Удмуртская проза второй половины XX — начала XXI века: человек и мир, эволюция, особенности художественного воплощения

Войти вмир национальной литературы, ощутить ее многогранность и неповторимую самобытность — значит приблизиться к познанию бесконечного разнообразия жизни, открыть себе новые грани человеческой культуры. XXI век сделал совершенно самоочевидным то, что вне опыта отдельных наций несуществует культурно-исторического опыта человечества, так как судьбы его складываются изпересечения и взаимодействия судеб наций. «Культура: человечества, включая ее художественную сторону, не унитарна, не-однокачественно-космополитична, не „унисонна“. Каждой национальной культуре с ее самобытными чертами принадлежит роль определенного инструмента, необходимого для полноценного звучания оркестра» [378, с. 366]:

В последние годы в художественных литературах народов России произошли: существенныесдвиги и трансформации, возникли качественно новые черты не свойства, что сделало их в той или иной степени непохожими на самих себя" & предшествующие этапы развития: В' связи с этимфинно-угорские литературоведьх отмечают существенные изменения" в. поэтике национальной прозы, — которые связаны со свободным обращением к условностифантастике, символике-, с: усилением интеллектуального, философского, субъективно-лирического начала, ц т. д. Об этом пишут в своих работах А. Брыжинский [35], В. Демин. [95]^ ВЛатышева [207], В. Макушкин [237], В. Пахорукова [283], Т. Кузнецова, [194]^ Н. Куторов [199] и др. Опыт национальных литератур до сих пор далеко достаточно/ привлекается' отечественной' наукойдлярешения теоретически?^ вопросов, осмыслениятипологии художественных направлений, динамиквс общероссийского историко-литературногоразвитияМежду тем все чахц^ высказывается" мнение о томчто без анализа «национального контекста ру представление о русской литературе не может не быть ограниченньш» [181].

В настоящее время литературоведами Урало-Поволжья с особой остротой: ставится вопрос о необходимости сравнительно-типологического подхода, к: изучению национальных литератур и локальных культур региона и страны: Ф. Галимуллин [65], В. Родионов [303], Р. Хайруллин [377], Е. Созина [335], В. Шибанов [412], Т. Кубанцев [190] и др. В. Родионов справедливо пишет: «Созрел вопрос о написании академических трудов по истории литератур отдельных регионов. Идея создания подобного исследования по региону Урало-Поволжья возникла у ряда литературоведов вполне самостоятельно, в процессе их работы по проблемам периодизации истории отдельных литератур. Впервые она официально прозвучала на Ш Всероссийской конференции финноугроведов (г. Сыктывкар, 1−3 июля 2004 г.), в резолюцию которой было занесено предложение о проведении в г. Чебоксары круглого стола по выше названной* проблеме. В рамках межрегиональной конференции «Ашмаринские чтения"* (г. Чебоксары, 21−22 октября 2004 г.) состоялся специально посвященный данной проблеме круглый стол. В его работе принимали участие представители всех литератур региона и все они признали необходимость создания по истории Урало-Поволжья академического коллективного труда» [302, с. 533].

Как научное направление в. финно-угорском литературоведении историко-типологический метод заявил о себе в начале 1970;х годов и получил широкое распространение в 1980;е годы. Признание и известность получили работы К. Васина [45], Н. Черапкина [391], Н. Басселя [16,¦ 442], М. Пахомовой [281], В. Латышевой [206], В. Ванюшева [40], В. Пахоруковой [284], Г. Сандакова [318], А. Васинкина [46], Т. Зайцевой [131] и др. К сожалению, к середине 1990;х годовинтерес к методике типологических сопоставлений, открывший в свое время" большие возможности для изучения литератур региона в многообразии межнациональных связей и влияний, выявления" общего и особенного, начал угасать,-и к настоящему времени многие плодотворные традиции сравнительно-исторического анализа оказались прерваны, поскольку «в XXL веке это направление в. литературоведении поддерживается лишь отдельными исследователями вузовских и академических ученых, а поддержка его объединенными усилиями крупнейших литературоведов, лингвистов, критиков,. историков, эстетиков (о чем мечтали участники Первого съезда советских писателей в 1934 году) прекратилась с нарушением целостности страны» [64, с. 53].

Попытка комплексного изучения коллективного литературно-художественного опыта региона связана с такой серьезной проблемой, как слабая освещенность литературной жизни в национальных республиках за последние десятилетия. Монографические исследования наших ученых, как правило, заканчиваются обзором литературы 1970;х — начала 1980;х годов. В «Литературной газете» в разделе «Многоязыкая лира России» справедливо отмечается, что «длящееся уже два десятилетия нарушение переводческих связей между братскими литературами привело к тому, что жизнь большинства национальных литератур оказалась сегодня вне поля видимости как широкого российского читателя, так и российской критики. А между тем миновавшие двадцать лет отнюдь не прошли впустую для самих этих литератур, и к настоящему моменту многие из них. проделали огромную работу, осмысливающую произошедшие с ними на рубеже второго и третьего тысячелетий перемены и отыскивая свое новое лицо и новое место в современном литературном процессе» [316, с. 3].

Чтобы представить общую художественную" систему финно-угорских литератур региона, понять внутренние закономерности национального ' литературного процесса, предвидеть характер межнациональных связей литератур, необходимо выявить реальную картину развития каждой отдельно' взятой национальной литературы. Своеобразной моделью, отражающей^ особенности миропонимания и самосознания народа, способы образного постижения окружающего мира, является удмуртская литература, которая достаточно наглядно и убедительно выражает тенденции, свойственные национальным литературам и Поволжья, и России. При этом для нас абсолютно справедливо утверждение: «Упорный труд на культурной ниве не разъединяет регионы — он их сплачивает» [266- с. 227].

Актуальность, исследования: Диссертация направлена прежде всего на. исследование основных свойств и особенностей удмуртской литературы второй половины XX — начала XXI в., выявление художественного своеобразия наиболее значительных явлений национального словесного искусства. Постижение доминантных признаков общих тенденций развития удмуртской прозы, дающее возможность представить национальную литературу как самобытную целостную систему, — актуальная задача, стоящая сегодня перед нашими литературоведами. Осмысляя закономерности развития удмуртской прозы анализируемого периода, мы сосредоточили свое внимание на одном из фундаментальных аспектов проблемы национального художественного слова, а именно — изучении присущего литературе понимания человека и мира. «Человек, — писал М. Бахтин, — организующий формально-содержательный центр художественного видения, при том данный человек в его ценностной наличности в мире» [19, с. 162]. Человек и его взаимоотношения с окружающим миром — коренная проблема удмуртского художественного сознания, благодаря которой литература на каждой стадии развития обретала свою основную созидательную силу, обозначала' духовно-нравственные' константы собственного бытия: Исходным моментом в< удмуртской литературе является личность крестьянина-удмурта или человека, имеющего крестьянское происхождение, его миросозидательная деятельность в неразрывных связях с исконными нравственными традициями народной жизни.

