Теории речи. 
Общая психология. 
Познавательные процессы

Вопрос о том, как происходит процесс формирования речевого сообщения и его понимания, был поставлен в начале XX в. исследователями Вюрцбургской школы (О. Кюльпе, Н. Ах, К. Бюллер). Они понимали процесс формирования речевого высказывания как воплощение мысли в развернутую речь, а процесс понимания — как переход от развернутой речи к мысли.

Вюрцбургская школа наметила сложный путь формирования этого процесса, имеющий два противоположных направления: 1) оформление мысли в развернутое высказывание говорящего (кодирование речевого высказывания); 2) понимание высказывания слушающим (декодирование).

По мнению отечественных психологов, исходным для каждого речевого высказывания является наличие мотива, или замысла (желание попросить о чем-то, уточнить, понять и т. д.). При отсутствии подобных побуждений речевого высказывания не возникает, т. е. речь ограничивается аффективными высказываниями или носит эхолалический характер. Понимание представляет механическое усвоение фраз, в котором отсутствуют активные компоненты декодирования. Далее следует этап, на котором выполняется функция подготовки речевого высказывания.

Внутренняя речь является механизмом превращения субъективных смыслов в систему внешних речевых значений. А. Р. Лурия полагал, что система значений представляет собой не линейную цепочку, а многомерную симультанную структуру (семантический граф).

Для формирования речевого высказывания нужно разбить этот граф на элементы, т. е. на отдельные слова. Поскольку каждое слово имеет с другими множество связей, требуется выбор, фильтрация информации. Обычно эта обработка происходит автоматически, нужное слово как бы «всплывает» с большей вероятностью, а иногда этот процесс представляет определенные трудности. Последнее проявляется чаще всего в феномене «на кончике языка». Человек испытывает трудности в поиске слова, обозначающего какой-то предмет или явление.

Таким образом, на этапе внутренней речи, предполагающем семантическую обработку, осуществляется принятие решения. Н. Н. Жинкин называл внутреннюю речь уникальным предметным кодом, посредником между языком и интеллектом (Н. Н. Жинкин, 1981).

Порождение речевого высказывания представляет собой процесс перевода глубинной синтаксической структуры в поверхностно-синтаксическую. Как отмечал А. Р. Лурия, ошибочно предполагать, что этот процесс протекает без затруднений. Человек, располагающий недостаточным речевым опытом, неизбежно сталкивается с рядом препятствий (А. Р. Лурия, 1975).

В отличие от кодирования речевого высказывания противоположный процесс декодирования, или понимания, начинается с восприятия развернутого речевого высказывания, предполагающего его анализ, затем проходит этап расшифровки его значения. Декодирование представляет собой трансформацию поверхностной синтаксической структуры в глубинную, а затем в исходную семантическую.

В этом процессе важную роль играет поиск ключевых единиц. Во внешней речи — это паузы, интонации, темп и т. д., в письменной речи — абзацы, курсивы, выделение шрифтом. Процесс декодирования не всегда заканчивается пониманием значения речевого высказывания. Он может продолжаться поиском смысла, подтекста — того, что не только сказал, но и хотел сказать говорящий. Проникновение в смысловую структуру высказывания предполагает анализ его контекста, ситуации и психологических особенностей говорящего.

Раскрытие психологического содержания процессов формирования и понимания высказываний стало возможным с развитием психолингвистики. Благодаря ей в современной науке определился подход к речи как к многомерному психическому феномену. В изучении процессов речи нашел широкое применение метод моделирования (исследования психических явлений при помощи реальных или идеальных моделей).

Одной из первых была модель речевого высказывания Скиннера—Блумфилда. Она заключается в следующем: стимул говорящего (s) вызывает его лингвистическую реакцию.

(г). Затем лингвистический стимул слушающего (S1) вызывает реакцию слушающего (R1) (рис. 11).

Рис. 11. Модель речевого высказывания Скиннера-Блумфилда.

Исходя из модели Скиннера—Блумфилда, речь позволяет одному индивиду реагировать, когда другой имеет стимулы. Авторы иллюстрируют это следующим примером: Джил и Джек идут по тропинке. Джил видит яблоко и просит Джека сорвать его. Джек срывает и отдает его Джил. Эта одномерная модель речеобразования носила механистичный и элементарный характер (А. А. Леонтьев, 1981).

Ч. Осгуд в рамках необихевиоризма модифицировал модель Скиннера — Блумфилда, разработав трехуровневую схему речевого высказывания (рис. 12). Согласно Ч. Осгуду речевые стимулы перекодируются в нервные импульсы и проецируются в нервные центры (S). Эта разрозненная информация интегрируется и образует перцептивную целостность (s — s — s). Последняя вызывает реакцию опосредованного представления (г). Возникшая репрезентация (представление) дает модель самостимуляции, предполагающую возможность выбора между моторными реакциями (г — г — г).

Рис. 12. Модель речевого высказывания Ч. Осгуда.

