Политические элиты. 
Основы социологии и политологии

Термин «элита» (от фр. Elite) означает «лучшее», «отборное», «избранное». Начиная с XVII в. он употребляется для обозначения товаров высшего качества («тюльпаны элитных сортов», «элитные лошади»), а с XIX в. стал использоваться применительно к высшему социальному слою общества — лучшей, наиболее ценной для общества группе, способной в силу обладания особыми качествами управлять массами.

В социальных науках понятие «элита» получило распространение в начале XX в., хотя идеи политического элитизма возникли в глубокой древности. Еще во времена разложения родового строя появляются взгляды, разделяющие общество на высших и низших, благородных и чернь, аристократию и простой люд. Наиболее последовательное обоснование и выражение эти идеи получили у Конфуция, Платона, Н. Макиавелли, Т. Карлейля, Ф. Ницше. Первые современные концепции элит возникли в конце XIX — начале XX в. Они связаны с именами Г. Моски, В. Парето и Р. Михельса. Несмотря на различия своих теорий, эти авторы единодушно отметили:

• • элитарность любого общества, его неизбежное разделение на привилегированное властвующее творческое меньшинство и пассивное, нетворческое большинство;
• • в целом конструктивную, руководящую роль элиты в обществе;
• • наличие у элиты особых качеств, как природных, так и социальных, проявляющихся в ее способности к управлению и борьбе за власть;
• • групповую сплоченность элит, вызванную общностью статуса, социального положения и интересов, а также самоидентификацией себя с особым слоем, призванным руководить обществом;
• • тот факт, что формирование и смена элит сопровождаются борьбой за власть;
• • необходимость смены элит: закрепление привилегированного положения за определенным социальным слоем ведет к утрате элитой своих выдающихся качеств и вырождению.

Некоторые исследователи пытались разработать количественные показатели, характеризующие влияние элиты на общество. Так, Н. А. Бердяев на основе показателей развития разных стран и народов вывел «коэффициент элиты» как отношение высокоинтеллектуальной части населения к общему числу грамотных. Коэффициент элиты, составляющий свыше 5%, означает наличие в обществе высокого потенциала развития. Как только этот коэффициент опускался до 1%, в обществе наблюдались застой и окостенение, а сама элита, по его мнению, теряла способность к развитию, превращаясь в касту.

В середине и конце XX в. интерес к этой теме не угасал. Демократизация общества, быстрое развитие промышленности, глобализация социальных отношений перевели проблему социальной роли элиты в плоскость ее социальной ответственности.

Сторонники демократического элитизма (Й. Шумпетер, К. Мангейм) считают, что ценность демократии решающим образом зависит от качества элиты. Руководящий слой должен не только обладать необходимыми для управления свойствами, но и быть защитником демократических ценностей, сдерживать присущий массам политический и идеологический иррационализм, эмоциональную неуравновешенность и радикализм.

Исследования 60—70-х гг. XX в. опровергли утверждения о демократизме элиты и авторитаризме масс. Оказалось, что хотя представители элит обычно превосходят другие слои общества в принятии либерально-демократических ценностей, в политической толерантности (терпимости), в осуждении диктатуры, но они более консервативны в признании социально-экономических прав граждан: на труд, забастовку, организацию в профсоюз, социальное обеспечение и т. п. А повышать стабильность и эффективность политической системы можно с помощью расширения массового политического участия.

Плюралистическая концепция применяет к анализу элит функциональный подход и среди всех характеристик этого слоя особо отмечает высокую квалификацию ее представителей. Превосходство элиты проявляется в управлении важными политическими и социальными процессами или во влиянии на них. Она также исходит из того, что в современном обществе власть распылена между разнообразными группами и институтами, которые с помощью прямого участия, давления, использования блоков и союзов могут влиять на управленческие решения. Это снижает концентрацию власти и устойчивость властвующего слоя. По этой же причине деление общества на элиту и массу часто размыто. Между ними существуют скорее отношения представительства, чем господства или постоянного руководства. С помощью разнообразных демократических механизмов — выборов, референдумов, опросов, прессы, групп давления — можно удержать элиты под влиянием масс. Поэтому главным субъектом современной политической жизни выступают скорее не элиты, а группы интересов.