Национальная самобытность литературы проявляется в самых разных I аспектах, категориях, формах. Не случайно ученые пишут о необходимости развития особого литературоведческого направления — этнопоэтики, призванной «изучать национальное своеобразие конкретных литератур, их место в мировом» художественном процессе" [141, с. 9]. Размышления, о категории национального так или иначе выводят ученых на проблему «этнического самосознания» (Л. Гумилев). В*. Соловьев считал, что «человечество в его целом» есть «социальный организм, живые члены которого представляют различные нации» [337, с. 42]. Необходимо отметить, что в последние годы российскими учеными «этническое самосознание стало чаще называться идентичностью, как на Западе, хотя социальщде психологи видят некоторое различие между этими понятиями.

С. В. Рыжова, Г. У. Солдатова), акцентируя в идентичности культурно-психологические составляющие, а в самосознании — и социально-политическую" [102, с. 11].

Одной из главных призм, через которую сегодня рассматривается и оценивается современность, является стремление осмыслить противостояние универсальных цивилизационных стандартов и ценностей национально-культурной идентичности, обеспечивающих «этническую преемственность"-(Ю.Бромлей). В условиях утверждения идеи всеобщего обезличивания жизни, падения ценности человека как индивидуума и кризиса искусства особую» актуальность приобретает изучение опыта литератур малочисленных народов, которые одними из первых решают проблему сопротивляемости личности натиску глобализационных процессов в современном мире.

То, что глобализация заостряет вопрос о бытии удмуртской литературы, свидетельствуют конфликты, развернувшиеся внутри сообщества представителей* национальной культуры. В республике уже несколько лет активно дебатируется, вопрос о том, находится ли национальная литература в состоянии’кризиса, упадка или, видоизменяясь, продолжает развиваться, искать новые художественные формы, способные передать неоднозначное авторское ощущение себя" и. окружающего мира. Среди публичных выступлений большой резонанс получила, публикация" в газете «Инфо-Панорама» интервью «Художнику в условиях рынка на помощь государства лучше не надеяться» с известным в республике политиком? и культурологом А. Г. Красильниковым. В оценках перспектив, национального" культурного пространства автором интервью занята пессимистическая позиция и высказан ряд мрачных прогнозов. В частности, говорится о том, что в настоящее.

I * время «.'. фактически нет удмуртской, литературы, и вряд ли она найдет свое место на рынке"-[185]. Против подобных теорий, проникнутых недоверием к жизнеспособности национальных традиций в современном мире, в достаточно» резкой форме выступили председатель Союза писателей УР Е. Е. Загребин [127], председатель Союза композиторов УР А. Г. Корепанов [177], критик А. Шкляев.

420, с. 97]. К примеру, Е. Загребин в своем открытом письме отвечал: «Никакие удушья не закроют путь песне, песня — это душа любого народа. А песни пишутся поэтами» [127].

В контексте разговора об актуальности проблемы глобализации среди национальной интеллигенции можно также сослаться на то, что этой теме было отведено центральное место в работе УП-го Международного конгресса финно-угорских писателей, где В. Шибановым был прочитан доклад с выдвижением новых гипотез развития удмуртской литературы [410]. О жизненно важной" остроте влияния глобализационных процессов на судьбу удмуртского народа и его культуру говорилось в докладе протодиакона М. Г. Атаманова, прочитанном им на Ш Всецерковном съезде епархиальных миссионеров [12].

Два полюса этико-эстетических взглядов о месте удмуртской литературы в> современном «глобализирующемся» мире иллюстрируют также заголовки статей в газете «Удмуртская правда». «Путь к себе лежит через Европу» — называют свое интервью главный редактор авангардистски ориентированного молодежного журнала «Инвожо» («Солнцеворот») П. Захаров! и арт-редактор журнала А. Арзамазов [144]. «Путь в Европу начинается с Родины» — не соглашаются^ с ними Е. Загребин и многие другие удмуртские писатели [128]. Есть смысл: привести отрывок из названного* интервью, который наглядно демонстрирует позиции тех, кто считает традиционную удмуртскую литературу бесперспективной: «В этой (удмуртской — Т. 3.) литературе нет обновления, нет трансформации, которая* была бы интересна не только молодежино и людям? нового культурного ранга. <. .> Нет у нас и массовой литературы. с закрученным сюжетом, написанной хорошим языком, зовущей людей к богатой, достойной жизни.» [144].

Однако, судить" о литературе, не изучив конкретный литературный материал, не проникнув. в ее художественный мир, невозможно. Да и сам литературный, процесс республики намного сложнее любых концепций и высказываний, > поскольку чаще они выстравиваются вне охвата всего поля литературной практики, без учета данных филологического анализа.

Так и Е. Загребин, при всей смелости высказываний и жесткости позиции, оказался внутренне противоречив в определении качественных параметров нового этапа национального литературного развития.

Приведенные примеры свидетельствуют об актуальности диссертационного исследования, ибо лишь выверенные анализом конкретных произведений и проиллюстрированные их цитированием научные рассуждения, позволяют взглянуть на историю развития удмуртской литературы в ее многоаспектных связях с эпохой, определить потенциальную значимость возникновения в ней самобытных явлений. Таким образом, аналитическое обоснование проблем и перспектив развития национальной литературы на современном этапе — актуальная и насущная задача.

О том, что духовно-нравственные, художественные поиски удмуртских писателей нуждаются в непредвзятом теоретическом' обсуждении с привлечением^ новых эстетических концепций и методологических критериев анализа, свидетельствуют также дискуссии вокруг термина «этнофутуризм», получившие I большой общественный резонанс (см. об этом подробно в гл. 3.1). В этом смысле особую актуальность приобретает выбор направления' нашего исследования, т. к. «теория художественного человековедения"' является^ универсальной эстетической категорией, дающей ключ к пониманию^ внутреннего механизма национального литературного процесса, его исторической изменчивости, связей с обществом, культурными традициями народа.

Предложенный в диссертации аспект изучения динамики удмуртской, литературы позволяет по иному осмыслить содержательный потенциал произведений наших авторов, написанных в 1960;1980;е годы, сделать в процессе их новой интерпретации акценты, актуальные* длясовременного читателяи исследователя. Такой! подход продуктивен и по отношению к текущей художественной практике (1990;2000;е гт.), т. к. дает возможность привести новейший литературный материал в определенную систему.

