Трудовые традиции и народные верования русского промыслового населения Восточного Прибайкалья: Конец XIX-первая треть XX в

Актуальность темы

Трудовые традиции и народные верования русского промыслового населения Восточного Прибайкалья интересны для этнографической науки как часть русской промысловой культуры в целом, изучение которой имеет особое значение в силу нескольких причин.

Во-первых, именно промысловая культура в ходе заселения русским народом сибирского региона выступала первичным средством экономического освоения новых территорий, когда одновременно со служилыми людьми, а иногда и опережая их, шел промышленный люд.

Во-вторых, с ростом русского населения Сибири, с развитием производящих отраслей хозяйства промысловая культура сохраняла свое значение как средство получения дополнительного дохода, повышающего устойчивость крестьянской семьи, подстраховывая ее в случаях неурожая, что было особенно важно в период приспособления земледелия к сибирским условиям.

В-третьих, в силу разнообразия природно-климатических и географических условий Сибири отдельные группы русского населения оказались в среде, не благоприятствующей развитию земледелия, но дающей возможность добывать средства к существованию различными видами рыболовного и охотничьего промыслов. В такой ситуации промысловая культура становилась основой жизнеобеспечения подобных групп.

Все выше сказанные причины, обуславливающие важность изучения русской промысловой культуры для русской этнографии Сибири, можно суммировать следующим образом: промысловая культура изначально выступала и выступает теперь как важное средство хозяйственного освоения природных богатств указанного региона, что позволяет рассматривать ее как 4 явление, изучение которого поможет раскрыть процесс адаптации русского населения к новой среде обитания.

Другая причина связана с уже выше изложенными и заключается в том, что промысловая культура выступает основным средством жизнеобеспечения для русского промыслового населения Восточного Прибайкалья, является важной составляющей его традиционной культуры в целом и, кроме этого, выполняет своего рода маркирующую функцию, выделяя его из остальной массы русского старожильческого населения Бурятии.

Конец XIX — первая треть XX в. является периодом ее наивысшего расцвета, так как именно к этому времени заканчивается формирование населения во всех районах проживания данной группы, происходит совершенствование и изобретение всех традиционных способов и орудий промыслов, и рыбная ловля и охота приобретают развитый товарный характер, став вполне достаточным источником средств существования. Целостность данной культуры сохраняется вплоть до 30-х годов XX столетия, когда государство начинает ее модернизацию, прежде всего, в областях, связанных с рыболовным промыслом.

Выше указанные факторы, а также тот момент, что изучаемый период, будучи довольно близким к современному, хорошо обеспечен источниками, и обусловили выбор хронологических рамок работы.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступает традиционная культура русского промыслового населения Восточного Прибайкалья. Предметом исследования являются трудовые традиции и народные верования данной группы.

