Глаголы одобрения и согласия в английском языке: Семантический, синтагматический, морфологический аспекты

Настоящее диссертационное исследование посвящено семантическим, морфологическим и синтагматическим особенностям подкласса глаголов, выражающих «одобрение» и «согласие», представленных в английском языке глаголами to agree, approve, consent, accept, permit, etc. Ядерным (общим) компонентом значения подкласса данных глаголов являются признаки «релятивность, согласие, оцсночность», при этом многие из этих глаголов характеризуются полисемантичностыо и включают дополнительные семы. Как показал анализ, данную группу глаголов можно разделить на две подгруппы на основании отсутствия/наличия признака «ментальность (осознанность выполнения действия)». К первой подгруппе относятся глаголы, в семантическую структуру которых входят такие компоненты, как «релятивность, согласие, соответствие, согласованность», имплицитным компонентом является компонент «оценочность» — to fit, match, suit, etc. Ко второй подгруппе относятся глаголы, включающие в свой состав признаки «релятивность, согласие, ментальность, оценочность (нейтральная, положительная)» — to agree, approve, consent, accept, permit, etc.

Актуальность исследования обусловливается:

1) отсутствием специальных исследований, посвященных данным глаголам;

2) необходимостью изучения особенностей механизма формирования семантики глаголов и закономерностей их функционирования в условиях возросшего интереса к познавательной деятельности человека;

3) необходимостью изучения общих механизмов и принципов категоризации английских глпголов, па примере подкласса релятивных глаголов.

Научная новизна данного исследования заключается в комплексном подходе к изучению глаголов «одобрения» и «согласия» — фреймового подхода (Ч. Филлмор, М. Минский, Е.Г. Беляевская), позволяющего одновременно выявить семантические и синтагматические особенности данных глаголов, и функционально-семиологического подхода (Н.Н. Болдырев). Кроме того, выявляется механизм взаимодействия категориального, субкатегориального и лексического значений рассматриваемых глаголов с категориальным значением грамматических форм, приводится описание когнитивных, системно-языковых и функциональных аспектов формирования его значения.

Цель данного диссертационного исследования — выявление механизмов представления в языке фрейма «согласие» (по нашему мнению, «одобрение» является частью ситуации «согласие»), учитывающих когнитивные основы языковой способности человека, его знаний о мире, его владение коммуникативной стратегией и тактикойвыявление морфологических особенностей данных глаголов, выявление механизмов категоризации английских глаголов «одобрения» и «согласия» в системе языка и речи и установление основных факторов, обеспечивающих функционирование и изменение значений у данных глаголов. Поставленная цель диктует следующие задачи исследования:

1) выявление семантических и синтагматических признаков глаголов «одобрения» и «согласия», то есть:

— описание концепта «согласие», репрезентируемого глагольной лексикой и выделение формирующих его концептуальных признаков;

— выявление компонентов фрейма «согласие», обеспечивающих системную категоризацию и полиссмантичность соответствующих глаголов;

2) изучение механизма взаимодействия категориального, субкатегориального и лексического значений рассматриваемых глаголов с категориальным значением грамматических форм;

Теоретической базой исследования послужили положения, рассматриваемые в таких областях лингвистики, как:

— когнитивная лингвистика и генеративная семантика — Дж. Лакофф, Ч. Филлмор, М. Минский, Р. Лангакер, Р. Джексндофф, Ж. Фоконье, Е. Г. Беляевская, Е. С. Кубрякова, Н. Н. Болдырев и др.- логико-семаптическая или концептуальная теория смысла предложения — Н. Д. Арутюнова, Ю. С. Степанов, В. Г. Гак, Е. С. Кубрякова, С. Д. Кацнельсон, Г. Г. Сильницкий, Р. Джекепдофф, Р. Лангакер и др.;

— семантический синтаксис — В. В. Богданов, И. Б. Долинина, Е. В. Падучева, Г. Г. Сильницкий, Д. Вежбицка, Ч. Филлмор, У. Чсйф и др.;

— семантическая теория структуры слова — И. В. Арнольд, М. В. Никитин, Ю. Д. Апресян, А. А. Уфимцева и др.;

— теория функционального синтаксиса — В. Г. Адмони, М. Я. Блох, Н. А. Кобрина, Н. А. Слюсарева, М.А. К. Хэллидей, А. А. Бондарко, И. И. Мещанинов и др.;

— теория семиологии и функционально-семиологической грамматики, рассматриваемой в трудах Н. Н. Болдырева, Н. А. Кобриной, Ю. С. Степанова и др.

