Схема физических и элементарно-психологических действий

У вас [Л. М. Леонидов] роль готова, идет хорошо. Психологию и линию роли мне объяснять нечего, иначе я только спутаю вас. Моя задача — помочь вам зафиксировать то, что уже сделано, подсказать вам такую простую партитуру, которую вы могли бы легко усвоить, чтоб идти по ней и не сбиваться на другие линии, которые выводят вас из творческого настроения. Такая партитура, или линия, по которой вам следует идти, должна быть проста. Этого мало, опа должна удивлять вас своей простотой. Сложная психологическая линия со всеми тонкостями п нюансами вас только запутает. У мепя есть эта простейшая линия физических и элементарнопсихологических задач л действий. Для того чтобы не запугивать чувства, будем эту линию называть схемой физических задач и действий и при игре относиться к пей как к таковой, но предварительно однажды и навсегда условимся, что скрытая суть, конечно, не в физической задаче, а в тончайшей психологии, на 9/10 состоящей из подсознательных ощущепий. В подсознательный мешок человеческих чувствований нельзя залезать и рыться в нем* какв кошельке; с иодсознанием нужно обращаться иначе, как охотник с дичыо, которую он выманивает из лесной чащи. Вы, но найдете этой птицы, если будете искать ее, нужны охотничьи м, а нки, на которые птица сама прилетит. Вот эти-то мапки в образе физических и элементарно-психологических задач и действий я и хочу вам дать […].

Кусок «А» (I). «Ага, меня обманывать! Меня!» Задача этого куска: нужно решить, почему Дездемона меня обманывает.

Таким образом, задача и кусок называется: почему? или для чего?

Объяснение. Вот о каких элементарнейших задачах идет речь. Представьте себе, что до поднятия занавеса этой картины я бы просил вас разрешить такую задачу. В некотором царстве, в некотором государство жила-была красавица невеста и т. д. и т. д., которая влюбилась в урода. Потом я расскажу все, что было с Дездемоной и Отелло, как она отвергла всех женихов и вместе с ними высокое положение, как порвала с домом п в бурю последовала за мужем на войну, как провела с ним незабываемые поэтические сутки. И все это она сделала, чтоб его обмануть?

Моя просьба заключается в том, чтобы вы мне объяснили — для чего, ради какой цели могла так поступить порядочная девушка? Для чего это ей надо?

Вот та элементарно-психологическая задача, которой занят в начале картины Отелло и которую должен разрешать актер на каждом спектакле. И больше ничего. Трудность для актера состоит в том, чтоб держаться в момент игры на этой задаче и не соскользнуть па показную актерскую задачу.

Вы скажете, что это холодно. Допустим. Пусть это будет холодно, но верно. От верного вы можете прийти к настоящему.

Разве лучше горячо, но неверно, фальшиво? От лжи вы никак не придете к настоящему.

Можно ли допустить, чтоб актер, годами готовивший роль и пьесу, нафантазировавший по поводу каждого ее момента целые поэмы, имеющий перед глазами иллюзию в декорации, освещении, чувствующий на себе грим и костюм, общающийся с другими актерами, которые живут тем же и создают общую атмосферу на сцене, доходящую благодаря присутствию зрителя до высокого градуса каления и т. д., — можно ли допустить, чтобы такой актер забыл все это, когда ему дадут задачу, аналогичную с его положением в пьесе, и можно ли допустить, чтоб оп при этом остался холоден?

Конечно, все это вспомнится само собой, и такая задача явится лишь манком для возбуждения уже готового и накопленного, что незаметно для актера живет в его душе.

Но вот в чем секрет и трюк приема. Если вы начнете прямым путем изображать то, что у вас заготовлено для роли, 90% вероятия, что вы попадете на линию игры чувства. Если же вы начнете просто-папросто действовать и на каждом спектакле решать для себя каждый раз по-новому поставленную задачу, вы будете идти по правильной линии, и чувство не испугается, а пойдет за вами.

Кусок «Б» (II). Начинается словами Яго: «Ну, генерал, довольно уж об этом» — и кончается через две строчки словами Отелло: «…чем мало знать».

Название куска и задачи: уйти от Яго, чтоб не слышать и не видеть его.

Объяснение. Представьте себе, что хирург только что сделал вам невыносимо болезненную операцию, а через пять минут он подходит с зондом для того, чтобы запустить его в больную рану.

