Теоретико-методологические аспекты стратегического политического планирования

Актуальность исследования стратегического политического планирования обусловлена факторами как теоретического, так и практического порядка.

Стратегическое планирование является ключевой функцией государства и центральным звеном стратегического управления, от эффективности которого зависит долгосрочная жизнеспособность общества. В условиях нестабильности в мировой политике и обострения внутриполитических вызовов наличие системы стратегического планирования является критически важным для государства. Как показывает опыт России последних десятилетий, отсутствие такой системы негативно влияет на жизнь граждан и ставит под угрозу суверенитет страны.

Между тем сформировать эффективную, научно обоснованную систему стратегического политического планирования невозможно без соответствующей теории и методологии, которая является своеобразной «формой», в которую вкладывается прагматическое политико-процессуальное, инструментальное содержание. К сожалению, несмотря на позитивные перемены в государственной политике России и увеличение научного интереса к стратегическому планированию, оно по-прежнему остаётся малоисследованной темой.

Политическая власть осуществляет интеграцию разрозненных сфер жизни общества, определяет стратегию его развития (включая цель, задачи, методы и т. д.), в связи с чем разработка теории и методологии стратегического планирования в политической науке представляется не только возможной, но и необходимой задачей.

В настоящий момент стратегическое планирование чаще рассматривается как предмет изучения в менеджменте и экономике. В России при составлении государственных долгосрочных прогнозов и планов преобладает экономикоцентричный подход к пониманию политики и оценке её результатов как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе, что является существенным ограничением при долгосрочном целеполагании и затрудняет анализ инвариантных (в том числе метаисторических) характеристик политической деятельности и её ценностных аспектов, без чего резко сужается предметная область изучения стратегического политического планирования и политической сферы в целом, а также повышаются риски, связанные с выработкой долгосрочных планов и прогнозов. Разработка теории и методологии стратегического политического планирования может стать шагом к восполнению этого пробела.

Исследование стратегического политического планирования, его теоретико-методологических аспектов весьма актуально, поскольку «в России сейчас назрела необходимость в анализе способов достижения устойчивости, постоянства во всех сферах человеческой жизни, в поиске таких решений, которые бы позволили достичь стабильности развития страны как во внешней, так и преимущественно во внутренней политике"1.

Актуальность исследования стратегического политического планирования выявляется также на утилитарном и правовом уровне. Здесь речь идёт об анализе многочисленных общегосударственных, региональных, отраслевых стратегий, концепций, программ, разрабатываемых органами власти. Конструктивная критика подобных актов невозможна без наличия ясной методологии.

Степень научной разработанности темы относительно невысока. Из современных российских исследований по проблематике стратегического политического планирования выделяются работы А. А. Кокошина, В. Н. Расторгуева, Д. С. Шмерлинга и А. С. Панарина. Если в книгах А. А. Кокошина даётся общее представление о предмете исследования, а планирование в основном сводится к практической проектной деятельности государства, прежде всего в военно-технологической и научной сферах, то А. С. Панарин уделял особое внимание философскому, цивилизационному анализу проблем.

1 Шамшурин В. И. Философия и теория политики и права: учебник. Тула Изд-во ТулГУ, 2012. С. 251.

2 Кокошин А. А. О стратегическом планировании в политике. — М.: КомКнига, 2007; Кокошин A.A. Технократия, технократы и неотехнократы.- М.: Издательство ЛКИ, 2009. политического планирования и прогнозирования3. При этом он акцентировал внимание на внутренней связи геополитического стратегического прогнозирования с практикой политического планирования с учётом современных тенденций, связанных с глобализацией. В. Н. Расторгуев совмещает цивилизационный аспект политического планирования с технологическими аспектами подготовки и принятия государственных решений, а также с методологией разработки и реализации конкретных стратегических программ в России4. Работы Д. С. Шмерлинга посвящены проблемам рационализации российской практики государственного планирования, а также изучению его частных методов (экспертные оценки, математические методы и др.)5.

