Его величество гендер

Еще одним важным социально-психологическим фактором формирования и развития ментальности индивидуального коммуникатора и его аудитории является иол. Там, где на первый план выходит пол, тенденции порой бывают показательными, а показатели — весьма тенденциозными. Поэтому в основу нашего исследования, посвященного одному из самых противоречивых аспектов описания данного феномена, была прежде всего положена гипотеза о влиянии гендерных стереотипов на характер творчества. Причем творчества как журналистов различного пола при подготовке своих текстов и материалов иного рода, так и разнополой аудитории при их восприятии.

В проведенном нами несколько лет назад опросе^[1] приняло участие 148 студентов факультета журналистики Уральского государственного университета (ныне Уральского Федерального университета). Почти половина из них (47%) работали или па постоянной основе (по договору) сотрудничали с различными СМИ. Данная выборка была обусловлена двумя факторами: во-первых, студенты-журналисты представляют собой уникальную группу — они одновременно являются и коммуникаторами, и аудиторией СМИ; во-вторых, в силу многих причин представители этой социальной группы достаточно критичны и профессионально наблюдательны. Среди опрошенных (впрочем, как и в целом в профессиональной среде журналистов Уральского Федерального округа) преобладали респонденты женского пола — в нашем опросе их доля составляла 79%.

После краткого предисловия по поводу диалектики развития понятий «гендерная проблематика» и «массово-коммуникационные отношения», каждому из участников опроса было предложено ответить на три довольно парадоксальных на первый взгляд вопроса и по возможности обосновать свои ответы в открытой их части. Вопросы были следующие: «Как вы считаете, есть ли пол у современного медийного творчества?», «Есть ли пол у аудитории СМИ?» и «Можете ли вы привести примеры успешной или безуспешной дискриминации какой-то части аудитории СМИ по половому признаку?» Также нами в 2003—2011 гг. был проведен контент-анализ 232 публикаций в газетах и журналах, выходящих в Свердловской области, а также мониторинг 76 телевизионных программ, так или иначе посвященных репрезентации гендерной тематики^[2].

Одним словом, ни в коей мере не абсолютизируя полученные данные опросов, мы используем их в качестве новейшего иллюстрационного материала по анализируемой проблеме.

На наш взгляд, чрезвычайно интересно проследить, как отражается «дискурс пола», представленный в той части анкет, где высказывались «мысли по поводу». Причем сразу скажем, что «чистой» не вернулась ни одна анкета. Многие, зная, что у нас затем по данной проблематике пройдет дискуссия, даже посчитали нужным подписаться или указать свой пол.

Респондентка М.: «Недавно я была на встрече с популярной писательницей Татьяной Устиновой. Отвечая на вопрос о специфике „женского романа“, она ответила: „Мои половые органы не принимают участия в написании текста и создании литературных образов“. Я придерживаюсь той же точки зрения и в отношении журналистики: есть только плохие и хорошие журналисты, более и менее удачные материалы, а все остальное несущественно» .

Респондент Аноним: «Я на его процентов уверен, что пол — наиболее значимая характеристика для журналиста. Это обусловлено уже тем, что мужчина в принципе может написать или выступить на любую тему, а женский кругозор, но многим причинам, часто от них не зависящим, ограничен. Далее. Трудно представить женщину успешно работающей в расследовательской журналистике (если это не Л. Кислянская из „Совершенно секретно“). Здесь, как и на войне, либо к ней нужно будет приставить взвод автоматчиков, либо она, как Дарья Асламова, будет все творчество прописывать в „пастельных тонах“ или эмоционально транслировать небылицы» .

Представления о том, что деятельность женщин-журналистов имеет различного рода «естественные ограничения», как выяснилось, были присущи почти трети (31%) опрошенных респондентов мужского пола и 18% женского. Многие из них при этом разделили точку зрения о том, что у аудитории СМИ существуют «естественные» предпочтения на уровне типологии периодических изданий или формата телерадиопрограмм.

Респондент И.: «Изначально аудитория тех же „женских“ и „мужских“ журналов принципиально разная. Хотя лично я ради любопытства заглядываю в любимый журнал моего парня, посвященный бодибилдингу, и всегда нахожу что-то полезное для лучшего понимания мужской психологии» .

Кстати, этот ответ подсказал мне еще один очень существенный аспект данной проблемы. Во время дискуссии со студентами я попросил поднять руки тех, кто в определенных случаях читает периодические издания или смотрит телепрограммы, предназначенные прежде всего противоположному полу. Таковых, как выяснилось, также оказалось в аудитории до трети. Примерно еще одна треть делает это очень редко. Почти все остальные разделили точку зрения одного из участников: «Ни на те, ни на другие вообще не хватает времени, ограничиваюсь минимумом — информационными сообщениями любых СМИ» .

Аргументы «на грани фола» в данном контексте также были представлены.