Как это ни парадоксально звучит, но именно напряженная литературнаяполемика последних лет, пересечение противоположных взглядов писателей-*, критиков, общественных деятелей на перспективы развития удмуртского: художественного слова порождают необходимый духовный импульс, двигающийвперед и литературу, и, науку о ней, создают ситуацию взаимоузнавания людей— носителей разных типов миропонимания. Изучение «критического» контекста, в я котором создается современная удмуртская литература, совмещение плана., «извне» с планом «изнутри» обеспечивает продуктивный ракурс и актуальность* диссертационной работы.

Важнейшее значение для характеристики проблемы человека и мира в-, удмуртской прозе имеет изучение системы духовно-нравственных, этнических ценностей, отстаиваемых национальной литературой. «Ценностная'! характеристика в пределах, целостного взгляда предстает, как смысловой инвариант исторического подходасопрягая историко-функциональные и структурно-семантические аспекты» [343, с. 37—38]. В свете этой актуальной1: задачи? и-решается тема диссертационного/исследования, т., к. «всякое словесное* высказывание: есть суждение, суждение же о жизненном факте сопровождается— неизбежной оценкой (очень часто безмолвнойи предполагаемой). <.> Непонимание5 всей серьезности этого факта составляет, кстати, коренной, методический порок так называемого формализма» [299, с. 382]. Ценностный)! центр удмуртской художественной прозы^ с которьш соотноситсяшсе остальное- .— человек, сформированный народными традициями, и трудом' на земле. Точто? является силой литературы, — ее ' близость истокам народной жизни — воспринимается, к сожалению, сегодня не редко как незрелость, наивность, отставание от европейской культуры. Актуализация важнейших представлений национальной литературы о сущности человека, сложившихся в недрах народных I V.

I ' I традиций и проецируемых на социально-исторический контекст текущего времени, является насущной и назревшей проблемой.

Говоря об актуальности диссертационной работы, необходимо указать на особую значимость вводимых нами в научный обиход удмуртского литературоведения новых концепций и исследовательских методов. В этой связи следует отметить большую ценность для нас и удмуртского литературоведения трудов тех ученых, в которых разработана концепция человека в художественной' литературе. Это работы М. М. Бахтина [18], Д. С. Лихачева [219], Л. Я. Гинзбург [78], А. Г. Бочарова [34], В. В. Тимофеевой [349], А. А. Газизовой [63], • А. П. Герасименко [75], В. М. Головко [81], В. Я. Линкова [214], Ю. М. Павлова [273], Н. Н. Воробьевой [58], Н. Н. Старыгиной [338], В. А. Лаврова [200].

Среди работ этого ряда особо ценной при написании диссертации явилась монография Л. Колобаевой «Концепция личности в русской литературе рубежа XIX — XX вв.» [173]. В удмуртскойпрозе в раскрытии народного характера, преломились, прежде всего, традиции русской' реалистической литературы, в особенности в, творчестве писателей «горьковского направления». К сожалению, чрезвычайно важный опыт русской литературы в познании удмуртскими* писателями социальной и природной. сущности народного характера, исторического понимания личности в последние годы некоторыми критиками-игнорируется или искажается. Осмысление эволюции изображения человека и мира в удмуртской прозе во взаимодействии с русской литературой также относится к одной из назревших и актуальных задач современного" литературоведения. При изложении материала данная проблематика постоянно, нами*учитывалась, но это требует отдельного исследования.

Цель и задачи исследования

Цель диссертационного исследования" состоит в том, чтобы выявить особенности осмысленияобраза человека и мира в-удмуртской прозе 1960;2000;х годов и начала XXI века, определить актуальные тенденции художественного раскрытия личности в произведениях национальных авторов. Реализация цели предполагает решение следующих задач:

— показать развитие образа мира и человека в удмуртской прозе указасЕзгного периода, проследить эволюцию взглядов удмуртских писателей на про^^11еМу взаимоотношений человека и мира, отразившуюся в развитии образной сис^-х-емы их произведений;

— определить ведущие тенденции и направления вдвижении соврем^^^-д^ удмуртской прозы с точки зрения обозначенной проблемывыявить в литературе анализируемого периода типологию конфлгсхазсга определить его роль в структурировании образа главного героя в с освоением литературой сложных форм психологического анализа;

— обозначить особенности воплощения образа человека и мира в жанр><�зВом, жанрово-стилевом аспектах (роман, повесть, рассказ, писательские воспомксог^д^- документалистика и др.);

— выявить роль и значение мифо-фольклорных традиций в развитии аовьк художественных структур, направленных на освоение соврегуг^хаиой действительности в связи с этнокультурными, и этнофилософо: хсимй особенностямихудожественного мышлениянациональныхписателейисследовать особенности? познания мира и человека удмуртгскош литературой «массового» характераопределить особенности проявления в современной удмуртской хзрозе* религиозно-нравственных традицийобъяснить их рольв. формирсх&^ццдр самосознания национальной литературы-, проанализировать философскую доминанту в современной^ удмуртской-" прозе, определитъроль этой доминантъ1 в развитии перспектившовой литератзфьх !

Объект исследования — удмуртская: проза второй половиныXX — начала^ XXI в. Рассмотрение обозначенных задач осуществляется на основе аиализа/ ключевых произведенийведущих удмуртских писателей. Выбор имен определяется: необходимостью охарактеризовать основные литерагур 11ь^е направления? и течения— подбор произведений. дает представление •-'. альтернативности литературных явлений.

Предмет исследования — доминантные признаки общих тенденций развития удмуртской прозы указанного периода в осмыслении проблемы человека и мира.

Методологической и теоретической основой диссертации являются труды ведущих литературоведов, критиков, культурологов: М. М. Бахтина, Д. С. Лихачева, Г. И. Ломидзе, Ю. М. Лотмана, С. Г. Бочарова, А. Ф. Лосева, Р. Г. Бикмухаметова, Г. Д. Гачева, М. Б. Храпченко, Г. Н. Поспелова, В. Н. Топорова, В. Е. Хализева,. Л. В. Чернец и др. В диссертации мы также опирались на работы финно-угорских литературоведов и исследователей национальных литератур Урало-Поволжья — А. А. Ермолаева, 3. А. Богомоловой, Ф. К. Ермакова, В: М. Ванюшева, А. С. ЗуевойА. Г. Шкляева, К. К. Васина, Г. Н. Сандакова, Н. И. Черапкина, Е. И. Чернова,.

