Психологические факторы риска экстремистского поведения у подростков

Одной из ведущих проблем политической психологии является проблема социализации подростков, особенно при отсутствии единой общественной идеологии. Молодежь во все времена была более подвержена радикализации, чем старшее поколение. В силу возрастных ее свойств даже в спокойные в социальном и экономическом плане времена количество радикально настроенных людей среди молодежи всегда выше, чем среди остального населения. Объясняется это, в первую очередь, психологической спецификой данного возраста. Речь идет о кризисе идентичности, желании самоутвердиться, несформированности нравственных норм, активности, отсутствии социального статуса и т. д. Кроме того, молодежь наиболее чувствительна к бесперспективности, несправедливости, отчуждению, отсутствию настоящего дела. Психологи, занимающиеся проблемами политической социализации отмечают, что именно для молодежи привлекательны жертвенность, героика, романтика риска, статусная значимость деятельности, возможность показать себя, доказать что-либо себе и другим и т. д. В политической психологии отмечается, что вероятность экстремистского поведения среди молодежи очень высока. Одним из факторов, позволяющих определить поведение как экстремистское, является применение любой формы насилия. Более того, мы считаем, что именно психологическая готовность осуществлять насильственное поведение является ключевым элементом исключительного политического поведения, определяемого как молодежный экстремизм. 1.1 Актуальность Применение насилия в молодежных тусовках становится привычным. Политические психологи отмечают, что насильственное поведение, как одну из форм исключительного политического поведения, чаще практикуют молодые люди, находящиеся в критической ситуации или в неблагоприятных условиях для жизни, испытывающие те или иные формы социальной дезадаптации. проявляющие различные формы асоциального поведения. По мнению многих специалистов в области политической социализации, таких детей можно причислить к группе риска, в том числе касательно экстремистских проявлений. Вообще, к группам риска относятся те, кто находится в данный момент в ситуации очень ограниченного выбора и кто требует социальной (психологической, медицинской, педагогической) помощи. Чаще всего это члены сообщества, которые оказываются в объективно существующих в каждом социуме зонах риска и кто не может выбраться из них самостоятельно. Здесь активно действуют экономические (низкий уровень жизни), медицинские (отклонения социальная в развитии, и алкоголизм), психологические (конфликтность, (влияние педагогическая запущенность), криминогенные преступных групп) факторы риска. В политической психологии принято считать, что зоны риска расширяются в кризисной ситуации развития социума, в результате наложения экономических и социально-культурных противоречий и ошибочных социальных решений. Эти зоны при определенных условиях могут втягивать все большее число людей. Длительный, достаточно непоследовательный и чреватый серьезными психологическими травмами процесс смены ценностных ориентиров, происходящий в современной России влечет за собой рост как социальных, так и психолого политических проблем. И молодежь оказывается в этой ситуации далеко не самой защищенной частью общества. Провозглашение нового курса еще не означает утверждения новой системы ценностей. На это требуется время. Поэтому входящие в жизнь молодые люди, не слишком связанные с прошлыми ценностями, попадают в ценностный вакуум. Таким образом, по мнению политических психологов, в ценностном отношении современное поколение молодежи может быть охарактеризовано как маргинальное, а маргинализация влечет за собой противоречивость ценностного мира и поведения (как группового, так и индивидуального). [42, с.26] Достаточно показательны результаты социологических опросов, изучающих политическое поведение молодежи, суммированные в работе петербургских ученых А. А. Козлова и Т. Э. Петровой. По данным исследований, проведенных в Санкт-Петербурге, Центральной России, на Среднем Урале, в Екатеринбурге, Новосибирске, Нижнем Новгороде, большинство молодых людей испытывают чувство неудовлетворенности и неуверенности в сегодняшнем дне. Время, в котором они живут, большинство молодых людей оценили как «смутное», «агрессивное, в которое каждый должен брать все, что может» (71%)) — 30,5% как время неотложных действий для спасения России и только 10% как время хороших перспектив и надежд. Вызывают опасение политических психологов масштабы агрессивности в среде учащейся и студенческой молодежи. По данным исследования, «часто» агрессивно настроены по отношению к другим людям 20% опрошенных молодых людей, а 71% испытывает это состояние «время от времени». Значительно эволюционировали в последнее время ценностные ориентации молодежи: каждый третий предпочитает «твердую руку» — усиливается правый и левый радикализм. Высказывая мнение об идеальном для России государственном устройстве, 12,5% отдали предпочтение военной диктатуре- 8,2% поддержали конституционно-монархический вариант, 3,4% абсолютную монархию. Наиболее популярно у всех без исключения групп создание отрядов самообороны и экстремистских военизированных формирований (от 40,2% до 58,4%). Значительно менее популярны ненасильственные или «пограничные» меры. [42, с.6] В политической психологии одной из самых серьезных на сегодняшний день