Генрих Бёлль: язык как оплот свободы

Я исхожу из убеждения, что человека делают человеком язык, любовь, сопричастность; это они связывают его с самим собой, с другими людьми, с Богом — монолог, диалог, молитва.

Г. Бёлль

Среди немецкоязычных писателей, пришедших в литературу после Второй мировой войны — а среди них немало замечательных имен, — Генрих Белль, наверное, самое звонкое. Он был ангажированным писателем, но в наиболее глубоком смысле этого понятия. Был поистине «заброшен в историю» в самую драматическую и трагическую пору для Германии. Был опален войной. И хотя непосредственно о ней писал нс так уж часто, но ее горький опыт определял, в конце концов, глубинный смысл его творчества. А в нем гуманизм, совесть, независимость органически сочетались с мастерством художника, умеющего слышать биение сердца отдельного человека и мощный пульс истории. Острота поставленных им проблем никогда нс заслоняла у него эстетики. И на этот счет он высказался с обезоруживающей честностью: «Когда писателя хвалят за его воззрения и прощают форму или не замечают формы, — происходит обман». Впрочем, это расхожая аксиома, относящаяся к любому художнику слова.

Вехи биографии: поиски слова

Г. Бёлль стал известен, перешагнув 30-летний рубеж в силу жизненных обстоятельств. Но пробуждение к литературному труду проявилось рано: «Писать я хотел всегда, еще в ранней юности, но слова нашел лишь много позже». Генрих Бёлль (1917- 1985) родился в Кельне — центре немецкого католицизма, в семье краснодеревщика, сравнительно благополучной, где был одним из шести детей. Он учился в гуманитарной школе: в ней из двухсот учеников лишь Бёлль да еще нс более пяти подростков не были членами «гитлерюгенда». За это ему пришлось терпеть издевательства, а то и прямые побои. Так вырабатывался в нем характер человека, независимого, неконформиста. После школы он работал продавцом в букинистическом магазине, затем попал в трудовой лагерь, а в 1938 г., как и большинство сверстников, был мобилизован в армию: пехотинцем «от звонка до звонка» участвовал в боевых операциях в Польше, России, Франции, был трижды ранен. В 1945 г. дезертировал и сдался американцам. После освобождения учился в университете, некоторое время работал помощником столяра и в статистическом бюро, а в 1949 г. был напечатан его рассказ " Весть" . Первые пробы пера Бёлля относятся еще к довоенной поре, когда уже наметился процесс «поисков славы». Он учится у классиков и современников, вырабатывая свою манеру, постоянно преодолевая склонность к протокольной манере и все больше овладевая искусством зримой, «вещной фактуры», наглядной, ощутимой детализации. Среди тех, на кого он ориентируется, Достоевский, Диккенс, Флобер, и такие новаторы как Хемингуэй, Фолкнер, Камю, Кафка, Сартр. Известность же к нему приходит с выходом романа " Где ты был, Адам" (1951). К этому времени молодой писатель, уже признанный лидер упоминавшейся «Группы 47″. Роман — правдивый отклик на войну: в нем батальные сцены и эпизоды даны глазами „маленького человека“, ефрейтора Файнхальса, очевидца и участника боевых операций, который бессмысленно гибнет в финале. В романе поставлена мучительная для немцев проблема вины за случившееся, за совершенные преступления. На рубеже 1940−1950;х гг. Бёлль примыкает к группе » литературы развалин" . Но он и его коллеги-единомышленники пишут не только о полуразрушенных немецких городах и поселках, но главное, о человеческих душах, искалеченных войной и фашизмом.