Политическая переписка Ивана Грозного и Андрея Курбского

Иван Грозный

Царь Иван IVВасильевич Грозный (1530−1584) — крупный государственный деятель, писатель-публицист. Источниками политических идей Ивана IV Грозного послужили писания митрополита Зосимы, св. Иосифа Волоцкого, старца Филофея, инока Спиридона Саввы и др. Политическая идеология состояла в утверждении неограниченности верховной монархической власти в России на вечные времена в ее полной Божественного происхождения и предопределения вседозволенности.

Одним из ценнейших произведений этого периода является переписка Ивана IV с опальным князем Андреем Михайловичем Курбским, бывшим русским главнокомандующим, вынужденным бежать к врагу (полякам) в 1564 г. Первое послание в ответ на укоризненное послание Курбского рассчитано на широкую аудиторию всего царства и содержит рассказы о бесчинствах боярского правления, которые могут рассматриваться как обличение боярской оппозиции. Убедительно звучит царский совет боярам — не считать себя «чадами Авраама», ибо «может Господь и из камней воздвигнуть чад Авраамовых». Это оправдалось во времена опричнины, когда незнатные люди превращались вдруг царской волей «из грязи да в князи». Особое значение для царя имел ответ на упрек Курбского в неправославии царя. По мнению Курбского, такой упрек навсегда подрывал устои царской власти и оправдывал сопротивление тирании. Иван IV оправдывался тем, что он остается верен решениям Стоглавого собора, утвердившего подлинно православный обиход. К этой же теме царь обращается во «Втором послании к князю А. М. Курбскому» (1577). Здесь он нарисовал тенденциозную картину своего сиротского детства в период мрачных лет боярского правления, пытаясь оправдать свое право быть грозным царем по отношению к боярам и княжатам.

В своих многочисленных посланиях Иван IV стремился доказать законность властвования династии Рюриковичей в Русской земле. «Самодержавство Российского царства началось от великого князя Владимира, — пишет он, — от великого Владимира Мономаха… и от храброго великого государя Василия (т. е. Владимира I Святого. — Ю. Б.) и до нас, смиренных скиптродержателей Российского царства». Сам себя он именует не иначе как «скиптродержателем» и «величайшим христианским государем», получившим свою власть легитимным путем. Значение царской власти он поднимает на недосягаемую высоту. Такое понимание существа власти резко отличается от понимания власти св. Иосифа Волоцкого, старца Филофея, Максима Грека, Зиновия Отенского, Ивана Пересветова.

Царь сам определяет форму власти как «вольное царское самодержавие… нашим государям никто ничего не указывает… никто их вольных самодержцев не сменяет на престоле, не ставит и не утверждает». Царю может оказывать помощь только Бог. Царь не нуждается «ни в каких наставлениях от людей, ибо не годится, властвуя над многими людьми, спрашивать у них совета». «Зачем же тогда и самодержавием называться?» Короче говоря, воля скипетродержателя не ограничена никакими законами, так как «вольное царское самодержавие» по самой своей природе не допускает контроля и ограничения. «До сих пор, — писал он, — русские властители ни перед кем не отчитывались, но вольны были жаловать и казнить своих подданных, а не судились с ними ни перед кем». Так в русской политической мысли были заложены основы тоталитарной власти, расцветшей в XX столетии.

Весьма своеобразно Иван IV решает вопрос об ответственности властителя перед подданными. Отвергнув традиционную для русской политической мысли тираноборческую трактовку царягрешника, Иван IV утверждает, что царь не может быть по своей природе преступен. Он может казнить или миловать без суда и следствия сам, по своей царской воле. Потому царь бывает только грешен, и наказание ему — лишь Божий Суд. Но царь может покаяться, дать вклады за невинно убиенных и тем самым в конце концов спастись.

Нетрадиционно Иван IV разрешает вопрос о симфонии «священства» и «царства». Он утверждает безграничность и неподсудность своей власти церкви. В середине XVII в. протест против такой точки зрения выразил патриарх Никон. Большое значение царь придает методам и способам реализации власти. Он оперирует традиционными терминами русской средневековой политической мысли — «страх» и «гроза». По мнению царя, «царской власти дозволено действовать страхом и запрещением, чтобы строжайше обуздать безумие злейших и коварных людей», читай: бунтовщиков. Ссылаясь на апостола Павла, Иван Грозный утверждает, что царь обязан «спасать» своих людей «страхом». Так и было при господстве тоталитарной — абсолютной монархии Романовых, до норы до времени в «затворенном царстве».