A. И. Брыжинского, В. И. Демина. В. М. Макушкина, Т. И. Кубанцева,.

B. В. Иахоруковой, Н. В. Буриловой, В. АЛатышевой, Ю. М. Артемьева-. Г. И. Федорова, В. Г. Родионова, Г. Б. Хусаинова, А. X. Вахитова, Р. Н. Баимова: X. Ю. Миннегулова, ФМ. Мусина и др.

Не уходя в подробный теоретический разговор1 о проблеме человекапоскольку наша работа преследует другие задачи, необходимо отметить, что при рассмотрении! образачеловека в художественно-эстетической системе удмуртской? прозы нами* учитывался: широкий спектр положений, выдвинутый в трудах, отечественных и зарубежных ученых — социологов, психологов, философов и др. Наиболее актуальными для нас явились философские работы Н. Бердяева, А. Лосева, Ю. Давыдова, М. Кагана, Л. Гумилева, М. Мамардашвили, И. БициллиX. ГадамераЖ. Делеза, М! Хайдеггера, О. Шпенглера, ФШеллинга и др.

Специфика представлений о мире и человеке в удмуртскойлитературе сопряжена с проблемойнационального характера. В) настоящее время существует, множество определений попятия «национальный характер». При этом высказываются неюие общие моменты, сводимые к тому, что под национальным: характером1 подразумевается" достаточно устойчивая, но подверженная трансформации целостная структура, сформированная, в процессе многовековой, совместной жизни: определенного этнического сообщества. «Детерминантами: национального характера выступают история, язык, религия, политическое устройство, климатические условия жизни, психофизиологическая природа нации» [385, с. 9]. История исследования понятия «национальный характер» и мнения современных ученых об этой категории обобщены в работе Р. Хайруллина [376, с. 13−18]. Непосредственное отношение к рассматриваемой в диссертации теме имеют исследования отечественных ученых, заложивших основы изучениям ¦ национального характера в литературах народов России, — Г. Ломидзе, Н. Джандильдина, Ю. Суровцева, И. Кона, П. Гнатенко, Н. Воробьевой, С. Хитаровой, Л. Арутюнова, С. Арутюняна, Л. Якименко и др.

В связи с проблематикой нашего! исследования неизбежно встает вопрос об употребляемости термина «национальный образ мира». Однозначного, определения этого понятия учеными не выработано. Серьезный анализ его употребления в различных областях науки проделан в статьях С. В. Шешуновой [404] и А. Д. Хуторянской [389]. В литературоведении как взаимозаменяемые используются* понятия" и выражения.- «картина мира», «образ мира», «модель мира», «внутренний мир литературного произведения», «художественный мир прозы», «картина поэтического мира», «мир писателя» и др. «Понятие8 „образ мира“ в высшей степени существенно для уяснения*принципов взаимодействия, разных национальных культур в единых художественных системах. Это понятие входит в ряд соположных понятий „картина мира“, „модель мира“, которые активно разрабатываются в современной’науке» [212, С. 43].

Главное же в «картине мира» или «образе мира», представляемом литературой того или иного народа, — это связи и взаимоотношения человека и окружающего^ мира, человека и действительности, как бы. эти связи не объяснялись, какими-бы изобразительными средствами не были выражены. На основе сложившихся в литературоведении подходов образ мира может быть, определен какмногоуровневое художественное целое, непосредственно реализуемое в социально-этической проблематике произведения, системе его персонажей, взаимоотношениях героя и среды, характерологии в целом, мотит^= ^-^.г сюжетно-композиционной, пространственно-временной организации текста и гг^.

Психологами и социологами картина мира также определяется как «сло^<�гструктурированная целостность», включающая в себя «совокупность нагляпге——х^с образов природы, человека, его места в мире, взаимоотношений с миро1уи1 ^ другими людьми. категории пространства, времени.» [125, с. 70]. ^ предлагаемой работе при конкретном анализе прозаических произведеь^^^ггпЕ^^ удмуртских авторов мы придерживаемся традиционных критер~^з —гт художественного человековедения, связанных прежде всего с вопросами иде!§ р^==й:<:=> философских исканий литературы, осмыслением сформировавшейся в т~ - «^Ц системы принципов изображения человека в его взаимоотношениях: с окружающим миром. Это закономерно, поскольку через постижение лисателг. —^им проблемы «человек и мир» раскрываются в литературе основы националььзкгбытия.

В понимании категорий «образ мира», «картина мира», используемьт^х^ ^ диссертационной работе в качестве синонимичных рабочих терминов, опорой нас служат труды таких известных культурологов и литературоведов,.

Г. Д. Гачев [70], Т. Ф. Кузнецова [195], Ю. М. Лотман [228], А. К. Жолковст^=.

126], Б. М. Гаспаров [67], Л. А. Шейман [402], С. В. Шешунова [403] и др.

В диссертации используются историко-литературный, систезус—¦типологический, проблемно-эстетический, структурно-семантический мехс=ав="тц5"1 исследования. Проблема преемственности традиции, вопрос об, а втор ^г-о^ позиции, жанрово-стилевые особенности произведений рассматриваются ви>*гс в связи с методологией анализа художественной концепции человека.

Научная новизна и степень разработанности проблемы. Предлагае^^-^-^агэ^ диссертация представляет собой одну из первых попыток монографичесге—-п>го исследования удмуртской прозы второй половины XX — начала XXI в аспекте художественного раскрытия проблемы человека и мира, объединяюх^^ел различные формы проявления ее национального своеобразия. В работе впер>~?=выявлена концепция человека в удмуртской прозе в соотношении с главными этапами развития национальной литературы, а также в тесной связи с историей страны, общества, народа. Осмысление особенностей интерпретации мира и человека в удмуртской прозе обусловило выделение таких мало изученных в национальном литературоведении проблем, как философско-мировоззренческие основы творчества национальных писателей, типология героя и конфликта, модификация жанровых и стилевых форм, мифо-фолышорно-литературные взаимосвязи, художественная пространственно-временная организация произведения, принципы изображения человека. В работе представлен материал, который в большинстве в своем впервые рассматривается под соответствующим, углом зрения или впервые становится объектом литературоведческого анализа. Это прежде всего произведения, созданные на новом историческом этапе развития литературы, — середина 1980;х — 2000;е годы и начало XXI в. В изучении литературного процесса с целью выработки нового критического языка и осмысления новаторских поисков национальных писателей впервые в удмуртском литературоведении наряду с положениями традиционной' науки применяется теория* глобализации, мультикультуризма, постреализма и т. д.