является проблема преодоления влияния экстремистских идей на формирование молодежного сознания. На проходившей в Москве конференции «Политический экстремизм в Российской Федерации и конституционные меры борьбы с ним» было сказано следующее: «Контроль над ситуацией в молодежной среде утрачен Данная среда может стать серьезным источником общественной нестабильности». Молодежный экстремизм представляет угрозу и в силу собственных частных особенностей: «в отличие от старшего поколения, основная форма протеста которых различного рода массовые акции, среди молодежи (как это показывает и западный, и российский опыт) широкое распространение может получить тактика насилия, как орудия борьбы». [42, 8] Ухудшение общей ситуации в социуме и увеличение числа детей и подростков, попадающих в зоны риска, остро ставят вопросы изменения стратегии и тактики социальной профилактики, психологической работы с подростками. Прежде всего, это касается отказа от карательных форм воздействия на детей групп риска. Необходим повсеместный переход на принципы поддержки и защиты в соединении с широкой превентивной работой. Таким образом, в рамках политической психологии изучение молодежного экстремизма становится все более и более актуальным. Однако, для разработки и осуществления превентивных мер, необходимо четко знать, что представляет собой молодежный экстремизм, каковы его психологические предпосылки, т. е. на что именно следует обратить внимание при построении профилактической работы. 1.2 Теоретическая значимость Теоретическая значимость работы заключается в анализе и систематизации работ посвященных исследованию политического явления экстремизма, проблеме агрессии, исследованию личности преступника, отклоняющегося поведения, криминальной мотивации, и т. д. Мы выявили социально психологические факторы, формирующие готовность применять насилие, установили наличие связи между готовностью осуществлять насильственное поведение, личностными характеристиками (такими как агрессия, ситуации одиночество), субъективной оценкой социально-психологической (для каждого испытуемого в отдельности), а также сферой ценностей.3 Практическое значение Долгое время понятие насильственного поведения связывали с агрессией. Наличие такой связи неоспоримо, однако, в сложившихся условиях индивидуальная работа в данном направлении с каждым нуждающимся в ней подростком не представляется возможной. Нам кажется целесообразной разработка методики, позволяющей диагностировать неблагополучие не только отдельной личности, но и малой группы и коллектива в целом. Однако, прежде необходимо выявить, какие именно социально психологические факторы и особенности личности приводят к риску применения насилия. Кроме того, экстремистское поведение не определяется только особенностями личности, что было показано нами еще в исследованиях 1996 г. (Демаховская М. Е. Психологическое исследование личности политического террориста. Дипломная работа). Тогда путем сравнения абхазской выборки с контрольной группой мы пробовали вычленить личностные характеристики, определяющие добровольное участие в экстремистских действиях. На основе анализа литературы мы выделили ряд личностных черт, характерных для экстремиста. Это: агрессивность, низкая устойчивость к фрустрации, конфликтность, жестокость, ригидность. Эмпирическим путем мы установили выраженность этих показателей у испытуемых. Использованные нами методики не позволили выявить отличий данной группы от остальных групп испытуемых. Тем не менее, политическая психология констатирует, что в человеческом обществе явление экстремизма порождено, прежде всего, психологическими проблемами. Экстремистский тип личности со специфическим мироощущением порождает экстремистское мышление, которое, в свою очередь, формирует конкретные модели насильственного поведения. Поэтому в дальнейших исследованиях мы ввели термин «готовность осуществлять насильственное поведение» и выдвинули следующую гипотезу: основным фактором экстремистского поведения является готовность применять насилие. В проведенном исследовании мы эмпирически проверили связь между готовностью осуществлять насильственное поведение, личностными характеристиками (такими как агрессия, одиночество), субъективной оценкой социально-политической ситуации (для каждого испытуемого в отдельности), а также сферой ценностей. Очевидно, что для профилактики молодежного экстремизма необходимо знать, какие факторы приводят к риску применения насилия в поведении и как эти факторы связаны с особенностями личности подростков. Множество криминальной работ посвящено агрессии исследованию и т. д. личности для преступника, политической мотивации, Однако, психологии важно определить, какие именно факторы формируют готовность применять насилие и что служит «пусковым механизмом» экстремистского поведения. Именно на этот вопрос мы постараемся ответить в работе. 1.4 Гипотеза Мы выдвинули следующую гипотезу: 1. Основным фактором экстремистского поведения является применять насилие. 2. Готовность применять насилие зависит и от личностных особенностей, и от факторов социально психологического риска. готовность 1.5 Цель исследования Целью работы является: 1. Теоретическое исследование факторов, влияющих на готовность осуществлять насильственное поведение. 2. Эмпирическое исследование связи этих факторов с особенностями личности и образом действий подростков, практикующих насильственные поведения. формы.