За исключением трудов указанных авторов, существует относительно небольшое количество русскоязычных публикаций, затрагивающих тему стратегического планирования и выполненных именно в рамках политической науки. Д. А. Мальцева рассматривает генезис знаний о стратегическом моделировании и планировании в политике и предлагает его философское переосмысление через задействование комплекса мультидисциплинарных знаний6. В. П. Назаров в своей статье затрагивает наиболее общие аспекты стратегического планирования, а также его взаимосвязь с ценностями и их конституционной фиксацией7.

Обращаясь к иностранным авторам, следует отметить, что их понимание стратегического политического планирования в значительной степени.

3 Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование. Учебник для студентов вузов. — М.: Алгоритм, 2002; Панарин А. С. Искушение глобализмом. — М.: Русский Национальный Фонд, 2000; Панарин А. С. Россия в циклах мировой истории. — М.: Изд-во МГУ, 1999.

4 Расторгуев В. Н. Философия и методология политического планирования: Избранные лекции и доклады. — Тверь: Седьмая буква, 2009.

5 Буссель Ю. Н., Шмерлинг Д. С. Стратегическое моделирование приоритетных национальных проектов: от учета ценностей российского общества к целевому планированию // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз, 2007. № 4- Применение экспертных оценок для задач стратегического планирования. Чеботарёв П. Ю., Чуркин Э. П., Кузнецова Т. Ю., Шмерлинг Д. С. Москва: Изд-во МШЭ МГУ, 2008.

6 Мальцева Д. А. Стратегическое моделирование в политическом пространстве // ПОЛИТЭКС. 2010. Т. 6. № 3.

7 Назаров В. П. Стратегическое планирование: сейчас или потом? // Власть, № 11, 2007; Назаров В. П., Рывкин К. А. Обеспечение основных прав как главная задача стратегического планирования развития России // Экономические науки. 2007. № 35. обусловлено национальной и культурной принадлежностью. В частности, фокус о американских исследований, среди которых выделяются работы С. Хантингтона и 3. Бжезинского9, сосредоточен прежде всего на военно-политическом планировании, «большой стратегии» США в мировой политике и её взаимосвязи с американской культурой и образом жизни10. Более обобщённо (т. е. без привязки к внешней политике США) вопросы планирования рассмотрены в трудах Г. Бенвенисте11. Теоретико-методологические аспекты политического.

1 7 планирования подробно изложены в работе У. Эшера и У. Оверхолта и в коллективном труде П. М. Смита, Дж. П. Аллена и др.13.

Если касаться проблемы возникновения знаний о стратегическом политическом планировании и его базовых смысловых компонентов, то необходимо прежде всего обратить внимание на классические военно-политические сочинения древности и нового времени. Это философские трактаты Сунь-цзы, У-цзы, Маврикия14, работы таких военных теоретиков, как К. Клаузевиц, Г. А. Леер, А. А. Свечин, Б. X. Лиддел Гарт и др.15.

Вопросы стратегического планирования с точки зрения общей теории управления и современного корпоративного менеджмента рассматриваются в о.

Huntington Samuel Р Strategic Planning and the Political Process // Foreign Affairs, Vol 38, No 2, Jan, 1960.

9 Бжезинский 3 Великая шахматная доска Господство Америки и его геостратегические императивы — М Международные отношения, 2003, Avoiding Trivia The Role of Strategic Planning in American Foreign Policy Edited by Daniel W Drezner Brookings Institution Press, 2009.

10 Lmd M The American Way of Strategy U S Foreign Policy and the American Way of Life New York, 2006.

11 Бенвенисте Г Овладение политикой планирования Пер с англ / Под ред М КалантаровойМ, 1994 — с 304.

12 Ascher W, Overholt W Н Strategic Planning and Forecasting Political Risk and Economic Opportunity Wiley, 1983.

13 Creating Strategic Vision Long-range Planning for National Security DIANE Publishing, 1987.

14 Сунь-цзы Трактаты о военном искусстве — М ACT, 2011, У-цзы Об искусстве ведения войны —М Воениздат, 1957, Стратегикон Маврикия — СПб Алетейя, 2004.