В* удмуртском литературоведении монографических работ, посвященных изучению современной национальной прозы, к сожалению, нет. Не представляется возможным назвать, и такие работы, где самобытная, индивидуальная концепция мира и человека была бы разносторонне описана на материале творчества отдельных удмуртских авторов. Необходимо указать и на весьма скудную разработку удмуртскими учеными проблемы современного «прочтения» литературного наследия 1960—1970;х гг. Но при этом в удмуртском литературоведении существует немало интересных и ценных исследований по* различным аспектам национальной прозы, оказавших существенную помощь в написании данной диссертации. Прежде всего опорой нашей диссертации служит академическое издание «Истории удмуртской советской литературы» в 2-х томах, I, а также ряд общих трудов по истории развития удмуртской литературы XX века —.

Очерки истории удмуртской советской литературы" (1957), «Счет предъявляет время» (1977), «Вопросы истории и поэтики удмуртской литературы и: фольклора» (1984),"Проблемы эпической традиции удмуртского фольклора илитературы" (1986), «Удмуртская литература XX века: направления и тенденции-развития» (1999), «Движение эпохи — движение литературы. Удмуртская литература XX века» (2002).

Важнейшее значение в изучении удмуртской прозы имеют работы отдельных-, авторов, для которых характерно стремление сочетать историко-литературныш анализ материала с постановкой некоторых принципиальных, имеющих ' теоретическое значение вопросов. Пути и проблемы развития удмуртской прозы сквозь призму динамики жанра рассмотрены в работе Ф. Ермакова- «Путь удмуртской прозы» (1975). Идейно-художественное многообразие творческих исканий удмуртских писателей' показано в книге 3. Богомоловой «Песня над-. ' Чепцой и Камой» (1976, 1981). Исследование особенностей проявления! национального и интернационального в удмуртской прозе содержится в монографии В. Ванюшева «Расцвет и сближение: О? типологии соотношения? национального и интернационального в удмуртской и других младописьменных литературах» (1980). Генезис удмуртского романа и его структурные особенности: явилисьпредметом исследовательского внимания в работе А. Зуевой «Поэтика удмуртского романа» (1984) — В ее же ¦ книге «Удмуртская литература? вконтексте г языческих и христианских традиций» (1997) сделана попытка, осмыслить религиозно-нравственные начала в. творчестве удмуртских писателей. Под идеей? преемственности и новаторских исканий рассмотрена динамика1 развития? удмуртской прозы в соответствующих разделах книги А. Шкляева «Временам литературы'— времена жизни: Статьи об удмуртской литературе» (1992). Проблематика, и поэтика произведенийизвестных удмуртских прозаиков? достаточно полно исследована в статьях А. Ермолаева, вошедших: в его книгу «Заметки непосторонне-го: Статьи, рецензии обудмуртской литературе» (2005):.

Коллективными усилиями удмуртских ученых и литераторов изданы книги воспоминаний о Г. Красильникове и С. Самсонове, представившие читателю богатый материал из личных архивов писателей. Это работы «Т. Д. Красильников — писатель и человек: Статьи, воспоминания» (1982), «» А я остаюся с тобою.": жизнь и творчество Геннадия Красильникова: статьи, воспоминания, стихи, дневник, письма" (2008), «Воспоминания о Семене Самсонове: Статьи, воспоминания, письма» (2000). При всей научной весомости всех названных здесь изданий во многих из них дала себя знать известная приверженность к идеологии' времени, в результате чего весьма ценные и перспективные суждения об удмуртской литературе не смогли до конца проявить свое отношение к ее1 национальному своеобразию, сформировавшейся в ней системе принципов художественного изображения человека и мира.

Наибольший интерес исследователей закономерно проявлен к творчеству Г. Красильникова. Художественное наследие этого большого удмуртского автора рассмотрено в работах Ф: Ермакова, А. Ермолаева, 3. Богомоловой, Н. Кралиной, А. Макарова, Е. Усыкиной, А. Власенко1 и, др. Поскольку в диссертации анализируются произведения писателякоторые многократно изучались и относительно которых уже сложились традиции, а порой и шаблоны восприятия, то наш анализ неизбежно сопровождается переосмыслением и переоценкой-сложившихся концепций, т. е. полемикой по отдельным вопросам с нашими' предшественниками:

В1 диссертации активно использован литературно-критический и< научный материал периодической печати. Рассуждая5 о степени разработанности изучаемой1 нами проблемы в удмуртском литературоведении, следует сказать, что расширить I наши представления об общих процессах развития национальной прозы помогают многочисленные статьи, напечатанные в периодической печати такими основательными критиками и писателями, как А. Шкляев, В. Ванюшев, Л. Айтуганова, А. Лаптев, Г. Романова, Е. Загребин и др. Особо тесную связь с текущим литературным процессом и общественной жизнью времени обнаруживает статья А. Уварова «Новые тенденции в удмуртской литературе» [359]. Художественное качество текущей удмуртской литературы представлено в статьях В. Шибанова [405,406,408], В. Пантелеевой [276], Л. Федоровой [369].

Удмуртская проза и творчество больших самобытных национальных прозаиков стали предметом исследования не только отечественных литературоведов, но и зарубежных ученых: Н. Бассель [442], П. Домокош [443], К. Салламаа [444], Е. Тулуз [446] и др. К настоящему времени некоторые работы зарубежных исследователей переведены на русский и удмуртский языки — (см.: [99], [308], [312]) и др.

Как было сказано выше, единого обобщающего труда, прослеживающего тенденции изображения человека и мира в удмуртской прозе-второй половины XX — начала XXI века, нет. Мы рассматриваем свою диссертацию как одну из. первых научных разработок, необходимых для создания полного представления о картине развития удмуртской прозы указанного периода. Отдавая себе отчет в том, что* каждый писатель устанавливает свои собственные отношения? к, I коренным проблемам. человеческого бытиямы в диссертационном исследовании^ I дифференцировали изучаемый материал, исходят из повышенного' внимания'" к* индивидуальной характеристикеведущих мастеров национального художественного слова. При этом концепция человека и мира рассматривается', нами, как-один из существенных компонентов их художественной системы.

Хронологические границы исследования, проводимого в диссертации, обусловлены самой историей удмуртской прозы, связаны, с особенностями! развития национального литературного процесса. Тенденции, определяющие1 характер удмуртской прозы 1990;2000;х годов, начали формироваться, в ней 1960;е годы, поэтому исследование современнойлитературной, ситуации реально вписывается в обозначенные хронологические рамки. Работа предполагает новый уровень научного обобщения большого литературного материала, ее концепция, не настаивая" на бесспорности отдельных выводов и заключений, потенциально открывает новые направления в изучении удмуртской прозы второй половины XX века и начала XXI века.