Историография вопроса. Хотя специальных исследований, посвященных трудовым традициям и народным верованиям русского промыслового населения Восточного Прибайкалья, в этнографической науке не проводилось, все же отдельные вопросы, связанные с 5 рыболовством, охотой и религиозными представлениями данной группы, нашли свое отражение в литературе. Наиболее ранние материалы принадлежат участнику Второй Камчатской экспедиции С. П. Крашенинникову. Описание его путешествий по территории указанного региона интересны для нас указанием существовавших в то время населенных пунктов. Особенно ценные сведения для нашей темы содержатся в его работе «О соболином промысле», в которой автор приводит бесценные материалы о техническом оснащении русских промысловиков, артельных порядках, быте и религиозных представлениях, царивших в охотничьей среде первой половины XVIII века1. К XVIII веку относятся и отдельные сведения о промыслах в Прибайкалье, содержащиеся в трудах И. Георги и П. С. Палласа. Исследователи сообщают о местах лова омуля, осетра, дают краткое описание промысловых орудий, способов обработки рыбы, а также охоты на нерпу2. Наибольшее же число работ, посвященных рыбной ловле русского населения, относится к XIX веку. Среди них следует отметить «Письма о Восточной Сибири» Алексея Мартоса3, «Статистическое обозрение Сибири» Ю.А. Гагемейстера4. В данных работах присутствуют материалы об охоте, о значении рыболовства для русского населения, описания отдельных снастей, цен на рыбу, объемов добычи. Особенно много изданий, посвященных рыбным промыслам, вышло в трудах В СОРГО, под эгидой которого были опубликованы работы П. И. Пежемского, Ф. В. Елезова, Н. Н. Сабурова, Н. Кириллова, A.M. Станиловского5. Для всех них характерно наличие сведений о способах и орудиях лова, об организации промыслов, о принадлежности рыболовных угодий монастырям, архиерейским домам, о сдаче их последними в аренду частным предпринимателям, о хищническом использовании природных ресурсов частным капиталом. Особенно необходимо выделить из них работы Н. Кириллова по изучению рыбных промыслов. Они содержат интересные сведения об артельной организации. Для этого автора 6 характерно пристальное внимание не только к самим промыслам, но и положению простого народа, занимающегося ими в условиях эксплуатации со стороны представителей предпринимательства. В статье В. Солдатова «Рыболовство в Забайкальской области"6 новым в изучении рыболовства является попытка классификации основных рыболовных орудий.

Важным моментом в изучении охотничьего промысла стала Баргузинская экспедиция Г. Г. Доппельмаира 1914;1915 гг., члены которой изучали технику промысла, быт охотников, а также экономическое значение соболиной охоты для местного населения. Здесь нужно отметить работы Г. Г. Доппельмаира, А. Д. Батурина, 3. Ф. Сватоша и К. А. Забелина7.

В послереволюционный период изучение промыслов продолжалось. Оно связано, прежде всего, с именами В. П. Гирченко8 и М. В. Бородкиной9. Работы В. П. Гирченко посвящены в основном исторической ситуации, в которой рыбные промыслы развивались, а М. В. Бородкинойэтнографическим аспектам: описанию рыбацкого быта, способов лова и попытке рассмотрения хозяйственного календаря русского населения Баргузинского края. Подавляющее число работ, вышедших в советский период и содержащих сведения по технологии рыболовства, выполнены специалистами рыбного хозяйства и естественных наук с целью их усовершенствования. Особенно ценными для нас являются работы, вышедшие в 20-е и 30-е годы, так как их авторы имели возможность наблюдать трудовые приемы рыболовства в еще не изменившемся в новых условиях виде. Прежде всего, это работы Е. С. Соллертинского и П. В. Тюрина10. С той же целью — развития рыбного промысла как отрасли хозяйства — в 1958 году вышел сборник статей «Рыбы и рыбное хозяйство бассейна озера Байкал», подготовленный специалистами БГНИИ совместно с учеными кафедры зоологии позвоночных ИГУ, а также инженерно-техническими работниками Восточно-Сибирского управления рыбной промышленности, под редакцией проф. М. М. Кожова и доц. К.И. 7.