1.6 Задачи исследования: 1. Теоретическое исследование факторов, влияющих на готовность осуществлять насильственное поведение. 2. Эмпирическое исследование готовности подростков применять насилие в ситуациях фрустрации и агрессии извне у разных групп испытуемых 3. Эмпирическое исследование некоторых особенностей личности, сферы ценностей и факторов, попадающих в зону риска у подростков, практикующих и не практикующих насильственные формы поведения. 4. Эмпирическое исследование связи личнрстных особенностей, готовности применять насилие и факторов, приводящих к риску экстремистского поведения. 1.7 Объект исследования Объектом исследования в данной работе являются группы подростков, практикующих и не практикующих насильственные формы поведения, а именно: 1. Подростки, живущие на улице не меньше полугода и осуществляющие насильственное поведение 2. Учащиеся средних общеобразовательных школ г. Санкт Петербурга в качестве контрольной группы. 1.8 Предмет исследования Предметом исследования являются психологические особенности личности, влияющие на готовность осуществлять насильственное поведение.1.9 Методы исследования В работе используются следующие методы: 1. Анализ литературных источников. 2. Опросник Басса-Дарки 3. Шкала одиночества Рассела 4. Опросник Фанталовой, направленный на исследование системы ценностей, 5. Разработанная нами методика оценки факторов риска (по Хансену), 6. Разработанная нами анкета на готовность применять насилие. 1.10 Научная новизна Теоретическая новизна работы: 1. Впервые осуществлен комплексный психологический анализ проблемы экстремистского поведения, т.к. психологической литературы по данной проблеме практически нет. 2. Произведено описание факторов риска, приводящих к экстремистскому поведению. 3. Выделена психологическая готовность применять насилие как основной фактор экстремистского поведения. Методическая новизна работы: 1. Разработка и внедрение анкеты, выявляющей готовность применять насилие. 2. Разработка и внедрение анкеты факторов риска принятия насильственного поведения. Эмпирическая новизна работы: 1. Изучение поведение. 2. Изучение некоторых особенностей личности подростков, практикующих насильственное поведение (различные формы агрессии, чувство одиночества). психологической готовности осуществлять насильственное практики.

3. Эмпирическое исследование связи личностных особенностей, готовности применять поведения. насилие и факторов, приводящих к риску экстремистского 1.11 Апробация результатов Результаты исследования были внедрены при построении профилактических психолого педагогических занятий в Психолого-МедикоСоциальном центре для подростков Красносельского района и в медико социальном пункте «Врачи Мира» для детей, живущих на улице. Результаты также представлены в докладах, сделанных на Российском семинаре «Развитие системы сопровождения» (СПб, 2000, май) и Российско Фламандской научно практической конференции «Психолого педагогическое медико социальное сопровождение развития ребенка». (СПб, 2001, март). 1.12 Положения, выносимые на защиту На защиту выносятся следующие положения: 1. Механизм экстремистского поведения представляет собой взаимодействие внешних факторов объективной действительности факторами риска) и внутренних психических (которые мы назвали и состояний, процессов находящих отражение в характерологических особенностях, детерминирующих решение и направляющих и контролирующих его исполнение. 2. Главной составляющей экстремистского поведения является готовность применять насилие. Готовность осуществлять насильственное поведение является комплексной характеристикой, включающей: показатели различных видов агрессии, уровень одиночества, показатели факторов риска (субъективная оценка социально-психологической сферы ценностей. ситуации), особенности.