Дальнейшее понятно само собой. На каждом спектакле разрешайте, как вы сегодня уйдете от пыток доктора.

Кусок «В» (III). От слов Яго: «Как это, генерал?» —до слов Отелло: «Свершился путь Отелло».

Назвапие куска: пойми, почувствуй — вот что ты сделал со мной!

Задача: на всевозможные лады, со всевозможными приспособлениями, которые экспромтом, сознательно или бессознательно придут вам на ум во время самого спектакля, докажите… — нет, этого мало, — заставьте бесчувственного Яго увидеть внутренним зрением и почувствовать все то, что он сделал, все терзания, которые переживает Отелл о. Чем ярче вы их ему объясните, тем лучше выполните задачу.

В этот кусок попадает кусок прощания с войсками, который так тянет вас на пафос.

Чтоб уничтожить пафос, нужно действовать. Когда для этого действия потребуется пафос, он сам придет, но это совсем не тот пафос, которым плохой актер-представлялыцик хочет заполнить душевную пустоту. Так в чем же тут действие?

Буду фантазировать и делать разные предположения.

Во-первых, опо может прийти от желания убедить Яго.

Или, далее, во-вторых, Отелло временно забыл о Яго, сам хочет выяснить для себя свое будущее и то, что его ожидает.

N.B. Эта задача уже труднее, потому что гонит на пафос. Поэтому я бы к пей не подходил иначе, как через первую задачу. Пусть первая задача сыграет роль камертона, по которому легче будет угадать правильный тон второй задачи.

В-третьих, Отелло мысленным взором увидел все свои войска, будто там, внизу, выстроенные па площади. Или его взор перелетел еще дальше, на поле сражения, которое он мысленно видит, и оп чуть не кричит им туда и прощается с ними в действительности.

N.B. Это еще ближе к пафосу, и потому можно подходить к этой задаче лишь через две первые, а не непосредственно, или, вернее говоря, разыгравшись, можно дойти и до этой задачи.

А под всеми этими задачами Отелло как бы говорит: пойми, что ты со мной сделал, вот что ты у меня отнял. Здесь Отелло доходит до большой тоски. Для усиления ее я бы ничего не имел против гастрольной наузы после этого монолога.

N.B. Если вся предыдущая линия сделана верно и актер хорошо разобрал природу чувства отчаяния и хорошо понял, что физически делает человек, как действует в эти минуты отчаяния, и если актер хорошо выполнит (даже не очень чувствуя) эти верные действия, не допуская при этом штампов, то этой гастрольной паузой он обманет зрителя, усилит впечатление п не утомит себя (что очень важно).

Эта гастрольная пауза полезна, потому что она является переходом к следующему.

Если вам трудно увлечься и заволноваться картинами военной жизни, то найдите какую-нибудь аналогию. Мне бы помогла такая аналогия: если бы меня, например, навсегда заставили проститься с театром и я бы больше не слыхал звонков перед началом, закулисной тревоги, волнений и ожиданий в артистической комнате, если бы я мысленно со всем этим прощался, я знал бы, о каком чувстве и переживании будет идти речь. Зная краску, мне было бы легко описать свое чувство.

Я буду вам особенно горячо аплодировать тогда, когда вы замрете в какой-то паузе, неподвижный, не замечая ничего кругом, и будете внутренним взором видеть всю ту картину, которая так бесконечно дорога подлинному артисту военного искусства. Стойте, утирайте слезы, которые крупными каплями текут по щекам, удерживайтесь, чтоб не разрыдаться, и говорите еле слышно, как говорят о самом важном и сокровенном.

Этот монолог прерывается, может быть, большими паузами, во время которых Отелло исступленно стоит и молчит, досматривая картину того, что он теряет. Во время других пауз он, может быть, опускается на камень и долго беззвучно рыдает, трясется и как-то покачивает головой, точно прощаясь. Это не пафос воинственного восторга, а плач предсмертного прощания.

Кусок «Г» (IV). Начинается со слов: «Возможно ли?» — кончается словами: «Я вам больше не слуга».

Название куска и задачи: объяснить Яго, что — берегись, безнаказанно так шутить нельзя.

Исполнитель должеп всеми способами и средствами, приспособлениями, приемами, убеждениями, мольбой, предупреждениями, запугиванием, наконец, простой физической силой и грозным видом убедить Яго в том, что его ждет.

