Актуальность темы
Как известно, топонимия (а в особенности гидронимия) является древнейшим и самым стабильным слоем языковой лексики, который — «как архив земли, подобно документальным архивам» /Endzeiins 1935, 162/ - незаменим для исследований истории, этнографии, культуры народа, культурных и языковых связей, а также имеет чисто лингвистическое значение для изучения истории языка и диалектологии. Интерес к балтийским онимам постоянно возрастает /Ванагас 1983, I/- это связано с бурным развитием индоевропейской ономастики, а также с исключительной архаичностью балтийских языков /одним из последних об этом Топоров 1981, 14/. Гидронимия литовского языка уже изучена весьма детализированно как в словообразовательном, так и в этимологическом и семантическом плане /см. Buga rr III 491−610- Ванагас 1966; hdj ezj Vanagas I98IaВанагас 1983; Tarvydas 1958; Savukynas I960- 1961; 1962; 1963; 1966; Kuza-vinis 1964; 1966 и др./. Ряд работ посвящен и гидронимии древ-непрусского языка /Geruilis 1922; Даубарас 1978а- 1978е3- Dau-baras 1983; значительное внимание гидронимии уделено также в Топоров I — III/. В настоящее время одной из важнейших задач балтистов является изучение латышской гидронимии, а также сопоставление и сравнение гидронимической модели латышского языка с однотипными и близкородственными ономастическими системами (например, с соответствующей гидронимической моделью литовского языка). Большинство гидронимов (в том числе лимнонимов) в Латвийской ССР уже собрано. Таким образом становится возможным начать систематический научный анализ материала. 0 необходимости подробно изучить и представить синтетическое описание топонимического онимообразования, т. е., описание всех деривационных средств, с помощью которых образовался и продолжает образоваться топонимический пласт, уже говорилось неоднократно /Никонов 1964, 74- вогек 1983, 108−109- Бондалетов 1983, 9 и др./.
Топонимия Латвии спорадически собиралась уже с XIX века: зачинателем можно назвать А. Биленштейна (см. Bieienstein 1892, а также собранные им материалы в публикациях Я. Эндзелина и Ю. Длакиса). В 1922 и в 1925 гг. Я. Эндзелином опубликовано 2 тома топонимов Латвии /Е IЕ II/. В 1936 и в 1939 гг. свои топонимические и антропонимические материалы из Курземе и Зем-гале опубликовал Ю. Длакис /и iv5 и v / (собранные им материалы из Латгалии и Видземе пропали во время войны). В 1956 и в 1961 гг. были изданы 2 тома словаря «Топонимы Латвийской ССР» (А^- 0? автор — Я. Эндзелин, редактор — В. Дамбе) /lw ILw II/ /о достижениях в исследовании латышской топонимии см. также Dambe 1954, 180−185- Дамбе 1966, 245−246- Жучкевич 1968, 216−218- Мурзаев 1974, 67−68- Авотиня 1975, 57−59 и др./. В настоящее время группой ономастов (В. Дамбе, 0. Буше, Дз. Хир-ша, Л. Балоде) в Институте языка и литературы им. А. Упита АН Латвийской ССР готовятся к изданию остальные тома упомянутого словаря топонимов.
До сих пор в основном исследовались частные вопросы гид-ронимии Латвии: анализировались отдельные названия (например, Я. Эндзелин рассматривал название реки venta /Endzeims 1911/ и другие гидронимы /Endzeiins 1935 и др./), отдельные группы гидронимов (например, о названиях славянского происхождения писали А. Брейдак /Брейдак 1973а/, Л. Балоде /Балоде 1983; 1985/, о гидронимах фанно-у горек ого происхождения — М. Рудзите /Rudzite 1968/, А. Брейдак /Брейдак 1973/, В. Зепс /zeps 1977/ и др.), или же гидронимы отдельного региона (например, о топонимах Блидиене — В. Дамбе /Dambe 1959/, о гидронимах Леясцием-са — Д. Земзаре /zemzare 1940/, о гидронимах Каугури — В. Руке-Дравиня /Ru^e-Dravipa 1971/ и др.). В большинстве случаев в этих работах исследуется этимология гидронимов (чаще всего по-тамонимов). Единственная статья, в которой подробно рассматривается словообразование латышских гидронимов, опубликована Я. Эндзелином в Лейпциге в 1934 г. — «Die lettiandiachen Ge-wasaernamen» /Endselins 1934/. В ЭТОЙ статье (объемом В 48 страниц) анализируется около 480 лимнонимов (вместе с повторяющимися названиями — около 555). Анализ гидронимов, в том числе и лимнонимов, в упомянутой статье проводится не с точки зрения топонимической деривации, а в структурно-морфологическом плане, т. е., не делается различие между апеллятивной и топонимической деривацией.