Комбинируюсь со стимулами, идущими с уровня интеграции, она обеспечивает процесс кодирования. На последнем этапе в моторных нервных центрах информация проецируется по эффекторным путям, перекодируясь в физические события ®.

На уровне проекции осуществляется первичный анализ физических характеристик звуков. На уровне интеграции отдельные изолированные стимулы объединяются в целостный перцептивный образ. На уровне репрезантации нейтральные стимулы (слова) связываются с реальными предметами, которые они обозначают.

Модель Ч. Осгуда является стохастической, хотя имеет более сложную структуру. Так же, как и модель Скиннера—Блумфилда, она строится по типу цепей Маркова, предполагающих детерминацию последующих звеньев предыдущими.

По мнению А. А. Леонтьева, эти модели речевой последовательности неудовлетворительны, поскольку не могут объяснить реальных закономерностей усвоения языка. Следуя им, любому правильному речевому высказыванию всегда должно предшествовать хотя бы однократное его восприятие. Как остроумно заметил психолингвист Дж. Миллер, в таком случае на обучение речи ушло бы не менее ста лет. Факты лингвистической компетентности показывают, что человек способен продуцировать правильные речевые высказывания без предварительного их восприятия. Это свидетельствует о том, что для объяснения речевых процессов требуются другие модели.

Оригинальная модель была разработана в когнитивной психологии Н. Хомским, автором теории порождающей, или глубинной, грамматики. В основе концепции Н. Хомского лежит компьютерная метафора, предполагающая наличие фиксированных уровней переработки информации и универсального языка, аналогичного коду вычислительных машин (метаязыка).

Н. Хомский использует понятие «правило», с помощью которого объясняет, как человек порождает новое, никогда не слышанное им высказывание или понимает его. Порождающая грамматика есть функция, которая трансформирует множество высказываний в формализованную структуру языка (рис. 13).

Рис. 13. Когнитивная модель речеобразования Н. Хомского.

Поверхностная структура представляет собой конкретный язык, на котором говорит данный человек. Глубинная структура является врожденной и общей для всех людей. Благодаря ей осуществляется перевод информации в процессе порождения высказывания с глубинного уровня на поверхностный (от значений к конкретным словам, языковым конструкциям и т. д.), а в процессе понимания речевого высказывания — наоборот, от поверхностной структуры к глубинной (от звучащих слов к их значениям).

Знание родного языка, по мнению Хомского, есть система правил, которая представляет собой его грамматику. Грамматика — это «устройство», которое, задает бесконечное множество правильно построенных предложений и сопоставляет с каждым из них одну или несколько структурных характеристик. Такое устройство Н. Хомский называл порождающей грамматикой. В отличие от стохастических моделей, которые содержат лишь перечень входящих в нее элементов, подход Хомского описывает базовый принцип речеобразования. В его основе лежит формальный анализ суждения, предполагающий абстракцию его субъектно-предикативной структуры. Как видим, взгляд Хомского на врожденный характер грамматических правил схож с представлениями гештальтпсихологов о врожденности процессов перцептивной организации.

Следует отметить, что теория Н. Хомского носит общий характер, указывая на существование генерального неспецифического фактора.

В последнее десятилетие психолингвистические концепции находятся под все большим влиянием информационного подхода. Трансформационные операции описываются как формально-логические правила. Первостепенное значение в речевом акте отводится синтаксису. Исследователи исходят из того, что на первых этапах формирования речевого высказывания генерируется фрейм-схема, которая составляет синтаксическую основу будущей фразы. Затем, на более поздних этапах она наполняется лексическим содержанием. Другими словами, речевой акт осуществляется как переход от обобщенных и формализованных элементов к более частным (Когнитивная психология, 2002).

Опираясь на деятельностный подход, И. А. Зимняя разработала модель, которая включает мотив, предмет, средства и способы речевой деятельности. Основными уровнями модели порождения речевого высказывания являются побуждающий, формирующий и реализующий. Побуждающий уровень предполагает мотив речи и ее замысел. Формирующий уровень подразделяется на две фазы. Смыслообразующая фаза основывается на формировании пространственно-понятийной схемы будущего высказывания и его развертывания во времени.

Формирующая фаза предполагает реализацию словеснограмматического структурирования. Реализующий уровень заключается в озвучивании высказывания (И. А. Зимняя, 2001).

Представляет интерес направление в изучении механизмов порождения речи, получившее название прагматического. Речь рассматривается неразрывно с процессом коммуникации. Текст понимается как компонент коммуникативного процесса. Решающую роль играют «дискурсивные слова», которые информируют о побуждениях говорящего, его отношении, вводят собеседника в контекст. Исходя из этого, речь является формой целенаправленного, соотнесенного с партнером и ситуацией, вербального поведения, т. е. речь нельзя рассматривать вне реальных жизненных ситуаций и социального поведения людей (Когнитивная психология, 2002).