Мишарина. В этот сборник вошел ряд статей, содержащих интересные для нас материалы. Это статья П. Ф. Попова «Историческая справка о рыболовстве на оз. Байкал», являющаяся кратким экскурсом в историю рыбных промыслов, основанным на литературных и архивных материалах, работа А. Г. Егорова «Осетр», содержащая, помимо сведений о биологии этой рыбы, и информацию о традиционных способах ее ловли, а также публикация И. М. Артюнина «Техника промысла и пути ее реконструкции», в которой автор приводит подробное описание современного на тот период промышленного лова, и в силу некоторой консервативности трудовых традиций в данном промысле эти материалы содержат сведения об элементах, бытовавших еще в период, охватываемый нашим исследованием. По этой причине данная работа с условием сопоставления ее с этнографическими, архивными и литературными материалами может быть использована как дополнительный источник. Кроме этого ученые кафедры зоологии позвоночных ИГУ издали ряд статей, посвященных истории развития рыболовных промыслов в Байкальском регионе: М. Г. Асхаев, А. Г. Егоров «К истории байкальского рыболовства», А. Г. Егоров, М. Д. Клименченко «Очерк истории рыболовства на Байкале и прилежащих водоемах», А. И. Демин «Из истории развития рыбного промысла на Еравнинских озерах». То, что ученые-биологи занялись не свойственными им проблемами, может свидетельствовать об острой нехватке подобных работ. Из собственно исторических и этнографических работ, затрагивающих проблемы промыслового освоения Восточного Прибайкалья, можно указать работу М. М. Шмулевича «Очерки истории Западного Забайкалья», в которой автор дает краткую экономическую характеристику охотничьего и рыбного промыслов в регионе. М. М. Громыко в своей монографии «Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII — первая половина XIX в.)» приводит уже краткие этнографические сведения о рыбной ловле и охоте на Байкале, а также 8 рассматривает религиозные представления, связанные с ними. Работа видного историка и этнографа важна для нас не как попытка реконструирования практического содержания трудовых традиций байкальских промысловиков, а как исследование, раскрывающее, прежде всего, законы функционирования самой традиции в сельском обществе как фактора, обеспечивающего воспроизводство традиционной культуры.

Самой подробной этнографической работой, посвященной промыслам и связанным с ними верованиями, на сегодня остается статья Ф. Ф. Болонева «Значение и особенности развития пушного промысла и рыбной ловли русского населения Забайкалья в XVIII — начале XX в.», в которой автор рассматривает хозяйственное значений промыслов для русского населения региона, дает описания промыслового инвентаря, а также подробно останавливается на народных верованиях охотников и рыбаков, в частности на таком особенно трудно фиксируемом в ходе полевых исследований и быстро исчезающем в современных условиях их компоненте, как заговоры. Самой последней публикацией по данной теме можно считать изданную усилиями научного сотрудника Иркутского архитектурно-этнографического музея А. А. Сириной работу Н. И. Цивилева, потомственного рыбака, который в 30-е годы написал для начальника научно-промысловой экспедиции д. б. н. проф. П. В. Тюрина очерк «Историческое прошлое Северобайкальских рыбных промыслов». В данной работе содержатся краткие, но интересные сведения об изготовлении неводов и сетей, о рабочей силе на ангарских промыслах, байкальских судах, обработке рыбы, порядках пользования угодьями.

На этом список основных работ, в которых затрагиваются вопросы, связанные с рыболовным и охотничьим промыслами, а также промысловыми верованиями, заканчивается. Подводя итоги, можно отметить следующее. Трудовые навыки в охоте и рыбной ловле уже находили отражение в форме описаний в литературе, в основном в 9 дореволюционный период. В советский период вышло минимальное количество этнографических работ, посвященных этой проблеме. Трудовые традиции в промыслах не рассматривались как единая система, способная выступать основным средством получения средств к существованию. Существующие описания орудий промыслов и способов их применения часто не позволяют восстановить те особенности предметов, которые характеризуют степень их приспособленности к местным условиям. Народным верованиям, связанным с охотой и рыбной ловлей, уделялось еще меньше внимания. Из них рассмотрению подвергались лишь пережитки культа животных и элементы бытового православия, описаннные С. П. Крашенинниковым и проанализированные М. М. Громыко, а также пережитки промысловой магии, рассмотренные Ф. Ф. Болоневым.

Все это позволяет охарактеризовать трудовые традиции в промыслах и народные верования русского промыслового населения как недостаточно изученные.

Цель и задачи работы. Целью нашего исследования является реконструкция у русского населения Восточного Прибайкалья системы трудовых промысловых традиций как основного средства получения жизненнонеобходимых ресурсов и связанных с ними религиозных представлений, а также рассмотрение их как результата адаптации указанной группы к условиям данного региона.

