Проблема русского национального самосознания в прозе И.А. Бунина 1910-1920-х гг.: формы художественного выражения, эволюция

Интерес к творчеству И. А. Бунина не утихает уже с середины прошлого века, и об этом свидетельствуют сотни литературоведческих, биографических, методических работ, посвященных писателю. Однако современное буниноведение характеризуется не только увеличением количества статей и монографий, но и актуализацией новых аспектов интерпретации произведений этого автора.

Тем не менее, известный буниновед Ю. В. Мальцев в своей монографии 1994 г. пишет: «Бунин до сих пор остается еще почти неисследованным писателем"1, ссылаясь не только на идеологически зависимые монографии советского периода, но и на само отсутствие возможности доступа ко многим произведениям Бунина. Полного собрания сочинений И. А. Бунина до сих пор не изданонаиболее полным до сих пор остается девятитомное, изданное в 1965;1967 гг. под редакцией А. Т. Твардовского, в которое некоторые тексты не вошли, а многие были подвергнуты цензурным преобразованиям.

За последние годы был издан ряд архивных публикаций и томов «неизданного и несобранного». Так, в 2000 г. в Институте мировой литературы выпустили едва ли не полный свод бунинской публицистики, потом там же — сборник «С двух берегов», объединив под одной обложкой письма Бунина и Горькогов 2001 г. в издательстве петербургского Российского христианского гуманитарного института появилась книга «И. А. Бунин: Pro et contra», а в 2003 г. в том же ИМЛИ начало выходить собрание писем И. А. Бунина. Пока существует только первый том, «Письма 1885−1904 годов», но планируются и следующие выпуски. И все равно, констатируют буниноведы, «недоделанного гораздо больше, необходимой базы для академического или хотя бы полного собрания сочинений Бунина пока не сложилось». Эта цитата взята из предисловия О. Коростелева и Р. Дэвиса к первому выпуску серии «И. А. Бунин. Новые материалы», которая запланирована как «непериодическое издание, выходящее по мере подготовки томов (ориентировочно — ежегодник)» .

1 Мальцев Ю. В. Иван Бунин. 1870−1953. Frankfurt/Main — Moscau, 1994.

2 См.: Михаил Эделынтейн, Париж-Москва-Одесса. http:/Avvv.mss.rii/culture/litcrature/20 050 310.htmJ.

Появление подобных публикаций предоставляет новый материал для исследования уже, казалось бы, изученных аспектов творчества писателя. Одним из таких аспектов является изображение русского национального характера и связанная с ним проблема русского национального самосознания в прозе И. А. Бунина.

Предшественниками Бунина в попытке подойти к загадке русской души были, по мнению Ю. Мальцева, Гоголь и Салтыков-Щедрин, которым, во-первых, был чужд «мелочный социологизм"3 в разработке этой темы, а во-вторых, близка мысль об иррациональности, непредугадываемости поведения русского человека и его характера в целом.

Литературным контекстом размышлений Бунина о русском народе стали многочисленные произведения на эту тему, появившиеся после революции 19 051 906 гг. Ю. Мальцев делит их на две группы по принципиальному отношению к объекту изображения:

1. Книги, содержащие критику народа, рисующие его «темноту, жестокость и звероподобность"4 (Г. УспенскийМуйжель, Н. Олигер, повесть И. Родионова «Наше преступление" — сборник стихов А. Белого «Пепел» и его роман «Серебряный голубь»).

2. Книги, идеализирующие и оправдывающие народ (Д. Айзман, А. Серафимович, И. Журавский, А. Полтавцев, В. Дмитриева, М. Френкель, С. Савченко, JT. Семенов и др.).

Кроме того, параллельно с И. А. Буниным много писал и размышлял о своеобразии русской души М. Горький, который, кстати, одним из немногих по достоинству оценил повесть «Деревня» уже при ее выходе в свет. Бунин же, в свою очередь, высоко оценил предреволюционную горьковскую статью «Две души», в которой писатель совершает попытку отразить неоднозначность фигуры русского человека.

В своей прозе о русском начале Бунин ведет скрытую полемику с теми авторами, которые, несмотря на все события современности, сохранили представле.

