Схема речи. 
Искусство речи на суде

Изучив предварительное следствие указанным образом, то есть уяснив себе факты, насколько возможно, и внимательно обдумав их с разных точек зрения, всякий убедится, что общее содержание речи уже определилось. Выяснилось главное положение и те, из которых оно должно быть выведено; выяснилась и логическая схема обвинения или защиты и боевая схема речи; чтобы точно установить последнюю, стоит только сократить первую, исключив из нее те положения, которые не требуют ни доказательства, ни развития; те, которые останутся, образуют настоящий план речи.

Предположим, что подсудимый обвиняется в ложном доносе. Логическая схема обвинения такова:

• 1) донос был обращен к подлежащей власти,
• 2) в нем заключалось указание на определенное преступление,
• 3) это указание было ложно,
• 4) донос был сделан подсудимым,
• 5) он был сделан с целью навлечь подозрение на потерпевшего.

Если каждое из этих положений допускает спор, все они войдут в боевую схему обвинения и каждое положение составит предмет особого раздела речи. Если состав преступления установлен бесспорно и в деле нет других существенных сомнений, например предположения о законной причине невменяемости, вся речь может быть ограничена одним основным положением: донос сделан подсудимым. Если защитник признает, что каждое из положений логической схемы обвинения хотя и не доказано вполне, но подтверждается серьезными уликами, он должен опровергнуть каждое из них, то есть доказать столько же противоположных положений, и каждое из них войдет в боевую схему речи; в противном случае — только те, которые допускают спор.

Подсудимый обвиняется по 1612 ст. уложения о наказаниях. Главное положение прокурора: поджог совершен подсудимым; чтобы доказать это, он доказывает четыре других положения:

• 1) пожар не мог произойти от случайной причины,
• 2) пожар был выгоден для подсудимого,
• 3) поджог не мог быть совершен никем другим, кроме подсудимого,
• 4) подсудимый принял известные меры к тому, чтобы доказать, что он не был на месте пожара при его начале.

Если одно, два или три из этих четырех положений ясны с первого взгляда, задача, естественно, сосредоточится на трех, двух или одном сомнительном положении; но это бывает редко; в большинстве случаев обе стороны находят несколько таких отдельных положений; из них слагаются отдельные части главного раздела речи, которая у древних называлась probatio, доказывание.

Но в чем же должны заключаться эти основные положения? Когда говорят: само дело укажет, вы сами увидите, разве это ответ? Перед нами самый существенный из вопросов судебного красноречия — о чем надо говорить, и вместо определенных и ясных указаний нам отвечают: это так просто, что не требует пояснений. Это насмешка, а не ответ. Такое возражение может сделать только совершенно несведущий и неопытный человек. Кто хоть один раз был обвинителем или защитником на суде, тот знает, что общего указания быть не может, ибо содержание речи зависит в каждом отдельном процессе от обстоятельств данного дела. Quot homines, tot causae¹⁰⁸. Обратившись к отдельным процессам, вы убедитесь в справедливости сказанного.

Б речи Цицерона за Секста Росция¹⁰⁹ главное положение защиты — подсудимый не совершал убийства; основные положения:

• 1) у него не было мотива к отцеубийству,
• 2) он не мог совершить его ни лично, ни через других лиц,
• 3) Тит Росций имел мотив к убийству — стремление захватить имущество убитого,
• 4) факты изобличают Тита Росция.

Могли ли эти соображения остаться незамеченными для того, кто старательно обдумал дело? В речи Ше д’Эст Анж по делу ла Ронсьера главное положение — подсудимый не совершал приписываемого ему покушения; основные положения:

• 1) письма, написанные от лица подсудимого и изобличающие его, написаны не им,
• 2) попытки к изнасилованию Марии Моррель не было,
• 3) Мария Моррель страдает истерией,
• 4) письма написаны Марией Моррель.

В речи Андреевского по делу Михаила Андреева, обвинявшегося в убийстве жены", главное положение — подсудимый не ответствен нравственно за совершенное им преступление; основные тезисы:

• 1) Андреев страстно любил жену, и ее любовь была счастьем его жизни,
• 2) Зинаида Андреева была существом, совершенно лишенным нравственного чувства,
• 3) убийство было роковым последствием безрассудных поступков жены.

Разве это не были открытые тайны для человека, изучавшего дело с целью защиты, так же как и основные положения в защите ла Ронсьера?

Чем меньше отдельных тезисов, тем лучше. Чтобы построить куб, нужны только три линии, а куб есть фигура, совершенная по форме и по содержанию. Чем больше отдельных положений, тем легче могут присяжные забыть некоторые из них. Но каждое из них должно быть quam pluribus rebus instructam — должно быть подтверждено множеством доказательств.^[1]

• [1] См. ниже, с. 156—157.