Ограничение размера имущественной ответственности

Согласно и. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, потерпевшее от правонарушения, «может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере». Все сказанное в полной мере распространяется на убытки, ставшие следствием нарушения обязательств как таковых (см. п. 2 ст. 393 ГК РФ), а значит — и на обязательства, возникшие из коммерческих договоров. Коммерсанты, будучи неисправными должниками, обязаны к полному возмещению убытков, которые пришлось потерпеть их контрагентам вследствие их неисправности, если не существует оснований для ограничения размера их ответственности.

С точки зрения тех факторов, которыми объясняются различные основания ограничения размера имущественной ответственности, среди этих оснований можно выделить те, которые объясняются:

• 1) условиями договора;
• 2) личностью и поведением кредитора;
• 3) указаниями закона.

Основания ограничения размера ответственности, предопределенные условиями договора. Возможность снижения или освобождения от ответственности по условиям договора предусмотрена нормами ст. 15 и 400 ГК РФ, которые устанавливают возможность ограничения договором размера ответственности, в том числе путем исключения возмещения причиненных убытков. Для торговых договоров возможности ограничения ответственности договором очень широки. ГК РФ установлен запрет только на заключенные заранее (т.е. до совершения правонарушения) соглашения об ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства (п. 4 ст. 401); специальными законами могут устанавливаться и иные границы договорной свободы в деле заключения соглашений об ограничении ответственности (см., например, ст. 175 КТМ РФ, ст. 122 КВВТ РФ, ст. 123 ВК РФ, ст. 37 У АТ РФ, ст. 114 УЖТ РФ).

Подобные пределы свободы заключения соглашений об ограничении ответственности известны и актам международной частноправовой унификации. Так, согласно ст. 7.1.6 Принципов УНИДРУА не подлежит применению условие договора, которое «ограничивает или исключает ответственность одной стороны за неисполнение или допускает, чтобы одна сторона произвела исполнение, существенно отличающееся от того, что другая сторона разумно ожидала», если применение такого условия «привело бы к явной несправедливости, принимая во внимание цель договора». Аналогичные предписания имеются в ст. 8:109 Принципов Ландо и и. 2 ст. 111.-3:105 DCFR; и. 1 последней из указанных статей прибавляет к описанным принципам еще и правило о ничтожности всякого договорного условия, «которое имеет целью исключить или ограничить обязательства по выплате компенсации за телесные повреждения (в том числе повлекшие смерть), вызванные умышленным или грубым неосторожным поведением должника»¹.

Установление договорных условий об ограничении ответственности за ненадлежащее исполнение обязательства имеет практический смысл в тех случаях, когда возможность исполнения обязательства зависит от ряда обстоятельств, не зависящих от должника, и при этом личность должника имеет существенное значение для кредитора. В этом случае ограничение ответственности должника может стимулировать его пойти на риск заключения договора при неизвестности достижения ожидаемого результата. Примером такого рода условий является указание на то, что должник за нарушение обязательства отвечает только при наличии его вины или только в пределах возмещения реального ущерба. Такие ограничения делают значительно более привлекательным участие в обязательстве для должника. Во внешнеторговой практике получили широкое распространение условия, ограничивающие размер ответственности по договору определенной, указанной в договоре суммой.

Основания ограничения размера ответственности, связанные с поведением кредитора. Снижение размера взыскания или освобождение от ответственности возможно в случае, если обязательство было нарушено, но вине кредитора или вследствие просрочки кредитора, т. е. в случаях, если кредитор не предпринял мер по снижению размера убытков, или (иначе говоря) налицо так называемая смешанная вина.

О вине кредитора принято говорить, если обязательство не было исполнено вследствие определенного поведения кредитора. Так, к обстоятельствам, свидетельствующим о вине кредитора, принято относить несообщение отгрузочных или платежных реквизитов, и др. В соответствии с н. 1 ст. 404 ГК РФ суд может уменьшить размер ответственности, если^[1]

кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера причиненных убытков или не принял разумных мер к их уменьшению. Регулирование отношений по возмещению убытков не должно стимулировать субъектов пассивно претерпевать экономические потери, которые можно было бы избежать разумными усилиями. Регулирование, стимулирующее активное поведение кредиторов, способствует экономическому процветанию и благополучию всего общества*.

