Природная социальность и альтруизм человека как факторы помощи и взаимопомощи

Можно утверждать, что морально-ценностные детерминанты своими корнями уходят в биологическую природу человека, его инстинкты, постепенно усложняющиеся и в процессе развития сознания дополняемые осмысленными элементами действий и действиями и превращающиеся в конечном итоге в осмысленное и осмысливаемое поведение. Одной из важнейших детерминант их формирования является природа человеческого общества. Несомненно, это касается самых различных сторон жизнедеятельности человека, и в первую очередь тех, которые характеризуют человека как существо социальное, способное эффективно функционировать в обществе, соблюдая сложившиеся признанные нормы.

Коллективный образ жизни предка человека и затем человека безальтернативен. Формально предок человека мог существовать автономно, поскольку был способен удовлетворить большинство витальных потребностей (в питании, отдыхе и т. д.) самостоятельно, без соучастия и содействия членов сообщества. Однако в условиях автономного существования он не имел возможности защитить свою жизнь от различных опасностей и был обречен стать легкой добычей многочисленных хищников. Будучи физически относительно беззащитным, предок человека объективно нуждался в кооперировании своих усилий с соплеменниками для организации совместной охоты на крупную добычу и главное — для самозащиты от хищников. Вследствие этого он был естественным, биологически детерминированным коллективистом, и коллективное бытие было для него оптимальной формой организации жизнедеятельности. Очевидно, что основа социальности заложена в человеческом существе природой и закреплена генетически как важнейшее условие выживания и последующей эволюции.

Социальность человека имеет биологическое происхождение и может рассматриваться как одно из главных условий выживания предка человека и его последующего развития и становления как разумного человеческого существа, вследствие чего она имеет статус ценности высокого ранга. Это заключение справедливо не только для предков человека и первобытного человека, но и для человека современного. Обусловленная природой социальность человека логично требовала от него социального поведения, опредмечивающегося в совместных действиях во время охоты, обороны и других коллективных акциях. Она же требовала от человека социально приемлемого и безопасного для соплеменников поведения в рутинной хозяйственной деятельности. Природная социальность обусловила помощь человека человеку в начале в процессе удовлетворения витальных потребностей и затем, по мере усложнения и развития потребностей человека, его сознания, форм жизнедеятельности и общественного устройства, повлекла за собой усложнение и развитие как форм помощи и взаимопомощи, так и ситуаций, в которых эта помощь предоставлялась. В частности, помощь оказывалась уже и вне экстремальных ситуаций.

Социальность человека представляет собой качество, многогранное по содержанию и внешним проявлениям и представляет собой имманентный фактор его выживания и эволюции. Оно, как психика, анатомия и физиология человека, подверглось эволюционным изменениям, усложняясь по мере совершенствования человеческого бытия. Однако, если попытаться выявить основу этого качества, то целесообразно сузить понятие и трактовать его как имманентную общественность, потребность во включенности в группу, жизненную необходимость для человека находиться в сообществе себе подобных. Это, в свою очередь, детерминирует потребность в приобретении и демонстрации физического, социального и духовного подобия (т.е. обусловливает необходимость формирования социального характера), быть близким и понятным, а главное — полезным членом сообщества, чтобы получать поддержку сородичей и, соответственно, оказывать ее самому. Эта составляющая сущности человека изменилась в своей основе незначительно, хотя ее детерминация, безусловно, эволюционировала.

Как писал Аристотель, все живое естественно стремится к благу. Если же это живое существо не имеет шансов выжить в условиях автономного существования, то оно инстинктивно будет стремиться обеспечить себе для безопасной и комфортной жизнедеятельности иные, более оптимальные условия. Для любого такого живого существа это, видимо, в первую очередь необходимость успешного пребывания в сообществе, возможность получения от этого пользы, обретение того, что невозможно добыть, получить (сделать, совершить) самому, без содействия, помощи и поддержки членов сообщества. Очевидно, для всего сообщества и каждого из его членов на первое место выходит необходимость сохранения целостности, жизненной активности и силы сообщества, стабильности и безопасности общественного бытия, возможности извлечения пользы из совместного бытия и деятельности. Жизнеспособность сообщества — главное условия выживания каждого из его членов.