За время после появления в свет упомянутой статьи в балтийской и вообще индоевропейской ономастике многое изменилось (в том числе и принципы анализа структуры гидронимов). Новые работы показали неиспользованные еще до сих пор возможности и в отношении анализа латышских гидронимов. В настоящее время, когда почти полностью собран лимнонимический материал, перед балтистами встала важная задача приступить к детальному изучению латышских лимнонимов, выявить деривативные типы и установить структурно-словообразовательную модель лимнонимов Латвийской ССР. Х х Краткий обзор структуры потамонимов Латвийской ССР осуществлен В. Дамбе /Dambe 1984/.
— 10.
Итак, актуальность темы предопределяется относительной малоизученностью гидронимов (а особенно лимнонимов) латышского языка, отсутствием детального деривативного анализа лимнонимов (с учетом различия между ономастической и апеллятивной словообразовательными системами), отсутствием работы, включающей весь лимнонимический материал Латвии, а также необходимостью создания полной структурно-словообразовательной модели латышских лимнонимов.
Цель настоящей работы — установить структурно-словообразовательную модель лимнонимов латышского языка. Исходя из цели исследования, в данной работе поставлены следующие задачи:
— детально проанализировать с точки зрения топообразова-ния все известные в настоящее время латышские лимнонимы;
— выявить все способы образования лимнонимов;
— установить количественные соотношения всех словообразовательных типов между собой;
— проанализировать отдельные словообразовательные группы в количественном и ареальном отношении;
— по возможности сравнить структурно-словообразовательную модель латышских лимнонимов с соответствующими моделями других балтийских языков;
— установить удельный вес заимствований в системе лимнонимов Латвийской ССР.
Б диссертации не ставится задача этимологизировать все анализируемые лимнонимы: этимология и семантика названия устанавливаются только в той мере, в какой это необходимо для выяснения способа образования лимнонима.
Объем данной диссертации не позволяет также включить в нее подробный структурно-словообразовательный анализ иноязыч.
— II ных лимнонимов Латвийской ССР.
Б задачи данной работы не входит также анализ всей литературы по теме общей теории имени собственного и различия между nomina propria и nomina appellativa. По ЭТОЙ проблеме существует огромная литература как в советском, так и в зарубежном языкознании. Однако, так как это различие оказало весьма существенное влияние на выбор частных методов данного исследования, то попытаемся охарактеризовать эту литературу хотя бы в самых общих чертах. Всех авторов очень схематично можно разделить на 2 группы /об этом см. и hd 13−17/: одни придерживаются мнения, что собственные имена мало чем отличаются от имен нарицательных, что имена собственные так же, как и имена нарицательные, имеют лексическое значение /Зеленин 1903, 21- Булахов-ский 1953, 17- Богусловский 1957, 237- Потебня 1958, 53−54- Будагов 1958, 9- Визгалов 1959, 143−144- Ташицкий 1961, IIЖданов 1963, 3 и сл.- Кондратьева 1964, 98- Grodzinski 1973 и др.- Джозеф (по книге А. Суперанской 1973, 60) — Breal 183 (по книге Жданова 1963, 13) — Sweet 1891, 58- Peterson 1929, 2- Есперсен 1958, 70 и сл. и др./, другие же придерживаются противоположного мнения, т. е., что имена собственные существенно отличаются от нарицательных, что имена собственные не обладают лексическим значением /Галкина-Федорук 1956, 59- Левков-ская 1962, 172 и сл.- Суперанская 1962, 7- 1964, 35- 1969, 1−50- 1973 (работа обобщающего характера, дается также и общий обзор литературы на эту тему) — 1978, 32−33- Безруков 1967, 16−17- Реформатский 1964, 9−34- 1967, 29−30 и 57−62- Топоров 1964, 3 и сл.- hd 17−21- Ванагас 1983, 10−11- Карпенко 1975; Зверев 1976; 1978 и др.- Berteisen I9II (по книге Есперсена 1958, 71), Милль 1914, 27−29- Amman 1925, 66- Dauzat 1946, 13- Weisger.
Ъег 1951, 21- Gardiner 1954, 43- Брендаль, Бойссенс, Ельме-лев (по книге Бондалетова 1983, 14) — Kuryiovd. cz 1956; uii-mann 1957, 239−240- Trost 1958, 867−868- Роспонд 1962, 12- 1965, 5- Рымут 1981, 335−339 и др./. Об истории развития теории имени собственного и имени нарицательного см. также Старостин 1975, 313−320- 1978, 243.