3. При построении профилактической работы с точки зрения политической психологии мы можем воздействовать именно на факторы социально психологического риска, приводящие к экстремистскому поведению. А это, в свою очередь, повлияет на факторы, касающиеся личности подростка. Таким образом, профилактика насильственного поведения из локально индивидуальной работы с отдельными, как правило, уже совершившими правонарушения подростками превращается в системную превентивную работу с группами на уровне социума.2. Литературный обзор В политической психологии неоднократно отмечено, что анализ проблемы экстремизма всегда представлял значительную сложность. Дело в том, что экстремизм сам по себе не является идеологией, а представляет собой некую стратегию, которая может применяться приверженцами самых разных течений. Предыстория современного политического экстремизма уходит корнями в глубь веков. На самых различных ступенях развития общества борьба между людьми нередко обретала форму вооруженного насилия, направленного на физическое устранение, подавление и запугивание противников. Одну из самых ранних в истории экстремистских группировок составляли сикарии, действовавшие в Палестине в 66−73 годах н.э. против умеренной египетской и палестинской диаспоры. Источники немногочисленны и противоречивы, однако, если верить Иосифу Флавию, сикарии применяли необычную по тем временам тактику: они убивали в дневное время, особенно по праздникам, в толпе людей. Некоторые считают, что сикарии возглавляли движение социального протеста, настраивая низы против богатых верхов. [49] Однако, по убеждению Флавия, это были самые обыкновенные разбойники, которые использовали призывы к справедливости для прикрытия своих целей. Не менее интересна известная на Западе секта ассасинов (XI XIII век), которые совершали набеги на Сирию, убивали префектов, губернаторов, калифов. Члены этой группы приветствовали мученичество и смерть во имя идеи и твердо верили в наступление нового миропорядка. Многое в их тактике и стратегии напоминает методы современных экстремистов. [50] В эпоху абсолютизма политические убийства случались относительно редко, особенно, после того как религиозные конфликты утратили былую остроту. Ситуация стала меняться после Французской революции и роста националистических настроений в Европе. [49] Систематические экстремистские акции начинаются во второй половине XIX столетия. В России революционеры. вели борьбу с самодержавием. Радикальные националистические группировки армяне, ирландцы. македонцы, сербы пользовались насильственными методами в борьбе за национальную автономию и независимость. Затем, в 90-е годы прошлого столетия, анархисты повели «пропаганду делом» во Франции, Италии, Испании и Соединенных Штатах. При всех различиях в деталях и политической конкретике, у этих выступлений имелось нечто обидее: они были связаны с ростом демократии, с одной стороны, и национализма с другой. Тяготы существования, против которых выступали эти люди, присутствовали и раньше: меньшинства подвергались угнетению, авторитаризм был правилом, не знавшим исключений. Но с распространением идей просвещения и ростом национализма социальные условия, которые прежде не вызывали протеста, стали казаться чудовищными. Однако вооруженный протест получал шанс на успех только в том случае, если верхи изъявляли согласие играть по новым правилам, что, прежде всего, исключало расправу с инакомыслящими. Короче, экстремистские группировки могли одержать победу только над таким правительством, которое отвергало экстремистские методы. После первой мировой войны Лига Наций сочла необходимым воспрепятствовать развитию организованного экстремизма. Был вынесен ряд резолюций и основано несколько комиссий. [49] Все эти старания оказались тщетными, поскольку одни страны действительно были намерены положить конец подобным проявлениям насилия, но другие ничего не имели против. Три десятилетия спустя с похожей ситуацией столкнулась и Организация Объединенных Наций. Проблема экстремизма, к сожалению, — актуальна и для нашей страны. Экстремизм стал разворачиваться, когда была ослаблена государственность, и начал обсуждаться вопрос о тоталитаризме и централизме, о несправедливости и спорности национально-территориального деления страны. Такая «демонизация» СССР давала уже достаточное самооправдание применения насилия, как допустимой формы борьбы с такой системой. Одновременно начались экстремистские акции, нацеленные на изменение государственного устройства страны: армяно-азербайджанский конфликт, события в