Психологические особенности коммуникативного поведения сторон на стадии судебных прений

Весьма специфической формой профессионального общения, присущей судебной деятельности, являются прения сторон. Выше уже говорилось о психологических закономерностях вербального поведения юристов. К сказанному следует добавить, что к речи участников судебного заседания, особенно представителей обвинения и защиты, во время судебных прений предъявляются дополнительные требования.

В психологическом отношении речь, обращенная к суду, судебной аудитории, к участникам судебного разбирательства, должна строиться таким образом, чтобы ее содержание легко воспринималось всеми присутствующими, несмотря на их разный уровень развития, тот или иной ритм мыслительной деятельности, чтобы содержание речи проходило, по образному выражению А. Ф. Кони, сквозь «призму их творческого воображения».

С этой точки зрения трудно что-либо добавить к тому, что было много лет назад рекомендовано П. С. Пороховщиковым: «В чем заключается ближайшая, непосредственная цель всякой судебной речи? В том, чтобы ее поняли те, кому она обращена… Каждое слово оратора должно быть понимаемо слушателями совершенно так, как понимает он… Мало сказать: нужна ясная речь; на суде нужна необыкновенная, исключительная ясность. Слушатели должны понимать ее без усилий»^[1].

И здесь судебный оратор должен рассчитывать не только на ум, проницательность тех, к кому он обращается, но и на их воображение, наглядно-образное мышление. Как замечает А. Ф. Кони, «человек редко мыслит логическими посылками. Всякое живое мышление, обращенное не на отвлеченные предметы, определяемые с математической точностью, как, например, время или пространство, непременно рисует себе образы, от которых отправляется мысль или воображение, к которым они стремятся… Жизнь постоянно показывает, как последовательность ума уничтожается или видоизменяется под влиянием голоса сердца… Вот почему искусство речи на суде заключает в себе умение мыслить, а следовательно, и говорить образами»^[2]. Давно подмечено, что «люди не столько слушают большую речь, сколько видят и чувствуют ее. Вследствие этого слова, не вызывающие образов, утомляют их»^[3].

Важную роль в активизации образного мышления участников судебного заседания во время судебных прений играют настроение, эмоциональное состояние, переживания, которые вызываются у присутствующих словами и поведением ораторов. «Ситуация спора сторон — это всегда ситуация высокого эмоционального напряжения», поэтому судья «должен уметь работать с сильными эмоциями участников процесса, уметь снижать эмоциональное напряжение»^[4].

Кроме того, сильное воздействие на эмоциональное состояние судебной аудитории во время прений оказывают не только содержание речей, но и сопровождающие их интонация, тональность, в которой произносятся те или иные слова, уместность и своевременность всех этих невербальных, в том числе жестово-мимических, средств коммуникации. Для того чтобы речь воспринималась сидящими в зале судебного заседания, она должна быть краткой, чтобы в ней не было ничего лишнего. «Истинное красноречие, — писал в XVII в. известный французский мыслитель Ф. Ларошфуко, — это сказать все, что нужно, и не более чем нужно».

Отличительной особенностью речи участников судебного разбирательства, и в первую очередь представителей обвинения и защиты, является полемически доказательный характер изложения ими исследуемых обстоятельств. Он побуждает ораторов прибегать к анализу, оценке доказательств с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для принятия решения по делу и одновременно с этим опровергать противоположную точку зрения, если она противоречит их собственным убеждениям, приводя необходимые аргументы и мотивы (см. ст. 85, 88 УПК, ст. 55—60, 67 ГПК).

Чтобы содержание речи выступающего в суде оратора было воспринято всеми присутствующими в зале судебного заседания, он должен привлечь к ней внимание, поэтому говорить следует внятно, отчетливо, немонотонно, выразительно, но вместе с тем без излишнего пафоса, просто, чтобы сказанное было слышно и понятно всем присутствующим в зале суда. В речи должны чувствоваться убежденность, нравственная сила оратора, но без «учительского тона, противного и ненужного — взрослым, скучного — молодежи»^[5].

Существуют различные приемы привлечения внимания слушателей. Некоторые из них рекомендуют использовать такие признанные в прошлом ораторы, как А. Ф. Кони, П. С. Пороховщиков, например:

• — получив слово, не торопитесь начинать говорить, не кашляйте, не расстегивайтесь (хочется добавить: не держите руки в карманах, если не хотите выглядеть дурно воспитанным человеком). Поднявшись со стула, помолчите несколько секунд, сделайте небольшую паузу, а затем приступайте к речи. Помните: ваши первые слова должны привлечь внимание к вам;
• — если почувствовали, что вам трудно говорить, начните с нескольких общих, незначительных слов, чтобы придать речи естественный тон, а затем уже, избегая общей фразеологии, переходите к изложению сути дела;
• — если вступление все же необходимо, постарайтесь, чтобы оно было как можно короче и проще. Избегайте привычных для таких случаев речевых оборотов, штампов об исключительной важности дела и т. п.;
• — обращаясь к присутствующим, оторвите взгляд от своих бумаг на столе, посмотрите в зал (на судей, своего оппонента, с которым собираетесь полемизировать, и т. д.), задержите свой краткий взор на комлибо из аудитории, как будто обращаетесь именно к нему (так называемый визуальный контакт, о значении которого говорилось выше). Держитесь естественно, но с достоинством, без ненужного позерства, говорите без нарочитой риторики;
• — содержание речи следует излагать последовательно, с опорой на доказательства. Каждая новая мысль должна вытекать из предыдущей, чтобы переход от одного обстоятельства к другому был естественным и логичным;
• — в конце речи целесообразно подвести итог сказанному, дать изложенным фактам окончательную правовую оценку, которая позволяет обратиться к суду с просьбой принять решение по делу, основанное на нормах права, учитывающее смягчающие (отягчающие) обстоятельства, особенности личности того, чья судьба решается в зале судебного заседания^[6].

Защитительная речь адвоката имеет свои психологические особенности. Она предоставляет защитнику возможность «подвергнуть развернутой критике версию обвинения, изложить суду все доводы в пользу подзащитного… содействовать формированию у судей убеждения, благоприятного для своего подзащитного»^[7]. Особое внимание в ней уделяется критическому анализу каждого доказательства с позиции защиты, правовой оценке совершенного подсудимым деяния со ссылками на различные нормативные акты, разъяснения Верховного Суда РФ и т. п., а также оценке личности подзащитного. Особенно внимательным следует быть в случаях коллизионной защиты, чтобы «вынужденно приводимые доводы против другого подсудимого не становились похожими на обвинительную речь»^[8]. Полемика с прокурором не должна выходить за пределы обсуждаемых правовых вопросов, затрагивать его личностные качества, не должна вызывать раздражения у прокурора и у присутствующих в зале судебного заседания.

Выступление адвоката в суде, как и его участие в допросе подсудимого и потерпевших, свидетелей и других лиц, должно быть эмоционально ровным, в меру сдержанным, без использования каких-либо слов, выражений, умаляющих достоинство кого-либо из участников процесса^[9].

Согласно уголовно-процессуальному законодательству (ст. 293 УПК) после окончания прений сторон подсудимому предоставляется право выступления с последним словом, которые также является составной частью, своеобразной разновидностью его вербального (речевого) поведения.

Регламентируя порядок выступления с последним словом подсудимому, законодатель предусмотрел целый ряд процессуальных гарантий, максимально обеспечивающих ему право высказать суду все, что он считает нужным по делу, перед тем как суд удалится в совещательную комнату. Указанные процессуальные гарантии (запрещение ограничивать продолжительность последнего слова подсудимого, задавать ему вопросы во время его выступления) учитывают его состояние психической напряженности, которое, безусловно, негативным образом может влиять на качество мыслительной деятельности подсудимого, его сосредоточенность, внимание, так необходимые ему в этот весьма ответственный для него момент, чтобы наиболее точно выразить свои мысли. Речь подсудимого, даже несмотря на то, что он мог к ней заранее готовиться, может быть далека от грамматических и стилистических норм языка, поскольку отражает его эмоционально напряженное состояние, и с этим нельзя не считаться.

Психологическое значение последнего слова подсудимого состоит в том, чтобы суд, перед тем как удалиться в совещательную комнату, находился под самым последним впечатлением от отношения подсудимого к содеянному, осознания им своей вины либо, напротив, от его доводов в пользу своей невиновности.

• [1] Сергеич П. Указ. соч. С. 17—18.
• [2] Кони А. Ф. Искусство речи на суде // Кони А. Ф. Избранные произведения: в 2 т.Т. I. М., 1959. С. 121.
• [3] Сергеич Л. Указ. соч. С. 49.
• [4] Карнозова Л. М. Гуманитарные начала в деятельности судьи в уголовном процессе: учеб, пособие. С. 52.
• [5] Кони А. Ф. Советы лекторам // Кони А. Ф. Избранные произведения. Т. I. С. 131. Также см.: Гаррис Р. Школа адвокатуры. Руководство к ведению гражданских и уголовных дел. С. 45; Мельник В. В. Искусство доказывания в состязательном уголовном процессе. М" 2000. С. 277—356.
• [6] Полезные рекомендации лицам, готовящимся к публичным выступлениям, судебной аудитории, можно найти в работе: Гандапас Р. 101 совет оратору. 3-е изд. М., 2011.
• [7] Адвокатская деятельность: учеб.-практ. пособие / под ред. В. Г. Буробина. 3-е изд.М., 2005. С. 362.
• [8] Там же. С. 363.
• [9] См.: Барщевский М. Ю. Организация и деятельность адвокатуры в России: науч.-практ. пособие. М., 1997. С. 280—284.