Субъекты торгового оборота должны действовать при исполнении обязательств добросовестно и разумно, содействовать друг другу в исполнении обязательства. Содействие кредитора состоит в том, что обнаружив нарушение обязательства, он должен приложить усилия по уменьшению негативных последствий. Типичным примером такого поведения, направленного на уменьшение размера убытков, является ответственное хранение товара, поставленного с нарушением условий договора. Если вследствие ненадлежащего хранения товар погиб или испорчен, то при предъявлении требования о возмещении убытков суд может учесть ненадлежащее хранение имущества покупателем. Считается, что «разумной хозяйственной мерой, которую надлежит принимать потерпевшему кредитору в отношении возмещения упущенной выгоды, является своевременное предъявление должнику требования об исполнении обязательства и возмещении причиненных убытков»^[2][3].

Под просрочкой кредитора понимают несовершение кредитором действий, необходимых для принятия исполнения, либо действий, без которых должник не имеет возможности произвести исполнение обязательства или даже предложить его (и. 1 ст. 406 ГК РФ). К случаям первого рода относятся, в частности, отказ или уклонение кредитора от принятия предложенного ему исполнения, бездействие в деле составления акта приема-передачи и пр.; второго — несообщение кредитором должнику (или, быть может, лицу, на которое должником возложено исполнение) адреса, по которому следует доставить товар, сведений о лице, которое уполномочено принять товар, и т. п. Кроме того, кредитор считается просрочившим в случаях, указанных в п. 2 ст. 408 ГК РФ, т. е. при отказе возвратить должнику долговой документ, выполнить на нем, или выдать отдельную расписку в получении исполнения.

Последствия впадения кредитора в просрочку определены п. 2 и 3 ст. 406 ГК РФ. К сожалению, среди этих последствий нет указания на возможность добросовестного должника, столкнувшегося с подобным — деструктивным — бездействием кредитора, считать свое обязательство прекращенным. Обязательство, следовательно, сохраняется; больше того, факт кредиторской просрочки сам по себе не отменяет факта нарушения обязательства со стороны должника; наконец, следуя п. 2 ст. 406, надлежит заключить о возможном существовании такой кредиторской просрочки, за которую кредитор не отвечает. Подобная кредиторская просрочка вообще нс произведет никакого изменения в правовом положении неисправного должника. Тем не менее по общему правилу кредитор, впавший в просрочку, обязан возместить должнику убытки, ею причиненные (п. 2 ст. 406); это предписание позволяет должнику, ответственному за нарушение обязательства, направить свое требование о возмещении убытков, возникших у него вследствие кредиторской просрочки, к зачету против обращенного к нему требования кредитора о возмещении убытков, причиненных нарушением обязательства. В результате такого зачета размер убытков, подлежащих возмещению должником вследствие нарушения им обязательства, уменьшится на сумму убытков, возникших вследствие просрочки кредитора.

Что же касается должников по денежным обязательствам, то таковые освобождаются от уплаты процентов на просроченные суммы за все время кредиторской просрочки (п. 3 ст. 406 ГК РФ). При этом вопроса о том, как сумма набежавших за время просрочки процентов соотносится с суммой убытков, возникших у кредитора вследствие нарушения обязательства, закон выяснять не предлагает. Думается, что это гораздо более логичное решение, чем-то, что предложено п. 2 ст. 406 для обязательств, не являющихся денежными: вспомним, что всякие убытки по общему правилу подлежат доказыванию. Сохранять за должником, предложившим исполнение обязательства, по не получившим возможности его произвести вследствие упущения или даже прямого противодействия кредитора не только само это обязательство, но и дамоклов меч ответственности за его подобное — вынужденное самим же кредитором! — «нарушение», предлагая тому в качестве средства защиты одно лишь только встречное требование об убытках — решение, мягко говоря, несправедливое по отношению к добросовестному должнику. Думается, что впредь до изменения законодательства по этому вопросу российская судебная практика должна поддержать и предоставить защиту соглашениям сторон, направленным на определение иных последствий кредиторской просрочки, иных чем те, что предусмотрены ст. 406 ГК РФ.

Должники по некоторым типам обязательств могут воспользоваться и другим правовым средством защиты, направленным на противодействие кредиторской просрочке. Это исполнение обязательства путем внесения долга в депозит нотариуса или суда (подп. 4 п. 1 ст. 327 ГК РФ). Если должник воспользуется таким средством и депонирует следуемый с него предмет долга, то он будет считаться исполнившим свое обязательство надлежащим образом (п. 2 ст. 327). К сожалению, предписания данной статьи таковы, что позволяют прибегнуть к ней лишь в тех случаях, когда предметом обязательства являются деньги или ценные бумаги. Для целей коммерческого права представлялось бы весьма желательным такое расширение предметных границ распространения данного института, которое позволяло бы депонировать также и товары и определяло бы субъектов, у которых могло бы быть произведено такое депонирование, поскольку нотариусы и суды, очевидно, необходимыми условиями и средствами для приема и сохранения подобных «депозитов» не располагают. До внесения соответствующих изменений в законодательство можно было бы рекомендовать сторонам коммерческих операций предусматривать право поставщика произвести подобное {товарное) депонирование за счет впавшего в просрочку покупателя и определять последствия его осуществления в заключаемых ими договорах. Подобное средство могло бы послужить дополнением к обязанности покупателя по ответственному хранению не принятых им товаров (ст. 514 ГК РФ).