По словам А. Б. Суперанской, отсутствие единой, общепринятой концепции имени собственного во многом объясняется различием исходных положений и методов их создателей, а также тем, что поиски велись порой в диаметрально противоположных направлениях. Отсвда попарно противоположные теории, основанные на связи имени собственного с понятием и именуемым объектом /Су-перанская 1973, 88/. Собственные имена — это единицы языка-речи, служащие для подчеркнуто конкретного называния отдельных предметов действительности и вследствии такой специализации выработавшие некоторые особенности в значении, грамматическом оформлении и в функционировании /Бондалетов 1983, 27/.
Б современной науке существуют 2 точки зрения /по Бонда-летову 1983, 28/: а) граница между нарицательными и собственными именами не является абсолютной /Булаховский 1953; Никонов 1965, 64−65- 1970, 55- 1974; Белецкий 1972; Чумак 1972, 38- Grodzinski 1973; Bapich 1981, 75−77- Рымут 1981, 335 339- Simunovic 1981, 495−501- Бондалетов 1983, 28 и др./- эти авторы признают существование переходной области между именами собственными и нарицательнымиб) граница между нарицательными и собственными именами является вполне четкой /Карпенко 1975; 1981, 79−89/. Автор данной диссертации склонен разделять первую точку зрения.
0 том, что эти проблемы сохраняют свою актуальность и в настоящее время, свидетельствуют и последние международные конгрессы ономастов. Например, состоявшийся в 1978 г. в Кракове конгресс был посвящен именно проблемам специфики nomina propria И nomina appellativa, .
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. Со структурно-словообразовательной точки зрения латышские лимнонимы делятся на первичные (с нулевым топонимическим формантом) и вторичные названия озер. Первичные лимнонимы делятся на десубстантивные и деадьективные названия. Вторичные лимнонимы в зависимости от способа образования делятся на производные (суффиксальные, флективные и префиксальные), сложные и составные (генитивные и квалификационные).
2. Б настоящее время в количественном отношении абсолютно преобладает тип составных генитивных лимнонимов, который вытесняет все другие типы образования. Далее по продуктивности следует суффиксальный тип деривации, образование сложных названий и т. д. Самыми непродуктивными типами являются префиксальные дериваты и первичные деадьективные лимнонимы.
3. Суффиксальные лимнонимы образуются при помощи 60 различных суффиксов. Флективные дериваты — при помощи 4 дерива-тивных флексий, префиксальные дериваты — при помощи 4 различных префиксов.
4. Структурно-словообразовательный анализ, дополненный общим обзором первичной семантики, позволяет сделать некоторые выводы в семантическом плане. Большинство десубстантивных лимнонимов образованы от нарицательных имен существительных с физиографическим значением или значением места или местности, реже — от существительных со значением фауны. Деадьективные лимнонимы (как первичные, так и вторичные — суффиксальные,.
— 14 сложные, составные квалификационные) в большинстве случаев образованы от имен прилагательных, характеризующих гидрообъект (конфигурацию, глубину озера, свойства воды и т. п.).
5. Структурно-словообразовательная модель лимнонимов Латвийской ССР в основном близка соответствующим моделям других балтийских языков — литовского, древнепрусского (наблю-дяется главным образом лишь количественная разница).
Новизна данной диссертационной работы состоит в том, что впервые собраны, систематизированы, детально проанализированы в структурно-словообразовательном аспекте и классифицированы все известные лимнонимы Латвийской ССР. Были выявлены все способы образования лимнонимов, установлено количественное соотношение всех словообразовательных типов, отдельные словообразовательные группы проанализированы в ареальном отношении (составлено 10 карт). Структурно-словообразовательная модель латышских лимнонимов по возможности сопоставлена с соответствующими моделями других балтийских языков. Б анализе латышских лимнонимов впервые применен метод структурно-словообразовательного подхода к топонимам, использована принципиально новая классификация, в основном предложенная П. Лебелем / Lebel 1956/ и С. Роспондом /Rospond 1957/ и успешно примененная на базе литовской гидронимии А. Банагасом /Ванагас 1966; hd — Ванагас 1983/.