3 Мальцев Ю. В. Указ. соч. С. 161.

4 Мальцев Ю. В. Указ. соч. С. 155. ние о народе как о носителе мудрости, справедливости, народе-«богоносце» (Блок, Клюев, Городецкий, Клычков, Ремизов, Зайцев и др.).

Теоретически вопрос о природе национального начала разработан в трудах отечественных мыслителей рубежа XIX — XX вв., когда проблема самоопределения нации была более чем актуальна. Исследования Н. О. Лосского, Н. А. Бердяева, Г. П. Фетодова, И. А. Ильина, статьи Вяч. Иванова, заметки В. В. Розанова отражают возникшую на рубеже веков необходимость, во-первых, определить русский национальный характер как некое диалектическое единство, обладающее сложившейся еще в древности и постоянно эволюционирующей под влиянием различных факторов парадигмой черт, и, во-вторых, выстроить на этой теоретической базе модель развития России в наступающей критической ситуации. Кроме этих работ, в качестве методологической основы для нашего исследования мы используем труды современных ученых Д. С. Лихачева и A.M. Панченко о русской культуре, созданные в 1980;1990;е гг. и рассматривающие концепт русского характера древней Руси с позиций современности, а также работы последних лет, в частности книги К. Касьяновой «О русском национальном характере» (М., 2003), С. М. Климовой «Феноменология святости и страстности в русской философии культуры» (СПб., 2004) и статью С. Лурье «В поисках русского национального характера» (2002).

При рассмотрении означенного комплекса работ, носящих теоретический характер и посвященных проблеме национальной самоидентификации, становится возможным выявление следующих методологических положений:

1. Русский национальный характер представляется исследователям как система, описать которую возможно только при помощи парадигмы черт, простая сумма которых, тем не менее, не отражает душевный и духовный мир русского человека во всей его полноте. Кроме того, черты русского национального характера могут соотноситься друг с другом по принципу полной противоположности, но это не отрицает их диалектического единства в рамках целостной структуры. При этом пресловутая «противоречивость» является не самостоятельной чертой национального характера, а одним из способов сочетания черт.

2. То или иное свойство, присущее русскому человеку, приобретает статус черты национального характера не в том случае, если оно не встречается больше ни у одной нации (что практически невозможно), а если оно оказывает решающее воздействие на исторический процесс, жизнедеятельность и образ мышления русского народа.

3. Несмотря на давнюю традицию употребления, терминологический аппарат исследователя природы национального начала до сих пор не зафиксирован. Термин «национальный характер» долгое время являлся популяризаторским заменителем для других терминов из различных областей науки, что, по-видимому, до сих пор смущает некоторых ученых при его введении в методологию гуманитарных исследований. Тем не менее, рассмотренные нами работы позволяют вполне четко определить и разграничить элементы терминологического аппарата, связанного с изучением национальной самобытности.

Для нашего исследования важным представляется вопрос о соотношении таких традиционно используемых понятий, как: национальное сознание, национальное самосознание, национальный характер, национальный архетип (бессознательное национальное начало), национальный идеал и др.

П.Н. Милюков подчеркивал ненаучность данных категорий, а Л. Н. Гумилев национальный характер объявил мифом. В 70-х годах XX века в дискуссиях по проблемам специфики национального самосознания уточнялись понятия «психический склад нации», «национальный характер», «национальный темперамент» и др.5, однако единого мнения по этому вопросу не сложилось. В частности, Н. Воробьева утверждала, что национальный характер — настолько сложное понятие, что давать ему четкое определение вообще не следует, достаточно ограничиться лишь выработкой подходов к его изучению6. Схожего мнения придерживались Е. Купреянова и Г. Макогоненко, авторы книги «Национальное своеобразие русской литературы», считавшие выработку определения сужением границ понимания.

5 См., например, Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М., 1973; Кон И. С. К проблеме национального характера. М., 1974; Картавцев Л. И. Этнос и его психология. Л., 1976.

6 См.: Воробьева Н. Национальный характер и народная история// Национальное и интернациональное в культуре, фольклоре и языке. Кишинев, 1971. С. 108. проблемы. Фактически, общепринятая приемлемая дефиниция понятия национального характера до сих пор отсутствует.

