Софисты.
Основы философии
Софисты считали, что мудрость должна быть выгодной и доступной каждому. Обучая мастерству «двояких речей», софисты показывали, как, исходя из общепринятых или признаваемых оппонентом истин: 1) опровергнуть выдвинутый тезис; 2) доказать, что собеседник говорит неправду; 3) привести его к тому, что не согласуется с общепринятым; 4) заставить противника делать ошибки и допускать погрешности в речи… Читать ещё >
Софисты. Основы философии (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Софистика — философское движение в Древней Греции, участниками которого были платные учителя мудрости и красноречия. Обучение велось для подготовки к участию в гражданской жизни, публичных собраниях и судебных процессах. Сами софисты часто выполняли дипломатические поручения, занимались составлением законов и выступали с судебными речами.
Софисты считали, что мудрость должна быть выгодной и доступной каждому. Обучая мастерству «двояких речей», софисты показывали, как, исходя из общепринятых или признаваемых оппонентом истин: 1) опровергнуть выдвинутый тезис; 2) доказать, что собеседник говорит неправду; 3) привести его к тому, что не согласуется с общепринятым; 4) заставить противника делать ошибки и допускать погрешности в речи; 5) привести его к тавтологии, т. е. заставить говорить одно и то же.
Протагор (480 — ок. 410 до н.э., из Абдер) первый сказал, что о всякой вещи есть два мнения, противоположных друг другу. Основной тезис софистов он сформулировал так: «Мера всех вещей есть человек». Какими вещи являются мне, таковы они и суть для меня, а какими — тебе, таковы они для тебя. Что кажется человеку, то для него и существует, а то, что не является и не кажется человеку, то не существует. Люди бесконечно отличаются друг от друга, так что одному является и кажется одно, другому другое. Поскольку именно человек решает вопрос о существовании вещей, то отсюда вытекали следствия: «все истинно» (Протагор) или «все ложно» (Горгий).
Известен протагоровский софизм «Тяжба о плате»[1]. У Протагора судебному красноречию учился Эватл. По договору Эватл должен был заплатить за обучение 10 тысяч драхм, если выиграет свой первый судебный процесс. При проигрыше первого судебного дела он не был обязан платить. Однако, закончив обучение, Эватл нс стал участвовать в судебных тяжбах и считал себя свободным от уплаты за учебу. Когда терпение Протагора иссякло, он подал на Эватла в суд, чтобы состоялся его первый судебный процесс. Протагор привел следующие доводы: «Каким бы ни было решение суда, Эватл должен будет заплатить. Он либо выиграет свой первый процесс, либо проиграет. Если выиграет, то заплатит по договору, если проиграет, заплатит по решению суда». Эватл возражал: «Ни в том, ни в другом случае я не должен платить. Если я выиграю, то я не должен платить по решению суда, если проиграю, то по договору».
Софисты открыли двусмысленные слова (судья — это «он» или «она»?) и суждения («Видит столб»). Продик Кеосский (465 — ок. 395 до н.э.) учил не отождествлять, казалось бы, синонимичные слова, открывая различия между ними: хотеть и желать; конец, предел и край; бесстрашие и мужество и т. п. Анонимный автор «Двояких речей» (ок. 400 до н.э.) показывал, как фиксировать разнообразие мнений. Так, о добре и зле одни говорят, что добро и зло отличны друг от друга; по мнению же других, добро и зло — одно и то же; благо для одних, для других есть зло; для одного и того же человека то же самое бывает иногда благом, иногда злом.
Софисты ввели в оборот софизмы — рассуждения, кажущиеся правильными, но содержащие скрытую логическую ошибку и служащее для придания видимости истинности ложному.
«Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя есть рога».
«Этот пес твой; он отец; значит, он твой отец».
«Я — человек. Ты — не я. Ты — не человек».
Софисты стали известны как люди, спорящие о словах и придающие смысловое значение даже интонациям. В романе М. Л. Булгакова «Мастер и Маргарита» примечателен диалог Воланда с Левием Матфеем, посланцем Христа: «— Ба? — воскликнул Воланд, с насмешкой глядя на вошедшего, — менее всего можно было ожидать тебя здесь! Ты с чем пожаловал, незваный, но предвиденный гость? — Я к тебе, дух зла и повелитель теней, — ответил вошедший, исподлобья недружелюбно глядя на Воланда. — Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной, бывший сборщик податей? — заговорил Воланд сурово. — Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, — ответил дерзко вошедший, — Но тебе придется примириться с этим, — возразил Воланд, и усмешка искривила его рот, — не успел ты появиться на крыше, как уже отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она — в твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от моей шпаги. Но бывают тени от предметов и живых существ. Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп. — Я не буду спорить с тобой, старый софист, — ответил Левий Матфей. — Ты и не можешь со мной спорить, по той же причине, о которой я уже упомянул, — ты глуп, — ответил Воланд»[2].
Воланд, безусловно, софист, так как Матфей самим фактом своего прихода выразил признание его существования.