Благополучие предка человека как реализованная возможность относительно успешного физического существования не являлось в тот период исключительно данностью природы и результатом действия только внешних, но отношению к нему природных сил. Оно должно было быть обеспечено, помимо наличных природных условий, объединенными усилиями всех членов сообщества и зависеть от разнообразных антропогенных и социогенных факторов, от активности каждого индивида, направленной на содействие и (или) противодействие природным факторам, усиливая положительные и ослабляя отрицательные компоненты их воздействия. Поэтому, очевидно, следует признать, что и в сообществе предков человека, и в первобытной общине людей наличествовала определенная, хотя и примитивная с современной точки зрения, активность как некий прообраз будущей целесообразной деятельности, направленной на достижение благополучия, которое должно было включать в себя возможность физического выживания, а значит, достаточный (для конкретно-исторических условий) уровень комфортности бытия, возможность успешно осуществлять хозяйственную деятельность, выхаживать и готовить к самостоятельной жизни потомство, обеспечивая преемственность бытия при сохранении сложившегося уклада жизни и тщательном соблюдении традиций.

Социальность, как можно сделать заключение из данных палеоантропологии, была присуща предкам человека, как и значительной части животных. А поскольку осознанность действий в строгом смысле значения этого термина не была присуща родоначальникам человека, можно сделать обоснованное предположение, что основа их социальности, т. е. стремление находиться в сообществе себе подобных, носит изначально скорее природный, инстинктивный, нежели сознательный, интеллектуальиодуховный характер. Совместное существование предков человека обеспечивало всему сообществу и каждому его члену в отдельности более безопасное и успешное, нежели автономное, существование, давая возможность организовывать совместную оборону от более крупных хищников и даже заставляя порой хищников воздерживаться от нападения. Несомненно, что и охота на менее крупных животных была гораздо успешней, если осуществлялась бы коллективно. Соответственно, и потребление добычи в этом случае было совместным.

Можно говорить о реализации первобытным человеком (как и предком человека) неосознанных, инстинктивных действий, направленных на обеспечение относительного благополучия, даже если это имело место только лишь физиологическое благополучие, и стремление к нему являлось не осознанным, а инстинктивным, отражающим действие основных законов природы. Эти действия были направлены на сохранение сообщества, обеспечение его стабильности, дееспособности, что свидетельствует о врожденном, инстинктивном коллективизме и социальности предков человека, которые являлись существенными видоохранительными факторами.

Коллективное бытие объективно требует от члена сообщества способности соотносить свои нужды, желания, действия и поступки с нуждами всего сообщества и отдавать им предпочтение, т. е. альтруистического поведения. Многократное привычное повторение поведенческих форм в конечном итоге обеспечило формирование устойчивого человеческого качества — альтруизма. Способность предка человека поступать таким образом, чтобы содействовать безопасности и благополучию всего сообщества, пожертвовать своей жизнью на благо сообщества, заложенные в него природой в силу закона сохранения вида, стали основой и условием выживания всего биологического вида.

Как свидетельствуют результаты современных исследований, те сообщества живых существ, чьи члены в большей степени проявляют склонность к альтруистическому и коллективистскому поведению, имеют больше шансов выжить, и эти их качества как позитивные относительно законов природы, закрепляются в последующих поколениях. Видимо, это положение можно отнести и к первобытным сообществам. Своеобразный «отбор» по альтруистическим и коллективистским наклонностям стал для человека, по мнению Ч. Дарвина, важнейшим видоохранительным фактором и дал возможность ему выжить и эволюционировать в разумное, высокоорганизованное социальное существо, способное преобразовывать окружающую действительность.

Поэтому альтруизм и коллективизм, присутствовавшие на самых ранних стадиях антропои социогенеза в качестве защитных механизмов, обеспечивающих безопасность и выживание, также естественны и присущи человеку изначально, как инстинкт самосохранения, половой инстинкт и др. Можно сделать важный вывод: альтруизм и коллективизм есть имманентные сущностные характеристики homo sapiens, не только видовые, но и родовые качества человека и человекообразных.