Формулировка этого понятия связана с представлением о существовании так называемой коллективной личности, которая представляет собой сложное единство входящих в нее индивидуальных личностей. В начале XX в. понятием коллективной личности оперировала философия. «Общие свойства представляют собой нечто вторичное, производное из индивидуальной сущности каждого отдельного лица, но все же они заслуживают исследования, потому что дают представление о том, с какими чертами характера чаще всего можно встретиться в среде данного Q народа» ," «отмечает Н. О. Лосский. Этот философ в своих воззрениях опирается на метафизику иерархического персонализма, согласно которой каждое общественное целое, нация, государство и т. п., есть личность высшего порядка: «в основе его есть душа, организующая общественное целое так, что люди, входящие в него, служат целому, как органы его"9. Философ и историк Л. П. Карсавин называет такое существо симфонической личностью. Характер такой души общественного целого может иногда или в некоторых отношениях глубоко отличаться от характера людей, входящих в него. Но, конечно, некоторые свойства лиц, входящих в общественное целое, принадлежат также и самому этому целому. Поэтому, в частности, Н. О. Лосский считает правомерным говорить не только о характере русских, но и о характере России как государства.

Метафизика иерархического персонализма проводит четкие параллели между отдельной личностью (индивидуумом) и любым целостным объединением личностей, носящим системный характер, то есть таким объединением, совокупность свойств которого не определяется простой математической суммой свойств его составляющих. Это дает право говорить о личности и в личностных категориях об этнических образованиях, нациях, даже государствах и проецировать на них соответствующую терминологию. Именно тогда обсуждались понятия «психический склад нации», «национальный характер», «национальный темперамент». От.

7 См.: Купреянова Е., Макогоненко Г. Национальное своеобразие русской литературы. Л., 1976. С. 150.

8 Лосский Н. О. Указ. соч. Кн.1. С.З.

9 Там же. сюда проистекает традиция использовать применительно к русской ментальности такие не всегда адекватные понятия, как «русский дух» и «русская душа».

В 70-е гг. XX в. наряду с психологией личности активно развивается массовая психология, рассматривающая психологию коллективной личности в соответствующих научных категориях. В результате формируется еще один немаловажный аспект изучения национальных образований — бессознательный компонент национальной психики.

О важности структуры национального характера писали такие ученые, как И. Кон, Ю. Бромлей, А. Дашдамиров и Ю. Борев. «Раскрыть психологию, характер народа — значит раскрыть его наиболее значимые социально-психологические черты. Но ни одна из этих черт, взятая в отдельности, не является и не может быть уникальной. Уникальна структура психических особенностей нации"10.

Русский национальный характер можно определить как устойчивую составляющую часть русской национальной психологии, которая представляет собой совокупность доминирующих черт и свойств в их когнитивном, эмоциональном и поведенческом воплощении. Эти черты и свойства степенью выраженности, различным сочетанием, формами проявления определяют своеобразие русского национального характера. То есть, при всех спорах о сущности национального характера очевидно, что, во-первых, он существует, во-вторых, в определенном соотношении наследуется от предков и «приобретается в процессе воспитания"11, в-третьих: национальный характер явственнее проявляется в групповых действиях, особенно в процессе межэтнического взаимодействия. Спецификой этого понятия является некая подразумеваемая степень объективности, поскольку общая картина национального характера должна представлять собой систему функционирующих черт, максимально приближенную к самовосприятию народа.

Таким образом, «национальный характер — достаточно устойчивая, но подверженная изменениям целостная структура, сформированная в течение многовековой совместной жизни определенного этнического сообщества и выражающаяся как в цивилизационных предпочтениях, так и в культуре, в повседневном пове.

10 Социальная психология. Краткий очерк/ Под ред. Г. Предвечного и Ю. Шерковина. М., 1975. С. 148.

11 Сикевич З. В. Национальное самосознание русских (Социологический очерк). М. 1996. С. 97. дении человека. Детерминантами национального характера выступают религия, язык, история, политическое устройство, условия жизни, психофизиологическая природа нации"12.