Для достижения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

— Реконструировать комплекс трудовых навыков и знаний русских рыбаков и охотников.

— Рассмотреть их с точки зрения приспособленности к местным условиям и выявить основные источники их формирования.

Воссоздать систему верований промысловиков и обозначить основные ее составляющие.

— Определить элементы религиозных представлений, получившие особое развитие в условиях ведения промыслового хозяйства, а также тесного сосуществования с местными народами — бурятами и эвенками.

Территориальные рамки исследования определены расселением русского промыслового населения Восточного Прибайкалья, проживающего по побережью озера Байкал и низовьям впадающих в него рек. По современному территориальному делению, эти территории входят в состав Кабанского, Прибайкальского, Баргузинского и Северобайкальского районов Республики Бурятия.

Научная новизна работы. Новизна данного диссертационного исследования заключается в том, что впервые объектом исследования стала культура русского промыслового населения Восточного Прибайкалья как особой группы русского старожильческого населения Бурятии. Новым также является тот момент, что в работе рассматривается вся система трудовых традиций в промысловой деятельности как основа жизнеобеспечения данной группы и изучается вся система религиозных представлений русского промыслового населения, связанного с промыслами. Кроме этого, работа вводит в научный оборот большое количество новых, прежде всего этнографических, полевых материалов.

Методы и источники исследования. В ходе исследования широко применяются описательный и сравнительно-исторический научные методы, а также метод ретроспективного анализа. При сборе полевых материалов использовались методы полевой этнографии: интервьюирование, наблюдение, в том числе и включенное. Практиковалась и фотографическая фиксация материала. Говоря о полевых материалах, явившихся одним из основных источников исследования, необходимо отметить, что в силу специфики добывающих промыслов, заключающейся в их консервативности, в памяти народа сохранились сведения, позволяющие детально реконструировать как трудовые промысловые навыки и знания, так.

11 и верования, функционировавшие в исследуемый период, причем сопоставление полевых материалов с другими видами источников показывает их высокую точность. В дополнение к полевым и уже указанным литературным источникам были использованы и архивные материалы. Последние в основном представлены документами о разрешении различных спорных ситуаций, часто возникавших между крупными владельцами промысловых угодий, с одной стороны, и крестьянами или коренными народами, с другой, а также волевыми актами администрации, направленными на разрешение этих конфликтов. Сюда же нужно отнести и регламентирующие промыслы документы, выпущенные также властями. В целом, данный вид источников, исходя из специфики нашей темы, предполагающей детальную реконструкцию практического содержания традиций и верований, имел ограниченное значение, так как в нем, как правило, отражалось наличие той или иной традиционной формы в конкретный период, и редко раскрывалась ее суть. Однако в некоторых моментах он был незаменим, например, когда было необходимо установить давность бытования того или иного типа снастей. Исключение в этом плане составляют «Положения об омулевом промысле», выпускавшиеся администрацией, в которых более подробно отразились технические средства и организация рыбного промысла.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, основной части, включающей три главы, заключения, списка литературы и информаторов, а также приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Изучение трудовых традиций в промыслах и связанных с ними верований позволяет сделать заключение, что данные элементы традиционной культуры русского промыслового населения Восточного Прибайкалья были принесены с территории его первоначального проживания и претерпели сложные процессы приспособления к новым условиям, в ходе которых использовались как собственные внутренние резервы, так и отдельные заимствования у коренных народов.

Способы, приемы, орудия и знания, связанные с рыболовным промыслом, проявляли высокую степень адаптированности к местным условиям, позволяя добывать рыбу в течение круглого года за счет освоения всех типов рыболовных угодий. При этом продукция данного промысла шла на рынок, удовлетворяя потребности людей в продуктах, не производящихся хозяйстве, и поступала на стол, обеспечивая их высококачественным питанием.