Практическая значимость диссертации заключается прежде всего в том, что на основе детального анализа определяется модель образования лимнонимов целого этнолингвистического региона. Эта модель может послужить опорой для исследований других топонимических слоев латышского языка, а также быть подспорьем при изучении гидронимии других индоевропейских языков. Проведенный анализ помог установить первичные, правильные формы ряда лимнонимов, показал искаженные формы названий озерэто будет содействовать установлению литературной формы названия и стандартизации латышских географических названий /о такой необходимости см. Постановление Совета Министров Латвийской ССР от II февраля 1967 г. № 73- Грисле 1966, 217−218- Avoti^a 1977, 32- 1984, I и др./. Анализ отдельных лимнонимов будет использован в подготовке следующих томов словаря «Топонимы Латвийской ССР», который является плановой работой Института языка и литературы им. А. Упита АН Латвийской ССР (государственный № 78 079 774). Выводы работы могут быть использованы при чтении языковедческих курсов в вузах Латвийской ССР.
Апробация работы и публикации. Диссертация обсуждалась на заседании Отдела диалектологии Института языка и литературы им. А. Упита АН Латвийской ССР. По материалу диссертации сделаны доклады на 1У Всесоюзной конференции балтистов в Риге (1980 г.), на II балто-славянской конференции в Москве (1983 г.), на конференции памяти А. Озолса в Риге (1984 г.), на конференциях молодых ученых в Институте языка и литературы им. А. Упита в Риге (1981 г., 1982 г.). По теме диссертации опубликованы 4 статьи (3 п.л.) — 4 статьи (2 а.л.) сданы в издательство.
Материал и структура диссертации. Использованный в диссертации (как приведенный в тексте, так и весь проанализированный) языковой материал получен из следующих источников:
— 16.
E IX, Е II, Lw I, Lw II, U IV, U V, Konv., Pag. apr., а также материалы топонимических экспедиций /д/, топонимическая картотека Института языка и литературы им. А. Упита и картотека озер Научно-исследовательского сектора географии при Латв. ГУ им. П. Стучки /д /. Общая картотека лимнонимов Латвийской ССР составляет около 21.000 единиц (включая повторяющиеся фиксации). По приблизительным данным в Латвии существует около 5000 озер /Пасторс 1966, 218−219/ (в Малой латышской энциклопедии приводится цифра 3195, но в это число включены только гидрообъекты с площадью выше i га /mle i 491/), Различных названий озер зафиксировано около 4200 (с вариантами и с повторяющимися названиями — около 6800). Подавляющее большинство лимнонимов Латвии (около 3800) — это названия, образованные на базе латышского языка (или языков других балтийских племен, обитавших в прошлом на территории Латвииэто далее особо не оговаривается) — на них и сосредоточено главное внимание в данной работе. Заимствованные названия, т. е., лимнонимы, образованные от иноязычных апеллятивов, составляют около Ь% всех лимнонимов Латвии: это лимнонимы славянского Происхождения (например, Jagodu ezers + оз в Агло-не? , Bezdonnojе ezers в Асуне? /см. также Балоде 1983, 3−5- Балоде 1985/), финно-угорского происхождения (например,Paipirs2, в Яунлайцене fl,^Mnieris в Цесис Lw II 480), литовского происхождения (например,+ оз в Вилце Lw II 210, J^aiva^ + оз в Асаре д). Подробный анализ заимствованных лимнонимов в данной диссертации не проводится. Предметом х Список сокращений см. в конце диссертации. Система сокращений по возможности согласована с принятой в словаре «Топонимы Латвийской ССР» (lw i-ii). анализа в данной работе не являются также лимнонимы-гибриды, т. е., такие сложные названия, первым компонентом которых является корень апеллятива иноязычного происхождения, а вторым компонентом — собственно латышское слово (например, jjmbezers^ в Леясциемсе д: эст.^ишЬе^ 'закрытый' + лтш. дгегэ^ 'озеро') ИЛИ наоборот (например, Driers В Слоке?: ЛТШ. Дидагз^ 'ИЛ' + лив. Дога, эст. д&гу 'озеро', Mazjervs в Наутрены?: лтш.^агд 'маленький' + эст. дагу^ 'озеро'). Эти и подобные композиты в данной диссертационной работе отражаются лишь в статистических данных. В анализ не включены также лимнонимы, с точки топонимической деривации структурно не/делимые, например: Limans? (// Limins ?) 03 В Каунате: ср. ЛИТ.Anmias 15 03 в Литве. А. Ванагас считает, что когда-то, возможно, существовал даже лит. физиографический тершн^Дпипаа /hd 155/, который можно сравнить с дргр. А^г^ 'озеро', 'луг', ТОХ. Дх^ 'озеро' /см. Gerullis 1922, 18- Buga RR I 505- Schmid 1972, 9- ez 191/. Такая балтийско-индоевропейская этимология вполне вероятна, но, учитывая локализацию анализируемого лтш. лимнонима, его можно и непосредственно связывать с рус. ^лима^ 'залив в низовьях реки или соленое озеро вблизи моря' /ССРЛЯ У1 225/. Правда, слово^лишн^преимущественно южнорусское /Даль II 252/, однако топоним (ойко-ним)^Лиман^(если только это не омоним, не имеющий генетической связи с анализируемым лимнонимом) встречается и в Орловской области /Орловская область 1976, 108/, топоним Красный Лиманов Воронежской области /Мурзаев 1984, 343/, т. е., уже сравнительно недалеко от балтийских территорий /см. и Балоде 1985/.
