Клиническая иллюстрация. 
Психоанализ депрессий

Гарри, мой пациент, страдающий шизофренией, посещает терапевтическую группу с другими шизофреническими пациентами; он специалист в области физики элементарных частиц. Однако он чувствует блокировки в своей работе; как он полагает, это происходит из-за аппарата для подсчета атомов, который он сам изобрел.

Эти блокировки сохранялись в течение долгого времени, поскольку ему казалось, что его сознание раздроблено на крошечные, как атомы, элементы, которые ускользают от его контроля. Это вызывает у него такое ощущение, как будто он находится везде и в то же время нигде: утопическая и атопическая вселенная… Кода я спросил его, о чем он думает, он ответил: «Никакого мышления». Когда я спросил, что он делает на работе, он рассказал, что включает компьютер и пытается раскладывать пасьянс (компьютерная карточная игра).

При его ментальном рассеивании был важен тот факт, что он мог загнать себя в «компьютерные рамки», возможно, для того, чтобы установить твердые границы. При таком контейнировании (компьютер как контейнирующая воображаемая и механическая мать) он мог установить связь со своими механическими идеями; но чувств у него не было. Он чувствовал себя роботом или просто трубкой, подобно тому аппарату, который он изобрел. Но он пока не мог ассоциировать, «думать» в истинном смысле этого слова.

Тем не менее однажды он смог рассказать мне свое сновидение, в котором он видел лицо женщины, ассоциирующееся для него с материнским миром. Обычно он говорил, что он «до тошноты полон гнева на мать». Но его агрессивные и нежные чувства были заморожены. В сновидении он был маляром и пытался закрасить лицо этой женщины красной краской. Однако это ему не удавалось, и лицо не менялось. Это было ужасной фрустрацией его всемогущества. В этот момент другой шизофренический пациент из терапевтической группы сказал: «Это похороны коммунистической доктрины, неспособность изменить мир, помыслить его в красном». Похоже, эта реплика была хорошей интерпретацией, поскольку она позволяла сновидцу увидеть дефляцию своей способности перекрашивать кистью своего мышления лицо мира. Красный цвет, конечно, ассоциируется также с агрессией и кровью. У него была коагуляция чувств в связи со старой нарциссической раной, которая сохранялась уже очень давно; последние четыре года он ни с кем не мог разговаривать. Коагуляция почти всей его психики, которая по каким-то причинам была раненой, не позволяла ему самовыражаться. Это усугублялось тем, что самовыражение и кровотечение приравнивались.

Сейчас пациенту 45 лет; он был женат (но расстался с женой), и у него две дочери; когда жена оставила его, он стал все больше замыкаться в себе. Похоже, в его психике сохранилась инфантильная рана, связанная с рождением младшей сестры; он снова был травмирован, когда жена бросила его. Недавно у него было другое сновидение. Он во сне бродил по Парижу и искал здание, в которое он смог бы войти, чтобы помочиться в углу. Терапевтическая группа решила, что он пытается найти себе место, локус, в котором он мог бы существовать и снова выражать себя (мочой пометив территорию, как это делают, например, собаки).

Гарри всегда посещал групповые сессии, но поскольку он был «замкнут в трубе» (его атомная труба) с двумя отверстиями, сквозь которые он мог следить за тем, что происходит вокруг него, для рта у него не было отведено места или хотя бы отверстия для коммуникации. Это напоминает мне знаменитый роман Амели Нотомб «Метафизика труб», где она рассказывает о том, что в детстве была очень аутичным ребенком. Она могла есть, пить и испражняться из нижних отверстий своей «трубы», но ничего не выражала, пока не научилась писать^[1] (и стала писателем); другими словами, она говорит руками (она не использует клавиатуру, когда пишет свои романы). Возможно, Гарри хотел выразить себя мочеиспусканием через трубку-пенис, поскольку он еще не мог использовать свой голос или руки для письма.

В процессе анализа он смог написать статью о своей «атомной трубе», которая начала работать гораздо более эффективно. Его коллеги обнаружили, что он снова может выражать себя. Однако нарциссическая психотическая идеология навязывания другим людям своих бредовых идей и неприятие принципа реальности проявилась в другом сновидении. В нем он видел семью, собравшуюся за обеденным столом. Женщина, в которой он узнал свою бывшую жену, попросила его передать сахар. Она сказала: «Ты ошибся, это соль». Гарри чувствовал разочарование и некоторую депрессивность — он страдал нарциссической депрессией: вещи были не того цвета, формы и природы, как ему хотелось бы, они были сами по себе… Он боролся с принципом реальности при помощи своего принципа иллюзорной реальности. Сможет ли он перенести нарциссическую рану принятия окружающей реальности, вместо того чтобы пытаться навязать миру собственную систему ценностей, смыслов и категорий?