Основания ограничения размера ответственности, предопределенные специальными указаниями закона. В некоторых случаях от принципа полного возмещения убытков отступает сам законодатель. Самый известный случай этого рода — ответственность перевозчиков {транспортных организаций) за утрату, недостачу, повреждение или порчу принятых к перевозке товаров {грузов)-, она наступает не только в облегченных условиях (но принципу вины), о чем уже говорилось выше, но и в размере, ограниченном суммой реального ущерба, т. е. (в зависимости от случая) стоимостью утраченного или недостающего груза, либо суммой, на которую понизилась его стоимость (см. п. 2 ст. 796 ГК РФ) и размером провозной платы, полученной им за перевозку, которая подлежит возврату (п. 3 ст. 796 ГК РФ)¹. Такое же ограничение касается размера ответственности экспедитора, причиной нарушения обязательства которого стало нарушение обязательства перевозчика (ч. 2 ст. 803 ГК РФ, ч. 2 ст. 6, ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 30.06.2003 № 87-ФЗ «О транспортно-экспедиционной деятельности»),.

В отношениях, но международным перевозкам товаров применяются особые способы расчета предельного размера имущественной ответственности перевозчиков, основанные на применении фиксированного тарифа за единицу (место) груза или его веса. Основания для применения таких ограничений и их содержание определяются международными транспортными конвенциями. Эти ограничения распространяются также и на экспедиторов (п. 3 ст. 6, п. 2 ст. 7 Федерального закона «О транспортно-экспедиционной деятельности»).

Менее известны (и оттого реже упоминаются в литературе) случаи ограничения суммой реального ущерба ответственности контрагентов по договору энергоснабжения (п. 1 ст. 547 ГК РФ), подрядчика, не имеющего возможности возвратить заказчику полученные от него материалы, оборудование, предметы обработки или переработки, либо иное имущество (ст. 728 ГК РФ), и хранителя, осуществлявшего безвозмездное хранение, за утрату, недостачу, повреждение или порчу предмета поклажи (п. 2 ст. 902 ГК РФ)^[4][5]. Известны случаи ограничения гражданско-правовой ответственности за нарушения обязательств, установленные специальными законами (см., например, ст. 170, 171 КТМ РФ! ст. 115, 116, 120 КВВТ РФ, ст. 120 ВК РФ, и. 11 ст. 34, ст. 35 УАТ РФ, ст. 97—106, 115 УЖТ РФ). Кроме того, ГК РФ известен один случай ограничения ответственности должника размером… упущенной выгоды —

это ответственность доверительного управляющего, не проявившего должной заботливости, перед выгодоприобретателем (п. 1 ст. 1022).

Законодатель почти никогда не сообщает о тех соображениях, которыми он руководствуется, вводя особые ограничения размера имущественной ответственности по некоторого рода обязательствам, поэтому о них обычно можно только догадываться. Обращает на себя внимание тот факт, что ограничение размера имущественной ответственности суммой реального ущерба либо предполагает возврат правонарушителем платы, полученной за предоставленное им исполнение, либо напрямую «привязано» только к случаям безвозмездного предоставления.

• [1] См. по этому вопросу весьма подробную и интересную статью: Ширвиндт А. М. Режимсоглашений об ответственности за нарушение обязательства в негосударственных сводахчастного права // Вестник гражданского права. 2014. № 1. С. 74—126; № 3. С. 61—106.
• [2] Байбак В. В. Уменьшение убытков при нарушении договора (mitigation) // ВестникВАС РФ. 2012. № 7. С. 65−80.
• [3] См.: Садиков О. Н. Указ. соч. С. 182.
• [4] См. также соответствующие предписания транспортных уставов и кодексов — ст. 169КТМ РФ, ст. 119 КВВТ РФ, ст. 119 ВК РФ, и. 7−9 ст. 34 УАТ РФ, ст. 96 УЖТ РФ.
• [5] Встречаются в ГК РФ и другие подобные ограничения, относящиеся, правда, к общемугражданскому, а не к специальному коммерческому праву, и потому тут не обсуждаемые.