«Человек есть мера всех вещей», или Принцип релятивизма в познании
Помимо этого софисты выдвинули новую оригинальную философскую идею, искусно находя аргументы в ее защиту; первыми стали говорить о языке. Они первыми сформулировали субъективистский взгляд на познание, поставив субъекта познания в центр познавательного процесса и указывая на отсутствие оснований предполагать, что он способен совершить скачок от чувств к разуму, от «кажется» к «на самом деле». Что… Читать ещё >
«Человек есть мера всех вещей», или Принцип релятивизма в познании (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Признание полной или частичной недостижимости истины, невозможности объективного познания мира называют агностицизмом (др.-греч. ayvcooio*; — непознаваемый, непознанный). Первыми его начали обосновывать софисты. Такая позиция противоположна гносеологическому оптимизму, характерному для натурфилософии досократиков.
Софисты (др.-греч. оо (рютг|<; — умелец, изобретатель, мудрец, знаток, мастер, художник, создатель) были платными учителями философии, риторики и искусства спора (эристики), начавшими свою деятельность в V в. до н.э. Появление софистов это еще одно свидетельство любви греков к знанию и признание его ценности. Свободные граждане готовы были платить за получение знаний, необходимых им не столько в практической сфере (при помощи философии корабль не построишь), сколько в гражданской и духовной областях. Развитие соревновательного судопроизводства привело к потребности в умениях говорить и убеждать. К тому же учеником философа можно было стать только по его выбору (говоря современным языком, после вступительных испытаний), а софисты учили всех желающих.
Помимо этого софисты выдвинули новую оригинальную философскую идею, искусно находя аргументы в ее защиту; первыми стали говорить о языке. Они первыми сформулировали субъективистский взгляд на познание, поставив субъекта познания в центр познавательного процесса и указывая на отсутствие оснований предполагать, что он способен совершить скачок от чувств к разуму, от «кажется» к «на самом деле». Что если это «на самом деле» может быть сформулировано весьма противоречиво? Кто прав в своем видении реальности: Демокрит с его атомами, Парменид с единым или милетцы с первостихиями? Что из этого есть «на самом деле»? Примерно так рассуждали софисты, впервые выдвинувшие идею относительности истины.
Софисты не представляли собой единой школы. Они соперничали между собой, но сходились в том, что главным для философии является вопрос о соотношении мышления и реальности. Другими словами, как относятся к миру наши мысли о нем, что в них — от мира, а что — от нас самих?
Софистов условно делят на старших (Протагор, Ксениад, Горгий, Продик, Гинний, Антифонт) и младших (Алкидам, Пол, Калликл, Фразимах, Ликофонт, Критий).
Протагор (ок. 490 — ок. 420 до н.э.) «первый заявил, что о всяком предмете можно говорить двояко и противоположным образом, и сам первый стал пользоваться в своих спорах доводами»[1]. Он много занимался языком, выделил четыре вида речи: пожелание, вопрос, ответ, приказ; стал различать времена глагола. Одно сочинение он начал так:
Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют[2].
Этот тезис стал основанием для философии субъективизма, ибо решение вопроса о том, что «кажется» и что есть «на самом деле», отдается субъекту, человеку, который сам выбирает, чему верить, а чему — нет. При помощи разума и слов можно привести доводы в пользу противоположных позиций, следовательно, их истинность будет относительной. Например, вы сообщаете другу, радуясь солнечному дню: «Сегодня прекрасная погода!», а ему больше нравится дождь, солнце его раздражает, согласится ли он с вами? И будет ли ваше высказывание истинным? Нет, и в то же время — да! Следовательно, истина субъективна, другими словами, у каждого своя истина. Однако это противоречит самому определению истины как всеобщего объективного знания, следовательно, истины не существует, а мир непознаваем.
Протагор, по словам Диогена Лаэртского, был изгнан из Афин, а книги его сожжены на площади за то, что он начал свое сочинение следующим образом:
«О богах я не мшу знать, есть они или нет их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, — и вопрос темен, и людская жизнь коротка»[1].
Продик (ок. 465 — ок. 395 до н.э.), продолжая эту тему, обращает внимание на практический аспект выбора человеком своих взглядов и верований: «…те предметы, которые были полезны для жизни людей, были занесены в число богов»[4]. Казалось бы, здесь воспроизводится идея Ксенофана о том, что люди создали богов, но немного в другом аспекте. Речь идет не о иредчувствовании Бога (Единого), а о механизме принятия веры: он субъективен, человек обожествляет то, что представляет ценность для него. Например, для греков чрезвычайно ценным было кузнечное мастерство, без него нельзя было изготовить орудия труда, оружие и многое другое, так появляется бог Гефест и т. п.
Наиболее общие положения софистической теории сформулировал Горгий (ок. 480 — 380 до н.э.). Он установил три главных положения, следующих одно за другим:
Одно — именно первое [гласит], что ничто не существует; второе — что если [чтолибо] и существует, то оно непознаваемо для человека; третье — что если оно и познаваемо, то все же, по крайней мере, оно непередаваемо и необъяснимо для ближнего[5].
Сократ не соглашался с тем, что познание невозможно, а истина недостижима. Он клеймил софистов за их «ложную мудрость», но сам не спешил высказывать какое-то суждение по поводу исследуемых вещей, именно потому, что о каждой вещи можно высказать противоположные мнения и найти им обоснование. Что есть истина? Как ее достичь? Она существует, по добраться до нее настолько трудно, что утверждать о том, что человек что-то знает, слишком самонадеянно. Убедившись в том, что любое мнение легко подвергается сомнению, Сократ наконец провозгласил свой знаменитый тезис…