После того как он изранил себе душу, нарисовав в предыдущем куске картину того, что он теряет, ему становится необходимым па ком-нибудь излить свои муки. Вот тут начинается срывание своей боли на Яго.

В копцо этого куска при словах Яго: «О, смилуйтесь! Спаси меня, о небо!» — Отелло, просто разгорячившись, хочет сейчас же привести слова угрозы в действие. Но Яго так закричал, что привел его в сознание. Отелло на минуту остановился и понял, что сделал. Ему стало противно, тошно на душе, и он бежал. Куда?

Вот тут-то мне и нужна площадка, о которой я говорил в объяснениях в начале картины.

Кусок «Д» (V). Начинается «Я вам больше не слуга"—кончается: «Когда она рождает оскорбленья».

Название куска: что я сделал?

Задача: скрыться, чтобы не видеть ни себя, пи друг и х.

Объяснение. Отелло так противно, стыдпо и так тошно на душе, что он должен уйти от людей, никого не видеть. Поэтому он убегает назад и ложится.

Яго ведет контрзадачу. Он, как ловкий актер и провокатор, понастоящему испуганный грозившей ему смертью, запыхавшись от происшедшей борьбы, пользуется своим состоянием для повой провокации. Ему нужно проучить Отелло, напугать тем, что он оставит его одного, так, чтобы этот урок надолго был ему памятен.

Для того чтобы сыграть эту сцену горячо, он пользуется случайно взвинтившимися нервами. Отелло лежит неподвижно от отчаяния (не нужно здесь плакать, как всегда это делают; его состояние сильнее, больше, чем слезы).

Кусок «Е» (VI). Начинается: «Нет, погоди!» — кончается:

«…ее застать!».

Название куска: караул! спаси! пет сил!

Задача: разжалобить Яго, чтобы он помог.

Если в куске «В» Отелло хотел объяснить Яго то, что он с пим? сделал, то в этом куске он хочет его разжалобить, показать, иллюстрировать внешне, физически весь ад, который он переживает.

Это своего рода спектакль, которым люди при общении друг с другом пользуются для того, чтобы лучше, образнее показать то, что с и ими происходит.

Все приспособления, все краски голоса и движений, которые могут объяснить не столько уху, сколько глазу то, что чувствует актер, Отелло пускает в ход.

Когда Яго попял состояние Отелло и то, что оп, Яго, ему необходим, он стал несколько авторитетнее, чем раньше.

Кусок «Ж» (VII). Начинается словами: «Смерть и проклятье!» — кончается: «Она слаба для мщепья моего».

Название куска: следователь.

Задача: хочу разобраться, понять.

Отелло делает все, чтобы заставить Яго говорить.

В этом куске в роли Отелло можно уже по тексту начать возмущаться и свирепствовать, по это было бы нехорошо в смысле постепенности и подбора красок. Поэтому его восклицания: «Смерть и проклятье!», «Чудовищно! Чудовищпо!», «Я разорву ее па части!» — надо понимать так: он восклицает это не от ужаса перед уже совершившимся фактом, а лишь от ужаса перед допускаемым предположением. Ведь и такие восклицания поощряют Яго к дальнейшему рассказу.

Главная игра Отелло пе в этих восклицаниях, а во время текста, произносимого Яго. Он жадно слушает его и этим, естественно, как бы подстегивает Яго к дальнейшему рассказу.

При словах: «Чудовищно! Чудовищно!"—Отелло впервые на минуту поверил в возможность этих фактов и остолбенел.

В таком же тоне идет и следующая реплика: «Да, сон, по обличает он то собой…» и т. д.

Тут он еще в оцепенении и переваривает известие.

Реплика: «Я разорву ее на части!"—инстинктивно вырвалась, как тигриный рев.

Следующей репликой: «Такой платок я подарил ей» — он с болью доказывает Яго, что он прав.

Все это — лестница, подходы к дальнейшему финальному решению, но не забывайте — только подходы, а внутреннее обоснование для них — в основной задаче куска: хочу попять.

Три последние строчки: «О, отчего не сорок тысяч жизней у этого раба?» — и т. д. говорятся не с яростью, а с ужасающей болью, с тоской, а не с силой, именно ввиду постепенности нарастания и распределения красок.

Кусок кончается гастрольной паузой, в которой актер доживает накопленные за эту сцену чувства и принимает новое рсшепие.

Теперь как определить липию Яго в этом куске?

