Легитимность институтов права

Какие бы аспекты права как социального института ни рассматривались, нельзя обойти вниманием вопрос легитимности права. Т. Парсонс подчеркивал, что легитимизация — это важнейшая точка сочленения общественной системы с нормативной, выражает соответствие правовой системы общественной системе ценностей^[1], отмечал, что ценностные предпосылки американского общества были в первую очередь сформулированы в таких исторических документах, как Декларация независимости, преамбула к Конституции и Билль о правах^[2].

Легитимация есть согласие граждан с существующими политической и правовой системами_у их принципами и институтами — основополагающими актами, нормами, правилами, законами, процедурами, официальными лицами, выбранньши в соответствии с этими законами и процедурами, что позволяет гражданам признать их действия правомерными и проявляется в их готовности подчиняться законной власти. Легитимность отличается от легальности, означающей соответствие закону.

Легитимация — это в своем роде вопрос о правомерности существующих законов, правовой системы и власти, точнее говоря об их признании гражданами, и их согласии жить по установленным правилам и подчиняться требованиям власти. Если при деспотии власть может игнорировать проблему легитимности, а абсолютная монархия считает себя сакральной, то при диктатуре, авторитаризме и тоталитаризме власть делает ставку на силу, обычно при этом пытается ее закамуфлировать средствами идеологии и пропаганды. В современных демократиях в отличие от других политических устройств общества легитимация исходит не от высшей государственной персоны или государства и высшего сакрального существа, а от граждан.

В 1610 г. произошел знаменательный разговор, отраженный в исторических источниках, между королем Англии Джеймсом I и Верховным судьей Э. Коуком. «Вы что же полагаете, — спросил Джеймс I, — что есть что-либо выше короля?» Ответ был лапидарным и выверенным: «Никто из людей не может быть выше короля. Но выше короля Господь Бог и Закон». Это высказывание Э. Коука показало, что в сознании современных ему образованных европейцев произошел сдвиг в понимании права в сторону убеждения, что высшим источником права верховный правитель не является, что в основе права лежат принципы и нормы, превосходящие наличные законы, что имеются более общие и значимые категории, определяющие суть законов суверена, государства. Такими принципами и нормами соответственно рассматривались религиозные постулаты, законы разума, законы природы, естественные, прирожденные, неотчуждаемые права и свободы человека. Так, утверждалось представление, что закон, санкционированный государством, но нарушающий высшие правовые принципы, является неправовым и потому может быть отвергнут гражданами.

Соответствие закона принципам права есть первое условие его легитимности^[3]. К этому следует добавить такие аспекты легитимности закона, правовых институтов, как мораль, доверие и выборы.

Правовым институтам требуется моральная легитимация^[4]. Почему? Правовому регулированию подлежит огромная область социума, которая затрагивает сферу частных и публичных отношений; именно в этом — в широком вторжении правовых институтов в жизнь людей заключена одна из важных причин их морального измерения и оценки. В самом деле, например, такие вопросы, как брак, семья, наследство, собственность, уголовное наказание, регулируемые правом, значимым образом влияют на интересы, социальное положение людей. Поэтому в законе они видят не только его букву, но также смотрят на него через призму справедливости, честности, человечности, правильного устроения жизни.

Другая причина морального измерения права, о которой следует сказать, состоит в том, что закон может и должен отстаивать нравственные устои, понимая, что поскольку законом нельзя учредить нравственность, мораль, постольку существует некий морально-этический предел / основание формально-юридическим законам, принимаемым властью, государством. В частности, это проявляется в том, что юридический закон и государственная власть имеют определенное моральное измерение, так как могут рассматриваться в системе социальных координат как честность / бесчестность, справедливость / несправедливость, ответственность / безответственность. Когда правовое регулирование совпадает с морально-этическими представлениями людей, тогда закон получает усиленную этим соответствием легитимацию, что облегчает его применение, следование его нормам, и наоборот когда между моральными представлениями и правом возникают расхождения, то реализация закона усложняется. Отсюда, в частности, дискуссии о применимости смертной казни, легализации однополых браков, о допустимости абортов, эвтаназии, ужесточении или гуманизации наказания за преступления и т. д.

Без доверия со стороны граждан пирамида власти, законодательство и структуры юстиции, конечно, могут существовать. Но можно ли их в этом случае рассматривать в качестве правовых? Едва ли. Доверие — важный социальный капитал в современном обществе. Без него невозможно развитие обменно-договорных отношений в рыночной экономике. Без доверия к суду подрываются начала правосудия. А без доверия граждан к институтам государства, оно, теряя общественную поддержку и признание, снижает потенциал своих возможностей и втягивается в зону политических рисков, когда господство власти, ее управленческая деятельность будут опираться не на право, а на неправовое принуждение, различные формы насилия.

Не подлежит сомнению и не требует каких-то объяснений и доказательств, что в современном демократическом обществе институт выборов — это необходимый инструмент обеспечения легитимности власти, инструмент-показатель ее соответствия принципам права, закону, ожиданиям граждан.

Когда рассматривается вопрос о легитимности институтов права нужно иметь в виду одну тонкость. Теоретические представления о должном и реальное сущее не могут быть тождеством. Здесь важна мера этого расхождения. Так, в частности, это касается широко обсуждаемой в средствах массовой информации, научных исследованиях и выступлениях политиков проблемы доверия российских граждан судебной системе^[5].

• [1] Т. Парсонс писал: «Ценности, эти составные части социальной системы, я определилбы как общепринятые представления о желательном типе социальной системы — преждевсего об обществе в представлении его собственных членов». См.: Парсонс Т. Общий обзор //Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы. М.: Прогресс, 1972. С. 368.
• [2] Парсонс Т. Общий обзор. С. 369.
• [3] См., например: Елена Лукьянова — Елене Маеюк: «Я все время пытаюсь встать на егоместо». URL: http://www.novaygazcta.ru/politics/6878html.
• [4] Не следует упрощать проблему моральной легитимации институтов права. Здесь указываются лишь ее отдельные аспекты.
• [5] См., например: Суд идет. Сам. URL: http://www.rg.ru/2015/03/13/sud.html.