Сегодня чрезвычайно обсессивный пограничный пациент сказал мне: «Я не знаю, что с Вами делать. Я не могу отнести Вас ни к одной из своих категорий». Я ответил: «Возможно, это просто я — человек, а не вещь-объект, принадлежащий к экспансивной системе классификации, в которой Вы считаете себя королем или Богом». Затем он рассказал, что был очень разочарован, когда пошел проведать своих друзей и их собаку (он несколько месяцев присматривал за этой собакой и хотел изменить форму и цвет ее ошейника). Но хозяева сняли с собаки новый ошейник и вновь надели старый. Мой пациент переживал сильное разочарование и депрессию: это была нарциссическая депрессия (собака ему не принадлежала и не оставалась такой, как ему хотелось бы). Это напоминает мне Гарри, который не смог перекрасить лицо «матери-мира» по своему желанию: навязать свои верования и формы мышления всей вселенной.

Возвращаясь к сновидению Гарри: он не мог превратить сахар в соль, стало быть, он не был великим демиургом-алхимиком, превращающим один вид материи в другой. Его иллюзорная способность больше не могла хорошо функционировать, как его атомная труба не могла сосчитать все атомы и частицы его сознания, странствующего по всему миру. Гарри был разочарован оттого, что мир не таков, как ему хотелось бы. Он хотел бы быть таким, как Шалтай-Болтай из «Алисы в стране чудес» Льюиса Кэрролла, заявляющий, что слова означают то, что он пожелает. Шалтай-Болтай «выглядел, как яйцо»; он сидел, «скрестив по-турецки ноги, на высокой стене». Он сказал: «Король мне обещал послать всю свою конницу и всю свою рать». Алиса перебила его (не слишком мудро!), и Шалтай-Болтай рассердился. Успокоившись, он сказал: «Вся королевская конница и вся королевская рать». Он утверждал, что владеет всем пространством вокруг него и вокруг Алисы. Позже в разговоре, когда было упомянуто слово «слава», Шалтай-Болтай сказал, что слова означают то, что он захочет: «Вопрос в том, кому это решать, вот и все». Позже он говорит о «непробиваемости» — подразумевая, что он не просто яйцо, а непробиваемая стена. Отношение Шалтая-Болтая к стене и его всемогущая лингвистическая позиция наименования предметов, объектов и людей по своему желанию напоминает мне о Гарри, который хотел менять природу вещей, их цвет, их вид… Поскольку Шалтай-Болтай представляет собой типично аутичный характер, мы можем подумать об аутичном компоненте психотических и шизофренических пациентов вообще. Шалтай-Болтай становится непробиваемой стеной, а Гарри — металлической трубой с железными принципами… Позже Гарри стал говорить о башне, в которую он заточен и в которой он прячется. Металлическая труба превратилась в башню из камня (изменился материал). Когда я спросил его, всегда ли он остается в башне, он ответил, что в данный момент в башне никого нет. Он добавил: «Там только труп». В этот момент Самуэль, другой шизофренический пациент, сказал: «Когда-то я тоже был трупом, убитым каролингским солдатом. А сейчас я в некотором замешательстве: мир вокруг меня стал как бы более ясным и одновременно более странным. Люди кажутся мне экстравагантными». Я сказал Самуэлю, что он возвращается к жизни, как Гарри время от времени — просыпаясь от средневекового сна. Отказаться от доспехов, выйти из башни — травматическое переживание, это значит родиться в новом и странном мире; необходим болезненный процесс оплакивания утраты средневековой власти и идентификации со значимыми мифическими фигурами. Родиться вновь («излечиться») значит стать обычным человеком, как всякий другой, возможно, начать все сначала: быть «в своем уме» совсем не просто.

• [1] В русском языке, где, в отличие от английского, слова «пйсать» и «писать» почтинеотличимы, художественное творчество и «метки своей территории» могут иметьгораздо более широкие интерпретации. — М. Р.