Положения, выносимые на защиту.

Возрождение национальной идентичности в удмуртской литературе 1960;х годов тесно связано с обновлением идеи художественного конфликта, которая включает в себя стремление автора вернуться к оценке мира и человека с помощью национальных и общечеловеческих критериев. Развитие этой идеи в системе художественных конфликтов удмуртской прозы оказалось устойчивым на-протяжении нескольких десятилетий и во многом определило своеобразие последней.

Национальное мироощущение определяет и эволюцию концепции героя в удмуртской литературе. Создавая образ человека в его взаимоотношениях с окружающим миром, авторы удмуртской литературы на всех этапах ее развития! связывали комплекс «положительных» качеств героя не столько с идеологией эпохи, сколько с особенностями национального характера, его устойчивыми психологическими чертами.

Жанровая специфика удмуртской прозы не может быть до-конца объяснена" вне ее связи с концепцией национального самосознания. Так, наряду с идеологическими и общекультурными тенденциями в масштабах страны, провозгласившими роман ведущим жанром 70−80-х годов ХХ века, в< удмуртской прозе «периода застоя» неофициально ключевую эстетическую роль играет рассказ, который дает возможность в частном психологическом конфликте обратиться к проблеме национальной самобытности. Жанр «производственного»" или «колхозного» романа в удмуртской прозе также осложняется специфически-авторскими чертами, связанными с национальным пониманием мира и человека.

В, «постперестроечный" — период в удмуртской' литературе неизмеримо возрастает роль творческой индивидуальности. Как следствие этого эстетика постсоветской удмуртской литературы формируется в творчестве зрелых, известных писателей, т. е. замена одного эстетического кода другим связана главным образом не со сменой творческих поколений писателей и даже не с новыми именами, а с новыми творческими установками и произведениями авторов старшего и среднего поколений. Определяющим фактором в движении удмуртской литературы становится эволюция индивидуального творческого сознания писателя, которая основывается на расширении границ национально-эстетического сознания.

— В удмуртской прозе 1990;2000;х годов наряду с индивидуально-художественным фактором приобретают определенное эстетическое значение объединяющие литературные тенденции, направления: этнофутуризм, религиозно-христианское направление, эстетика «массовой» литературы. Важнейшим направлением в развитии этого периода становится документально-художественная, мемуарно-биографическая проза. Ее динамичное развитие определяет процесс формирования культурных форм новой писательской. идентичности, поисков национальным художником своего места в новом историческом пространстве.

Особое значение в развитии* специфики удмуртской литературы принадлежит удмуртской мифологии, как одной из важнейших основ национального миросозерцания.1 Роль национальной мифологии на. рассматриваемом нами, отрезке развития* удмуртской литературы не может быть сведена только к сознательному творческому усвоению и переработке сюжетов образов, символика мифа проявляется у многих удмуртских писателей подсознательно, что в конечном итоге лишь усиливает его эстетическое и, нравственное влияние на художественный мир произведения.

Теоретическая" и практическая значимость исследования. Результаты диссертации могут восполнить существенные пробелььв исследовании истории и теории удмуртской литературы, внести определенные коррективы в методику преподавания ее современного периода в вузах и школах. Таким образомвыводы и положения диссертации должны стать основой для написания новой академической «Истории удмуртской литературы» и вузовского учебника. Работа будет востребована в<�научной среде и в практике университетского преподавания целого ряда курсов: «Литература народов России», «Литература финно-угорских народов», «История удмуртской литературы», «Современный удмуртский литературный процесс» и др. Диссертационное исследование послужит опорой для дальнейших исследований в области сравнительного литературоведения, его ' материалы послужат базой для прогнозирования культурной политики в республике и регионе.

Апробация результатов исследования осуществлялась через публикацию его основных положений в различных научных изданиях. Концепция диссертации отражена в монографических работах «Идеал и реальность: Герой и конфликт в, художественной литературе народов Поволжья и Приуралья (50−80-е гг.)» (1993) и «Удмуртская проза второй половины XX — начала XXI века: национальный мир и человек» (2009), сборнике научных статей «Современная удмуртская проза (1980;2000;е гг.)» (2006), учебно-методических пособиях и методических рекомендациях «Современный удмуртский литературный процесс"' (2007), „Литература народов России“ (соавт.» Р: 3. Хайруллин, 2007, 2-еизд. доп. и перераб.), «Удмуртская литература в 1970;2000;е годы» (соавт. В. Л. Шибанов, на удм. яз, 2008) и др.

По теме исследования прочитаны доклады на Международных финно-угорских конгрессах (Ювяскуля, 1995; Тарту, 2000; Йошкар-Ола- 2005), Всероссийских научных конференциях финно-угроведов (Саранск, 2000; Сыктывкар, 2005), Всероссийских научных конференциях «Литература Урала: Проблемарегиональной идентичности и развитие художественной традиции» (Екатеринбуг, 2006), «Литература Урала: Автор как творческая индивидуальность (региональный и национальный аспекты)"' (Екатеринбург, 2007), «Литература1,.

Урала: Локальные тексты и типы региональных нарративов" (Екатеринбург, *.

2008), «Проблемы филологии народов Поволжья» (Москва, 2007; 2009) — Межвузовских научно-практических конференциях «Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения» (Санкт-Петербург,.

2004; 2005), Российских уииверситетско-академических научно-практических конференциях (Ижевск, 1997; 1999; 2001; 2003; 2005; 2007). Результаты диссертации излагались также в выступлениях на Международных научных и научно-практических конференциях, посвященным проблемам развития языка и культуры, — «Язык, литература, культура: диалог поколений» (Чебоксары, 2003), «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва, 2004), «75 лет высшему образованию в Удмуртии» (Ижевск, 2006), «Продвижение имиджа* регионов России (Продвижение имиджа Удмуртии: опыт и перспективы)» (Ижевск, 2007), «Духовная традиция в русской литературе. К 450-летию добровольного вхождения Удмуртии в состав Российского государства» (Ижевск, 2008), межрегиональных — «Материальная и духовная культура Поволжья ш Урала: История и современность» (Глазов, 2002; 2005), «Коми-пермяки и финно-угорский мир» (Кудымкар, 2005), «Историко-педагогический опыт и проблемы разработки учебно-методических изданий на современном этапе» (Ижевск, 2007). Имеются публикации в научных журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Структура работы. Структура* диссертации обусловлена решением^ основных задач и состоит из введения, трех глав, заключения и. списка литературы. Части и главы диссертации разнородны по своему объему, что определяется рассматриваемым материалом и проблематикой соответствующих paздeлoвi Выделяется, большим объемом глава, посвященная’удмуртской прозе 1990;2000;х годов, поскольку она складывается на основе мало используемого* в литературоведческом обиходе материала. Это объясняется тем, что в данной главе рассматривается материал литературы последних лет, отрефлексированный лишь в критике.