Русское национальное самосознание — это процесс создания такой этнической константы, как «образ себя" — это когнитивный акт, направленный на себя самое, подразумевающий как результат возникновение целостной картиныэто попытка постичь и всесторонне проанализировать отдельные особенности русского национального характера. В когнитивной антропологии национальное самосознание соответствует понятию национальной картины мира13.

Результатом деятельности национального самосознания можно считать формирование национального идеала в области национального сознания. Понятие национального идеала рассмотрено Д. С. Лихачевым как многогранное, охватывающее сферы духовности и душевности, эмоциональности и рациональности и т. д. Сущность национального идеала состоит в отталкивании от действительности, в критическом отношении к ней, основанном на осознании ее недостатков. Национальный идеал следует рассматривать как продукт взаимодействия национального самосознания и характера.

Художественный образ национального идеала в прозе И. А. Бунина до сих пор мало обращал на себя внимание исследователей. При описании русского национального характера в бунинском его понимании акцент делался, как правило, на отрицательных его свойствах. Однако в бунинском творчестве важную роль играет формирование авторской концепции национального идеала, предстающего в многообразии положительных черт, свидетельствующих о неоднозначности и богатстве русского национального характера.

Для нашего исследования весьма ценно положение, высказанное И. Ш. Юнусовым в докторской диссертации «Проблема национального характера в русской литературе второй половины XIX в.», о том, что художественное изображение национального характера само по себе является актом национального само.

12 Юнусов И. Ш. Проблема национального характера в русской литературе второй половины XIX в./ Докт. дисс. СПб., 2002. С. 9.

13 См. также: Гачев Г. Д. Национальные образы мира: Курс лекций. М., 1998. сознания со стороны писателя. Рассматривая этот тезис в свете изложенных выше теоретических положений, мы исследуем прозу И. А. Бунина в двух ракурсах:

1. Попытка создания образа русского национального характера с принципиальной установкой на объективность, остраненность, реалистичность.

2. Изображение национального идеала, основанное на личном, субъективном отношении к России.

В качестве материала для этого исследования мы используем бунинскую прозу 1910;1920;х гг. — повести «Деревня» (1910), «Суходол» (1911), рассказы из сборников «Иоанн Рыдалец. Рассказы и стихи 1911;1913», «Чаша жизни. Рассказы 1913;1914», «Божье древо» (Париж, 1931), а также дневниковые записи, сделанные писателем в указанный период, публицистику и литературные заметки И. А. Бунина.

Что касается перечисленных художественных текстов, многие из них уже исследовались ранее, особенно повести «Суходол» и «Деревня». Однако интересующий нас аспект исследования концептуально изложен, пожалуй, только в монографии Ю. В. Мальцева «Иван Бунин. 1870−1953» (1994), где глава 6 носит название «Загадки русской души», и в работах Л. А. Колобаевой.

Характер эволюции русского национального самосознания в прозе Бунина 1910;1920;х гг. мы представляем по аналогии отчасти с Ю. Мальцевым, а также с И. Юнусовым, который формулирует его применительно к творчеству Л. Н. Толстого. Речь идет о постепенном, органичном приращивании новых аспектов к тому взгляду на национальный характер, который сложился у Бунина еще до того, как он начал об этом писать. Таким образом, эволюция русского национального самосознания в художественном сознании Бунина проходит этапы относительной самодостаточности, сопоставления с инонациональным началом, выхода на общечеловеческую проблематику.

Принципиально новым аспектом изучения русского национального самосознания является проведенное нами исследование художественного воплощения юродства и его представителей в прозе Бунина 1910;1920;х гг. О том, что герои-юродивые неоднократно появляются на страницах бунинской прозы и играют опи ределенную роль в художественной системе его произведений, упоминают многие исследователи (И.А. Ильин, А. Бабореко, В. Я. Линков, Л. Крутикова, ГЛО. Карпенко, Ю. В. Мальцев, И. К. Карпов и др., а также Н. Крюкова и В. Плешков в своих диссертационных исследованиях).