Наоборот, леволиберальный элитизм (Р. Милибанд, Ч. Р. Миллс) констатирует глубокие различия между элитой и массой. Выходцы из народа могут войти в элиту, лишь заняв высокие посты в общественной иерархии. Однако реальных шансов на это у них немного. Возможности влияния масс на элиту посредством выборов и других демократических институтов весьма ограниченны. С помощью денег, знаний, отработанного механизма манипулирования сознанием властвующая элита управляет массами фактически бесконтрольно.

Поэтому главным признаком элиты, по мнению представителей этого направления, являются не выдающиеся индивидуальные качества, а обладание командными позициями в обществе, обеспечивающими власть, богатство и известность. Элиту сплачивает не только общая заинтересованность в сохранении своего привилегированного положения и обеспечивающего его общественного строя, но и близость социальных статусов, образовательного и культурного уровня, круга интересов и духовных ценностей, стиля жизни, а также личные и родственные связи. Ее рекрутирование происходит преимущественно из своей собственной среды.

Каждое из рассмотренных выше направлений элитарной теории отражает те или иные стороны социальных и политических отношений, ориентируется на определенные исторические эпохи и страны. Общий вывод, который вытекает из них, состоит в том, что необходимо различать элиту общества и политическую элиту: это могут быть разные социальные группы, отличающиеся не только составом, но и социальной миссией.

Элита общества — совокупность индивидов, занимающих ключевые позиции в социальной иерархии, достигших выдающихся результатов в деятельности, заботящихся прежде всего об общем благе и служащих нравственным примером для других граждан.

Политическая элита — это относительно привилегированная, политически господствующая группа, неоднородная, но сплоченная, члены которой в большей или меньшей степени обладают лидерскими качествами и профессиональной подготовкой для выполнения управленческих функций, занимают руководящие позиции в обществе и влияют на принятие властных решений.

В демократическом обществе политическая элита в той или иной мере подконтрольна массам и относительно открыта для вхождения в ее состав любых граждан, обладающих необходимой квалификацией и политической активностью.

Ее существование обусловлено действием ряда причин:

• • разделением труда, требующим профессионального занятия управленческим трудом;
• • социальным неравенством, неодинаковыми способностями, возможностями и желанием людей участвовать в политике;
• • высокой общественной значимостью управленческого труда и его соответствующим стимулированием;
• • предоставлением управленческой деятельностью широких возможностей доступа к власти и иным социальным ценностям.

Типология элит отличается в зависимости от эпохи, уровня развития общества, форм власти и ряда других факторов.

По объему власти выделяют высшую и среднюю элиту. Высшая непосредственно влияет на принятие решений, значимых для всего государства. Принадлежность к ней может быть обусловлена высоким общественным авторитетом, безупречной репутацией или положением в структурах власти. В западных демократиях на каждый миллион жителей приходится примерно 50 представителей высшей элиты. Среди высшей элиты часто выделяют ядро численностью 200—400 человек.

К средней элите относят примерно 5% населения, выделяющихся одновременно по трем признакам — доходу, профессиональному статусу и образованию.

Замечено, что люди, чей образовательный уровень выше, чем их доход, обычно более критичны к существующим отношениям, в своих политических убеждениях тяготеют к центризму или левому радикализму. Те, чей доход превышает уровень образования, тоже часто не удовлетворены своим положением, престижем и, как правило, занимают правые политические позиции. Сопоставив их взгляды, мы можем многое узнать о том, что с политической точки зрения позитивно и что неприемлемо для данной страны.

В современном обществе отмечается тенденция возрастания роли средней элиты, особенно ее новых слоев — высших служащих, менеджеров, ученых, инженеров и интеллектуалов, — в подготовке, принятии и реализации политических решений. Эти слои обычно превосходят высшую элиту в информированности, организованности и способности к единым действиям.

По источникам влияния элиты подразделяются на наследственные (например, аристократия), ценностные — лица, занимающие престижные и влиятельные общественные и государственные позиции, властные — непосредственные обладатели власти и функциональные — профессионалы-управленцы, занимающие руководящие должности.

По отношению к власти различают правящую элиту и оппозиционную {контрэлиту). По механизмам воспроизводства — открытую, рекрутирующуюся из общества, и закрытую, воспроизводящуюся из собственной среды.

Профессиональная компетентность и результативность элиты во многом зависит от системы ее рекрутирования (отбора). Существуют две основные системы рекрутирования элит: система гильдий и антрепренерская (предпринимательская) система. Каждая из них имеет свои достоинства и недостатки.

