Георг Вильгельм Фридрих Гегель
Как ни убедительны и ярки были увещевания немецких либералов, подобных Г. Гегелю, немецкие феодалы вовсе не собирались добровольно отказываться от власти в своих карликовых владениях. Поэтому Гегель испытывал восхищение, наблюдая за деятельностью Наполеона I. Вождь французского народа пытался экспортировать идеалы буржуазной революции за границы — и это когда все феодальные режимы Европы объявили… Читать ещё >
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Жизнь философа и учение
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770−1831 гг.) родился в Штутгарте 27 августа 1770 г. в семье государственного служащего — секретаря казначейства при дворе герцога Вюртембергского. Предки философа принадлежали к лютеранскому роду, в основном они были учителями и священниками. Родители направили юного Гегеля по их стопам: в 1788—1793 гг. он учился в Тюбингенском теологическом институте, по сути дела — в богословской семинарии при Тюбингенском университете. Часть этого времени он посвятил изучению философии, часть — изучению теологии. Философия Гегеля была своего рода философской религией, соединением теологии и философии. Но цель, которой должна была послужить эта философская религия, была определена Великой французской революцией. Она произошла именно тогда, когда Гегель был студентом (1789−1794 гг.). Юноша принял ее восторженно, назвав позднее «великолепным восходом солнца», а также заявив: «Все мыслящие существа праздновали эту эпоху».
Последующая жизнь Г. Гегеля не отличалась такими же романтическими деяниями. Она была посвящена преподаванию — вначале в качестве домашнего учителя, затем — в качестве приват;
доцента Йенского университета и ректора классической гимназии в Нюрнберге. В 1816 г. Гегель стал профессором университета в Гейдельберге, в 1818 г. — профессором философии Берлинского университета (и — преемником И. Г. Фихте). В это время им были прочитаны самые знаменитые лекции по эстетике, философии религии, философии права и истории философии (изданные по конспектам студентов после его смерти) и написаны самые известные работы.
Г. Гегель заявил, что прусское государство наиболее соответствует требованиям мирового разума, после чего удостоился почестей и наград.
В 1830 г. он был назначен ректором университета, в 1831 г. Фридрих Вильгельм III наградил его за службу прусскому государству. В 1831 г. Гегель умер во время эпидемии холеры в Берлине. В соответствии с завещанием он похоронен рядом с И. Г. Фихте.
Философ занял позицию либерала: он указывал на французскую революцию и заявлял, что немецкий народ тоже может восстать — и бунт его будет кровавым, но бессмысленным. Поэтому власти должны немедленно начать реформы в духе французской революции, создавая — но без насилия! — царство свободы и разума.
Уже после французской революции, в 1798 г., Г. Гегель писал о социально-психологической атмосфере в Вюртемберге: «Спокойная удовлетворенность действительностью, безнадежность, смиренная покорность неодолимой всевластной судьбе сменились надеждой на иное, лучшее, сменились мужеством. Образ лучшего, более справедливого управления глубоко проник в души людей, и жажда более чистого, свободного состояния, тоска о нем взволновала всех и заставила их отвернуться от действительности. Стремление снести жалкие преграды привело к тому, что люди стали связывать свои надежды с любым происшествием, с любым проблеском нового, даже со злодеянием»[1].
Смысл высказывания таков: перемены назрели, активная часть общества ожидает их; желание перемен столь сильно, что общество психологически готово одобрить даже «злодеяние», т. е. кровавый насильственный бунт, если будет убеждено, что он приведет к переменам; однако до бунта доводить не следует, необходимо идти мирным путем законных реформ — например, в данном случае вюртембергскому герцогу Фридриху следует согласиться с тем, что магистраты должны избираться гражданами.
Г. Гегель рисует картину общественного мнения так, чтобы феодальные правители устрашились его, испытали страх перед возможной революцией и пошли, наконец, на реформы, позволяющие двигаться по пути к народному представительству. Он, конечно, сгущает при этом краски, но едва ли чересчур сильно.
«Всеми глубоко ощущается, что государство в его теперешнем состоянии обречено на гибель; все опасаются того, что оно рухнет и в своем неизбежном крахе увлечет за собой всех. Следует ли при этой глубокой внутренней убежденности ждать того, что страх достигнет таких размеров, когда уже невозможно будет решить, что следует уничтожить и что сохранить, что снести и что оставить в неприкосновенности? Не лучше ли самим отказаться от того, что обречено? Спокойно решить, что подлежит уничтожению? Справедливость — единственный критерий этого решения; мужество, способное осуществить торжество справедливости, — единственная власть, которая с достоинством и спокойствием может устранить все шаткое и создать состояние прочной уверенности. Сколь слепы те, кто полагает, что можно сохранить учреждения, конституции, законы, живой дух которых исчез и которые не соответствуют более нравам, потребностям и взглядам людей… Безучастно и спокойно ощущать шаткость всех вещей, равнодушно ждать краха старого во всех его частях, вплоть до самого фундамента обветшалого здания, и мириться с неизбежной гибелью под обвалившимися балками — не свидетельствует ни об уме, ни о чувстве чести»[2].