Респондент Л.: «Медийная аудитория — слово женского рода, но ее формула, на мой взгляд, „Он + Она = Они“. Ведь мы не делимся на мужчин и женщин, когда смотрим информационные программы, поскольку не важно, кто вещает, а существенно — о чем речь, интересно ли это нам? То же самое при чтении газет и журналов. Половые ограничения не нужно подменять тематическими — просто среди мужчин количественно больше, как мне кажется, людей, ограниченных несистемным образованием или отягощенных тяжелым физическим трудом, после которого невозможно смотреть ничего, кроме прыгающего на футбольном поле мячика» .

Однако что это за тематические предпочтения, каковы их критерии и утилитарное содержание, респонденты формулировали весьма конкретно.

Респондент С.: «Тема экономики и политики, спорта, техника в различных ее проявлениях — это мужское, дом и семья, брачные и семейные отношения, жизненные истории — женское. Все остальное крутится вокруг этого. Такова наша ментальность» .

Стереотипность мышления современных студентов по поводу обсуждаемых проблем свидетельствует, на наш взгляд, о признаках определенного нормативного хаоса. Ведь претендующее на активное восприятие «гендерное нормотворчество» в отечественных СМИ в последние годы нередко было представлено либо в периодических изданиях с весьма неоднозначной репутацией («СПИД-инфо», «Экспресс-газета», «Жизнь», «Скандалы» и т. д.), либо в телепрограммах, где в основном выносились на обсуждение половые противоречия или экстраординарные случаи («Давай поженимся», ранее очень популярная программа «Я сама» и т. д.).

Респондент Аноним: «Если семья сегодня не ячейка общества, как это было в советские времена, то значит она частное дело каждого: для одних — возможность решить общими усилиями экономические проблемы, для других — секс-плацдарм, для третьих — возможность жить общими интересами или сообща воспитывать ребенка. А теперь скажите, какую роль во всех этих трех случаях играет пол партнеров. Он может быть традиционно разным, а может быть инновационно одинаковым. Дело государства — узаконить существующее положение» .

Полученные результаты также подтвердили одну из вторичных гипотез нашего исследования. Речь идет о том, что изменением (расширением) представлений о многих традиционных гендерных ролях мужчин и женщин обусловлено и появление изданий и программ «унисекс» — внешне предназначенных лишь одному типу аудитории, но в равной степени рассчитанных как на мужчин, так и на женщин.

Респондент И.: «Молодые родители вместе смотрят программы для матерей, глянцевые журналы для женщин интересны каждому, кто следит за модой, тема секса давно интересна не „общим“, что есть в любой брошюре, а „частным“, что мы прячем, видимо, в подсознании… Плюрализм интересов аудитории должен находить в демократическом государстве отражение не только в типологии СМИ, но и в унификации тематики: нельзя, к примеру, в газете для женщин или, допустим, для пенсионеров, сексуальных меньшинств, да кого угодно, учитывать информационные потребности только этой сфокусированной группы» .

Данное высказывание любопытно прежде всего тем, что отражает, на наш взгляд, практическую модель некоторых успешно функционирующих в рыночных условиях периодических изданий. Позволим себе небольшое отступление от темы.

Деятельность журналиста осуществляется чаще всего в ситуациях, которые можно обозначить как творчески стимулированные и утилитарнопрактические. Эта деятельность может быть ограничена или, напротив, динамизирована, усилена, как мы отмечали, некоторыми обстоятельствами индивидуально-личного, социально-культурного, профессионального, собственно творческого и другого характера. Консенсусную функцию в обществе чаще всего берет на себя журналистика как институт социализации и духовного развития.

Мы уже определили аудиторию как специфическую социально-коммуникативную общность. Вот что о факторе добровольности вхождения в эту общность с точки зрения гендерного подхода отметил один из наших респондентов.

Респондент К.: «Мир с самого момента осознания себя разделен для нас на два лагеря. С момента рождения мы попадаем в разные команды — девочкам одеяльце перевязывают розовой ленточкой, а мальчикам — голубой. Мы мирно сосуществуем долгие годы, любим друг друга, создаем семьи, но, несмотря на это, редко понимаем друг друга. Сегодня проще сменить пол, чем понять „Чего хотят женщины?“ (помните фильм с таким названием?) или „Почему мужчины такие тупые?“ (этот, надеюсь, еще будет снят). Я не агрессивна по отношению к мужскому полу, просто я так воспитана. И, прежде всего, — средствами массовой информации, которые просто насаждают борьбу полов за власть (самая популярная тема в период очередных выборных баталий — „Почему женщин мало в Государственной думе?“), за первенство в семейных отношениях (смотри программу „Моя семья“ или ранее „Я сама“), за экономическую, сексуальную, геополитическую и т. д. и т. п. свободу» .

Самос время вернуться к вопросам нашей анкеты. Сначала итоги опроса, затем комментарии. Итак, 67% из числа респондентов считают, что пол у медийного творчества есть. Чуть менее — 54,5% - убеждены, что есть пол и у аудитории СМИ. Еще более показательна цифра, свидетельствующая о наличии примеров «более или менее успешной дискриминации по половому признаку в современных отечественных СМИ» — 78%.