Диссертация написана на материале 2000 ситуативных примеров, полученных методом сплошной выборки из английских и американских художественных, научных и публицистических текстов, а также из интернетстраниц и словарейпри отборе глаголов использовались словари-тезаурусы Роже, толковые словари, словари синонимов.

Исследование фактического материала проводится в работе на основе комплексного использования различных методов: методов лингвистического наблюдения, концептуальный анализ, позволяющий раскрыть всю полноту лексического значения глаголов, фреймовый анализ, выявляющий семантические и синтагматические особенности.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она представляет собой опыт исследования одного из наименее изученных подклассов релятивных глаголов на основании прототипического подхода к формированию категориального значения глаголов, фреймового подхода к рассмотрению семантических и синтагматических особенностей, выявление особенностей их парадигматики в связи с семантикой и синтагматикой глаголов.

Практическая ценность диссертации определяется тем, что ее результаты могут быть использованы при чтении курсов по теоретической грамматике английского языка, по когнитивной семантике, в подготовке спецкурсов по синтаксической и лексической семантике, а также в преподавании практической грамматики английского языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Глаголы, входящие в подгруппу со значением «согласие» являются средством языковой репрезентации различных более узких значений, основанием которых является концепт «согласие», имеющий сложную, многослойную структуру. Когнитивным основанием выделения его концептуальных признаков является наглядно-чувственная (невербальная) и абстрактная природа концепта, в содержании которой отражаются фрагменты объективной действительности.

2. Знания, соотносимые с концептом «согласие», представляют собой иерархическую структуру, которая задается общей структурой когнитивной модели — фреймом. Структурно фрейм «согласие» можно представить в виде набора частных фреймов, образуемых наличием/отсутствием тех или иных компонентов:

1) обязательных компонентов (они формируют пропозициональную схему, являющуюся средством репрезентации любой ситуации), включающих: а) субъект согласия (антропоним — агенс, артефакт — элементатив) — б) предикат согласияв) объект согласия (одушевленный — лицо, с которым субъект имеет общее мнение — бенефициатив, неодушевленный — содержание согласия, объектив);

2) факультативных компонентов (они выводятся из анализа концептуальной структуры «согласия» и определяют специфику значений глаголов, покрывающих концептуальное пространство) — характеристика «согласия» (добровольное согласие — одобрение, разрешение, поддержка, договоренность, сходство во мнениивынужденное согласие — признание истины, подчинение/уступкаофициальность/неофициалыюсть, ветсторность, вербальность/певербалыюсть).

3. Глаголы «одобрения» и «согласия» можно разделить па две подгруппы в зависимости от статуса субъекта: субъект как наблюдатель и оценивающий ситуацию со стороны (характерно для чисто релятивных глаголов, у которых отсутствует признак «ментальность» — to fit, match, suit), и субъект как активный участник событий (наличие признака «ментальность» — глаголы добровольного и вынужденного согласия).

4. Глаголы «одобрения» и «согласия» образуют категорию с ирототипическим принципом организации, что проявляется в их системной и функциональной категоризации. С точки зрения категориального значения данный подкласс глаголов является гетерогенным — в центре находятся глаголы чисто релятивные и пеакциональные релятивные глаголы в логически обоснованном плане, на периферии — каузативные и акциональиые глаголы, передающие семантику невербального одобрения и согласия, то есть выражающие «согласие» или «одобрение» с помощью жестов, звуков или мимики.

5. Лексическое значение вместе с категориальным значением влияет на полноту парадигмы данных глаголов. Релятивность как семантический признак в сочетании с признаком «ментальность» способствует наличию или отсутствию прототипических черт, характерных для релятивных глаголов по их категориальному значению.

6. Парадигматика исследуемых глаголов отличается рядом особенностей, обусловленных их категориальным значениемущербностью видовременных парадигм и парадигмы наклонения (повелительное наклонение не типично), своеобразием значения форм пассива.

Апробация работы: основные положения диссертации были представлены на аспирантских семинарах на кафедре английской филологии РГПУ им. А. И. Герцена (2002, 2003), на конференциях «Герценовские чтения» (2002, 2003), на международном научно-методическом семинаре «Академическая лингвистика: Проблемы когнитивистики и переводоведения» (2003).

Объем и структура диссертации: диссертация содержит 188 страниц печатного текста и состоит из Введения, трех глав, сопровождающихся выводами, и Заключения. К работе прилагается библиография из 157 наименований, в том числе 28 на иностранных языках, список использованных словарей (24 наименования), список источников иллюстративного материала (72 наименования).

4.5. Выводы по главе III.