Помощь и взаимопомощь в сообществе предков человека могла носить преимущественно характер естественных инстинктивных актов независимо от того, была ли ситуация, в которой она оказывалась, обыденной (например, помощь детенышу в форме материнской заботы) или экстремальной (взаимопомощь при обороне от хищников или нападении на них). Иными словами, некоторые инстинктивные формы активности могли иметь форму помощи и взаимопомощи в определенных ситуациях. Помощь, видимо, имела векторный характер и была направлена от сильного к слабому. Субъект и объект помощи и услуг в зависимости от ситуации могли меняться своими статусами и ролями.

Взаимопомощь в тот период не могла иметь всеобщего характера, но, тем не менее, служила одним из условий сохранения и усиления жизнеспособности всего сообщества, обеспечивая возможность пополнения сообщества за счет взрослеющих детенышей, восстановления сил легко раненных членов сообщества и т. п. Это дало возможность П. Кропоткину обоснованно назвать взаимопомощь фактором эволюции^[1]. Конечно, это касалось лишь членов сообщества, представлявших ценность для сообщества в связи с наличием у них определенных достоинств, на первых этапах антропогенеза — в основном физических: силы, ловкости и т. п. В случае получения тяжелых травм и увечий член сообщества не мог рассчитывать на адекватную помощь, так как в связи с состоянием здоровья представлял собой обузу для сообщества. Он был предоставлен самому себе, что сводило на нет его шансы на выживание.

Взаимодействие в форме помощи и взаимопомощи естественно для человека вообще и современного человека в частности, как было оно естественным в менее развитых формах для первобытного человека и для предков человека. Данное обстоятельство очень важно, так как сам факт наличия первоосновы некоего феномена дает возможность при определенных условиях его развития, усложнения, совершенствования; если же такая первооснова отсутствует, то развитие становится невозможным.

Наличие этой естественной биологической основы будущей социальной работы как помощи человеку, попавшему в трудную жизненную ситуацию, сделало возможным ее последующее развитие, становление и осмысление как деятельности социального масштаба и социальной значимости, гуманистической ценности высокого ранга. В то же время оно обеспечило постепенное развитие и становление будущей социальной работы как деятельности, естественной для человека, не обособляемой от жизнедеятельности как таковой. Таким образом, социальная работа коренится в природе человеческого общества и природе человека. Несовершенство предка человека и позднее — человека, их неспособность выжить автономно детерминировали необходимость коллективного образа жизни, альтруистичность основных поведенческих реакций, активность и затем деятельность, направленную на оказание помощи и взаимопомощи. Способность человека к альтруистическому поведению, способность признавать и осознавать внешние интересы (т.е. интересы других индивидов) как приоритетные и на этом основании содействовать их реализации посредством помощи стала одним из основных условий последующего становления социальной работы как вида деятельности общества и одновременно условием выживания. А то, что необходимо для выживания, эмпирически становится и затем осознается и признается благом.

Таким образом, первобытный человек был природно детерминированным коллективистом и альтруистом. Объективная основа последующего осознания и признания ценностей человека и общества, альтруизма, социальности, коллективизма, помощи и взаимопомощи существовала в тот период, когда предок человека не был еще разумным человеческим существом и не был в состоянии осознать ни действительной ценности этих субъектов и феноменов, ни их значения для собственной жизнедеятельности и развития.

Несомненно, эта основа была заложена природой, опосредовалась в инстинктах и не могла быть осознана, проанализирована и оценена предком человека. Но ее практическая значимость и объективная ценность несомненны с точки зрения современного человека. В отсутствие такой естественной основы (базиса) последующее развитие взглядов на человека и общество как главные ценности человечества стало бы сомнительным. Невозможным стало бы и развитие самой социальной работы.

• [1] См.: Кропоткин П. Л. Взаимопомощь как фактор эволюции. М., 2007.