Г. Гегель не отождествляет себя ни с правительством, ни с революционерами. Он пугает правительство революцией, заставляя его вступить на путь реформ. Он не ожидает, как либерал, ничего хорошего ни от революции, ни от реакции. И то и другое порождает атмосферу страха и лихорадочных действий, в которой невозможны разумные, продуманные и спланированные шаги. Но он неявно предлагает себя на роль правительственного консультанта, поскольку эту роль может исполнить только философ. Ведь реформы должны направляться разумом и справедливостью, а не копировать, скажем, законодательные акты других держав. В последнем случае было бы достаточно консульганта-юриста. Но указать за рубежом образцы государственного устройства, достойные простого подражания, нельзя. Немецкое право должно создаваться заново — как применение общих принципов этики к конкретным германским условиям. Государство, планомерна осуществляющее разумные реформы иод научным руководством философа, — вот идеал, который вдохновлял и Гегеля, и Канга. Правительству нужен эксперт по вопросам добра и справедливости, т. е. философ. Именно в этой роли Гегель и старался выступать как профессор и ректор Берлинского университета.
Как ни убедительны и ярки были увещевания немецких либералов, подобных Г. Гегелю, немецкие феодалы вовсе не собирались добровольно отказываться от власти в своих карликовых владениях. Поэтому Гегель испытывал восхищение, наблюдая за деятельностью Наполеона I. Вождь французского народа пытался экспортировать идеалы буржуазной революции за границы — и это когда все феодальные режимы Европы объявили Франции войну. Наполеон покончил с существованием Священной Римской империи немецкой нации, во главе которой стоял Франц I Австрийский, разгромив австрийцев под Ульмом и Аустерлицем. Потом, в 1806 г., Наполеон нанес иод Иеной поражение другой сильнейшей немецкой державе — Пруссии. Гегель в это время как раз жил в Йене и видел Наполеона, производящего смотр войск. Его воспоминания были восторженными.
Показательно, что Наполеона I Г. Гегель понимает как «душу мира», т. е. как олицетворение мирового разума, который покорил весь мир и властвует над ним. С этой исторической фигурой нельзя не связать два знаменитых высказывания Гегеля. Первое гласит: «Сова Минервы начинает свой полет с наступлением сумерек». Второе высказывание — о «хитростях мирового разума».
Начнем с совы Минервы. Совы действительно вылетают, когда стемнеет. Сова Минервы, античной богини мудрости, — это символ философии. Философия начинает свой полет тогда, когда день уже закончился. Это можно понимать так: лишь тогда, когда замысел Мирового Разума на данный исторический период завершен, его может осмыслить разум человеческий. Понять план Бога-Разума можно лишь тогда, когда он реализован до конца. И. Г. Фихте пытался поднять немцев на борьбу с Наполеоном. Но ведь Наполеон — француз, т. е. традиционный враг немцев — совершил именно то, о чем они, немцы, мечтали веками. Он начал объединение Германии. Из пятидесяти одного вольного города Наполеон оставил всего пять, передав остальные крупным немецким государствам. Так же он поступил с сотнями мелких княжеств, церковных владений и с землями имперских рыцарей.
В 1806 г. Наполеон выставил ультиматум южнои западногерманским землям: если они в течение 24 часов не объявят о своем выходе из Священной Римской империи германской нации, он введет туда войска. Земли приняли условия и основали в 1806 г. конфедерацию под патронатом Наполеона — Рейнский союз. Спустя несколько дней после этого Франц II, император Австрийской империи, отрекся от престола Священной Римской империи германской нации и объявил о ее упразднении, также отвечая на ультиматум Наполеона. Вне Рейнского союза через несколько лет остались только Пруссия и Австрия. Хотя союз этот и распался после поражения Наполеона в 1813 г. в «битве народов» под Лейпцигом, прежнее феодальное мелкодержавие у немцев гак и не восстановилось. В период господства Наполеона (с 1806 г. по 1814 г.) во многих немецких землях к власти пришли либералы. В Пруссии либерал фон Штейн отменил крепостное право и реорганизовал систему правления. Так сбылась мечта Г. Гегеля — в Пруссии разум восторжествовал без насилия.
Стало быть, не следовало принимать поспешных решений и призывать к борьбе с «французскими захватчиками». Замысел Мирового Разума заключался в том, чтобы руками Наполеона начать объединение немцев. Но Мировой Разум избрал окольный путь, действовал хитростью — через врага. Иногда он, Мировой Разум, действует именно так, и потому не нужно спешить с суждениями относительно смысла исторических событий. Надо подождать вечера, когда планы на день будут завершены. Вот тогда и должна вылететь сова Минервы.