Еще один пример такого структурно неделимого лимнонима:
Ludza^ оз в Беляве Е I 68: Я. Эндзелин этот лимноним сравнивает С ЛТШ. JLuga, 'quebbige Morastmasse an zuwachsenden Seen' /ME II 510/, Б. Дамбе сопоставляет со стсл. l^^b, польск. igg 'топь, болото, лес на болоте, болотистый луг* /Дамбе 1981, 160/. Ср. и иллир. JLugas, lu^a. 'болото', рус. л$ка. Но ВОЗМОЖНО сравнить И С ЛИТ. J^gnas, 'biegsam, gelenkig, ge-schmeidig, schmeichlerisch' / LEW 388/,^iUgnas 'PfUtze, Lache, TUmpel, Sumpf, Morast' /LEW 379/, а Также С ЛИТ. ПОТЭМОНИМОМlUginaa / EZ 196/. Ср. другие лтш. гидронимы: Д ий2аздг§ га 03 В Цибле Pag.apr. 610, Дш1га. р > В Раузе Е I 114 и др.
Анализ таких лимнонимов должен стать предметом специализированного этимологического исследования.
Для лимнонимии Латвии характерно то, что один и тот же гидрообъект имеет по 2−3, а то и по 5−7 названий (об аналогичном явлении в потамонимии Латвии см. Dambe 1984, 62). Кроме того наблюдается и очень большая вариантность одного и того же названия. Многоименность (называемая иногда и онимической синонимией) и вариантность собственных имен — явление, пред-определяемое онимической ситуацией /Майтан 1981, 93/. Так как в латышской устной речи первичный лимноним можно свободно заменить сложным или составным названием, то весьма часто существуют параллельные названия всех деривативных типов лимнонимии, образованные от одного и того же корня. Б таких случаях, когда зафиксировано первичное название (с нулевым топонимическим формантом), общекорневые параллельные сложные или составные формы отдельно не анализируются, а приводятся лишь в скобках после первичного лимнонима. Названия, отличающиеся лишь характером слоговой интонации, отдельными вариантами не считаются.
Анализ каждого лимнонима начинается с сопоставления его с латышским апеллятивом, который взят из Словаря латышского языка /МЕЕН/ (в случаях, когда апеллятива в упомянутом словаре нет, используется Словарь латышского литературного языка /llw /). Если в латышском языке соответствующего апеллятива нет, анализируемый лимноним сопоставляется с другими латышскими гидронимами предположительно того же корня или другими топонимами (ойконимами или микротопонимами), а иногда и с латышскими антропонимами. Далее лимноним сравнивается с однокорневыми гидронимами (или топонимами) литовского языка и, по возможности, с топонимами древнепрусского языка.
Попытки классификации онимов предпринимались многими языковедами и приводили к разнообразным результатам. Так, например, на материале славянских языков осуществлены работы Ф. Па-лацкого, Ф. Миклошича, Г. Бойцеховского, Ф. Шварца, Е. Муки, П. Скока, К. Мошинского, В. Ташицкого и др. /об этих классификациях см. Rospond 1957, 14−27/- на материале балтийских языков работали: по топонимике древнепрусского языка Г. Ге-руллис /Geruilis 1922, 230 и сл.- 1933, 35−38/, по гидронимии литовского языка — Я. Отрембский /otrgbski 1959, 24−27/, А. Сенн / Senn 1959/, по литовской топонимии — С. Тарвидас /Tarvydas 1958/, по латышской гидронимии — Я. Эндзелин /еп-dzeiin 1934/, по структуре латышской потамонимии и по латышской топонимии одного ареала — В. Дамбе /Dambe 1984; 1959/.
Б данной диссертации все анализируемые лимнонимы делятся на соответствующие типы, группы и подгруппы согласно следующей структурно-словообразовательной классификации: от физиографических назв от назв. флоры от назв. фауны от назв. с другим зн от антропонимов от топонимов от физиографических назв от пазв. флоры-от назв. фауны от назв. с другим зн от гидронимов от других топонимов от антропонимов с физиограф со зн. флоры со зн. фауны с другим зн. гидроним другой топоним антропоним.
I комп, — нариц. сущ. I комп.- собств. сущ.