15 Клаузевиц К О войне / Карл Клаузевиц, [пер с нем ] - М ЗАО «Бизнеском», 2008, Леер Г, А Стратегия, ч 1 Изд 6 СПб, 1898, Свечин, А А Стратегия — М Военный вестник, 1927, Лиддел Гарт Б X Стратегия непрямых действий — М ИЛ, 1957, Керсновский, А А Философия войны // Философия войны Под общей редакцией, А Б Григорьева — М Издательство «АНКИЛ-ВОИН», Российский военный сборник, 1995 трудах В. Ф. Уколова, А. Л. Гапоненко, И. Ансоффа16. В силу того, что существует «тематический и понятийный параллелизм» между этими дисциплинами и политической наукой, в рамках политологических исследований наблюдаются плодотворные заимствования из указанной области знаний. Однако при этом формируется несколько одностороннее (прагматическое и технологическое) представление о феномене стратегического политического планирования.

В плане теории и методологии исследования особую ценность представляет понимание вопросов планирования и функционирования политики, сложившееся в рамках системного подхода и развитое в фундаментальных работах И. В. Блауберга и Э. Г. Юдина, Н. Лумана, Ю. Хабермаса, Дж. ван Гига и др.17.

Проблемы стратегического планирования в увязке с государственной политикой и решением социально-экономических задач освещаются представителями российской школы интегрального макропрогнозирования и др.

1 8 авторами. Отдельно следует отметить работы, в которых рассматривается теория и практика стратегического планирования в различных странах мира (СССР, США, Китай, Индия и др.19).

16 Уколов В. Ф. Взаимодействие власти, бизнеса и общества: Учебник / В. Ф. Уколов. — М.: ЗАО «Издательство» «Экономика», 2009; Гапоненко А. JI. Стратегическое управление: учеб. для студентов вузов, обучающихся по специальности «Менеджмент орг.» / А. J1. Гапоненко, А. П. Панкрухин. — 3-е изд., стер. — М.: Омега-JI, 2008; Ансофф И. Стратегический менеджмент. Классическое издание. / Пер. с англ. под ред. Петрова А. Н. — СПб.: Питер, 2009.

17 Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системного подхода. — М.: Издательство «Наука», 1973; Luhmann N. Politische Planung: Aufsatze zur Soziologie von Politik und Verwaltung. Opladen, 1971; Луман H. Социальные системы. Очерк общей теории. — СПб.: «Наука», 2007; Хабермас Ю. Проблема легитимации позднего капитализма. — М.: Праксис, 2010; Гиг Дж. ван. Прикладная общая теория систем: Пер. с англ. -М.: Мир, 1981.

1Я.

Кузык Б. Н. Прогнозирование, стратегическое планирование и национальное программирование: Учебник / Б. Н. Кузык, В. И. Кушлин, Ю. В. Яковец. — 4-е изд., перераб. и доп. — Москва: Экономика, 2011; Мальцев В. А. Государственная стратегия развития как основа модернизации экономики в условиях глобализации: дис.. канд. экон. наук: 08.00.14. — М., 2012.

19 Основы планирования экономического и социального развития СССР. Под ред. Л. М. Загородневой. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984; Ведута Н. И. Социально эффективная экономика / Под общей ред. д-ра экон. наук Ведута E.H. — М.: Издательство РЭА, 1999; Маляров О. В. Планирование — ключ к разработке стратегии модернизации (Значение опыта Индии для России) // Научный эксперт, № 9, 2010.

Инвариантные, ценностные аспекты стратегического политического планирования (включая его культурно-цивилизационное измерение) затрагиваются в трудах Н. Гартмана, В. И. Шамшурина, Ф. Фукуямы, В. Э. Багдасаряна.20.

При прояснении отдельных вопросов теории и методологии стратегического политического планирования важное значение имеют работы Е. Н. Мощелкова, А. Г. Сытина, О. Ю. Бойцовой, А. В. Соловьёва и др.21.

Особый раздел библиографии составляют сочинения философского, культурологического, исторического характера, помогающие раскрыть те или иные аспекты стратегического политического планирования. Это сочинения Ф. Броделя, Д. Нейсбита и др.22.

Цель диссертации — раскрытие основ и системных аспектов теории и методологии стратегического политического планирования.

