Заключение. 
Социальная феноменология и социальные теории конца xx — начала xxi века

Трансцендентально-феноменологическое учение о социальности, а вслед за ним социальная феноменология, возникают на ярком научном и философском, художественном и религиозном фоне XX в. — от первых его десятилетий до масштабной культурной революции 1960;х гг. Воздействие социальной феноменологии на современную социальную теорию поэтому связано с многообразными случаями взаимодействия феноменологии с более или менее близкими к ней социальными теориями.

Хотя феноменология не относится к числу художественных или теоретических источников дадаизма и сюрреализма (в отличие, например, от психоанализа), их «встреча», состоявшаяся в связи со знаменитыми лекциями Александра Кожева по «Феноменологии духа» Гегеля, это одно из важных событий связанных с распространением социально-феноменологических идей за пределами собственно феноменологии. Феноменология Гегеля в версии французских неогегельянцев постоянно сравнивалась с феноменологией Гуссерля, что позволило Жоржу Батаю и его единомышленникам, вышедшим из сюрреалистического движения и основавшим «Коллеж социологии», разработать теорию и практику трансгрессии (нарушения или прегрешения). Трансгрессия, исходящая из необходимости нарушения человеческого или божественного закона, одновременно оказывается теоретическим осмыслением сюрреалистических актов и «операции» в духе Малларме, вольным истолкованием гегельянского «снятия» и феноменологической редукции и явным предвосхищением методики «разрыва», описанной социальными теоретиками 1970;х.

Другим случаем взаимодействия феноменологии с популярным духовно-практическим течением становится ее встреча с марксизмом, наиболее плодотворная в рамках немецкоязычного марксизма 1920;1930;х годов. Представители т. и. «Франкфуртской школы» и ее самого широкого окружения учатся у феноменологов, называют себя феноменологами и создают разные варианты синтеза феноменологии и марксизма. С тех пор и по наши дни в рамках этой школы влияние феноменологии сильнее всего сказывается в разноплановых исследованиях массовой культуры и искусства.

Изначальная близость Зигмунда Фрейда и Гуссерля, учившихся философствовать у одного и того же учителя, позднее предоставила их последователям возможность выбора между феноменологией и психоанализом. Эта возможность реализовалась в возникновении ряда психологических и психиатрических школ: динамической психологии, экзистенциального психоанализа, антипсихиатрии.

Теория ситуации, разработанная французскими учениками Гуссерля, близкими к экзистенциализму и далекими от него, оказала воздействие на формирование теории и практики художественно-политических движений второй половины минувшего века: леттризма и ситуационизма. Продолжатели дела дадаистов и сюрреалистов, основавшие эти движения активно разрабатывали теорию и практику революции повседневности, сближавшую их как с исследованиями «жизненного мира», так и с более современным этнометодологическим движением.

Такие выработанные в ходе культурной революции 1960;х теории практик прямого действия, как, например, создание и обоснование «временных» и «постоянных автономных зон», попытки построения коммун как деиерархизированных сообществ и т. п., поразительно близки исследованиям повседневности социальными феноменологами и этнометодологами.

В ходе преобразования социальной теории структурализмом и постструктурализмом были вновь рассмотрены некоторые из важнейших феноменологических тем, причем их рассмотрение проводилось в очевидной связи с феноменологическими теориями. Исследование повседневной жизни и хозяйственной жизни на повседневном уровне в рамках «школы Анналов» и в исторической антропологии развивало феноменологические концепции. Исследование роли симулякров в современной культуре по-новому поднимало одну из старейших феноменологических тем. Теории структур развивались в прямом, хотя и противоречивом контакте с конститутивной феноменологией.

Философская феноменология задумывалась как исследование философских оснований науки; она превратилась в масштабное описание оснований и деталей человеческого сознания, в картину человеческого мира. Исходя из этого описания, была построена теория социального мира, названная социальной феноменология. Значение этих теоретических изменений, пришедшихся на первую половину XX в., трудно переоценить. Они не только позволили создать живую, новую и далеко не завершенную программу философских исследований, отражающую взгляд человека нашего времени, но и разработать на ее основании множество разнообразных программ качественных социологических исследований.