Сравнение особенностей развертывания экономического кризиса в России и странах Запада, интегрированных в мировой рынок

Ранее были проанализированы механизмы обострения кризисных явлений вплоть до возможного коллапса экономики отдельно в современной России и отдельно в странах Запада, становящихся во все большей мере интегрированным целым в масштабе мирового рынка. Тот факт, что в данном случае имеет место несовпадение отрезков времени (в России экономический кризис приближается к своему пику, страны Запада пока еще лишь подошли к преддверию мирового экономического кризиса), не препятствует проведению сравнительного анализа двух механизмов развертывания экономического кризиса. В обоих механизмах присутствуют общие черты и различия.

Оба механизма нужно рассмотреть и с учетом вмонтирования в них антикризисных блоков, проанализировав их сильные и слабые стороны, иначе картина исследуемых механизмов не будет полной.

Речь пойдет по существу о сравнительном анализе двух механизмов хозяйствования (российского и западного), но при рассмотрении этих механизмов в аспекте их задействованности в развертывании экономического кризиса.

Следует заметить, что хозяйственные механизмы индустриально развитых стран Запада, например, США, Германии.

Франции, Швеции, Японии, сильно отличаются друг от друга, но при всех отличиях у них есть общие черты, позволяющие выделить комплекс наиболее типичных черт механизма хозяйствования западных странах и сопоставить этот механизм с хозяйственным механизмом, действующим в современной России.

Сопоставление двух хозяйственных механизмов представим в форме таблицы, которая приводится ниже (см. таблицу).

Проведенное выше сопоставление двух хозяйственных механизмов позволяет сделать нижеследующие выводы, помимо тех. которые уже присутствуют в содержании таблицы.

Во-первых, наиболее слабой стороной обоих механизмов, их ахиллесовой пятой, является базирование в конечном итоге в качестве точки опоры на массовом платежеспособном спросе населения, который в корне подрывается, но на различный манер и разными методами и темпами, экономическим развитием, направляемым именно этими хозяйственными механизмами.

Во-вторых, оба хозяйственных механизма, если они не будут демонтированы и заменены на механизмы экономического возрождения и развития, неизбежно приведут как экономику России, так и экономику западных стран к сокрушительному краху.

В-третьих, если движущей силой хозяйственного механизма, внедренного в Россию, является жажда обогащения сравнительно узкого социального слоя лиц, сформировавшегося еще в советский период на базе теневой экономики, при взятии на вооружение сценария экономического развития, разработанного на Западе и принятого под влиянием весьма мощного прозападного лобби, то движущей силой хозяйственного механизма западных стран является всевластие мировой финансовой олигархии, не желающей вопреки объективному вызреванию принципиально нового витка развития человеческой цивилизации устранить механизм своего господства, основанный на угнетении слабых сильными, перераспределении их достояния в свою пользу в соответствии с библейским принципом: «От неимущего отнимается, а имущему еще дано будет» .

Сравнительный анализ механизмов развертывания экономического кризиса в России и странах Запада, объединенных в мировое хозяйство.

Сравнительный анализ механизмов развертывания экономического кризиса.

В-четвертых, национальные особенности духовно-культурной парадигмы, традиции социальной психологии в отдельных странах, прежде всего в России и Японии, при условии напряжения народного духа и благоприятного стечения обстоятельств, создают хорошую предпосылку для преодоления разрушительных механизмов хозяйствования как Россией, так и Японией, но каждой на свой манер.

Между прочим. Япония уже давно, опираясь на национальные традиции, вмонтировала мощные блокираторы в механизм развертывания экономического кризиса, привнесенный в эту страну с Запада. В частности, если на Западе в целом в последние два десятилетия особенно усилилась тенденция развития долговой экономики при очень высоком ссудном проценте, то японские банки, ставшие самыми крупными в мире, кредитуют национальное производство под очень низкий процент (1−0,5% годовых), в связи с чем даже пошли разговоры о тенденции фактического исчезновения ссудного процента в Стране восходящего солнца.

России, чтобы преобразовать хозяйственный механизм разрушения в хозяйственный механизм созидания на макроуровне, необходимо прежде всего изменить главную целевую функцию политической власти — с форсированного встраивания в качестве подчиненного блока в так называемую общечеловеческую цивилизацию и мировой рынок (под предлогом, раздуваемым СМИ, якобы ущербности всего советского и российского) на последовательное осуществление собственного национально-государственного интереса, являющего собой синтез интересов личности, общества, государства (державы).

Принесение личности в жертву государству, мощь которого увеличивается любой ценой, больше не приемлемо для России. Мощное государство оказалось карточным домиком при народе, жизненные соки которого истощились в результате тех жертв, которых потребовали от него власти для усиления государства, в том числе и излишних за последние десятилетия. В то же время не менее губительна и другая крайность — предоставление полной свободы произволу личности по принципу «сильный и богатый правит бал», при полном уничтожении государства, что чревато распадом российского пространства, перераспределением богатств огромной страны в пользу других государств, геноцидом тех же самых личностей, которым лишь на ряд лет открыта вакханалия обогащения всеми доступными способами за счет разорения страны в целом.

Не только развитие государства нельзя отрывать от развития демографической ситуации в стране, но и хозяйственный механизм должен оцениваться в конечном итоге положительно или отрицательно на основе того факта, вымирает или процветает народ в стране.

Экономика долгового типа, а именно такая экономика форсированными темпами строится в России радикальными реформаторами, не сможет дать процветания народу ни в настоящее время, ни в будущем. Безнадежное будущее — это для народа России еще хуже, чем самое тяжелое настоящее, так как он способен переносить невероятные лишения ради высокой, благородной цели, пусть счастья не собственного, но потомков, но этот народ погибнет быстрее всего от лишения его перспективы на будущее, причем много быстрее, чем от самых страшных невзгод.

