Определение отношения между русским письмом и русским языком

т. е. между русскими произносительно-слуховыми представлениями и их обнаруживанием и между русскими писанно-зрительными представлениями и их обнаруживанием

§ 36. Делимость произносительно-слухового языкового мышления и его обнаруживания ведет нас в окончательном результате к установлению его дальше не разложимых элементов не только со стороны фонетической, произносительно-слуховой (см. § 10), но тоже со стороны морфологической и семасиологической. Произносительно-слуховые элементы морфологизуются и семасиологизуются.

Сообразно с этим, связь письма и языка, т. е. связь писаниозрительных представлений с представлениями нронзносительнсслуховыми, может быть различная:

• а) связь с этими представлениями как с представлениями просто произносительно-слуховыми, без всяких дальнейших ассоциаций;
• б) связь с представлениями произносительно-слуховыми морфол огизова иными;
• с) связь с представлениями произносительно-слуховыми сема с иол огизова иными.

В письменности отражается пе только объективная фонетика, но тоже объективная морфология и объективная семасиология языка.

Вообще же рассмотрение отношений между русским письмом н русским языком распадается на следующие части:

• 1. Русский алфавит или русская азбука, т. е. описание и всесторонняя характеристика элементов писанно-зрительного материала, связанного потенциально с элементами произносительно-слуховыми, но еще без определенных частных ассоциации. Говоря популярно, в этой части рассматриваются вопросы, с помощью каких графических средств обозначаются «звуки» русского языка и их сочетания.
• 2. Русская графика. Связь писапно-зрительных элементов с элементами только произносительно-слуховыми, в отвлечении от ассоциаций с представлениями морфологическими и сема сиологическ им и.
• 3. Русская орфография или правописание в тесном смысле этого слова. Связь писанно-зрительных представлений не только с представлениями произносительно-слуховыми, но тоже с представлениями морфологическими и семасиологическими.

§ 84. Морфологическая делимость произносительно-слухового языка в самом обширном смысле этого слова находит себе отражение в следующих особенностях языка писанно-зрительного:

Периодам, фразам, предложениям соответствуют красные строки, знаки препинания вроде точки (.), двоеточия (:), точки с запятой (;), запятой (,), больших букв после точки. Отделы речи символизуются в написании главами, параграфами, отделительными чертами (—).

Предложение как целое распадается на синтагмы или слова как синтаксические единицы, синтаксические элементы. Отделение синтагм в писанно-зрительном языке достигается на письме посредством пауз или пробелов между писанными словами. Сюда относятся тоже «тире» или отделительные черточки (-), употребляемые в сложениях слов.

Отделение морфем или морфологических элементов, входящих в состав синтагм, как целого достигается на письме с помощью морфологического принципа правописания, или писания на основании морфологической ассимиляции (§ 75, 76): водка, просьба, а, но воткйу прозьба … и т. п.

§ 85. Сказанное о русской графике (§ 62—73) и о русском правописании (§ 74—81) мы можем в известном смысле обобщить следующим образом: ассоциации писашю-зрительных представлений с представлениями произносительно-слуховыми, разбираемые в отделе графики, касаются с произносительно-слуховой стороны по преимуществу представлений работ средней части языка в полости рта, ассоциации же писанно-зрительных представлений с представлениями произносительно-слуховыми, подходящие под понятие правописания или орфографии в тесном смысле этого слова, вращаются по преимуществу в полости гортани: при согласных — различие глухих и звонких, при гласных же — различия акцента или ударяемости, хотя этими последними вызываются тожо зпачительпые как количественные, так и качественные различия укладов всей полости рта.

§ 86. Сторона ассоциаций с семасиологическими представлениями, т. е. с представлениями значения, сказывается в русском писанно-зрительном языке следующим образом:

• 1) при отсутствии особых писанно-зрительных показателей;
• 2) в особых показателях семасиологических различий.
• 1-й вид относится ко всем написаниям без знаков ударения. При чтении необходимо присоединяется ассоциация с представлением произношепия целого слова по отношению к его акцентовочному строению. Конечно, это связано тоже с представлением деления слова на морфологические части или на морфемы. Так, например, потом, начала (двоякое ударение, двоякий акцент и два значения), пугала (троякое ударение и три значения), созыв (два ударения), замок, домового (или домового) домовому. .. ., окружного (или окружного) окружному … Ср. тоже должен н

должон, домовый и домовой, окружный и окружной; поет, но воет и т. п.

Эта сторона русского письма и чтения выступает особенно ярко, если его сравнить с письмом и чтением языков с морфологически неподвижным акцентом (ударением), например, с письмом и чтением польским, чешским, французским. Зато например, немецкое письмо и чтение носит другой характер, папомннающий характер русского письма и чтения, потому что как раз представлениям немецкого, акцента (ударяемости) свойственны по преимуществу ассоциации с семасиологическими представлениями, в связи с морфологическим расчленением слов.

§ 87. 2-й вид отражения семасиологических различий в написаниях русских слов обнимает собою прежде всего все те случаи, когда вообще, в согласии с произношением и с морфологическою делимостью, имеются различные написания. Например, дам и. там, гад и кат, гадок и каток, грусть и груздь, бобы и попы, баба и мама, мой и мои и т. п.

Затем, сюда относится различение двух слов мир и Mip с условным применением в одном т осьмиричного", в другом и десятиричного"; а если к этому прибавить муро (с «ижицей»), то получится тройное: мира, Mipa и мура и т. д.

Точно так же, в связи с морфологическою делимостью слов, с представлением различия семасиологических представлений может ассоциироваться представление различного применения графем гь и е; например, с одной стороны, на море, на поле, на ложе.., с другой стороны, на моргь, на полгъ, на ложгь... (§ Т06).

Применение больших букв в начале собственных имен и других слов особого веса относится к категории писанно-зрнтельных различений, но семасиологическим соображениям.

К разряду семасиологических ассоциаций относится также употребление знаков ударения для отличения одних слов от других: пбтом и потом, замок и замок, пугала, пугалбн пугала и т. п.

§ 88. Наконец, с семасиологическими представлениями ассоциируются некоторые знаки препинания: до известной степени двоеточие (:); затем, знак вопросительный (?), знак восклицательный (!), кавычки (««), предполагаемый и возможный знак иронии, многоточие (.. .)как знак догадки или восполнения недостающего самим читателем;курсив, разрядка, подчеркивание, большие буквы в начале собственных имен или других привилегированных слов.

Этою стороною, стороною осуществления ассоциаций с семасиологическими представлениями, письмо, основанное на ассоциации писанно-зрительных представлений с представлениями произносительно-слуховыми, соприкасается с письмом идеографическим, гиероглнфическим, т. е. с письмом, основанным на непосредственной ассоциации писанно-зрительных элементов с элементами значения, с элементами семасиологическими.