Осетии, Абхазии, Приднестровье, Ингушетии, Прибалтике, Чечне. [48, 50] Таким образом, для России и других стран бывшего СНГ экстремизм сегодня не «термин», а жестокая реальность, от которой уже не отмахнешься. Хочется добавить несколько слов о молодежном экстремизме в нашей стране. До 1991 года в России националистические проявления в собственно молодежной среде крайне редко воплощались в акции, имевшие скольконибудь значимый характер. Периодические выступления небольших групп подростков на Пушкинской площади по случаю дня рождения Гитлера (особенно широкий резонанс получила акция 1982 г.), антисемитская демонстрация дюжины школьников у стен московской синагоги на улице Архипова (1980 г.) все это лишь свидетельствовало об определенном экстремистском потенциале советской молодежи, но еще не обозначало существование подобного движения в реальности. В 70 80-е гг. появились признаки иного отношения к эстетике национал социализма, до того времени воспринимавшейся каждым новым поколением однозначно негативно. Большинство советских детей, рожденных в конце 70-х, оказались отрезаны от коллективной народной памяти о Великой Отечественной войне. Отцы их этой войны, как правило, уже не застали, а обострившийся разрыв между поколениями внутри семей (как чисто психологический, так и воплотившийся на практике в «расселении» молодых семей и их родителей) затруднил передачу этой памяти через поколения. Положение стремительно меняется в начале 90-х годов. На волне всеобщей политизации в общественную жизнь России выдвинулось новое поколение лидеров национал экстремистов молодых и готовых к активной борьбе. В общественном сознании, благодаря усилиям новоявленных идеологов, формируется определенный стиль, включающий в себя не только комплекс политико-идеологических установок, но и манеру поведения, круг увлечений, образ жизни. Отдельные национал экстремистские партии определили работу с молодежью как наиболее перспективное направление деятельности. Русское национальное единство, Национал большевистская партия. Русский национальный союз лидеры этих организаций сделали ставку на молодежь как на основное орудие расширения влияния, и активность их в этой сфере возрастает. [42] 2.1 Экстремизм как один из видов насильственного неведения. До недавних пор понятие «экстремизм» употреблялось настолько широко и означало столько различных оттенков насилия, что утратило какой-либо конкретный смысл. [49] Один из первых исследователей экстремизма, Ежи Васиорский, еще в 1939 году указывал: «экстремизм это метод действия при котором насилие используется для установления господства». [13, с. 11] К сожалению, единого определения термина не существует. Американские исследователи В. Малинсон и Малинсон считают, что экстремизм не является понятием, связанным с четко определенными и ясно идентифицируемыми фактическими событиями. ФБР определяет экстремизм как «незаконное использование насилия против лиц или собственности с целью запугивания или принуждения для достижения политических или социальных целей». [26, с.9] Энциклопедические словари поясняют понятие «экстремизм» как совокупность крайних взглядов и методов, преимущественно в политике. [14, 59] Однако, сразу возникает вопрос: для кого эти взгляды и методы крайние? Кроме того, допустимо ли в практической деятельности государственных органов, да и общества, по отношению к экстремизму ставить на одну доску взгляды и методы? На этом пути мы можем подменить борьбу с причинами экстремизма борьбой с его проявлениями. В зарубежной психологической литературе экстремизм часто определяется как сознательное использование нелегитимного насилия со стороны какой-то миноритарной группы (то есть меньшинства), стремящейся тем самым достичь определенных целей, заведомо недостижимых легитимным способом. [66, с. 39] На заседании ученого совета ИГПАИ СССР в 1989 году было предложено другое определение. По мнению Ю. М. Колосова, экстремизм это действия направленные на то, чтобы путем применения насилия или угрозы насилия вынудить кого-либо изменить поведение, осуществить какие-либо действия или воздержаться от них. Смысл действия не в самом акте насилия, а в достижении своей цели с помощью запугивания. Это определение кажется нам наиболее удачным и его мы будем использовать в качестве рабочего. И если исходить из такого подхода, то под экстремизмом надо понимать просто всю совокупность противоправных, насильственных, или призывающих к насильственным действиям, деяний, совершаемых с определенными целями. В рамках политической психологии любой экстремизм в настоящее время можно условно.