Заключение

.

Анализ этапов эволюции удмуртской прозы, представленный в данном исследовании, позволяет со всей уверенностью утверждать, что при всей сложности, противоречивости, при всем драматизме литературной жизни различных периодов второй половины XX — начала XXI вв. удмуртская литература постоянно вырабатывала систему единых, важных для собственного развития принципов художественного воплощения человека и мира. С 1960;х годов удмуртская литература направила свои усилия на осмысление человека, живущего на историческом разломе веков, в момент смены цивилизаций. Задачей прозаиков стало запечатление не только уходящего национального патриархального мира, но и сохранение его нравственных, духовных традиций для будущего. Философско-антропологические проблемы начинают осознаваться в литературе не в отношении человека вообще, а человека-удмурта. Эта ч тенденция постепенно складывается и внедряется' в литературу со второй половины 50-х годов XX в. На данном этапе развития литературы народный характер реализует идею активной’личности, постепенно осознающей, что от нее зависит судьба страны. Фольклорные формы выражения точки зрения героя, просторечное слово являются способом обретения независимости от политической конъюнктуры времени, возможностью внеидеологической оценки мира.

Герой удмуртской прозы 1950;60-х годов вырастает из опыта литературы предшествующих эпох, что обусловливает его переходную сущность: от героя, ограниченного идеологическими рамками, к свободной личности, осознающей свои национальные корни и человеческую индивидуальность. Ведущей жанровой формой данного периода развития^ удмуртской литературы является роман, структура которого, по сравнению с романом 1930;40-х годов трансформируется: эпический конфликт постепенно отходит на второй план и уступает место психологическому. Данный тип конфликта позволяет начать движение к созданию образа нового героя, чей внутренний мир не определяется классовой принадлежностью и в меньшей степени зависит от идеалов конкретной эпохи.

Изучение литературного процесса Удмуртии дает возможность сделать вывод о том, что прорыв литературы к новому уровню художественного развития связан, в первую очередь, с творчеством Г. Красильникова и Р. Валишина. Их художественные поиски определили пути познания основ национального характера и народного духа, формирование новых средств художественной выразительности, изменение жанровых систем. Эти писатели в понимание человека, и окружающей действительности внесли свое представление о гармоничном и разумном устройстве мира, в котором: человек-труженик является подлинным властелином земной красоты, духовного богатства предков.

Главные черты удмуртской прозы 1970;х — середины 1980;х годов проявились как продолжение и развитие основных тенденций литературного процесса предшествующего периода, но в то же время они имеют свои особенностиобусловленные новой исторической ситуацией.

Литература

семидесятых годов, получивших ярлык «застойных» лет, долгие годы оценивалась негативно. С течением времени все яснее, осознается то, что для общественных, культурных, художественных процессовсовременности литература семидесятых годов имеет важное значение. Основнойтон в прозе задают роман и повесть больших объемов,, как правило, выросшие из очерка и посвященные хозяйственно-производственной жизни колхозов г в условиях научно-технического прогресса. В^крупных жанрах доминируют представления о мире прежде всего как о феномене социальном.

Обращаясь к анализу проблем-, связанныхс НТР, писатели видели свою задачу как в" постижении' народного характера-, восмыслении универсальных ценностей, восходящих к национальному прошлому, так и в показе передового человека времени, — отвечающего требованиям эпохи. При всей: изначальной ориентации на «социальный: заказ», реальное значение-: этих произведений оказывалось шире известных идеологических установок. Создавая произведения на актуальную «местную» производственную тематику, писатели так илц^—^- 11Наче вставали перед необходимостью осмысления коренных проблем народно!-^ т>кизНИ поиска новой образности, языкового многообразия, модернизации сюжетог^^.

Несмотря на значимость творческих исканий, связанных жанрами Р^с^зугана и повести, в удмуртской прозе 1970 — 80-х годов следует признать опреде^гл^-зающим жанр рассказа, который во многом опередил развитие романа того времеы^^-^ внес существенные коррективы в художественную картину мира, решил ва^егг^зейшие эстетические задачи, стоящие перед национальной литературой. Ф°Р*>*<=1:-алъный приоритет в литературе семидесятых — восьмидесятых годов был за, но осмысление социально-психологических коллизий времени происходит ^ жанре рассказа. Именно в жанре рассказа складываются и вызревают новые плодотворные тенденции, которые получают дальнейшее самобытное ра^^звитие в удмуртской литературе постсоветского времени. Это явилось пР0ДО-Тзгзж:ением нравственно-гуманистических, социально-этических и художественных: Шоисков литературы «оттепели». Критика советского периода часто обвинялар>^ссказ в несоответствии социальному контексту, «размытости» героя и конфли^сгига. Но с художественной точки зрения, именно рассказ, осваивал опыт опосред<^>:ванного психологического способа изображения героя. Если производственный рхсгхман так или иначе отстранял героя от судьбы своей нации, то рассказ, напротив.^ активно вписывал героя в национальный.мир.

Малая эпическая форма стала для национальной литературы своего рода художественной1 лабораторией, экспериментальным полем для Различных замыслов, и начинаний, которые получили более сложное решение в по^"^сти иди романе последующих лет. Главная1, особенность удмуртского^{рассказа} семидесятых годов — устремленностьк постижению светлых, поло^кгЕзггельных начал жизни,.стремление изобразить человека нравственно здорового, хмельного обладающегодушевной щедростью, добротой. Эта особенность тг&с>рЧества писателей 1970;х годов ценна и привлекательна как утраченный наЕС&о:нально эстетический опыт, поскольку за последние годы в удмуртской л^п-ературе обращенной к теме современности, ощущается нехватка жизнеутверждающего начала. Развитие рассказа связано также с усилением в литературе тенденции к символической обобщенности. Ощущая потребность в серьезных размышлениях над вечными нравственными и философскими проблемами, удмуртская малая проза начинает активно обращаться к традициям сказа, притчи, народных преданий, мифа.

