Проблемы социализации современной молодежи

Понятие «социализация», введенное в социальную психологию в середине прошлого века А. Бандурой, Дж. Кольманом и др., трактуется сегодня и широко — как «процесс усвоения индивидом социального опыта, системы социальных связей и отношений»^[1], и более узко — как «формирование чувства принадлежности к какой-то общественной группе и обретение в ней определенного статуса»^[2]. «Социальная жизнь — это непрерывное взаимодействие человека с различными социальными средами, такими как семья, друзья, соседи, общество, государство. Процесс социализации включает в себя и целенаправленное воздействие, т. е. воспитание, и спонтанные влияния разных людей и сред, которые трудно контролировать и которые могут как повышать, так и снижать эффективность воспитания, приводя к исключению, десоциализации»^[3].

На сегодняшний день можно считать доказанным, что подход к изучению специфики социализации на каждом этапе развития личности может быть только конкретно-историческим хотя бы потому, что сама категория возраста является категорией конкретно-исторической.

Проблему сложной системы взаимосвязи между закономерностями процесса развития личности человека на разных этапах его жизни и предельно широко понимаемыми институтами социализации, значение которых меняется и в масштабе далекой исторической перспективы, и в масштабе сменяющих друг друга поколений, остро поставил Э. Эриксон, акцентируя роль различных социальных институтов в разных возрастах, что подробно рассмотрено выше. Исследователи процесса социализации личности единодушны в признании тезиса о том, что на каждом возрастном этапе этот процесс имеет свою специфику. Детально, однако, эта специфика долго рассматривалась лишь применительно к детству, отрочеству и юности, и лишь в последнее время наметилась тенденция усиления интереса исследователей к изучению социализация в других, более старших возрастах. Становится все более очевидно, что процессы социализации продолжаются и в молодости, и в зрелости, и в старости. В этом контексте некоторые авторы говорят о первичной и вторичной социализации^[4], другие предлагают выделить три периода социализации: первый, или ранний, период — от рождения до 12 лет, второй — между 12 и 18 годами и третий, охватывающий всю оставшуюся жизнь^[5].

Интерес к разным этапам социализации зависит от той общетеоретической, методологической позиции, с которой ведется рассмотрение этой проблемы. Так, для психоаналитической концепции характерен акцент на самых ранних этапах социализации (до 4−5 лет). В то же время, например, в советский период отечественные психологи, уделяя особое внимание трудовой деятельности человека, именно на этом основании выделяли дотрудовую социализацию (ранняя социализация — период до поступления ребенка в школу и стадия обучения), трудовую (период активной профессиональной деятельности) и послетрудовую (после выхода на пенсию)^[6].

Серьезность проблем, с которыми сталкивается человек на пути социализации, определяется не только и даже не столько возрастом, сколько особенностями социальной среды, в которой протекают процессы социализации, характером со-бытия в соответствующих сообществах, наконец, индивидуальной способностью и готовностью человека эту среду освоить и преобразовать. Каждому этапу социализации свойственны и свои завоевания, и свои трудности, конфликты и кризисы, но все же период молодости можно признать в этом плане одним из сложнейших и при этом, как ни парадоксально, одним из самых малоизученных, обычно даже не выделяемым в качестве самостоятельного этапа социализации. Если в отрочестве и в юности для подавляющего большинства существуют два основных института социализации — семья и школа, то входя в период молодости, первые шаги во взрослую жизнь люди делают, оказываясь в условиях разных социальных институтов: в вузе, в армии, на производстве и т. п. При этом в современном высокодифференцированном обществе молодые люди оказываются членами сразу многих социальных групп с разными ценностями, правилами поведения, запретами и т. п. Если к этому добавить отмечаемое почти всеми исследователями проблем современной молодежи падение значения семьи как института социализации, то мы сталкиваемся с весьма непростой ситуацией — непростой как для самих молодых людей, так и для исследователей проблем социализации. В особенности это справедливо в отношении тех факторов, путей и способов социализации, которые характеризуют последние 2−3 десятилетия жизни нашей страны.

Факт, который сегодня отмечают специалисты самых разных областей и который обсуждался выше и в данном учебнике, — глубинные перемены в устройстве семьи, что привело во многих странах, включая Россию, к изменению социализационных моделей, агентов социализации, динамике межличностных связей. Еще в 60-х гг. прошлого века в США 75% семей соответствовало классической схеме: работающий отец, мать-домохозяйка и, по крайней мере, один ребенок. Однако к концу XX в. в эти критерии укладывались уже лишь три семьи из 100^[7]. Эта трансформация семьи оценивается в США как самая радикальная со времен индустриальной революции. Результатом стала замена семейной модели социализации в детстве на многочисленные и бессистемные социализирующие влияния, которые имеют место в различных дошкольных учреждениях, в школе, в общении с телевизором и т. д.

Психологические, социологические, социально-психологические исследования свидетельствуют о том, что процесс социализации протекает по-разному у тех, кто воспитывался в полной семье, в неполной семье (где в подавляющей большинстве случаев ребенок воспитывается только матерью) или вообще без семьи, в детском учреждении.

Исследования социологов, проведенные в последние годы, показывают, что молодые люди все меньше подвержены социальным страхам^[8]. Молодежь, сильнее нацеленная на достижения и индивидуальный успех, формирует сегодня более обеспеченные, продвинутые в моделях потребления группы, качество жизни которых растет. Можно надеяться, что «эффективная, включающая социализация молодежи, ориентированной на самостоятельность и собственный успех, постепенно приведет к возрождению ценности культурных, гражданских и правовых норм в российском социуме» , — пишет, например, философ и социолог И. А. Григорьева^[9]. Она согласна с тем, что семья как главный агент социализации уходит в прошлое, а с ней и опора на авторитет отца, формировавший отношение к другим авторитетам, но не склонна оценивать это явление только отрицательно: «Сейчас разнообразные институты социализации опираются не на базовые ценности, а на исполнение определенных социальных ролей. Так, с экономической точки зрения более эффективно рассматривать молодежь как группу активных потребителей. Может быть, это перспективная точка зрения, поскольку новые образцы качества жизни формируют более активную ориентацию молодежи на жизненный успех, и государству следует помочь ей реализовать эти устремления»^[10].

• [1] Современный психологический словарь. М., 2006. С. 392.
• [2] Григорьева И. А. Социализация в процессах исключения и включения // Отечественные записки. 2006. № 30 (3). С. 64.
• [3] Григорьева И. А. Социализация в процессах исключения и включения. С. 64−65.
• [4] Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.
• [5] Журавлев А. Л., Соснин В. Л., Красников М. А. Социальная психология. М., 2006.
• [6] Журавлев А. Л., Соснин В. Л., Красников М. А. Социальная психология.
• [7] Тейлор М. Поколение Next: студент эпохи постмодерна // Отечественные записки. 2006. № 30 (3).
• [8] Зоркая Н., Дюк Н. Ценности и установки российской молодежи // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2003. № 4; Муздыбаев К. Качество жизни населения Санкт-Петербурга. СПб., 2005.
• [9] Григорьева И. Социализация в процессах исключения и включения // Отечественные записки. 2006. № 30 (3). С. 75.
• [10] Там же.