Предложение, высказывание и речевые акты

Семантика и прагматика

Семиотический подход к языку предполагает не только исходное понимание языка как системы знаков, но и его описание, как минимум, в трех аспектах, а именно: семантики, синтактики, прагматики. «В своем реальном бытии язык равномерно развертывается в этих трех измерениях» (Ю.С. Степанов, 1985, с.3), однако каждое измерение имеет дело с некоторым особым отношением знаков языка: семантика рассматривает отношения знаков к объектам действительности либо понятиям о них; синтактика выявляет отношения знаков друг к другу; наконец, прагматика изучает отношения между знаками и человеком, который пользуется языком и, тем самым, знаками языка.

В истории языкознания в отдельные периоды доминировали различные философские парадигмы: семантическая парадигма имела в своей основе философию имени и создала теорию имени; синтаксическая парадигма разработала теорию предиката; наконец, прагматическая парадигма — это «философия эгоцентрических слов» (Ю.С. Степанов, 1985; Б. Рассел, 1997).

Лингвистическая прагматика как одна из современных областей языкознания рассматривает комплекс проблем, связанных с говорящим субъектом, адресатом и их взаимодействием в ситуации общения, в процессе коммуникации. Очевидно, что употребление языка — это объединяющий принцип прагматики, который опирается на теорию значения Л. Витгенштейна (значение есть употребление)* и постулаты речевого общения П. Грайса.

Если семантика изучает значение преимущественно как бинарное отношение (хотя в принципе каждый семантический аспект не вполне бинарен), то прагматика — как тренарное, в котором третий член представлен говорящим субъектом, поскольку каждый язык — это язык субъекта, как посредник между миром и человеком, по В. Гумбольдту, при этом субъект представляется на шкале от человечества, рода человеческого вообще до индивидуума, отдельного человека, личности, лица, соединяющихся и воплощающихся в конкретном национальном языке на основе этноса. В этом смысле подтверждается одна из антиномий В. Гумбольдта, отмечающая взаимодействие различных степеней обобщения субъекта: «В языке таким чудесным образом сочетается индивидуальное с всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим языком» (В. Гумбольдт, 1984, с.74). Значение в языке в принципе антропоцентрично — отражает свойства человека вообще; этноцентрично, т. е. ориентировано на некоторый этнос, народ; и эгоцентрично в плане отбора способов и средств выражения индивидуумом. Достаточно вспомнить четыре объекта сравнительного языкознания В. фон Гумбольдта: «…язык и постигаемые через него цели человека вообще, родчеловеческий в его поступательном развитии и отдельные народы (…) (выделено нами. — Е.К.) (В. Гумбольдт, 1984, с. 304).

По мнению А. Вежбицкой (А. Вежбицка, 1996; Е. В. Падучева, 1996), на естественном языке нельзя просто описать «мир как он есть», поскольку язык сам может задавать определенную картину мира, причем каждый отдельный язык — свою, т. е. говорящий с необходимостью возникает в качестве третьего члена там, где его, кажется, никто не ждет. Таким образом оказывается, что языковые значения в принципе прагматичны, а граница между семантикой и прагматикой размыта, проницаема. Если граница между лексическим и грамматическим значением определяется различиями в способе выражения значения, т. е. на формальной основе, то границы прагматики очерчиваются на основании характера значения (A. Wierzbicka, 1991). В компетенцию прагматики попадают прежде всего те языковые элементы, у которых установочные компоненты — субъективность, экспрессивность и другие — доминируют над денотативными, не обращенными к говорящему и часто сводимыми к условиям истинности, но и они задаются не без участия субъектов. При подобном подходе прагматика — это та область семантики, «которая изучает языковые элементы, ориентированные на речевое взаимодействие; (…) элементы, в семантике которых отсылка к говорящему играет ключевую роль.» (Е.В Падучева, 1996, с. 223). Таким образом, прагматические значения и смыслы через речевую ситуацию, в которой они проявляются, в составе высказывания приобретают коммуникативный статус: прагматические компоненты не сообщаются непосредственно слушателю; они либо выражаются, как, например, оценки и эмоции говорящего, либо подразумеваются, носят характер презумпции, фоновых знаний и подобное.

Постепенно обретая свой собственный предмет, прагматические исследования охватывают широкий круг языковых и речевых объектов, например, речевые акты и речевые жанры, речевые стратегии, иллокутивные функции, экспрессивы — от междометий до предложений (G. Leech, 1983).

Теория речевых актов — один из главных разделов лингвистической прагматики, изучающий высказывание с точки зрения его иллокутивных функций, т. е. коммуникативных намерений говорящего субъекта я. Фактически теория речевых актов восходит к так называемой аналитической философии Оксфордской школы, и прежде всего Дж. Л. Остина (J.L. Austin, 1961; 1962), который обратил внимание на то, что произнесенное предложение, или высказывание может представлять собой не только сообщение некоторой информации, но и одновременно обозначать и осуществлять многие другие действия: просьбу, совет, обещание, благодарность, приветствие, приказ и др. При этом само предложение, оформляя речевое действие и речевой акт в целом, сохраняет свою особую природу и не может быть отождествлено с речевым актом. Понятие речевого акта включает понятие действия, действа: «…акт — это то, что некто делает» (Дж. Серль, 1987, с. 98), но делает это в процессе коммуникации. Речевые акты оформляются с помощью языковой единицы — предложения, которая проявляет в речевом акте иллокутивные функции, реализуя коммуникативные намерения говорящего. Справедливо полагать, что в основе теории речевых актов, как и у ее истоков, оказалась перформативность как свойство особых высказываний и особых глаголов-предикатов непосредственно осуществлять некоторое действие, а не просто его описывать.

Перформативные глаголы, перформативные высказывания, перформативность как функционально-семантическая категория в каждом отдельном языке имеют специфическое оформление и осмысление. В этом отношении русские перформативы не являются исключением.