В настоящее время исследования юродства (как реального, так и воплощенного в художественной литературе) стали невероятно популярными. Особо пристальное внимание исследователей этого аспекта приковано к творчеству Ф. М. Достоевского. Но о юродивых и юродстве у И. А. Бунина практически не существует самостоятельных работ. Исключением является научная деятельность И. В. Мотеюнайте, которая в ряде своих статей и готовящейся к выходу докторской диссертации рассматривает юродство и его различные проявления в русской литературе, в том числе и в рассказе И. А. Бунина «Иоанн Рыдалец"14.

Между тем, юродство представляет особый интерес при исследовании русского национального самосознания, поскольку это явление специфически русское (византийское юродство относится к глубокой древности, а в России просуществовало с переменным успехом вплоть до XX в.), отразившее многие черты национального характера, такие^как противоречивость, нелогичность, игровое начало, выход за пределы обыденности и т. д. Юродство привлекало Бунина на протяжении многих лет и прочно «поселилось» в его творчестве. В.Н. Муромцева-Бунина вспоминает, какой живой интерес всегда вызывали у Бунина «божьи люди» на ярмарках и праздниках15- это очевидно из его дневниковых записей, где периодически упоминаются юродивые, дурачки, блаженные — их образы вошли в бунин-ские тексты разных лет.

С точки зрения темы нашего исследования существенна такая сторона юродства, как обличительная деятельность подвижника, которая заставляет людей бояться, задумываться о себе, о смысле жизни и т. п., то есть представляет собой побуждение к акту национального самосознания.

14 Мотеюнайте И. В. «Иоанн Рыдалец» И. А. Бунина на фоне литературной традиции героя-юродивого// Третьи Майминские чтения. Псков, 2000.

15 См.: Мальцев Ю. Указ. соч. С. 171.

Целью нашей работы является изучение художественной концепции русского национального самосознания в прозе И. А. Бунина 1910;1920;х гг.

Данная цель обусловила постановку следующих задач:

1. Проанализировать существующие работы, посвященные русскому национальному характеру, и, исходя из этого, определить возможные направления исследования.

2. Рассмотреть систему художественного выражения национального самосознания (создание образа национального идеала) и ее эволюцию в прозе Бунина с учетом мировосприятия писателя и особенностей его художественного мира.

3. Исследовать произведения Бунина о юродстве и юродивых как одну из сфер выражения национального самосознания в творчестве писателя.

Эти задачи решаются на материале рассказов, повестей, публицистики и дневниковых записей И. А. Бунина, созданных в указанный период.

Апробация работы. Основные результаты работы отражены в публикациях, докладах на конференциях.

Структура диссертации. Работа состоит из ведения, трех глав, заключения и библиографии.

Изображение национального характера приобретает особую актуальность в.

русской литературе XIX в., параллельно с ростом активности национального са мосознания. С начала XIX в. обостряется интерес к самому понятию «националь ное». Крупнейшие писатели XIX в. — Достоевский, Тургенев, Гончаров, Л. Тол стой и др. — изображали в своих произведениях русский национальный характер с.

той или иной степенью целостности, предвосхитив тем самым художественные.

поиски XX в. в этой области. Многие аспекты национального самосознания И.А.

Бунина, отразившегося в его творчестве, особенно в начале XX в., тесно связаны с.

ближайшей литературной традицией. Общие черты в восприятии русского начала.

сближают Бунина с Л. Н. Толстым, И. С. Тургеневым, А. П. Чеховым. В частности,.

нам представляется справедливой мысль о схожем направлении эволюции образа.

национального в творчестве Л. Н. Толстого и И. А. Бунина. Бесспорно, проблема русского национального характера была наиболее акту альна для Бунина в 1900;1910;е гг. по сравнению с другими периодами его твор чества. Всплеск национального самосознания, вызванный революционными со бытиями 1917 г., в полной мере отражен в бунинской публицистике и связан.

именно с активным осмыслением нрироды русского человека, его способностей,.

возможностей и дальнейшей судьбы. В 1920;е гг. Бунин продолжает писать рас сказы о русских людях, продолжая размышлять над «загадкой русской души». Ио.

размышление это вышло на новый уровень, хотя бы по той причине, что с Росси ей произошли существенные перемены, которые не могли не отразиться на на циональном самосознании Бунина. Поэтому мы исходили из того, что проблема.