Выводы.

Итак, мы экспериментально исследовали:

1. Готовность подростков применять насилие в ситуациях фрустрации и агрессии извне у разных групп испытуемых.

2. Некоторые особенности личности подростков, практикующих и не практикующих насильственные формы поведения, а именно, агрессивность и чувство одиночества.

3. Сферу ценностей у разных групп испытуемых.

4. Факторы, попадающие в зону риска у подростков, практикующих и не практикующих насильственные формы поведения.

5. Связь личностных особенностей, готовности применять насилие и факторов, приводящих к риску экстремистского поведения.

Мы выяснили, что у детей, живущих на улице, все показатели агрессивности по шкалам опросника Басса — Дарки выше, чем у детей, живущих дома. Таким образом, получилось, что подростки, практикующие насильственное поведение более агрессивны, чем подростки контрольной группы. Кроме того, дети, живущие на улице, чувствуют себя более одинокими (по опроснику Рассела). Мы отметили, что у детей, живущих на улице, общее количество внутренних конфликтов и вакуумов в сфере ценностей значительно ниже, чем у детей, живущих дома. То есть, расхождение между желательным и реально доступным выше в группе подростков, живущих дома. Интегральный показатель адаптивности в сфере ценностей у обеих групп не выходит за пределы нормы.

По предложенным факторам риска значимые различия выявлены в 9 факторах из 10: доступность, СМИ, семья, школа, друзья, установки, досуг, профилактика, помощь. Таким образом, почти все предложенные нами факторы у подростков, практикующих насильственное поведение, попадают в зону риска. В то время, как у подростков контрольной группы большинство факторов находится в зоне защищенности.

Что касается готовности применять насилие в поведении, значимые различия выявлены по показателям: физическое насилие, поиск альтернатив (другое). Итак, мы выявили значимые различия по измеряемым показателям между группами подростков, живущих в разных социальных условиях. Следовательно, вполне можно говорить о решающем влиянии социума на формирование насильственного поведения. Кроме того, обнаружены высокие корреляции между факторами риска и готовностью — неготовностью применять насилие. В то же время выявлены значимые корреляции между различными формами агрессивности (опросник Басса — Дарки) и факторами риска, а также готовностью — неготовностью применять насилие. Кроме того, все вышеназванные показатели коррелируют с чувством одиночества (опросник Рассела). Таким образом, мы выявили тесную взаимосвязь между агрессивностью, одиночеством, факторами риска и готовностьюнеготовностью применять насилие.

Мы говорили о том, что все факторы, приводящие к риску экстремистского поведения, можно разделить на 2 группы: факторы социальной среды и факторы личности подростка. Соответственно, профилактика экстремистского поведения может быть направлена на социальную среду и на работу с личностью (коррекция отклоняющегося поведения, воспитание и развитие устойчивости к неблагоприятным социально-психологическим факторам). Второе, вероятно, надежнее, но в современных условиях кажется практически невозможным. Однако, в нашей работе мы доказали, что эти 2 группы факторов тесно взаимосвязаны. Следовательно, при построении профилактической работы мы можем опираться именно на факторы социально — психологического риска, приводящие к экстремистскому поведению. А это, в свою очередь, повлияет на факторы, касающиеся личности подростка. Таким образом, профилактика насильственного поведения из локальноиндивидуальной работы с отдельными, как правило, уже совершившими правонарушения подростками превращается в системную превентивную работу с группами на уровне социума.

С другой стороны, опираясь на проведенное исследование, можно значительно упростить процедуру диагностики при индивидуальной коррекционной работе. Как уже говорилось, выявлены значимые корреляции между факторами риска, агрессией, одиночеством и готовностью практиковать насильственное поведение. Выявляя «коррекционные мишени», мы, в условиях дефицита времени или ограниченного объема внимания ребенка, можем ограничиться только использованием анкеты факторов риска. Соответственно, время диагностики сокращается с 60 до 5−10 минут. В то же время, получив картину факторов риска, мы с достаточно высокой долей вероятности можем предполагать и уровень агрессивности, и степень готовности применять насилие, и наличие — отсутствие чувства одиночества.

Таким образом, проведенное исследование позволяет значительно улучшить, а иногда и упростить как процедуру индивидуальной и групповой диагностики, так и выбор «коррекционных мишеней» при профилактике и коррекции насильственного поведения.