Для системы гильдий характерны:

• • закрытость, отбор претендентов на более высокие посты главным образом из нижестоящих слоев самой элиты, медленный, постепенный путь наверх;
• • наличие многочисленных формальных требований для занятия должностей, таких, как партийность, возраст, семейное положение, стаж работы, образование, характеристика руководства и т. д.;
• • подбор и назначение кадров узким кругом руководителей, отсутствие открытой конкуренции;
• • воспроизводство существующего типа элиты.

Достоинствами системы гильдий являются уравновешенность решений, меньшая степень риска при их принятии, предсказуемость. Но она создает условия для бюрократизации, консерватизма, подмены формальных критериев отбора неформальными. Без дополнения конкурентными механизмами эта система ведет к постепенной дегенерации элиты, ее отрыву от общества и превращению в привилегированную касту.

Собственно так и произошло в странах социализма, где долгие десятилетия господствовала номенклатурная система рекрутирования политической элиты — один из наиболее типичных вариантов системы гильдий. Суть номенклатурной системы состоит в назначении лиц на все социально значимые руководящие должности лишь с согласия и по рекомендации соответствующих партийных органов, в подборе элиты сверху. Положение не изменилось и после ликвидации власти КПСС, поскольку в России, в отличие от многих стран Восточной Европы, не сформировалось сколько-нибудь влиятельной, подлинно демократической контрэлиты, способной к эффективному руководству обществом.

Выход из сложившейся ситуации, успешное реформирование общества возможны лишь на пути создания новой системы рекрутирования элит, основанной на конкурентных началах и институционализации требований к деловым и нравственным качествам политических и административных руководителей.

Особенности антрепренерской системы рекрутирования элит:

• • открытость, широкие возможности для представителей любых общественных групп претендовать на занятие лидирующих позиций;
• • небольшое число институциональных фильтров в виде формальных требований;
• • широкий круг электората, который может включать всех избирателей страны;
• • высокая конкурентность отбора, острота соперничества за занятие руководящих постов;
• • изменчивость состава элиты первостепенная значимость для этого личностных качеств, индивидуальной активности, умения найти поддержку широкой аудитории, увлечь ее привлекательными идеями и программами.

Эта система открыта для молодых лидеров и нововведений. В то же время определенными недостатками ее использования являются большая вероятность риска и непрофессионализм в политике, склонность лидеров к внешнему эффекту и непредсказуемость в действиях.

Элита — необходимый структурный элемент современного общества. Для демократического государства важна не борьба с элитарностью, а формирование наиболее результативной, полезной для общества элиты, обеспечение ее социальной представительности, своевременное качественное обновление, предотвращение ее олигархизации.

Одной из причин медленных процессов обновления в России является то, что ее нынешняя правящая элита, по мнению О. Крыштановской^[1], на 69,9% состоит из субэлит старой номенклатуры, в том числе партийная элита — на 57,1%. В правительстве эта доля составляет 74,3%. Преемственность элиты способствовала воспроизводству неформальных, теневых способов согласования интересов, унаследованных с советских времен, формированию внутриэлитных отношений, сохранению чувства своего внутригруппового единства, вне зависимости от идеологических предпочтений.

Корпоративная сплоченность и солидарность элиты преобладает над расхождением взглядов на приоритеты государства и превращает идеологическую борьбу в сугубо внешнюю декоративную полемику, рассчитанную на «пассивных наблюдателей за политической жизнью» и политических аутсайдеров.

Социальная результативность элиты подразумевает высокую профессиональную компетентность и необходимые для руководящих кадров ценностные ориентации: честность, уважение законов и прав человека, заботу об общем благе и т. п. В современном демократическом обществе контроль за деятельностью элит осуществляют партии, государственные и общественные организации, СМИ, институты выборов, опросы общественного мнения, группы давления. Однако самое надежное средство для человека, которому доверили власть, — самоконтроль, понимание социальной ответственности и общественного долга. «Тому, кто будет властвовать над другими, — говорил Демокрит, — надлежит сначала властвовать над собой. Добро не в том, чтобы не делать несправедливости, а в том, чтобы даже не желать этого».

• [1] См.: Крыштановская О. О трансформации старой номенклатуры в новую политическую элиту // ОНС. 1995. № 1. С. 65.