русского национального характера и самосознания определенно оставалась для.

Бз^ина актуальной на протяжении 1910;1920;х гг., нашла отражение в его твор честве и претерпела за это время ряд изменений, вызванных в том числе и внели тературными нричинами. Таким образом, авторский и художнический интерес.

И.А. Б) шина к русскому национальному характеру оказал существенное влияние.

на его творчество и воплотился в прозе. Отдельные произведения Бунина, от по вестей 1910;1911 гг. «Деревня» и «Суходол» до целого ряда рассказов 1920;х гг. представляют собой культурно воплощенный акт национального самосознания. На протяжении всего творческого пути Бунин отражал свои воззрения и пережи вания по поводу русской души, русского народа и его исторической судьбы в.

публицистике. Лейтмотивом бунинского восприятия русского национального характера яв ляется принципиально объективный подход к изображению крестьянства и рус ской деревни, который на текстовом уровне реализуется в неоднозначности об раза национального характера, сочетающего в себе отрицательные проявления и.

черты национального идеала. Причем последний, как мы показываем в нашем ис следовании, становится с годами все более близким Бунину, в том числе в связи с.

эмиграцией писателя. Сравнение важности изобличения негативных сторон рус ского характера и создания художественного образа национального идеала пред ставляется нам сложным вопросом, не имеюшим однозначного ответа. Тем не ме нее, можно утверждать, что литературоведческому анализу образа национального.

идеала в творчестве Бунина следует придавать, по крайней мере, равное значение.

по сравнению со ставшим уже традицией исследованием отрицательных черт рус ского характера в бунинском представлении. Указанные Ю. Мальцевым в качестве.

особенностей бунинского творчества антиномичность и парадоксальность, на наш.

взгляд, не определяют национального самосознания И. А. Бунина. Изображение.

им негативных сторон русской действительности объясняется принципиальной.

авторской установкой на объективность повествования и тем, что Бунин, несмот ря на несомненное влияние модернизма, наследует ряд художественных принци нов критического реализма. Большинство исследователей, в том числе и Ю.

Мальцев, акцентируют внимание именно на комплексе отрицательных черт рус ского национального характера, формируюшемся в прозе Б5гнина. Однако при.

изучении художественного мира писателя, по нашему мнению, большое внимание.

следует уделять и образу национального идеала. Типичной чертой авторского отношения к национальному характеру являет ся также осознанное отсутствие однозначной позиции в отношении отдельных его.

аспектов, да и целостной картины тоже. Генезис многих национальных черт оста163.

ется для Бунина неясным. Возможно, именно в связи с этим писатель снимает не гативную этическую оценку с некоторых отрицательных свойств русского чело века, не имея уверенности в их национальной природе и — даже в этом случае ;

подразумевая наличие неких оправданий тому, что таковые возникли. Так, на пример, жестокость в крестьянской среде может быть оправдана сильной, изма тывающей человека любовью («Игнат», «При дороге») или безапелляционным.

стремлением к справедливости («Хороших кровей»). Кроме того, в прозе Бунина.

художественно воплощено ветхозаветное мироощущение русского человека, в.

соответствии с которым и Бог, и мир, существзоощий по Его законам, предстают.

жестокими по отношению к беззащитному человеку, вынулсденному только под чиняться («Жертва»). Следовательно, жестокость в бунинском художественном.

сознании мол<�ет рассматриваться как одна из основ ветхозаветного мироздания,.

то есть органичная черта крестьянского мира, живущего по его законам. Ветхозаветное мироощущение в бзшинской концепции русского националь ного самосознания находится в неявном противопоставлении с новозаветным,.

евангельским мироощущением, которое исповедует совершенно иные ценности и.

следует иным законам. Любовь к ближнему («Сверчок», «Лапти», «Худая трава»),.

красота русского православия («Аглая», «Святитель», «Святые», «Сон пресвятыя богородицы»), милосердие, эмоциональная чуткость, особый (родственный) ха рактер духовной близости к Богу («Святые», «Святитель»), близость к природе, в.

том числе и в отношении к жизни и смерти («Худая трава», «Веселый двор»),.