Итак, неакциональные оценочные релятивные глаголы в логически обоснованном плане имеют неполную парадигму. Для них характерно употребление в основном разряде — в настоящем, прошедшем и будущем временах для выражения отношения безотносительно к какому-то моменту времени с указанием видовых характеристик, и в перфектном разряде для выражения результативности действия, что является мало типичным. Категориальному значению данных глаголов не конгруэнтно значение длительных форм, так как одобрение и согласие нельзя разбить на отдельные единичные отрезки, которые можно было бы передать как активно развивающееся действие, поэтому длительный и перфектно-длительный разряды для них не характерны.

Что касается залогов, то данные глаголы имеют формы актива, так как действие выполняет субъект (активный, инактивный), пассивную форму в значении статива, рефлексив (глаголы признания истины) и реципрок (так как изучаемые нами глаголы являются речевыми). Для этих глаголов характерно использование всех наклонений — изъявительного, сослагательного и повелительного, но, нужно отметить, что императив употребляется в значении просьбы и пожелания, и только лишь у глаголов вынужденного согласия он выражает команду или приказ. Данные факты объясняются прототипическими особенностями категориального значения релятивности — отсутствием акциональности и, как следствие из этого, — статичность объекта, то есть отсутствие какого-либо воздействия на него, инактивность субъекта у глаголов, имеющих признаки «соответствие, согласованность», невозможностью контролировать ментальный процесс у собеседника. Это положение распространяется на глаголы, находящиеся на близком расстоянии от центра (to agree) — consent, accept, approve, fit, match, etc. При актуализации своего системного значения они реализуют свойственные им как классу релятивных глаголов черты. Лишь при перекатегоризации значения они приобретают черты акциональности и как следствие этого могут иметь набор грамматических форм, присущих акциональным глаголам: формы длительного разряда, сочетаемость с фазовыми глаголами, наличие пассивного залога и т. д. Как выяснилось, на периферии данного подкласса находятся каузативные глаголы (со значением разрешения — to allow, let, permit, etc.,) и акциональные глаголы (со значением невербального согласия — to applaud, clap, nod), а также глаголы подчинения (to cede, submit, etc.,). Данные глаголы имеют полную парадигму — формы длительного разряда (хотя каузативные глаголы не имеют этих форм по причине предельного видового характера), императива, пассивного залога.

Нужно отметить тот факт, что на полноту парадигматики влияет не только категориальное значение, но и лексическое значение, например, как уже было отмечено выше, релятивные глаголы вынужденного согласия в императиве приобретают значение не пожелания, а команды или приказа.

Кроме того, для всех глаголов «одобрения» и «согласия» характерны также и неличные формы — инфинитив, герундий, причастия I и II и вхождение в ряд конструкций — Complex Object (инфинитив), объектную и абсолютную причастную конструкции. Необходимо обратить внимание на то, что данные глаголы в большей степени проявляют номинативные черты вследствие абстрактного характера семантики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Существующие в объективной действительности отношения вещей и событий, а также общественные отношения находят свое отражение в языке.

Изучаемые нами глаголы выражают не только отношения, существующие в объективной реальности (to fit, match, suit, etc.,), но также общественные и субъективные отношения (to agree, approve, consent, etc.,), в частности одобрение и согласие. Согласие в английском языке можно выразить с помощью следующих глаголов — to agree, approve, confess, consent, permit, nod и т. д. Все эти глаголы образуют лексико-семантическое поле «согласие» с ядром to agree и находятся на различном расстоянии от него в зависимости от наличия/отсутствия общих черт, поскольку данные глаголы являются частичными синонимами, так как объединяются на основе одного признака «релятивность, согласие, оценочность». Эти глаголы выражают оценку в логически обоснованном плане, у которых выражаемая оценка обусловливается рациональным подходом, законами логики, а не чувственной, эмоциональной основой. Глаголы, находящиеся на периферии, являются носителями дифференцирующих сем, в частности, выявляются вариативные элементы оппозиционного характера: добровольное/вынужденное согласие, наличие/отсутствие гармонии, официальность/неофициальность и т. д. Периферийной характеристикой в семантике этого подкласса можно считать вербальное/невербальное выражение согласия.

Нужно отметить тот факт, что отношения в языке реализуются на различных уровнях: синтаксическом, смысловом, лексическом, категориальном. Взаимодействие четырех уровней дает мультиплицирующий эффект для функционального диапазона рассматриваемых глаголов.

В связи с изменением научной парадигмы в языкознании в сторону антропоцентризма, в отличие от традиционного подхода (включая и крайнюю позицию структурализма), рассматривавшего язык как имманентную систему, возникла необходимость рассматривать вопросы, связанные с проявлением человеческого фактора в языке, в частности, изучение и описание ментальных концептов, лежащих в их основе. Познавая мир, человек концептуализирует и категоризирует окружающую его действительность в виде структурированных сущностей, которые могут быть представлены схемами (фреймами, целыми пропозициями).