В первом случае участники опроса в качестве аргументов чаще всего использовали, как мы уже отмечали, примеры типологических характеристик — наличие СМИ, программ, адресованных прежде всего мужчинам и женщинам. Второй по численности ответов аргумент можно сформулировать следующим образом: дискурс пола чаще всего четко представлен в самом характере журналистского произведения — отбор фактов, характеристика героев, язык и стиль — все это позволяет сразу определить пол автора. Третья группа аргументов была обусловлена фактором «компетентностинекомпетентности» автора в «чисто мужской или женской проблематике» .

Сразу скажем, что, безусловно, по столь малой выборке, к тому же сфокусированной лишь на одной социальной группе, делать какие-то расширительные выводы нельзя. Поэтому и стараемся мы оперировать не столько цифрами, сколько выявленными тенденциями. Но и оставить без внимания тот факт, что, по мнению достаточно большого числа респондентов, характеристика пола накладывает определенные ограничения на творческость коммуникатора, мы не могли.

Поэтому данную гипотезу мы с коллегами решили проверить, как уже говорилось выше, проведя контент-анализ публикаций ряда периодических изданий региона. Сразу скажем, что в определенной мере отбор публикаций носил «дискриминационный» характер, так как традиционно считается, что аналитика в большей мере подвластна представителям «сильного» пола. Но это связано было с тем, что информационные жанры сегодня во многом характеризуются коллективной доминантой творчества, а художественно-публицистические — иными параметрами исследования. Анализируемые публикации (по жанру это были в основном проблемные корреспонденции и статьи) в итоге можно было условно разделить на три подгруппы:

• 1) где четко виден коммуникатор-женщина («женские»);
• 2) где четко виден коммуникатор-мужчина («мужские»);
• 3) нейтральные, но присутствию данных признаков публикации («нейтральные»).

Публикации первой группы характеризовались прежде всего преобладающим эмоциональным началом, находившим выражение в четко зафиксированных в исследовании параметрах (назовем лишь некоторые):

• • опора на экспертные оценки, в определенной степени перекладывание ответственности за выводы на этих людей;
• • отсутствие четкой логики, нередко заменяемой обращением к «житейскому» опыту и «случаям» ;
• • недостаток доказательной базы, в связи с чем активное использование предположений;
• • субъективизм оценок автора;
• • «заигрывание» с читателем в расчете на сто эмоциональный отклик;
• • использование интригующих намеков;
• • нередко отсутствие стилевого единства у публикации, некая «расхлябанность» стиля.

Сразу скажем, что описанные характеристики отнюдь нс несут негативных оценок деятельности коммуникаторов данного типа, поскольку, если судить по таким результативным параметрам, как диалоговость отношений с аудиторией, то именно они зачастую способствовали тому, что данного автора «знали, читали, почитали» .

Публикации второй группы, напротив, отличались чаще всего логическим началом и параметры были следующие:

• • опора прежде всего на собственные оценки, всяческое подчеркивание объективности позиции автора;
• • четкая логика, прагматизм, а нередко и утилитарность суждений и выводов;
• • активное использование в качестве доказательной базы статистического и иллюстративного материала, ссылок на источники информации;
• • однозначность оценок;
• • частое наличие как приема скептических намеков и оговорок;
• • активное использование в контексте содержания публикаций функциональных возможностей заголовочного комплекса;
• • как правило, определенное стилевое единство материала.

И наконец, третья группа публикаций отличалась, на наш взгляд, следующими характерстиками:

• • четко обозначена авторская позиция, заявлена цель, указан конкретный повод публикации;
• • авторская субъективность выражается прежде всего в оценке мнений экспертов, в споре с оппонентами;
• • обязательная аналитическая оценка ситуаций, фактологического материала, изложение конструктивной позиции автора;
• • активное использование в качестве доказательной базы документальных подтверждений;
• • плюрализм авторских оценок и выводов;
• • ассимиляция жанров, активное использование художественно-публицистических приемов повествования;
• • разнообразие стиля публикаций.

Таким образом, определенные творческие доминанты, как показал контент-анализ публикаций, в творчестве представителей различных групп коммуникаторов присутствуют. Безусловно, они не догма, безусловно, они в различных по типологии СМИ представлены по-разному, но игнорировать их в любом случае не следует. Хотя бы потому, что они нередко подтверждают наши интуитивные догадки.

Респондент С.: «Чем обусловлен успех программы „Основной инстинкт“ Светланы Сорокиной [сегодня все нижесказанное опрошенные в какой-то мере отностили и к ее авторской программе на радио „Эхо Москвы“ „В круге Света“) у самой разнообразной аудитории? Прежде всего, тем, что ведущая „поставила па себе крест“, как на женщине: она логична, не прикидывается дилетантом… словом, не апеллирует к своим естественным половым сильным и слабым аргументам. Я думаю, будущее за такими СМИ и журналистскими произведениями, где характеристики пола автора находятся на дальней периферии» .

• [1] Опрос впервые проводился в 2003 г., затем практически на том же выборочном массиве в 2008 и 2011 гг. Корректировка в показателях свидетельствовала о минимальных различиях.
• [2] Подробнее см.: Хлызова А. А. Особенности методики анализа телевизионных образов (па примере исследования репрезентации женских образов на Центральном телевидении СССР): дис. … канд, филол. наук. Екатеринбург, 2013.