стремление к подвигу («Захар Воробьев»), сохранение древних родовых тради ций, несущих пользу людям («Хороших кровей») — вот ряд положительных.

свойств русского человека, которые создают многогранный образ национального.

идеала в прозе И. А. Бунина и напрямую соотносятся с христианским идеалом. Погружение в сферу идеала является необходимым условием для функциониро вания национального самосознания, поскольку позволяет соотносить нормы и.

принципы, устоявшиеся в действительности, с их умозрительным образом, сло жившимся в религии и культуре. Бунинская художественная концепция национального идеала предполагает.

практически обязательное соотношение настоящего времени с нрошлым, утвер ждая з^орененность этого идеала в народной истории. Так, в ряде рассказов Бу нина хранителями лз^ших свойств русского характера выступают доживающие.

свой век или находящиеся на пороге небытия старики и старухи: Анисья («Весе лый двор»), Илья Капитонов («Сверчок»), Аверкий («Худая трава») и др. Муже ственное спокойствие, с которым русский крестьянин ожидает смерти, характери зует национальное отношение к жизни, вопрос о котором Бунин рассматривает, в.

частности, в рассказе «Мухи». Здесь с определенностью сформулирован вопрос о.

природе специфического отношения русского крестьянина к смерти, который ;

что характерно в целом для позиции писателя — остается открытым. Бунин, для.

художественного мира которого органична мысль о выразительности противоре чий, предлагает вариативный ответ: «Мудрость ли это или же просто какой-то яс ноокий идиотизм? Блаженство нищих дз^ом или безразличие отчаяния?» (3−85). Героиню «Веселого двора» Анисью от смерти удерживает необходимость.

сохранить для сына избу, которую она сторожила много лет и которая служила.

для нее последним прообразом надежды на семейный дом. Сила самоотвержен ной родительской любви изображена Буниным в рассказе «Сверчок», герой кото рого, шорник Илья Капитонов, вступил в непримиримое противостояние со смер тью, пытаясь отвоевать у нее своего сына. Самоотверженность как черта нацио нального идеала проявляется и в рассказе «Лапти», но уже без детерминации род ственными чувствами. Смерть героя оценивается Буниным как подвиг, даровав ший спасение другим людям. В том, что по мертвому телу Нефеда смогли сориен тироваться и тем самым спастись заблудившиеся мужики, проявляется символич ность жертвы, принесенной героем, и ее высший смысл — состоявшаяся и в опре деленной степени выигранная битва со смертью. Таким образом, чертой нацио нального идеала в восприятии Бунина является не только органично-природное.

отношение к жизни и смерти, но и способность русского человека на противо стояние року под воздействием сильного чувства. Идеальный образ представителя нации Бунин связывает также с культурны ми традициями, которые веками формировались в народной среде. Интерес к ска заниям и любовь к сказительству прослеживаются у целого ряда бзшинских геро ев (Сверчок, Яков Демидыч («Сказки»), Захар Воробьев). Слепой певец, герой.

рассказа «Лирник Родион», является носителем традиции русской лирической.

песни. Песня как составной элемент национального идеала описана Буниным и в.

рассказе «Косцы», где выразилась субъективная тоска писателя по нему. Важной темой, нашедшей отражение в ряде произведений, стали для Бунина.

православие и некоторые особенности его воплош-ения в дз^овной культуре, ак туализированные в русском национальном идеале (органичность, простота, кра сота, богоданность). Особенности народного восприятия категории святости.

очерчиваются Буниным в рассказах «Святые», «Святитель», «Аглая», «Сон пре святыя богородицы». Органичность святости в дз^совном мире русского человека.

становится, по Бунину, одной из характерных особенностей национального идеа ла. Глубокая заинтересованность самого Бунина русской историей и культурой.

проявляется, в частности, в постоянном внимании к такому явлению православ ной религии и одновременно народной жизни, как юродство. Оно привлекало Бу нина на протяжении многих лет и прочно «поселилось» в его творчестве. В.Н.

Муромцева-Бунина вспоминает, какой живой интерес всегда вызывали у Бунина.