II комп.- нариц. сущ. квалификационные —-— ы и* н-ч.
II комп.- сооств. сущ. CD го о.
— 21.
Деривационные типы, отражающиеся в данной схеме, по словам Б. А. Никонова, являются исконными типами топонимического словообразования /Никонов 1962, 17−28/.
Эта структурно-словообразовательная классификация в общих чертах мало чем отличается от аналогичной классификации гидронимов литовского языка /ср. hd 25/, что вполне естественно: модели аналогичных топосистем ближайших родственных языков и должны быть схожими. Однотипная классификация позволяет сравнить исследуемую модель латышских лимнонимов с соответствующей моделью литовского языка.
Избранная классификация в известной степени предопределила и структуру данной работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. В первой главе рассматриваются первичные лимнонимы латышского языка. Эта глава делится на 2 раздела, посвященных соответственно первичным десубстантив-ным лимнонимам и первичным деадъективным лимнонимам. Раздел о первичных десубстантивных лимнонимах еще делится на подразделы, содержащие анализ отдельных семантических подгрупп лимнонимов.
4.0.0.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Структурно-словообразовательный анализ латышских лимнонимов позволяет сделать следующие выводы:
I. Лимнонимы Латвийской ССР, которых итого насчитывается около 4200 (не считая вариантов и повторяющихся названийс последними — около 6800), по своему происхождению являются не вполне однородным слоем лексики. Подавляющее большинство (около 3800 лимнонимов) — это названия озер, образованные на базе латышского языка (или языков других балтийских племен, обитавших в прошлом на территории Латвии). Лимнонимсвславянского происходи-ения около 160 /250/, финно-угорского происхожденияоколо 45 /105/, литовского происхождения — около 10 /20/ (следовательно, названия иноязычного происхождения, т. е., образованные от иноязычных апеллятивовх, составляют около Ъ% всех лимнонимов Латвии). Еще 230 /355/ названий (или около 5,5% всех лимнонимов) с деривативно-этимологической точки зрения являются неяснымиих конкретное происхождение пока не представляется возможным установить с достаточной степенью достоверности.
Происхождение названий озер Латвийской ССР отражено на диаграмме I (см. Приложение). х Иначе понятие заимствованных гидронимов трактуется в Endzelin 1934; Buga RR IIIRudzite 1968 и др., где под заимствованными гидронимами понимаются все гидронимы с корнем или основой иноязычного происхождения, из-за чего в число заимство-ваних гидронимов включаются и те, которые образованы от латышских апеллятивов иноязычного происхождения или от других латышских топонимов и антропонимов иноязычного происхождения.
— 175.
2. Со структурно-словообразовательной точки зрения все латышские лимнонимы делятся на 2 большие группы (типы): на первичные лимнонимы (146 /280/ х им 3,5% всех названий озер Латвии) и вторичные лимнонимы (около 3650 /5850/ или 86% всех названий озер).
Первичные лимнонимы в свою очередь делятся еще на десубстантивные лимнонимы и деадъективные лимнонимы. Вторичные лимнонимы по способу образования делятся на производные (суффиксальные, флективные, префиксальные), сложные и составные (генитивные и квалификационные).
3. По количеству образований первое место среди всех структурно-словообразовательных типов занимают составные генитивные названия озер — 2540 /3755/ единиц или 60,5% /55,2%/ всех лимнонимов Латвийской ССР, Большинство этих лимнонимовэто названия, образованные от других топонимов, чаще всего от ойконимов. Этот тип образования является самым продуктивным и в настоящее времяон вытесняет все прочие словообразовательные типы (особенно первичные названия).
Другие словообразовательные типы лимнонимов в количественном отношении распределяются следующим образом:
— суффиксальные дериваты — 425 /782/ или 10% /11,5%/;
— сложные названия — 380 /740/ или 9,3% /10,9%/;
— составные квалификационные названия — 210 /390/ или 5% /5,6%/;
— первичные десубстантивные лимнонимы — 138 /265/ или 3,3% /3,3%/- х Уместно еще раз напомнить, что все приведенные здесь цифры не являются абсолютными (в основном они могут меняться в результате увеличения фактического материалав дальнейшем это особо не оговаривается).
— 176.
— флективные дериваты — 84 /145/ или 2% /2,1%/;
— префиксальные дериваты — 8 /15/ или 0,2% /0,2%/;
— первичные деадьективные лимнонимы — 8 /14/ или 0,2% /0,2%/.
Приведенные количественные пропорции отражены на диаграмме J? 2 (см. Приложение).