Начавшиеся в стране со второй половины 1980;х годов перестроечные процессы радикально изменили культурную и литературную жизнь общества. Отличительной чертой переходного периода стало пробуждение национального чувства, литература заново открывала свое забытое наследие, ощущала народный дух. В удмуртском литературоведении в последние годы сложилось мнение, что «старая» национальная культура перестала существовать в самые же первые «постперестроечные» годы, что активные позиции в процессе изменения форм и приемов литературы заняли молодые авторы. Картина реальной литературной жизни тех лет много сложнее и противоречивее. Эстетика постсоветской удмуртской литературы начинает складываться в творчестве зрелых, хорошо известных писателей, т. е. замена одного эстетического кода другим связана главным образом не с новыми именами, а с новыми произведениями авторов старшего и среднего поколения, работающих в русле национальных реалистических традиций, характеризующихся взаимодействием разных эстетических компонентов. Показательна для истории удмуртской литературы второй половины двадцатого века эволюция творчества С. Самсонова, отражающаяся в новом открытии мира, которое совершалось в сознании народа в эпоху его общественного и национального пробуждения.

Новый этап художественногоразвитиясвязан в удмуртской литературе с явлением «этнофутуризма», имеющего в среде национальной интеллигенции своих приверженцев и оппонентов. Излишняя увлеченность наших литераторов зарубежными идеями привела к разрыву между художественной практикой и теорией литературы. Термины и категории, разработанные применительно к другой культуре, стали механически прилагаться к произведениям удмуртских писателей, без учета их духовно-практического опыта, изначальной природы их самобытного творчества. Время обострило проблему «советской удмуртской классики» в ее отношении к «современности», поставило вопрос о преемственности художественных традиций предшествующих лет.

Определяющим фактором в движении современной литературы стала эволюция творческого сознания писателя. Демократизация героя, показ многосложности человеческих связей, критический пафос, поиск корней национальной жизни, свободная композиция — черты круто изменившей свой облик национальной литературы девяностых годов. Основой для формирования новой жанровой модели в современной удмуртской прозе стала повесть, которая в удмуртской литературе теснее всего связана с открытыми формами авторского самовыражения, с документальными, автобиографическими жанрами. При распространении в литературе субъективированных форм повествования изменилось в ней и место рассказа. Широко представленный в литературе предшествующих периодов жанр рассказа с объективированным типом повествования уходит на второй план литературного процесса, его место занимают литературный портрет, эссе, зарисовка, авторская сказка.

Смещение литературно-критической мысли в сторону осмысления исторического прошлого, на первое место по активности и удельному весу выдвинуло в литературе значение документа. Современная удмуртская документалистика утверждает себя в качестве самостоятельного направления и вместе с тем играет важную интегрирующую роль в нынешнем литературном процессе. Здесь явственно обнаруживается такаясущественная особенность современной удмуртской прозы, как синтез национального литературного творчества с научным знанием. Процесс этого взаимодействия обогащает литературу и в плане гносеологическом, и в плане сближения принципов и форм научного и художественного мышления.

Развитие мемуарных жанров в современной удмуртской литературе можно рассматривать как отражение процесса формирования культурных форм новой писательской идентичности, поисков национальным художником своего места в новом историческом пространстве. Этот процесс в удмуртской литературе во многом обусловлен самоидентификацией народа, осмыслением подлинных примет национальной жизни в новом времени, изображением характерных ее проявлений. Биографический сюжет становится способом анализа определенного пласта национальной действительности.

Литература

человеческого документа сумела увидеть в индивидуальных свойствах характера персонифицированный образ народа. Воспроизведенная в текстах этого ряда картина мира является своеобразным мостом, перекинутым из истории в настоящий день, что обеспечивает непрерывность передачи моральных ценностей от одной эпохи к другой.

Приметной чертой творчества ряда современных удмуртских писателей стало стремление осмыслить ценностную’иерархию, лежащую в основе христианской культуры, приблизиться к православной истине. Однако обращение к духовной тематике у многих удмуртских писателей не предполагает изображение мира и человека в соответствии с каноном православной веры. Целостность христианского мироощущения проявляется в творчестве М. Г. Атамановаотца Михаила.

В современной филологической науке актуализируется вопрос о развитии национальной литературы в. связи с народнопоэтической традицией. Мифотворческие тенденции в удмуртской прозе воплотились в текстах произведений, основанных на. авторской приверженности к родовому началу. Отличительной чертой удмуртской литературы является-то, что большая часть-архетипов' и мифологем, бытующих в текстах удмуртских авторов, носит непреднамеренный, бессознательный характер. Это и выделяет произведения^ наших авторов^ на фоне опыта общепризнанных писателей, для которых характерно сознательное мифологизирование. Обращение удмуртских писателей к приемам условности, метафоричности, многозначности дало им возможность расширить, обновить традиционную для удмуртской литературы «деревенскую» тематику, позволило осмыслить актуальные проблемы современности в философском аспекте. Это делает картину мира в национальной прозе по-новому объемной и сложной, представляя человека в его всесторонней обусловленности природой, средой, историей, памятью.

Одной из черт современной удмуртской прозы является сосуществование в ней достаточно автономных по своим социокультурным характеристикам различных литературных практик. Важную роль начинает играть обращение художника к формам массовой литературы. Если русская массовая литература развивается в системе специфических для нее жанров (детектив, фэнтези, триллер, женский роман и т. д.), то в удмуртской литературе классификация жанров не отработана, не развит и порядок ориентиров, что имеет в эстетическом плане скорее положительное, чем отрицательное значение, потому что позволяет писателю балансировать на грани, двух и более жанровых систем, обращаясь своим произведением к разным типам читателя одновременно.

Для нас оказывается важным и очевидным тот факт, что самое значимое слово в художественном! решении проблемы человека на «рубеже эпох», «рубеже культур» сказали писатели старшего и отчасти среднего поколений. С приходом в удмуртскую прозу молодых авторов, дебютировавших во второй половине 1990;х годов, наметилась тяга литературы к активным экспериментам в области форм и техники повествования, прежде всего в языке. Произведения, настроенные на пересмотр сложившихся традиций и тенденций, в определенных кругах удмуртской критики, как и в других культурах, получили название постмодернизм, сейчас рано говорить о плодах, которые принесет новое поколение писателей, но попытки «революционного» обновления литературы, при всей талантливости ряда представителей этой волны, пока не увенчались успехом.

I 1 г.

Сегодня литература выдвигает идею народного самосознания как опору для выхода из кризиса современности. Напряженно и проницательно вглядываются национальные писатели в проблемы народной жизни, стремятся восстановить распавшуюся связь времен, достичь синтеза национального с общечеловеческим.

Литература

осуществляет извечное предназначение искусства — «возвращать в общество того, что есть истинно прекрасного и что изгнано из него нынешней бессмысленной жизнью» [79, с. 260].