В предыдущих кусках — «Л», «Б», «В», «Г» — Яго только старался обратить па себя внимание. То, что Отелло хотел его сбросить, в конце концов только помогло ему, так как это вызвало реакцию в Отелло и его мольбу о помощи.

С этого момента Яго псвел свою линию. Как всегда, он ведет ее не прямо, а под личиной своего добродушия. В данном случае он прикрывается тем, что для спасения Отелло приходится говорить правду.

Отелло требует во что бы то ни стало ответа и заставляет его, Яго, доказать то, чего он доказать не может. Яго против своей воли ищет факты, чтобы разъяснить дело и тем помочь Отелло выйти из неясного положения, которое его удручает. Словом, он играет на том, что нужно что-то сделать, а сделать трудно, — нужно выдать приятеля, а не хочется. Свою личину добродушия актер должен изображать так искренно, чтобы обмануть пе только Отелло, но и самого зрителя.

После паузы Отелло встает.

Кусок <(3″ (VIII). Начинается: «Теперь всему, всему я верю!» — кончается: «Пока пс поглотятся диким мщепьем».

Если в куске «В» Отелло иллюстрирует то, что сделал с ним Яго, если в куске «Е» оп иллюстрирует ту муку, которую он переживает, то в куске «3» оп илйюстрирует ту перемену, которая с ним произошла, притом произошла бесповоротно. Такова задача куска, а самый кусок я бы назвал: вот каков я стал теперь.

И в этом куске, как и в предыдущих, я ищу технические средства, чтоб удержать актера от перехода на вольтаж, иначе он начнет выжимать страсть и рвать ес в клочки. Если он попадет на вольтаж, то ему зарез. Чтобы не пускать актера на этот путь, нужна физическая или элементарно-психологическая задача. Пусть он. держится за нее крепко, особенно в этом месте. Пусть он действует продуктивно и целесообразно.

Кусок «И» (IX). Начинается: «Клянусь теперь под этим чистым небом». Кончается: «И сей же час воспользуюсь я ею».

Название куска: клятва.

Задача: отрезать все пути к отступлению (как можно сильнее закрепить свое решение, так, чтобы отнять у себя возможность к отступлению).

Кусок «К» (X). Начинается: «Через три дня ты должен мне сказать…» Кончается: «Навеки ваш».

Название куска: приговор.

Задача: передать ужаснейшую тайну, в которой трудно признаться даже самому себе.

Объяснение. Решение состоялось, по оно так страшно, что его не выговоришь громко, его хочется больше сказать глазами. И вот этот-то важнейший и ужаснейший секрет один человек передаег другому тайно между небом и землей. Больше говорят глазами.

Итак, вот какой схемой живет актер в этой картине:

А — I) — разрешить заданную задачу: почему, для чего?

Б — II) — уйти от Яго.

В — III)—заставить почувствовать Яго, что оп с ним сделал.

Г —IV) — предупредить Яго: берегись, безнаказанно так шутить нельзя.

Д—V) — что я сделал! Фу, какая гадость!

Задача: скрыться, чтоб не видеть ни себя, ни д р уг и х.

Е — VI) — караул! спаси! нет сил!

Задача: разжалобить Яго, чтоб он помог.

Ж — VII) — следователь.

Задача: хочу разобраться во всех тонкостях, понять.

3 — VIII) — вот каков я стал теперь.

Задача: иллюстрировать происшедшую перемену.

И — IX) — клятва.

Задача: отрезать все пути к отступлению.

К —? X) — приговор.

Задача: передать ужасную, сокровеннейшую тайну, в которой трудно признаться даже самому себе.

Эту схему можно сыграть в пять минут. Дело в том, что нужно уметь получать все эти настроения. Раз что они создались, их нетрудно продлить. Схема создает, вводит в известные настроения, переживания и чувства.

Когда роль нафантазирована и подготовлена, то с помощью схемы можно почувствовать каждый из больших кусков; продлить их выполнением задачи с помощью всевозможных приспособлений уже нетрудно, раз что чувство введено в известную плоскость, атмосферу.

Когда вы в пять минут сможете сыграть всю схему, можно считать, что сцена готова, и гарантировать, что вы не собьетесь, только зазубрите схему так, чтоб выполнять ее хотя бы спросонья. Это спасательный круг, за который актер должен держаться крепко, поэтому нужно всячески утверждать эту схему и вырабатывать. В этом-то н заключается техника переживания.