Выполнению этой цели подчинены следующие исследовательские задачи:

Гартман Н. Этика. СПб., 2012; Шамшурин В. И. Философия и теория политики и права: учебник. Тула Изд-во ТулГУ, 2012; Фукуяма Ф. Доверие: социальные добродетели и путь к процветанию: Пер. с англ. / Ф. Фукуяма. — М.: ООО «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак»,.

2004; Багдасарян В. Э. Высшие ценности Российского государства // Высшие ценности.

Российского государства. Материалы научного семинара. Вып. № 6. М.: Научный эксперт,.

2010.

Мощелков Е. Н. Философско-политическое и философско-правовое знание в контексте исторической эволюции системы наук (постановка проблемы) // Studium-2012: Сборник научных статей философского факультета МГУ / Под ред. Мощелкова E.H.- сост. A.B.

Воробьёв, Т. Ю. Денисова. — М.: Издатель Воробьёв A.B., 2012; Сытин А. Г. Демократия и псевдо-демократия в осмыслении Карла Ясперса // Studium-2012: Сборник научных статей философского факультета МГУ / Под ред. Мощелкова E.H. — М.: Издатель Воробьев A.B., 2012;

Бойцова О. Ю. К вопросу о нормативных теориях в современной политической науке //.

Сборник научных статей факультета политологии МГУ «SCHOLA 2009». М., 2009;

Соловьёв А. В. Как возможна философия войны? // Сборник научных работ кафедры философии политики и права, том 1. М.: Изд-во A.B. Воробьева, 2010; Симонов К. В.

Политический анализ: Учебное пособие. М.: Логос, 2002.

Бродель Ф. История и общественные науки. Историческая длительность // Философия и методология истории. Под ред. И. С. Кона, РИО БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 2000 (переиздание 1963) — Нейсбит Д. Мегатренды. — М.: «Издательство ACT»: ЗАО НПП «Ермак», 2003; Доброхотов A. JI. Морфология культуры: введение в проблематику // Доброхотов A. JI. Избранное. — М.: Издательский дом «Территория будущего», 2008; Седых Т. Н. Учение о симфонической личности как концептуальное основание политической теории евразийства: дис.. канд. полит, наук: 23.00.01. — М., 2006; Воропаев Д. С. Социокультурные основания китайской модели политической модернизации: автореф. дис.. канд. полит, наук: 23.00.01. -М., 2012.

1. Анализ происхождения человеческих знаний о стратегическом политическом планировании, их первоначальной систематизации в рамках военной науки, а также в других областях знаний.

2. Уточнение понятия стратегического политического планирования, уяснение подходов к его пониманию, определение принципов и разновидностей планирования и т. д.

3. Рассмотрение становления стратегического политического планирования как области научной и государственной деятельности.

4. Раскрытие системных основ теории и методологии стратегического политического планирования.

5. Изучение взаимосвязи между системой стратегического политического планирования и инвариантными установками (ценностями), на основе которых интегрируется общество.

6. Анализ макросистемных, в т. ч. культурно-цивилизационных и геополитических, факторов, оказывающих существенное влияние на стратегическое политическое планирование.

Объектом исследования является стратегическое политическое планирование как научное понятие, функция управления, способ мышления, вид деятельности. В качестве предмета исследования выступают теоретико-методологические аспекты стратегического политического планирования.

Теоретико-методологическую основу диссертации составляет комплексный подход, позволяющий исследовать стратегическое планирование как особую функцию управления и соответствующие виды деятельности (процессы), которые являются имплицитными для сферы политического и функционирования современной политической системы и обладают инвариантными особенностями, обусловленными как преемственностью видов и форм стратегического планирования, так и ценностными установками конкретного общества. Комплексность предполагает интеграцию объяснительного потенциала различных подходов и преодоление характерного для них схематизма, жёстких установок либо на решение сугубо практических задач, либо на абстрактное теоретизирование. Представленные в исследовании подходы (проектно-технологический, политико-системный, ценностно-цивилизационный и др.) увязаны в единый методологический комплекс. Они не противопоставлены друг другу, а скорее разграничены в рамках выделенных В. И. Шамшуриным трёх уровней политической теории и практики: «должного», «сущего» и инструментов-технологий приведения второго к первому23.

