Учение о предельной реальности

Своеобразие метафизики состоит в ее попытках определить, что собой представляет мир как реальность предельная и «последняя», и в этом смысле противопоставить так понимаемый мир тому, что только «является» — является внешним, видимым, видимостью — представляет собой явление, феномен. Наука тоже различает поверхностные особенности вещей и их конституирующие характеристики. Психологи наблюдают внешние особенности поведения людей и пытаются понять особенности их личности — чего-то внутреннего, «глубокого» и прямо ненаблюдаемого. Применение факторного анализа (одного из методов статистической обработки данных) есть попытка выйти за пределы наблюдаемых признаков и установить общности, или «факторы», для тех или иных групп признаков. И все же взгляд на мир и явления у метафизиков иной, чем у ученых.

Метафизическая концепция мира включает в себя следующие важные (для метафизики) положения. Во-первых, предельная реальность мыслится как подлинная, настоящая, а явления — как обманчивые, вводящие в заблуждение. Эти идеи пережили века и восходят к Платону. Он различал явления (постигаемые мнением) и «истинные» реальности (познаваемые интеллектом). Объектами мнений являются чувственные впечатления, которые характеризуются нестабильностью. Потому сами мнения произвольны и содержат внутренние противоречия. Знание, напротив, характеризуется полной ясностью и свободно от ошибок. В знаниях отображается невидимый мир истинных реальностей, скрытых за слоем чувственных впечатлений. Платон обозначил объекты мнений термином «феномены», или «явления», а объекты знаний — термином «ноумен», или объектами ума (интеллекта), или «реальностями». Различая мнения и знания, Платон одновременно отвечал на вопрос, что есть мир. Он принижал реальность чувственных вещей (объекты мнений). Истинной реальностью объявлялись так называемые формы (объекты знаний), постигаемые интеллектом. Скажем, /на уровне чувственных впечатлений вода может быть или холодной, или горячей, но вода не может быть одновременно и холодной, и горячей. На уровне интеллекта, напротив, можно постигать природу воды как таковой («истинная» реальность), выходя за пределы ее отдельных свойств.

Во-вторых, реальность мыслится как нечто первичное, самопорождающееся и не производное от чего-либо другого. Когда средневековые философы пытались установить характеристики того, что они называли настоящим и совершенным бытием, они искали нечто такое, что в контрасте с обычными вещами было бы полным, законченным и самообусловленным. Подобным же образом рационалисты XVII в. определяли субстанцию как нечто, что может объяснить само себя.

В-третьих, для метафизика реальность есть нечто доступное для его понимания — в оппозиции к явлениям, смутным, непрозрачным и недоступным для понимания. Явления же не только обманчивы и вторичны, но также лишены какого-либо смысла, взятые сами по себе. Если явления все же и имеют какое-то значение, то только как факты, подтверждающие и обосновывающие существование предельной реальности. Задача метафизика состоит в том, чтобы в конечном счете показать полную связность и полную продуманность природы на уровне предельной реальности. Обыденное мышление не годится для решения этой задачи, а явления, хотя и существуют, но не есть реальность — в том смысле, что они не относятся к предельной реальности, характеризуются нестабильностью и недоступны пониманию, как писал об этом Платон.

В-четвертых, метафизика поддерживает науку, но специфическим образом. Акцент делается по преимуществу на содержании и объеме теории: она призвана объединить различные аспекты мира, каждый из которых по отдельности является смутным, недостаточным и неполным. Метафизик верит в то, что объединяющая отдельные аспекты явлений (фактов) теория есть приближение к реальности, доступной для понимания. В свете этой задачи приветствуются избыточные, нестрогие и не ограниченные фактами обобщения.