конфликты, не может противостоять социальному давлению. Часто это обидчивые, ранимые дети, эмоционально реагирующие на окружение. Гораздо веселее и интереснее травить ребенка, который бурно реагирует на провокации, эмоционально неуравновешенного и легко откликающегося на давление (криком, слезами, эмоциональным откликом).

Среди детей с теми или иными нарушениями поведения жертвы буллинга встречаются существенно чаще. Мишенью для насмешек становятся школьники с выделяющейся не в их пользу внешностью (полнота, небольшой рост, оттопыренные уши, неопрятная одежда и пр.). Нападают и на нонконформистов, демонстративно отделяющихся от группы и живущих своей жизнью, что потенциально обесценивает жизнь большинства, вызывая агрессивные реакции. К группе риска относятся и часто болеющие дети, которые не успевают адаптироваться к групповому мышлению, остаются вне школьных событий и не успевают выстроить долговременные, стабильные межличностные отношения. Такие дети остаются все время новичками, а значит, чужаками для группы [40].

Неуверенность в себе, низкая самооценка и зависимость от мнения окружающих — естественный возрастной фон возникновения травли в конце младшего школьного возраста. Жертва зачастую вызывает у других детей противоречивые чувства: «Так жалко, что хочется ударить». Для любителей поиздеваться добычей становится впечатлительный, вспыльчивый или плаксивый, застенчивый и неуверенный в себе ребенок.

Жертвой может стать ребенок, которого дома бьют и ситуация насилия становится для него привычной. Вот как сказал об этом один младший подросток на приеме у психолога, когда выяснился факт школьной травли: «Маме не говорите, а то она пойдет с ребятами разбираться, и они совсем со мной перестанут общаться. Бьют они не больно, я привык, меня и папа все время наказывает. Так они со мной хоть чуть-чуть общаются, а если мама заступится — я останусь совсем один!». Для такого ребенка насилие начинает ассоциироваться с любовью.

Чаще всего жертвой становятся мальчики. Среди них в среднем процент подвергавшихся издевательствам составляет от 6 до 27%, а среди девочек от 2 до 15%. Стыд, испытываемый в результате травли, блокирует способность жертвы сообщить о случившемся. На самом деле буллингу может быть подвергнут практически любой ученик в определенных обстоятельствах, и никто не застрахован от подобного испытания [40].

Агрессор, или обидчик, — это ребенок, чаще всего тоже страдающий от насилия в семье, дома. Реакция на домашнее насилие может быть разной: пассивность и готовность принимать побои, распространяющиеся на любое авторитетное лицо и за пределами дома, или сопротивление и контрагрессия, которые нельзя выплеснуть на угрожающую фигуру родителя (по многим причинам), но можно направить на подвернувшегося одноклассника. И вот уже агрессия запускает «круговорот добра в природе».

Для агрессора характерны стремление к самоутверждению в группе, желание лидировать. Социально приемлемые возможности достижения статуса чаще всего ограничены. Если ты не можешь хорошо учиться или не обладаешь каким-нибудь очень ценным для школы дарованием, ты обречен на неуспех, который очень трудно компенсировать. Иногда обидчик стремится не столько ущемить жертву, сколько показать себя, завоевать популярность, выделиться среди сверстников, и не видит для себя других путей.

Иногда питательной почвой для формирования агрессора становятся специфические семейные убеждения: шовинизм, снобизм или ксенофобия, когда ребенок приходит в школу с уже устоявшейся позицией деления людей на своих и чужих на основании религиозных, национальных или социальных признаков.

Принципиально важно для понимания школьной травли, что из детей соучастниками являются все, кто знает о происходящем, но молчит. Молчат по двум причинам: одни невольно идентифицируются с жертвой и боятся стать очередным объектом травли, поэтому предпочитают не привлекать к себе внимания. Другие эмоционально идентифицируются с агрессором, причисляют себя к группе избранных и молчат, испытывая чувство вины от удовольствия, связанного с возможностью показать власть, контролировать поведение другого человека и быть в центре внимания. Все эти дети тоже страдают от травли и в прямом (их эмоциональное благополучие нарушается), и в косвенном (пассивное насилие влияет на формирование патологических черт личности) смысле. В конечной итоге это ведет к тому, что травля распространяется.