Методы исследования включают анализ (системный, сравнительный) и синтез, абстрагирование, дедукцию, историко-генетический метод, схематическую визуализацию, а также общие правила логического мышления.

Новизна исследования заключается в следующем:

1. Обобщены существующие теоретико-методологические разработки в области стратегического политического планирования, представлены и интегрированы в единую объяснительную схему различные направления осмысления предмета исследования.

2. С помощью историко-генетического метода исследованы возникновение и эволюция знаний о стратегическом политическом планировании, установлены теоретические предпосылки его изучения в рамках политологии и дисциплинарный приоритет последней по отношению к вопросам стратегического планирования.

3. Уточнён категориальный аппарат, который используется как в исследованиях стратегического политического планирования, так и в самом политическом дискурсе, дано определение объекта настоящей диссертации, основанное на разработанной автором схеме стратегического планирования в политической системе.

4. Область применения понятия «стратегическое политическое планирование» редуцирована к сфере государственной политики и управления, т. е. действий субъекта, облечённого реальной публичной властью. Установлены критерии выделения субъекта стратегического.

23 См.: Шамшурин В. И. Философия и теория политики и права: учебник. Тула Изд-во ТулГУ, 2012. С. 234. политического планирования, его отличия от других политических акторов.

5. Показано, что сама возможность политического планирования основана на планирующе-проективном характере человеческого мышления.

6. Исследовано значение для стратегического политического планирования инвариантных характеристик, ценностных установок, макросистемных (культурно-цивилизационных) факторов, их взаимосвязь и влияние на качество и характер планирования.

Положения, выносимые на защиту:

1. Основные смысловые компоненты знания о стратегическом политическом планировании содержатся уже в древних военно-политических трактатах. Впоследствии военной наукой была подготовлена почва для собственно политологического изучения стратегического планирования, необходимость которого стала очевидной по мере дифференциации и «технологизации» гуманитарного и политического знания в Х1Х-ХХ веках.

2. Обособление стратегического политического планирования как научного предмета и ключевой государственной функции вызвано следующими факторами: 1) усложнением и ускорением общественного развития- 2) усугублением противоречий между развитием общества и состоянием окружающей среды- 3) возникновением, а впоследствии демонтажем биполярной международной системы- 4) повышение интереса общественных и политических наук к исследованию длительных периодов времени.

3. Существуют следующие подходы к пониманию стратегического политического планирования: проектно-технологический, ценностно-цивилизационный, политико-системный, философский, политико-правовой. Наиболее плодотворным при этом следует признать комплексный подход, увязывающий объяснительные возможности указанных подходов в единый методологический комплекс.

4. Стратегическое политическое планирование — это функция управления, в рамках которой субъект власти на основе выявления социальных потребностей и разнонаправленных интересов, а также с учётом ценностных установок общества и геополитического контекста определяет цель, задачи, методы, средства, критерии развития общества и формализует их в виде правовых актов и обязательных к исполнению решений, рассчитанных на кратко-, среднеи долгосрочную перспективу. При этом функциональная цель стратегического политического планирования (обеспечение жизнеспособности общества в качестве самостоятельной политической, экономической, культурной единицы в неограниченной исторической перспективе) может вступать в противоречие с целями отдельных политических акторов. Базовые интересы общества, вокруг которых выстраивается система стратегического планирования: идентичность, безопасность, справедливость, благосостояние.

5. Общеполитические принципы стратегического политического планирования (в его идеализированной форме): социальная ориентация, внешнеполитическая перспектива, легитимность, обязательность. Методологические принципы, которые постулируются, но не всегда используются в реальной политике: системность, научность, комплексность, последовательность и взаимосвязанность, непрерывность, формализуемость, сопоставимость, гибкость, реалистичность.

6. Сферой стратегического политического планирования является только государственное управление, осуществляемое верховной властью. Критерии, по которым можно выделить эффективный субъект стратегического планирования: 1) облечённость властью, то есть реальными полномочиями по управлению обществом- 2) выражение всеобщего, а не частно-группового интереса.