4. В латышском языке десубстантивные лимнонимы (первичные и вторичные) происходят как от нарицательных, так и от собственных имен существительных. Если первичных десубстантивных лимнонимов, образованных от собственных имен существительных, совсем немного (около 18 /20/ де-антропонимических лимнонимов и 27 /30/ транстопонимических лимнонимов), то аналогичных сложных названий уже больше (142 /154/ лимнонима, образованные от других топонимов (не гидронимов), 5 /7/ - от других гидронимов, 14 /14/ - от антропонимов), а количество аналогичных составных лимнонимов очень большое (1690 /2190/ названий, образованных от ойконимов и микротопонимов, 146 /202/ - от других гидронимов, 160 /240/ -от антропонимов).
5. Суффиксальные лимнонимы образуются от имен существительных (нарицательных или — режесобственных), от имен прилагательных и от глаголов при помощи 60 различных суффиксов. Самыми продуктивными в деривации латышских лимнонимов являются деминутивные суффиксы.
144 /220/) иig- (86 /141/). Другие суффиксы в количественном отношении распределяются следующим образом: ^еп^ - 41 /83/, -ain^ - 12 /20/, ^ - 10 /22/, -злк^ - 9 /22/, -ul- -8 /19/, -in^ - 8 /15/, -j^- - 7 /II/, -un? — 6 /10/, -el^ -5 /15/, -uol- - 5 /II/, -uon- - 4 /II/, -ik- - 4 /9/, -uz-4 /8/, -av- - 4 /7/, -^n^ - 4 /7/, -ais- - 4 /6/, -aj- - 4 /6/,.
— niek^ - 4 /6/,ejg- - 4 /5/, -aizj — 3 /6/, -^elj: — 3 /6/, —un-^ - з /6/, no 2 лимнонима зарегистрировано с суффиксами:
— at^, -aun^, -?ik-, -er^, -ij^, -iet-, -1-, -n-,.
— ukn-, -^ol-, -z^, no i жмнониму с суффиксами: -ekl-, -ekal-, ^e^-, -^eniek-, -enk-, -ej-, -ekl-, -ej^, -jic-, -ik-, -^Ic^-, -nic -, -tn-, -ukn-, -jrfc^-, -uz^-, -uksn-, -Jikst-, -ur -, -utj, -чюкэп-.
Есж сгруппировать упомянутые суффиксы в соответствии с традицией по согласному, то выделяются следующие подгруппы:
— суффиксы с.
— суффиксы С.
— суффиксы С П.
— ад-, -ёз-, -13- ;
— av- •.
— суффиксы С jn^.
— суффиксы С.
— суффиксы С 1.
— п-, -ain-, -aun-, -an-, -en-, -e^-, —ёп—,.
-^eniejc-,-enk-, -dnj, -ij^, -ink-,.
U-П-, j ura—.
— ar-, -^er -, -ёг-, -ur-jul-, -ul-, -uol- •.
— суффиксы С Ji): -k-, -^cik-, ik-, -i^-, -ic-, -ic-,.
— nicj, -jniekjj.
— суффиксы С «д^Иais-, -aiz- ,.
— uz-, -uz^-, i.
— суффиксы С: -atj-, -It-, -iet-,.
— jrt -, -ut^- j.
— другие суффиксы: -aukat-, -ukst-, -st-,.
-^eklj-, -^ekl-, -eksl- ,.
— sn-, -ukn-, -uksn-, -uoksn-.
— 178.
Суффиксыain^,, -itв деривации названий озер встречаются на всей территории Латвии (ареал литовских гидронимов с ¦=inrна северо-востоке Литвы сливается с ареалом латышских лимнонимов сig-). Только в Латгалии зарегистрированы лимнонимы с суффиксамиan-, -5ik-, -е^-, J-Z-. Исключительно в юго-восточной части республики встречаются лимнонимы сeki-, -ink-,. Суффиксei^ также продуктивен в этом регионе, который сливается с ареалом литовских гидронимов с ^ei^. Отдельные суффиксы образуют свои микроареалы: лимнонимы сjla^ сосредоточены около Рауны, -еп^, -sn-, -uksn^-, -^uz-, -uobзафиксированы только на территории Видземе, названия сuonобразуют два ареала: в юго-восточной Латвии и в северной Курземе и др.
Наиболее характерные ареальные особенности лимнонимичес-ких суффиксов показаны на картах (см. Приложение).
6. Флективные дериваты образуются с помощью следующих флексий: — 3 /6/, — II /16/, -, ia.
— 56 /103/, -чгз^ - I /3/. В особую подгруппу выделяются флективные дериваты, в настоящее время употребляемые лишь в составной форме.