В результате проведенного нами концептуального, в частности фреймового анализа, позволяющего вскрыть одновременно семантические и синтагматические особенности лексических единиц, мы выявили структуру ситуационного фрейма «согласие». Как показал анализ, обязательными компонентами общего фрейма «согласие» являются субъект (антропоним — агенс, артефакт — элементатив), предикат согласия и объект (одушевленный — бенефициатив, неодушевленный — объектив). Факультативным компонентом является характеристика действия: а) добровольность (договоренность, одобрение — поддержка, разрешение) — б) вынужденность (признание истины, подчинение) — в) наличие гармонии между субъектом и объектомг) невербальность/вербальность и т. д.

Такие денотативные ситуации, связанные с различными характеристиками действия, образуют варианты в рамках общего фрейма «согласие», то есть субфреймы, которые также не идентичны, их различия обусловлены разницей в потенциальных связях глаголов.

В плане выражения субъекта этого фрейма выяснилось, что он может выступать в двух ипостасях:

1) как эксплицитный субъект, то есть как активный деятель, который выражает свою оценку или отношение как участник событий. В этом случае субъектом, конечно, выступает антропоним, но при этом наблюдается градация оценки — от наивысшей точки, то есть положительной оценки — одобрение (поддержка, разрешение), до нейтральной оценки — договоренность, сходство во мнении, признание истинности отрицательного факта, подчинение/уступка. Это связано со снижением волеизъявления говорящего при выражении своей оценки, мнения.

2) как имплицитный субъект, то есть как пассивный участник, своего рода наблюдатель происходящих событий, который оценивает объективное положение вещей. При этом эксплицитном субъектом может быть: а) антропоним, говорящий персонажб) артефакт, за которым стоит что-то или некто, кто описывает ситуацию.

При этом во втором случае ситуация оценивается исходя из восприятия семантического субъекта фреймового пространства, а не с позиции эксплицитного субъекта (эргативная конструкция).

Именно на основе этого признака мы делим эти глаголы на два подкласса:

1) оценочные релятивные глаголы, отражающие различные типы логических отношений между элементами события в его статическом аспекте: тождество, соответствие — to fit, match, suit, etc., то есть глаголы, обладающие признаками «релятивность, согласие, соответствие, согласованность»;

2) оценочные релятивные глаголы, выражающие субъективное отношение говорящего, являющегося активным участником событийнаряду с компонентом «релятивность» в их семантическую структуру также входит компонент «ментальность» (to agree, approve, accept, permit, etc.,).

Другим обязательным компонентом фреймовой структуры для этих глаголов является объект согласия, который выражается эксплицитно косвенным дополнением, либо предложным, либо беспредложным (основной глагол выступает в качестве иепредикатного функтора). Наряду с неодушевленным объектом (объектив) может быть представлен одушевленный объект (бенефициатив), с которым субъект имеет одно мнение (такая сочетаемость наблюдается у прототипического глагола to agree).

Объект может быть также и в импликации (формально это эллипсис), что характерно для всех глаголов. Нужно отметить, что эллипсис объекта «содержание согласия» возможен, когда из предыдущего контекста понятно, о чем идет речь, или при актуализации признака «взаимонаправленность».

Кроме того, каузативные глаголы, образующие субфрейм «разрешение» образуют конструкцию Complex Object.

Как уже было сказано, факультативным компонентом является характеристика действия, которая отражает специфику согласия и уточняет ситуацию «согласие» относительно способа осуществления или протекания согласия (вербальность/невербальность), степени проявления согласия (добровольность/вынужденность, наличие гармонии, соответствия, согласованности и т. д.). Нужно отметить, что структура субфреймов, образуемых периферийными глаголами, проще по сравнению с фреймом основного прототипического глагола to agree, хотя происходит дальнейшее усложнение по характеристикам выражаемой ситуации.

Как выяснилось, общей характеристикой согласия для всех субреймов является векторность (однонаправленность и взаимонаправленность). Такие характеристики, как неофициал ьность/официальность и невербальность наблюдаются во всех субфреймах, за исключением субфрейма «степень согласия». Таким образом, субфреймы, образуемые этими глаголами, пересекаются, то есть происходит интеграция ментальных пространств, образуемых глагол амц одобрения и согласия на основании общего пространства «согласие». Остальные являются дифференцирующими. Например, в субфрейме «подчинение» выделяются следующие характеристики — приспособление (to adapt), пассивное подчинение без протеста (to concede), следование правилам (to comply), подчинение тому, у кого есть власть (to capitulate, to submit).