«божьи люди» на ярмарках и праздниках — это очевидно из его дневниковых за писей, где периодически упоминаются юродивые, дурачки, блаженные — их обра зы вошли в бунинские тексты разных лет. Многие исследователи юродства отмечают национальную специфичность.

юродства и его проблемность, связанную с неоднозначностью его восприятия. Проблема восприятия юродства концентрируется вокруг различения юродства и.

лжеюродства, а ее практическая неразрешимость обусловлена отсутствием эмпи рических критериев для этого. Художественное выражение указанная проблема.

находит в творчестве Бунина. Мальцев Ю. Иван Бунин. М.1994. 171. Для писателя характерно изображение женского восприятия юродивых, ко торое становится почти обязательным. Наряду с ним, в художественной концеп ции Бунина важным является наличие женских черт в описании самих юродивых,.

которое проявляется столь систематически, что свидетельствует о принципиаль ной авторской установке. Их появление может быть мотивировано рядом причин:

они могут использоваться в качестве эпатирующего элемента, свидетельствовать.

о бессознательной ориентации юродивого на женскую аудиторию, способствовать.

созданию образа человека не от мира сего, сочетающего в себе мужчину и жен щину, старика, взрослого и ребенка (есть и такой комплекс «разновозрастных».

черт у бунинских юродивых). Специфической особенностью юродства в изобра жении Бунина является также сближение или мена местами юродивого и неюро дивых героев («Иоанн Рыдалец», «Суходол», отчасти «Чаша жизни»). Сложность выбора линии поведения по отношению к юродивому изображена.

Буниным, в частности, в повестях «Деревня» и «Суходол». Так, Тихон Красов.

проявляет искаженную тягу к идеалу, находящуюся на периферии национального.

сознания, но важную в восприятии юродства. Это позволяет Макарке-страннику.

выполнить функцию юродивого, хотя он таковым и не является. Таким образом,.

писатель показывает, насколько важно традиционное восприятие внешних прояв лений юродства: даже лжеюродивый, обман которого вполне осознается «зрите лем», пробуждает в человеке активную рефлексию. Наталья («Суходол») подра жает другим женщинам во внешнем проявлении отношения к «юродивым», но.

делает это потому, что не знает, как себя с ними вести. Отношение самого Бунина к юродивым неоднозначно. Юродивый, канони зированный церковью (Прокопий Устюжский) или — в пределах текстового про странства — самим автором (Иоанн Рыдалец), воспринимается писателем как свя той, о чем свидетельствуют соответствующие наименования и общая тональность.

изображения. Вопрос об однозначном решении проблемы разграничения юродства и лже юродства (это одна из основных проблем практического существования юродст ва) Бунин оставляет для себя открытым. На примере рассказа «Слава» выявляется.

ироническое отношение писателя к тем, кто, подобно И. Г. Прыжову, считает себя.

в силах определить по идентичной форме нюансы содержания. Открытый финал.

рассказа демонстрирует неоднозначность авторской позиции, ее солидарность с.

реальным восприятием юродства, которое Бунин описывает в своих произведени ях. При отсутствии реальных критериев практического разграничения подвижни ков и мошенников русскому человеку остается руководствоваться в восприятии.

юродства собственной интуицией. По свидетельству самого писателя, он сознавал пророческое значение своих.

произведений, посвященных изображению русского народа. Поэтому в событиях.

революции 1917 г. и гражданской войны Бунин прослеживает отзвуки тех нацио нальных особенностей, о которых столько писал. Его личное отношение к России.

и русскому народу остается как бы «за кадром», но целый ряд высказываний пи сателя, сделанных им, например, в публицистике, свидетельствует об искренней и.

глубокой любви писателя к России и его активной позиции по отношению к судь бе русского народа: «Я не русофоб, невзирая на то, что имел смелость сказать о своем народе немало горьких слов, основательность коих так ужасно оправдала.

действительность"^^^ («Заметки», 1919). Песмотря на важность художественного.

изобличения Буниным национальных недостатков, россияне для него — это «народ пусть темный, но все же великий, давший на всех поприщах истинных ^^ ^.

(«Несколько слов английскому писателю», 1920). Бунин И. А. Публицистика 1918;1953 годов. М., 2000. 43. е. 87.