Набор снастей состоял из предметов, достаточно приспособленных к тому или иному типу рыболовных угодий, способу применения, однако их специализация не заходила слишком далеко, позволяя использовать одни и те же снасти в первоначальном или слегка измененном виде и в других условиях. Это снижало количество орудий лова в хозяйстве, необходимых для постоянного круглогодичного рыбного промысла, и повышало экономическую устойчивость каждого двора. Рыбопромысловый комплекс состоял из средств, принесенных в данный регион из Европейской России, прежде всего, северных областей, причем некоторые из них пережили определенную трансформацию.

Охотничий промысел был представлен несколькими направлениями, прежде всего, пушной охотой, добычей копытных и нерповкой. Данные.

166 отрасли снабжали русское промысловое население денежными средствами, шкурами для домашнего кожевенного производства, а промысел копытных — и таким важным в условиях Сибири продуктом, как мясо, которое было особенно ценным в районах, не благоприятных для животноводства, к которым, за редким исключением, относятся практически все основные места проживания промысловиков.

Говоря о техническом обеспечении данной отрасли хозяйства, можно отметить, что в его основе также лежат навыки, восходящие к промысловым приемам русского севера. Однако, в отличие от рыболовства, в охоте прослеживаются и влияния коренных народов, которые в различных ее отраслях распространены не равномерно. Так, они не фиксируется в пушном промысле, но явно присутствует в навыках, связанных с добычей копытных и нерпы, что видно на примере лексики и самих технологий. Отчетливо видны результаты контактов с бурятами и эвенками и на примере вспомогательных отраслей: в промысловом быту и транспортных средствах. Русские переняли у этих народов некоторые виды промысловой одежды, обуви, походных жилищ, пищи и т. д.

Сохранение элементов, связанных своим происхождением с Русским Севером, даже в условиях постоянного притока населения из других регионов России говорит об устойчивости северорусских промысловых традиций, основанной на высокой степени их эффективности.

Устойчивое существование культуры русских промысловиков обеспечивалось также довольно развитым набором средств и приемов, с помощью которых осуществлялась передача детям практических навыков и знаний, связанных с промыслами, а также, что особенно важно, обеспечивалась ориентация подрастающих поколений на традиционный образ жизни.

Приспособление русского промыслового населения к условиям новой среды жизнеобитания затрагивало не только те сферы традиционной.

167 культуры, которые были связаны с материальным производством, но и ее духовную область, в частности религиозные верования. У промысловиков сложилась религиозная система, главенствующую и организующую роль в которой играло бытовое православие, подчинившее себе элементы дохристианских представлений. Именно последние, выступая в качестве наиболее подвижного слоя этой системы, обеспечивали ее лучшую приспособляемость к изменившимся условиям. В их составе функционировали представления о духах-хозяевах стихий, пережитки культа животных, огня, различные элементы промысловой магии. Наиболее развитыми из них предстают представления о духах-хозяевах местности, которые претерпели определенные изменения в условиях, когда их носители вели промысловое хозяйство. С одной стороны, произошло ослабление значения отрицательных черт в их образах, а с другой — усилилось представление об их могуществе, что в целом связано с тесным взаимодействием, в которое вступают промысловики с дикой природой. Этот же пласт дохристианских верований наиболее сильно отразил существование по соседству других народов, что проявилось в возникновении духов бурят и эвенков, обитавших в местах, связанных с жизнедеятельностью этих народов, а также в восприятии их анимистических образов. Все это способствовало более эффективной реализации компенсаторской функции религиозных верований и в целом повышало приспособленность русского промыслового населения Восточного Прибайкалья к условиям его жизнеобитания.

Весь рассмотренный в работе материал также позволяет охарактеризовать трудовые традиции и народные верования русского промыслового населения, связанные с охотой и рыбной ловлей, как достаточно мощный и яркий пласт его традиционной культуры, способный выступать ее отличительной особенностью.