В зависимости от интенции говорящего актуализируются те признаки фрейма, которые представляются наиболее важными в данный момент, но вершинные признаки являются фиксированными. Таким образом, фреймовая семантика наряду с традиционными подходами к синонимии позволяет дать более полную картину одного из парадигматических отношений, существующих в языке, таких как синонимия.

Кроме того, на эксплицитном уровне ситуация «согласие» может уточняться и расширяться, например, могут указываться эмоции (положительные и отрицательные), которые испытывает говорящийобстоятельства, при которых собеседник одобряет или дает свое согласие и т. д.

Нужно отметить, что изучаемый нами класс глаголов является гетерогенным по категориальному значению. Большинство глаголов одобрения и согласия являются релятивными глаголами, то есть релятивность — это не только семантический признак (который свойственен всему подклассу глаголов), но также и категориальный, что накладывает свой отпечаток на их синтагматику. Чисто релятивными глаголами являются глаголы, образующие субфрейм «степень согласия» — to fit, match, suit, etc., так как для них характерны инактивные субъект и объект. Но у релятивных глаголов, у которых одним из семантических признаков является «ментальность», субъект является активным, то есть обладающим волитивностью и контролируемостью (глаголы добровольного и вынужденного согласия — to agree, consent, etc.). В данном случае наблюдается влияние лексического значения на категориальное и появление непрототипических черт (активность субъекта и объекта и т. д.). Периферию данного подкласса глаголов составляют каузативные глаголы — глаголы, выражающие разрешение (to allow, let, permit, etc.,) и акциональные глаголы — глаголы вынужденного согласия (физическое подчинение — to cede, submit, yield, etc.,), физической поддержки (to support, back, etc.,), невербального одобрения и согласия (to applaud, clap, nod).

Что касается парадигматики изучаемых нами глаголов, то выяснилось, что большинство неакциональных оценочных релятивных глаголов в логически обоснованном плане (to agree, consent, etc.,) имеют неполную парадигму. Для них характерно отсутствие длительного, перфектно-длительного разрядов, ограниченное употребление пассивного залога, переосмысляющегося, как правило, в стативиспользование императива в значении просьбы и пожелания, лишь у глаголов вынужденного согласия он выражает команду или приказ. Данный факт объясняется прототипическими особенностями категориального значения релятивности — отсутствием акционалыюсти и как следствие из этого — статичность объекта, то есть отсутствие какого-либо воздействия на негоинактивность субъекта у глаголов, имеющих признаки «соответствие, согласованность», невозможностью контролировать ментальный процесс у собеседника. Это положение распространяется на глаголы, находящиеся на близком расстоянии от центра — to agree (прототипичеекий глагол), consent, accept, approve, fit, match, etc. Только при актуализации своего системного значения они реализуют свойственные им как классу релятивных глаголов черты. Однако при перекатегоризации значения они приобретают черты акциональности и как следствие из этого они имеют набор грамматических форм, присущих акциональным глаголам: формы длительного разряда, сочетаемость с фазовыми глаголами, наличие пассивного залога. Как было отмечено выше, на периферии данного подкласса находятся каузативные (to allow, let, permit) и акциональные (to applaud, clap, nod) глаголы, которые имеют свойственную им парадигматику — наличие форм длительного вида (хотя это не характерно для каузативных глаголов вследствие их предельного видового значения), императива, пассивного залога. Нужно отметить тот факт, что на полноту парадигматики влияет не только категориальное значение, но и лексическое значение, например, как уже было отмечено выше, релятивные глаголы вынужденного согласия в императиве приобретают значение не пожелания, а команды или приказа.

Кроме того, для всех глаголов «одобрения» и «согласия» характерны также и неличные формы — инфинитив, герундий, причастия I и II и ряд конструкций — Complex Object (инфинитив), объектную и абсолютную причастную конструкции, а также герундиальную конструкцию. Нужно отметить, что данные глаголы в большей степени проявляют номинативные черты вследствие абстрактного характера семантики.

Итак, глаголы «одобрения» и «согласия» представляют собой особый подкласс в системе английского глагола, отличающийся многоплановостью и неоднородностью его составляющих. Отношения элементов внутри подкласса характеризуются гетерогенностью, так как каждый глагол имеет свои особенности, обусловленные лексическим значением. Именно лексическое значение и его сложная семантическая структура является доминирующим фактором, влияющим на синтаксические характеристики глаголов и на их взаимодействие с грамматическими категориями и формами.