Управление в видении неклассической научной рациональности

Неклассический тип научной рациональности учитывает связи между знаниями об объекте и характером средств с операциями действий. Здесь осуществляется попытка преодоления ряда ограничений парадигмы «субъект — объект», о которых речь шла выше в подпараграфе 1.6.1.

Уместным кажется сравнение этой попытки с первыми попытками использования попутного ветра на древних судах. Ведь не трудно предположить, что именно ветер был одним из главных препятствий, с которыми сталкивались первые мореплаватели, не знавшие паруса. И именно неоклассическая наука впервые изменила отношение к «субъектное™ объекта управления» как к проблеме, сначала просто восприняв ее, как должное, а впоследствии увидев в ней скрытые возможности.

Существенное развитие методологических основ неклассической науки внесла российско-советская школа методологов, сформулировавшая проблему: «средства задают объект» [4]. При такой постановке противопоставление объекта и исследователя оказалось справедливым только для объектов, не наделенных психикой, в противном случае отношение между исследователем и объектом превращались в отношения между двумя исследователями, каждый из которых становился объектом по отношению к другому, и возникали рефлексивные отношения.

На западе аналогичные подходы рождались в рамках общей теории систем и кибернетики второго порядка, в переходе от рассмотрения «наблюдаемых систем» к рассмотрению «наблюдающих систем». В результате произошел переход в управлении от парадигмы «субъект — объект» к парадигме «субъект — субъект» и, как следствие, возникли новые представления о видах, механизмах и моделях управления. В частности, появляются методологии рефлексивного управления, управления активными системами и субъектно-ориентированного управления, в основе которых заложена парадигма активности субъекта.

Необходимость восприятия рефлексивного управления как ведущей темы является обязательным условием успешного перехода на субъектно-ориентированное управление деятельностью вообще и бизнес-процессами в частности. Рассмотрим немного подробнее понятие рефлексии в целом. Наилучшее рассмотрение можно найти в работах В. А. Лефевра и Г. П. Щедровицкого, и, несмотря на то, что они часто противоречили друг другу и спорили, квинтэссенцией является признание сегодня необходимости методологического перехода в управлении к новой парадигме, хотя бы уровня «субъект-субъект».

В самом общем виде рефлексия, по Лефевру, — это способность систем строить модели самих себя и одновременно видеть себя строящими эти модели. Рефлексия в понимании Щедровицкого связана с осмыслением соотнесенности характеристик объекта с особенностями средств и операций деятельности, совершенствованием деятельности. Для нас в контексте процессного управления важны обе точки рассмотрения, так как процессы выступают как средства и операции деятельности и достижения целей, и одновременно они являются взаимодействующими частями системы управления, требующими собственного познания через моделирования самих себя с сохранением возможности корректировки этого моделирования через отстраненный взгляд.

Любая деятельность осуществляется с позиции достижения некоторой цели, при этом формирование цели или целеопределение осуществляется либо самим субъектом, реализующим эту деятельность, либо в ответ на внешний запрос-требование. Следующим шагом является формирование проекта или плана последовательных действий по достижению сформулированной цели. Здесь возникает две ситуации. Первая: цель — новая, ранее не достижимая, но может быть достигнута известными действиями, т. е. требуется некоторая методическая подготовка (методика) по «сборке» банальных действий в последовательность по достижению нового результата. Этот результат может быть новым, но своим качествам, характеристикам или даже принципиально новым с точки зрения потребительских свойств или рыночной ценности. В этом случае достижение цели описывается тривиальным процессом, который может быть реализован исполнителями при наличии соответствующих инструкций.

Вторая ситуация: цель — новая и при этом подход к достижению этой цели неизвестен, требуется создать уникальный проектный план, который, однако, может быть выработан только на основе анализа и осознания уже выполненных ранее деятельностей и полученных в них продуктов.