При этом дети, не принимающие непосредственного участия в травле, могут перекладывать ответственность на жертву, оценивая ситуацию с эгоцентрических позиций и считая, что они на месте жертвы смогли бы противостоять насилию, не допустили бы подобного обращения и т. д.

Педагогический коллектив и администрацию нельзя выводить из ситуации буллинга: в нее, как правило, включены учителя, а иногда и другие работники школы. Травля часто культивируется взрослыми, которые выделяют отдельных учеников как пользующихся вниманием, авторитетом («Пока меня не будет, Василиса остается за главную»), а других — как низкостатусных («Ну что, Василий, ты как всегда! Смотрите, дети, у Васи снова порваны брюки, и портфель как из помойки!»). По данным некоторых опросов к агрессорам относят учителей около 10% детей. Это ситуации, когда учитель, не осознавая, фактически дает команду для групповой атаки: «Ату его!». А дети очень чутко это указание считывают и начинают издеваться над Васей, используют его в качестве канала для всех сдерживаемых импульсов. На Васю направляется агрессия, вдохновляемая страхом перед учительницей, страхом потерять свой статус в классе, страхом перед родителями, которые дома строят отношения с ребенком агрессивными методами и т. д. Чрезмерная критичность педагога, выделение преимущественно отрицательных качеств у школьников (ленивый, недисциплинированный, неспособный и т. д.) повышают напряженность в классе.

Важным компонентом школьной травли является и укрывательство. Родители, педагоги, администрация школы на поверку оказываются нс заинтересованы в разглашении ситуации школьной травли и наступлении адекватных последствий, а значит, создают условия для возникновения новых и новых патологических групп.

Отметим, что нередко агрессор и жертва устанавливают постоянные, близкие отношения и испытывают некоторую взаимную симпатию. Столь противоречивые отношения создают порочный круг созависимости, разорвать который оказывается еще сложнее, чем в случае явного антагонизма интересов.

Последствия школьной травли. Последствиями школьной травли становятся деструктивные модели поведения, которые и агрессор, и жертва могут реализовывать в дальнейшей жизни. Формируются такие черты личности, как недоверие, сниженная самооценка, стремление возвыситься за счет других, жестокость и многие другие. Искажается вся система ценностей, не формируется нравственная позиция, и ситуация насилия воспринимается как «правильная»: жертва заслуживает урока, надо ее проучить, воспитать и другие оправдания. Ребенок начинает жить с осознанием возможности издеваться над другим человеком и оценивать это как допустимый уровень отношений. Искажается и система межличностных отношений, и возможность переживать удовлетворенность своим статусом (основа статуса патологична), и представления о себе, может возникать суицидальное поведение.

Травля запускает волну насилия в классе, так как реакция на травлю часто является также агрессивной. Сами родители подсказывают ребенку: дай сдачи, ответь, умей постоять за себя.

В более широком контексте неуверенность ребенка в собственном положении в группе ведет к негативным социальным и эмоциональным последствиям развития. Отсутствие отношений в классе ведет к поиску внешкольных контактов, и нередко ребенок примыкает к девиантной группе.

Низкий социометрический статус ребенка-жертвы может запустить и механизм лжи, когда жертва начинает придумывать небылицы, выдавать недостоверную информацию, стремясь хоть как-то восстановить свою популярность и заработать внимание сверстников. Жесткое социальное давление ведет к развитию социальной изворотливости.

Очевидно, что травля влияет и на академическую успеваемость ребенка. Жертва травли все меньше стремится в школу, все больше пропускает занятия и даже если находится на уроках, скорее испытывает тревогу и страх, которые явно препятствуют продуктивной учебной деятельности.