7. Стратегическое планирование является системным процессом, имплицитным для сферы политического и соответствующим природе государства. Оно подразумевает тесную взаимосвязь теории и практики: это, прежде всего, аналитическая и практическая деятельность, осуществляемая с учётом отдалённых последствий принимаемых решений и сценарного прогнозирования.

8. Инвариантные характеристики и ценностные ориентиры стратегического политического планирования могут содействовать укреплению или восстановлению преемственности в политике, а также способствовать интеграции общественной системы. При этом макросистемные (культурно-цивилизационные и геополитические) факторы тесно взаимосвязаны с теорией и практикой политического планирования.

Теоретическая и практическая значимость настоящего исследования состоит в том, что оно служит ещё одной ступенью в исследовании стратегического политического планирования в российской науке, будучи в значительной мере обобщением достигнутых в этой области результатов. Диссертация может использоваться для составления учебных программ и методических пособий, подготовки лекций.

Апробация работы осуществлена путём её обсуждения на кафедре Философии политики и права Философского факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, а также в публикациях автора по теме исследования. Помимо этого автор выступал с докладами по теме исследования на научных конференциях.

Структура диссертации соответствует её цели и задачам, включает две главы, в каждой из которых три параграфа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Основным итогом настоящего исследования является не столько раскрытие понятий, подходов, принципов и прочих теоретико-методологических аспектов, сколько уяснение того, как сложна, многогранна и глубока тема стратегического планирования в политике. Настолько же сложны и многогранны проблемы, стоящие сегодня перед российским обществом и его правящим классом, решение которых требует огромных усилий как в теории и методологии, так и на практике. Теория стратегического политического планирования, на наш взгляд, нуждается в системном изучении и повсеместном включении в образовательный процесс при подготовке специалистов в области государственного управления и политического анализа.

Изучение теоретико-методологических аспектов стратегического политического планирования приводит, помимо прочего, к расширению жизненного кругозора личности, развитию мышления, формированию навыков системного стратегического анализа, способности свободно оперировать абстрактными понятиями и выстраивать алгоритмы их практического применения. Исследование теории и методологии стратегического планирования — это также гражданское и патриотическое самовоспитание, осознание ценности государственного бытия.

Специалисты по стратегическому планированию, подготовленные соответствующим образом, на наш взгляд, должны быть особенно востребованы сегодня, в эпоху, когда перед Россией вновь встают критические для её существования вызовы в политической, экономической, культурной, демографической, природоохранной и других сферах, ответы на которые придётся искать — возможно, впервые в истории — в условиях депопуляции и нравственной деградации коренного государствообразующего народа. В то же время здесь следует обратить внимание на наличие в современной России исторически обусловленного общественного запроса на стратегию развития страны, основанную на общеразделяемых ценностях и интересах суверенного народа и предполагающую преодоление наиболее острых проблем российской государственности и общественного строя.

Внедрение теории и методологии стратегического политического планирования в образовательный процесс и управленческую практику способно привести к принципиальным изменениям, переходу от политики кризисного реагирования, «ручного» управления и зависимости от мировой конъюнктуры к политике сознательного созидания будущего и долгосрочного упреждения рисков, повышению субъектности политической системы и степени общественной интеграции. Это требует и определённого мировоззренческого сдвига со стороны правящего класса и академического сообщества, отказа от сугубо утилитарного, экономикоцентричного, рыночно-монетарного, реактивного подхода и перехода к активному формулированию долгосрочных целей общества, к использованию мультидисциплинарного синтеза и задействования инвариантного, нормативного, ценностно-цивилизационного измерения политики и общественной жизни. В настоящее же время, по словам В. И. Шамшурин, «мы сталкиваемся с управленческой практикой и социально-политической теорией исключительно» инструментального-технологического характера, тогда как вопрос «должного», т. е. «зачем внедрять, а главное, насколько это полезно и чем это обернётся в краткосрочной, среднесрочной, долгосрочной перспективах.

371 отсутствует совершенно" .