Задействованный в России хозяйственный механизм лишает россиян всякой надежды на будущее, так как он в корне парализует всякую инвестиционную активность. А без инвестиций происходит проедание накопленного в прошлом производственного потенциала, после чего происходит полный коллапс народного хозяйства, паралич энергосистемы, железных дорог, жилищно-бытовой инфраструктуры, автотранспорта из-за отсутствия бензина, соответственно голод, холод и паника в городах, сопровождаемая мародерством и бандитизмом. И в основе столь плачевной перспективы лежит хозяйственный механизм, делающий невыгодным финансирование инвестиций в сферу производства.

Обеспечение инвестиций финансовыми источниками зависит не только от наличия денежных средств, могущих быть использованными на инвестиции, но и от конкретного сочетания ряда макроэкономических показателей и тенденций развития. Например, по данным Минэкономики РФ, годовая норма прибыли на капитал, формируемый с участием иностранных инвесторов, составляет 25%. В то же время уровень реальной доходности по таким ценным бумагам, эмитируемым государством, как ГКО. в 2−3 раза и более выше. При этом сфера производства не только лишается финансовых инвестиционных ресурсов, но и нарастает государственный долг, соответственно и стоимость его обслуживания (в 1997 г. — около 5.8% величины ВВП).

Сторонники формирования недостающих доходов государственного бюджета за счет наращивания долга государства мотивирует свою позицию необходимостью борьбы с инфляцией, понимая под такой борьбой сдерживание всеми возможными способами денежной эмиссии. При этом российские монетаристы в своей так называемой жесткой финансовой политике игнорируют не только реально функционирующий механизм обращения товаров и денег, но и здравый смысл. Из-за катастрофического недофинансирования не только разрушаются именно те сферы и отрасли хозяйствования, от которых зависит процветание страны в будущем (наука, образование, культура, наукоемкие технологии и производства), не только в корне подрывается обороноспособность государства (по экспертным оценкам, при сохранении существующих тенденций развития Россия уже к 2010 г. будет не в состоянии обслуживать свой ракетно-ядерный потенциал), но и развертывается геноцид народов России.

Уже за первые четыре года радикальных рыночных реформ (1992;1996) по официальным (явно не преувеличенным) данным число умерших в России составило 3,5 млн человек, или 2,5% всего населения. — величина, шокирующая в мирное время, что в сочетании с резким сокращением рождаемости (1987 г. — 2.5 млн родившихся, 1996 г. — 1.3 млн) свидетельствует о процессе депопуляции страны. По оценкам экспертов ООН. если существующая тенденция сохранится, то к середине XXI, а население России сократится на 20−30 млн человек. Имеют место и более мрачные оценки — сокращение на 50−60 млн человек и даже более. Средняя продолжительность жизни мужчин в России сократилась до 58,5 лет. По прогнозам социологов, лишь половина подростков, которым сегодня 16 лет, доживет до пенсионного возраста. Резкое сокращение продолжительности жизни сопровождается катастрофическим ухудшением здоровья населения, особенно подрастающих поколений: каждый третий юноша призывного возраста не годен для военной службы по состоянию здоровья: у 31,5% подростков психические расстройства; у 33% умственная отсталость и психопатия.

Причины резкого ухудшения демографической ситуации в России коренятся именно в шокотерапевтических реформах. Экологически неблагоприятные факторы крайне отрицательно сказываются на здоровье и продолжительности жизни, но этими факторами, сравнительно мало изменившимися в 90-х гг. по сравнению с 80-ми гг. нельзя объяснить резкое ухудшение (на несколько порядков) демографической ситуации. Именно значительное ухудшение рациона питания, перегрузки в связи с работой на нескольких местах и сверхурочными с целью хоть как-то поддержать стремительно падающий жизненный уровень, кардинальное ухудшение морально-психологического климата в обществе, социально-психологический террор против профессий, на которых держится безопасность государства (военные) и которые обеспечивают его процветающее устойчивое развитие в будущем (ученые, учителя и преподаватели, работники культуры, специалисты в области наукоемких технологий), массовая потеря веры в будущее для семьи и страны в целом — вот главные непосредственные причины начавшейся демографической катастрофы в стране.

Экономические реформы, построение хозяйственного (экономического) механизма того или иного типа должны быть подчинены цели процветания человека и общества, раскрытия творчески-созидательного потенциала личности. Демографы в начале XX в., экстраполируя тенденции роста народонаселения, сложившиеся на то время, прогнозировали численность населения России к концу XX столетия в 400 млн человек. Сейчас наша страна насчитывает немного менее 150 млн граждан Если бы Россия ценою дальнейших потерь населения и превратилась бы в экономически процветающую страну с населением в 50 млн человек в результате радикальных монетаристских реформ то это ни в коей мере не могло бы быть оправдано. Однако и для 50 млн стихия рынка, освобожденная от какого-либо государственного вмешательства, создать процветающую жизнь не сможет. Избранная модель экономического развития и хозяйственного механизма — это модель топливно-энергетического и сырьевого придатка к мировому рынку. Народы охран, избравших этот путь, живут крайне бедно (узкая прослойка богатых не в счет). Разрыв в экономическом развитии бедных и богатых стран за последние десятилетия не сокращается, а увеличивается. Но только в России, в отличие от отсталых стран, называемых «развивающимися», народ будет при подобном варианте развития к тому же страдать от холодного климата.

Положение основной массы населения России в результате завершения радикальных шоко-монетарных реформ легко представить, если жизнь в Африке или Латинской Америке вообразить в условиях сурового российского климата.