Регулярные издевательства ведут к развитию невротических симптомов и психических расстройств. Самым страшным последствием буллинга может оказаться суицид, когда смерть становится для ребенка единственным выходом из мучительной, невыносимой ситуации.

Предотвращение и преодоление гикольной травли. Решение проблемы школьной травли должно строиться на нескольких уровнях (рис. 6.1).

Рис. 6.1. Структура психологической работы с проблемой школьной травли.

Начнем с самого общего уровня — группового. Школьная травля служит индикатором неблагополучных отношений в классе в целом, индикатором нездорового психологического климата, чрезмерного давления или попустительского отношения учителя, доминанты конкурентных отношений. Преодоление проблемы может лежать в изменении общего социальнопсихологического климата образовательной организации.

Проблема должна решаться на уровне школы через введение уставов, правил и норм школьной жизни, формирование ценностного психологического климата в школе, уважительного отношения друг к другу как между детьми, так и между детьми и взрослыми. Разработка целенаправленных программ развития школьной жизни и профилактики буллинга, профилактики школьного вандализма, прогулов, разработка самими учениками кодекса школьной жизни, введение элементов продуктивного самоуправления и внимательное отношение учителей к поведению школьников на переменах и сразу после школы на пришкольной территории.

На уровне класса решение лежит в зоне обеспечения условий здорового общения, сотрудничества, эффективного взаимодействия. Учитель должен обращать внимание па поведение детей во время перемен, в послеурочное время. Общим направлением профилактики школьной травли является развитие коммуникативных навыков, стимулирование продуктивного, творческого общения. Формирование сплоченной группы, ориентация детей на сотрудничество, адекватные способы разрешения конфликтных ситуаций, принятие нестандартных особенностей и уважение к школьникам, демонстрируемое учителями, создают фундамент для преодоления буллинга.

Травля обязательно требует работы с группой, формирования группового сотрудничества и благоприятного психологического климата. Травля — результат деструктивного развития группы и требует работы именно в отношении группы в целом, признания коллективной ответственности. Общая школьная жизнь, общие требования и проблемы предполагают активизацию совместных решений и общих ресурсов, направленных на взаимодействие и коллективное оздоровление.

Обвинения зачинщиков сами по себе не дадут результата — те будут только защищаться и оправдываться, и чем сильнее нападки взрослых, тем больше будут уходить в оппозицию участники буллинга.

Стоит разработать свод правил класса, например, «у нас не принято проходить мимо человека, нуждающегося в помощи»; или «мы не выясняем отношения кулаками». Важно понимание того, что жертвой может стать фактически каждый. Ситуация травли требует длительного контроля и наблюдения, прежде чем можно будет уверенно сказать, что отношения в группе нормализовались.

Необходимо использовать средства искусства в качестве профилактики школьной травли: просмотр художественных фильмов с их последующим обсуждением, чтение литературных произведений с моделированием конфликтных ситуаций. Может помочь игра в ассоциации, где для каждого ребенка подбирается то животное, на которое он похож, а дальше проигрываются различные варианты реагирования на ассоциации: принятие, отвержение, уход, юмор, выражение своих чувств и т. д.

Можно вооружить детей различными отговорками и вариантами вербального отражения агрессии, наработанными в детской субкультуре: «Кто обзывается, тот сам так называется»; «Шел крокодил — твое слово проглотил, а мое оставил!»; «Черная касса — ключ у меня, кто обзывается — сам на себя»; «„Дурак!“ — „Приятно познакомиться, Петя!“».

Вариантом является и наделение агрессора официальным статусом, требующим от него активности продуктивного типа и открывающим возможность самоутвердиться в позитивной деятельности.