Возможно, настоящая диссертация послужит ещё одним шагом к осознанию важности теории и методологии стратегического политического планирования, вызовет дополнительное внимание к этой теме как со стороны учёных, так и специалистов по управлению.

Шамшурин В. И. Философия и теория политики и права. С. 234. Следует согласиться также с Д. А. Мальцевой, считающей, что «современные политические процессы как таковые и их академическое освещение требуют диаметрального пересмотра критериев эффективности и целеполагания, в основание которых более не могут быть положены исключительно утилитарные схемы (.), что неизбежно приводит к необходимости имплементации в процесс построения стратегий новых уровней знания, основанных на достижениях комплекса современной экономической науки, философии и политической теории» (Мальцева Д. А. Стратегическое моделирование в политическом пространстве. С. 242).

При реализации цели и задач диссертации были достигнуты следующие основные итоги.

Произведено комплексное исследование теоретико-методологических аспектов стратегического политического планирования. Обращено внимание на то, что предмет исследования может быть проанализирован с точки зрения разных, но не исключающих друг друга подходов, в связи с чем необходима их интеграция в единую объяснительную схему, исключающую какую-либо «узость», ограниченность позиции исследователя, но вместе с тем не лишающую её необходимой конкретики. Уточнена терминология, отображающая объект исследования, а также предложена, схематически визуализирована и последовательно раскрыта общая структура системы политического планирования, ёмко представляющая смысл протекающих в ней процессов, в том числе с точки зрения взаимодействия разных подсистем общества.

В условиях усложнения экономических, социальных, технологических и других процессов современная политическая система испытывает особо высокую потребность в налаживании эффективной системы стратегического планирования, что является залогом успешности конкретного государства. Этим предопределяется то значение, которое следует отводить разработке и применению теоретико-методологических основ стратегического планирования, а также их преподаванию в системе политологического образования и подготовки государственных служащих.

В целом по итогам настоящего исследования мы пришли к выводу о том, что стратегическое планирование является системным процессом, имплицитным для сферы политического, а для современного государства это не просто одна из возможных и желательных функций, а системная необходимость.

О планировании в политике можно вести речь уже там, где возникает сложное общество и феномен власти, где происходит взаимодействие двух и более обществ и их политических систем, в том числе в военном противостоянии. Подтверждение этому мы обнаружили во многих военно-политических и философских текстах древности, в которых указаны — за более чем два тысячелетия до развития предмета в современной политической науке — основные смысловые компоненты знания о стратегическом политическом планировании, а также необходимые личные качества и компетенции «планировщика», «стратега».

Особое развитие концепт «стратегического планирования» получил в военной науке Х1Х-ХХ веков, на что обращено особое внимание в главе I. Несмотря на то, что мы рассматриваем объект и предмет исследования прежде всего с политологической точки зрения, оказалось важным показать, что именно военной наукой была подготовлена основа для политологического изучения стратегического планирования. Военные мыслители и учёные (Д. фон Бюлов, Г. А. Леер, А. А. Свечин и др.) необходимо пришли к признанию высшего, смыслообразующего уровня политической стратегии и необходимости её исследования политической наукой.

Понятие стратегического планирования в XX веке также было развито в теории управления и менеджменте, однако наиболее фундаментальными следует признать наработки в этом направлении в рамках системного подхода (общей теории систем, теории социальных систем), которые могут плодотворно использоваться при политологическом рассмотрении. Системный подход позволил выстроить наиболее общее и структурированное понимание стратегического политического планирования и его принципов.

В итоге комплексной интеграции разных теоретико-методологических аспектов нами получено следующее определение:

Стратегическое политическое планирование — это функция управления, в рамках которой субъект власти на основе выявления социальных потребностей и разнонаправленных интересов, а также с учётом ценностных установок общества и геополитического контекста определяет цель, задачи, методы, средства, критерии развития общества и формализует их в виде правовых актов и обязательных к исполнению решений, рассчитанных на кратко-, среднеи долгосрочную перспективу. Функциональная цель стратегического планирования — обеспечение жизнеспособности общества в качестве самостоятельной политической, культурной, экономической единицы в неограниченной исторической перспективе.