Во всех случаях, чтобы получить подобное описание деятельностей, рассматриваемый субъект должен «выйти» из своей прежней позиции деятельности и перейти в новую позицию, внешнюю, как по отношению к прежним, уже совершенным деятельностям, так и по отношению к будущей, целеопределенной деятельности. Этот процесс перехода называется рефлексивным выходом, а новая позиция субъекта-деятеля относительно прежней позиции будет рефлексивной позицией. Новые знания, генерируемые в этой позицией, станут рефлексивными знаниями, так как они возникают относительно знаний, полученных в первой позиции субъекта-исполнителя.

Эта модель рефлексивного выхода может рассматриваться как грубая абстракция рефлексии в целом. Если обратить внимание на отношения между деятельностями субъекта (прежняя, планируемая или проектируемая и в рефлексивной позиции), то следует подчеркнуть, что деятельность в рефлексивной позиции «поглощает» остальные. Прежние деятельности являются материалом для анализа и вывода, а будущая становится проектируемым объектом с определенными свойствами. В данном случае поглощение реализуется через знания, и сам процесс можно назвать рефлексивным поглощением.

Следующим этапом рассмотрения должно явиться введение второго субъекта, равноправного первому, а следовательно, все рефлексии должны быть справедливы и для него. Тогда суть рефлексивного отношения заключается не в том, что тот или иной субъект выходит «из себя» и «за себя», а в том, возникают ли условия для развития деятельности через кооперативные структуры на основе рефлексивного поглощения индивидуального и совместного знания. Возникают две деятельности двух субъектов: рефлектируемая и рефлектирующая, при этом неравноправные, лежащие на разных уровнях иерархии, с разными объектами и разными знаниями.

Именно здесь возникает парадокс двойственности поведения субъекта в процессной деятельности, гак как любой субъект выполняет только две роли — «потребителя» и «производителя». Обе эти роли относятся к разным уровням иерархии в рефлексии поглощения, и от того, как субъект справляется с этими двумя ипостасями, зависит эффективность и качество процесса в целом. В двух крайних состояниях этого дуализма имеем либо полное потребление без какого-либо производства, либо исключительное производство, иначе — крайнего «трудоголика». Понятно, что в этих случаях никакая кооперация не возможна. Одновременно сбалансированная рефлексивная позиция позволяет достичь максимальных результатов в эффективности и качестве, так как контроль за исполнительской дисциплиной, качеством передаваемого результата осуществляется не искусственной третьей стороной в процессах, а самими взаимодействующими, кооперирующими субъектами на уровне логически нормированного знания.

В субъектно-ориентированном подходе к управлению, моделирование процессов (без которого бессмысленно говорить о высоких материях, так как если не будет создана исходная поведенческая абстракция — модель, все дальнейшее возвращается в фараонам) реализуется самими участниками этих процессов, т. е. самими субъектами, исследующими не абстрактные объекты, а самих себя, т. е. равных по сути субъектов. И в этом смысле здесь становятся все равны: и начальники, и эксперты, и исполнители, и слабые, и сильные, — все должны стать кооперативной командой или проиграть. Этот подход становится «великим уравнителем XXI века», как когда-то стал револьвер Кольт на «диком Западе», но ставка здесь не судьба одиночки, а судьба «процесса», т. е. десятков или даже сотен людей.

Следующим шагом в развитии неклассичсского кибернетического управления является рассмотрение систем с позиций парадигмы «субъект — полисубъектная среда» и интеграция интересов субъекта и полисубъектной среды, что, в свою очередь, должно привести саморазвивающимся системам. В современном мире одним из основных типов управления становится полисубъектное управление, фактически утверждая возможность и актуальность экономики знания. Время инноваций одиночек кончилось, наступила эпоха полисубъектной инновационной процессной деятельности, где имеем дело уже не с пространственно-распределенным процессом, а существенно временно-распределенным, и начало этого процесса уходит глубоко в систему образования, закладывая основы инновационного мышления и сознания.