7. Зафиксировано 4 префикса, с помощью которых образуются префиксальные лимнонимы: aiz- - 2 /2/, ne- - I /I/, £а- - 4 /7/,?ie- - I /5/.
8. Сложные лимнонимы образуются путем сложения корней или основ:
— двух существительных — 337 /550/ (первый из которых может быть и нарицательным, и собственным именем существительным);
— имени прилагательного и имени существительного — 33 /174/;
— глагола и имени существительного — 4 /5/;
— 179.
— имени числительного и имени существительного — I /3/ (этимология окончательно не доказана);
— наречия и имени существительного — I /I/;
— имени существительного и глагола — I /I/.
Вторым компонентом композита, как правило, является номенклатурный физиографический термин jsz^rs, иногда другое номенклатурное или — реже — неноменклатурное слово.
В абсолютном большинстве случаев при сложении корней второй компонент композита не меняет своего окончания.
9. Составные генитивные лимнонимы образованы от имени существительного (собственного или нарицательного) в родительном падеже и номенклатурного слова ezers. Существует небольшая группа составных названий, вторым компонентом которых является не физиографический термин j^zers, а другое номенклатурное или неноменклатурное слово.
10. При образовании составных квалификационных названий в качестве первого компонента используется номинатив имени прилагательного (реже — причастия), а в качестве второго — номенклатурное слово jszgrs. Для этой подгруппы характерно то, что различных лексем используется сравнительно мало, но существует большое количество одноименных озер.
11. Двойные названия озер — это лимнонимы, образованные искусственным путем и употребляемые лишь в письменных источниках.
12. Структурно-словообразовательный анализ, дополненный общим обзором первичной семантики названий, позволяет сделать выводы относительно некоторых семантических особенностей латышских лимнонимов.
Первичные десубстантивные лимнонимы происходят главным об.
— 180 разом от существительных с физиографическим значением или со значением места или местности, на втором месте по количествулимнонимы,. образованные от существительных со значением фауны (в этих названиях преимущественно используются обозначения животных, так или иначе связанных с водой — рыб, рептилий, птиц и т. п.) — такие же пропорции наблюдаются и в отношении первичной семантики составных генитивных лимнонимов, первым компонентом которых является нарицательное существительное. Первый компонент композита в большинстве случаев образован от нарицательного имени существительного со значением фауны, на втором месте по количеству — первые компоненты с физиографическим значением и значением места или местности.
Деадъективные лимнонимы (как первичные, так и вторичныесуффиксальные, сложные и составные квалификационные) образованы главным образом от имен прилагательных, характеризующих гидрообъект (конфигурацию, глубину озера, цвет, вкус воды и т. д.). Такие названия, учитывая их семантику, представляются древнейшими, хронологически первичными лимнонимами.
Структурно-словообразовательный анализ помогает выяснить и то, каким путем в лимнонимию проникают нетипичные для мотивации гидронимов семантические элементы.
13. Сравнение структурно-словообразовательной модели латышских лимнонимов с литовской и древнепрусской моделью показывает, что типы образования лимнонимов в общих чертах совпадают во всех трех балтийских языках, соответствующие структурно-словообразовательные модели очень близки. В основном наблюдается лишь количественная разница (конечно, при этом сопоставлении нельзя упускать из виду, что древнепрусскую модель можно реконструировать лишь фрагментарно).
СОКРАЩЕНИЯ блр. — белорусский болг. — болгарский д — дополнительные материалы диал. — диалектная форма.
ДР. — другие дргр. — древнегреческий дринд. — древнеиндийский дрпр. — древнепрусский иллир. — иллирийский к — корректированная (исправленная) форма лив. — ливский лит. — литовский лтш. — латышский ннем. — нижненемецкий оз — озеро оз — бывшее (изчезнувшее, высохшее, заросшее) озеро перс. — персидский польск. — польский р — река.
РУС. -русский словен. — словенский см. — смотри ср. — сравни стсл. — старославянский т. е. — то есть тох. — тохарский укр. — украинский фин. эст. Gen. 5 ide. LKil.
Nora. ~ pi. s.v.
— финский.
— эстонский.
— Genetivus.
— материалы из картотеки научно-исследовательского сектора географии Латвийского государственного университета им. П.Стучки.
— индоевропейский.
— материалы из картотеки Института литовского языка и литературы АН Литовской ССР.
— Nominativus pluralis.
— sub voce — превратилось «С» — произошло у в Гаую — (после названия реки) — впадает в Гаую.
— б произношении не различаются прерывистая и нисходящая интонации.
— в произношении не различаются длительная и нисходящая интонации.
1949.1984 — материалы из экспедиции. года.
