Влияние установок на поведение

Не ограничиваясь исследованием общих закономерностей взаимосвязи установок и поведения, социальные психологи пытаются выявить те конкретные условия, в которых установки с наибольшей вероятностью будут влиять на поведение. Очевидно, что для достижения хотя бы относительной уверенности в том, что именно установка сознания влияет на вполне конкретное поведение, необходимо обнаружить и проанализировать такие процессы, которые наглядно подтверждают существование объективной связи установок и поведения, не оставляя места для сомнений.

Фазио полагает, что одним из таких процессов является прайминг, который активизирует определенные установки в оперативной памяти индивида. Как уже говорилось, установки являются когнитивными схемами и подобно другим схемам складируются в памяти, в связи с чем присутствуют в сознании не всегда, а лишь по мере необходимости. Когда установка становится доступной для осознания, возрастает вероятность того, что она послужит причиной определенного поведения.

Что может вызвать процесс прайминга и активизировать установку? Прежде всего вид самого предмета установки или упоминание о нем. Так, например, у человека, увидевшего себя в зеркале, может активизироваться схема самосознания — установка в отношении себя самого, и если это случится в магазине, то, возможно, данный индивид откажется от намерения унести что-либо, не заплатив за товар. Активизация самосознания (а это не просто установка, но сложный комплекс установок человека в отношении себя, т. е. установочная позиция) может побудить индивида вспомнить, что он осознает себя честным, порядочным человеком, а не вором, и отказаться от намерения взять то, что «плохо лежит».

Еще один способ активизации установок описывает теория самопонимания Д. Бема. Допустим, привычно готовя себе завтрак или ужин, человек неожиданно обращает внимание, что у него это хорошо получается и ему нравится готовить. Вполне возможно, что в дальнейшем он будет стремиться при каждом удобном случае реализовать свою положительную установку в отношении приготовления пищи в конкретном поведении, т. е. в кулинарной деятельности. В данном случае частое повторение одного и того же поведения сначала помогает узнать о собственной установке, а затем делает ее постоянно доступной для осознания.

Здесь необходимо уточнить, что частая реализация установки в поведении, так же как и частое вербальное выражение установки, делает ее легкодоступной, и установка начинает функционировать в режиме постоянно работающей когни;

тивной схемы. Кроме того, все установки, которые сформировались на основе непосредственного личного опыта, обладают большей доступностью, а следовательно, и большим влиянием, чем установки, сформировавшиеся косвенным образом, например через заимствование (Штальберг, Фрей, 2001).

Фазио, Пауэлл и Уильямс провели исследование, в котором изучалось наблюдаемое поведение, а не самоотчеты участников. В процессе эксперимента исследователи определяли степень доступности установок испытуемых в отношении конфет и других сластей. Доступность измерялась по скорости реакции, с которой участники исследования нажимали кнопки «нравится» или «не нравится» после предъявления какого-либо кондитерского изделия. Помимо этого испытуемые оценивали свое отношение к лакомствам по семибалльной шкале. Завершалось исследование тем, что все сласти выставлялись на столы и каждый участник мог выбрать пять видов сластей в качестве своеобразной платы за участие в эксперименте. В результате обнаружилась прямая связь, с одной стороны, между установками и поведением, а с другой — между доступностью установок и степенью их влияния на поведение.

".

Однако исследование Тимоти Уилсона и Дональда Данна частично опровергло выводы Фазио и коллег и привело к открытию нового эффекта активизации установок. Эти ученые обнаружили, что в некоторых случаях активизация установок приводила не к закреплению связи «установка—поведение», а к ее ослаблению и даже изменению установки (Штальберг, Фрей, 2001).

В ходе исследования, которое проводилось в университетской столовой, испытуемых студенток спрашивали об их отношении к различным напиткам: молоку, кока-коле, чаю со льдом и т. д. Одну группу студенток просили проанализировать причины, из-за которых им нравились или не нравились те или иные напитки, другую группу просили просто подумать о том, насколько им нравятся или не нравятся напитки. Третья группа была контрольной и не получала никаких инструкций. Затем всех студенток просили высказать свои установки в отношении напитков, после чего фиксировали, какие напитки испытуемые выбрали во время обеда. Наиболее слабая связь установок с поведением выявилась у тех студенток, которых просили подумать о причинах возникновения их установок. Такие же результаты были получены еще в двух исследованиях Тимоти Уилсона и Джонатана Скулера в 1991 г. (Пайне, Маслач, 2000).

Чтобы понять это явление, Т. Уилсон, Д. Данн, Д. Крафт и Д. Лисл (1989) провели еще одно аналогичное исследование (Чалдини, 1999). По окончании этого эксперимента стал более понятен эффект, полученный в предыдущем исследовании. Выяснилось, например, что ослабляющее действие размышлений о причинах возникновения установок сказывается не всегда, а лишь в случае тех установок, в которых когнитивный (познавательный) компонент почти не выражен. Проще говоря, эффект ослабления связи установка—поведение возникал лишь тогда, когда установка формировалась не на основе знаний и обдуманного принятия решения, а другим способом. В этом случае человек хотя и имеет установку в отношении какого-либо объекта, но почти ничего о нем не знает (о том, как и почему возможно существование таких установок, мы поговорим в следующей главе, где рассмотрим центральный и периферийный способы убеждения и формирования установок).