Представлено также следующее развёрнутое определение:

Стратегическое политическое планирование — это ценностно мотивированная деятельность правящего класса по поддержанию жизнеспособности общества в долгосрочной перспективе, обусловленная культурно-историческими, экономическими и прочими особенностями страны, осуществляемая путём разработки, правовой формализации и реализации соответствующих политических решений как общегосударственного, так и частного (отраслевого и регионального) характера.

Выявлены следующие общеполитические принципы стратегического политического планирования: социальная приоритетность, внешнеполитическая перспектива, гласность и легитимность, директивность (обязательность).

К методологическим принципам стратегического планирования относятся: системность и научность, комплексность и полнота, последовательность и взаимосвязанность, непрерывность, завершённость, проверяемость результатов, формализуемость, сопоставимость, открытость и гибкость, реалистичность, удобство восприятия.

На наш взгляд, важным результатом исследования являются строгие смысловые и терминологические рамки, предложенные нами для понятия стратегического политического планирования, которое должно использоваться только в отношении верховной власти и правящего класса, а не тех акторов политического процесса, которые не осуществляют фактического руководства политической системой. Таким образом, мы чётко ограничиваем применение понятия «стратегическое политическое планирование» сферой государственного управления, осуществляемого верховной властью.

Особое внимание в диссертации уделено общесистемным и инвариантным (ценностным) основам теории и методологии стратегического политического планирования.

Общесистемный анализ как бы предваряет более детальные теоретические изыскания, поскольку позволяет понять те «аксиомы», исходя из которых вообще возможна планирующая деятельность человека и её изучение. Стратегическое политическое планирование есть не просто определённый процесс или практика, но и неотделимый от действия способ мышления. Планирование есть, прежде всего, форма сознательного отношения к действительности, как и управление в целом, и в этом смысле человека и общество в целом можно назвать «существом планирующим». В связи с этим применительно к вопросам стратегического политического планирования было использовано понятие рефлексивной системы, через раскрытие которого нам удалось выделить критерии субъектности политической системы, лежащие в основе успешности стратегического планирования.

В диссертации также установлено, что ценности, интегрирующие общественную систему, являются ключевым фактором, который необходимо учитывать в теории и практике политического планирования и который в значительной степени предопределяет успешность разрабатываемых государственно-политических стратегий. Без обращения к ценностным (инвариантным) аспектам невозможен должный научный анализ ни общественной системы в целом, ни процесса стратегического целеполагания. Поскольку именно на ценностном уровне формируются основополагающие установки субъекта в отношении реальности, ценности следует считать исходным пунктом как в теории планирования, так и в его практике. В связи с этим мы пришли к пониманию того, что задачей стратегического политического планирования является создание условий для обеспечения долгосрочного существования общества на основании определённого набора положительных общеразделяемых ценностей и идеалов.

Самотождественность общества в разные моменты времени является следствием того, что базовые элементы его идентичности непрерывно воспроизводятся во времени. Поэтому основная цель стратегического политического планирования — создание наиболее благоприятных условий для воспроизводства конституирующей общество традиции в неограниченной временной перспективе. Здесь уже можно говорить о макросистемных, культурно-цивилизационных аспектах стратегического политического планирования, под которыми следует понимать обусловленность последнего уникальным сочетанием территории, языка, религии и материальной культуры и происходящим отсюда единством самосознания общества как особого культурно-исторического субъекта. Мы считаем возможным говорить о том, что стратегическое политическое планирование — это ещё и сознательное цивилизационное творчество, системная научно обоснованная деятельность политической элиты, направленная на обеспечение долгосрочного воспроизводства уникального единства территории, языка, религии, истории и материальной культуры.

В итоге, на наш взгляд, в диссертации дано целостное и аргументированное понимание основ теории и методологии стратегического политического планирования, которое может послужить для дальнейших изысканий в данной области, касающихся частных и вспомогательных методов политического планирования, сравнения систем стратегического планирования разных стран, организационных, институциональных и правовых аспектов стратегического планирования, финансовой (бюджетной) стороны стратегического планирования, выработки научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию системы стратегического планирования в России.