Понятие «возвращённая литература» постепенно утрачивает свою привлекательность, в первую очередь, у тех, кто вкладывал в него представление о внешних признаках литературы, то есть не издававшаяся, не публиковавшаяся, запрещённая до второй половины 80-х годов 20 века в нашей стране. Но ещё в конце 80-х годов 20 века понятие «возвращённая литература» «употреблялось в значении, отражающем наше отношение к сущностным признакам литературы. В этом смысле „возвращённой литературой“ оказывалась не только не прочитанная нами, но и поверхностно и догматически истолковываемая» [Трубина 1999: 156].
Пришедшие к власти большевики опасались контрреволюционных проявлений, поэтому подавляли всякое «инакомыслие». С этой целью были созданы механизмы контроля за литературой. В 1917 году был введён «Декрет о печати», в 1920;е годы существовало Главное управление по делам литературы, позднее тотальный контроль осуществляло партийное руководство всех уровней.
В этих условиях многие писатели, не принимавшие советскую власть или её методы, писали почти без надежды быть услышанными современниками. Лишь со второй половины 1980;х годов (и отчасти в 1960;е годы — годы оттепели) эти произведения стали возвращаться к читателю.
Александр Солженицын, который прочитал шестьдесят колымских рассказов Шаламова и его «Очерки преступного мира», отмечал: «Лагерный опыт Шаламова был горше и дольше моего, и я с уважением признаю, что именно ему, а не мне, досталось коснуться того дна озверения и отчаяния, к которому тянул нас весь лагерный быт» [Солженицын 1989: 71].
О «Колымских рассказах» В. Шаламова, о героях этих рассказов и пойдёт речь далее. возвращённый литература репрессия сюжет.