Детский опыт игр с телесным контактом (возня на снежной горке, «куча-мала»), формирующий у ребенка как готовность впустить в свое персональное пространство другого ребенка, так и способность противостоять вмешательству, способность отстоять свое пространство становится важным этапом построения психологических границ (устойчивых, но проницаемых). Хорошо осознаваемые ребенком персональные границы позволяют ему распознавать ситуации травли и сопротивляться унижению.

Другое направление преодоления деструктивных отношений — увлеченность школьников делом, наличие содержательных интересов, и творческого досуга. Интересы придают уверенность, заражают окружающих позитивным отношением, переживание собственной компетентности повышает самооценку и формирует целостную, позитивную идентичность. Хорошим сопровождением адаптации жертвы будут занятия спортом, также повышающие уверенность в себе и самоконтроль и укрепляющие границы психологического пространства личности.

Важно формировать у ребенка-жертвы такие качества личности, как сдержанность, спокойные реакции, встречный юмор, способность дать хладнокровный отпор, готовность обратиться к взрослым. Необходима психологическая работа по восстановлению позитивного «образа Я» и преодолению возможных негативных симптомов. Нередко жертва нуждается в длительной психотерапевтической помощи в связи с нарушениями личности, нарушением деятельности и общей социальной дезадаптированностью.

Нельзя перекладывать ответственность на ребенка: «подумай, в чем ты виноват», или предлагать ему отказаться от своих чувств: «не обращай внимания». Такая позиция только поощряет травлю и ставит ребенка перед необходимостью осознания себя как объективной жертвы, заслуживающей насилия.

Ни в коем случае нельзя оправдывать травлю и оценивать ребенка с точки зрения его нестандартности, особенности, отличности от других детей. Бесполезно апеллировать к жалости, сопереживанию агрессора жертве. Важно назвать вещи своими именами, дать моральную и юридическую оценку совершаемым действиям. Ни в коем случае нельзя сводить буллинг к ситуации: или ты жертва, или ты сильный и можешь постоять за себя (читай: сам можешь быть агрессором). Противопоставление агрессии и виктимизации оставляет нас в плоскости тех же отношений и не позволяет решить проблему принципиально. Обе позиции основываются на использовании силы (или ее отсутствия) и не обращаются к другим сторонам личности.

Виктимизация (от лат. victim — жертва) — процесс или конечный результат превращения субъекта в жертву в результате агрессивных воздействий или преступного посягательства.

Родителям следует искренне интересоваться жизнью ребенка, обсуждать его отношения с другими детьми, осуществлять ему поддержку в его трудностях. Содержательно повлиять на ситуацию школьной травли может работа, но гармонизации детско-родительских отношений в семьях как агрессора, гак и жертвы.

Традиционные международные программы по предотвращению буллинга включают в себя регулярные анонимные опросы учеников о существовании травли, систематическое обсуждение данной проблематики с учениками и их родителями, коллективную разработку кодекса поведения, усиление ответственности учителей за поведение детей на переменах и после уроков. В Норвегии свыше 20 лет эффективно реализуется программа нормализации школьной жизни Д. Ольвеуса. Цель программы — формирование уважительной, принимающей, с установленными границами поведения и отсутствием карательных мер школьной среды [54].

Косвенными симптомами буллинга могут быть следующие особенности поведения школьников:

• • систематическое нежелание ходить в школу, явные негативные переживания по поводу школы, не связанные с отметками;
• • возвращение из школы в состоянии подавленности, замкнутость;
• • дистанцированность большинства детей класса от взрослых, отсутствие доверительных отношений с учителями;
• • отсутствие дома разговоров об одноклассниках, отсутствие обсуждения школьной жизни;
• • переживание ребенком одиночества, беспомощности, снижение самооценки;
• • негативизм при обсуждении темы школьной травли;
• • вспышки немотивированной агрессии у детей класса;
• • частый плач или другие эмоциональные срывы без видимых причин;
• • напряженность, страх при появлении сверстников;
• • обидчивость, раздражительность, неадекватные реакции в различных ситуациях;
• • отсутствие приглашений в гости, на день рождения со стороны сверстников.