Становление душевной жизни как феномена европейской культуры: На материале изобразительного искусства

Актуальность темы

исследования. Исторические реконструкции культуры напоминают, нередко, «работу муравьев», потому что ограничиваются сбором, констатацией фактов, событий, перечислением памятников, предметов культуры, их хронологическим соотнесением. Широко распространен внешний взгляд на историю культуры, обусловленный, во многом, тем, что сам историко-культурный процесс имеет выраженный внешний характер, далеко не исчерпывающий, однако, всё его содержание. «Внешний человек», вполне естественно, видит и постигает, выражает себя во внешней стороне культурыно современный человек, как и «человек исторический» — это ещё и «внутренний человек», игравший и играющий немаловажную роль. Внешний взгляд на историко-культурные события является, в определённой мере, вынужденным, в силу недостаточной методологической разработанности — в культурологических построениях — концепта внутренней сущностной линии истории культуры. Актуальность разработки данного концепта обусловлена не только тем, что внешний взгляд на историю культуры исчерпал свою продуктивность, не давая ответа на важнейшие вопросы о содержании и направленности историко-культурного процесса. Сам историко-культурный процесс исчерпал внешнюю линию своего развёртывания в качестве приоритетной доминантывыражением чего и выступают столь характерные для завершившегося века настроения «заката Европы» и «конца истории» .

Важнейшим, наиболее адекватным, глубоко проработанным понятием для обозначения внутренней жизни является категория «душа». Однако во всей полноте, целостности, многозначности своего содержания данное понятие в настоящее время не используется. В отношении к «проблеме души» преобладает психологизаторский подход (отождествляющий душу и психику), делающий упор на анализ процесса отношений человека с внешним миром (что соответствует имеющей место быть доминанте внешней жизни над внутренней). Упрощение представлений о душе, выпадение из поля зрения глубинных процессов, присущих ей, вполне естественно, привело к выводу о незначительности роли душевной жизни культуры. Линия элиминирования содержания понятия «душа» находит своё логическое завершение в неопозитивизме, считающем душу артефактом. В целом, можно сказать, что преобладающее сейчас представление о душе намного «беднее» внутренней жизни культуры. Упрощённый взгляд на душевную жизнь культуры примитивизирует её внутреннее содержание. Актуальнейшей является задача освобождения души от плена «представлений» о душе и её отсутствиибез чего невозможна самоидентификация культуры как выражения человеческого бытия. Человек современной культуры «потерял себя», в значительной степени потому, что «потерял» свою душу.

Познание души много способствует познанию всякой истины" , — писал Аристотель. Особое значение имеет категория «душа» для постижения историко-культурного процесса, позволяя сформировать содержательный подход к изучению его внутренней стороны. «Великая задача — перекинуть мост от „учения о душе“ к воззрению исторического мира» , — подчёркивал В. Дильтей. Актуально развертывание взгляда на историко-культурный процесс как на становление внутренней жизни человека, его душевной жизни. История культуры, в данном случае, предстает как выражение пробуждения, актуализации, оформления «души культуры» (О. Шпенглер). Такой подход позволит, прежде всего, предельно усилить антропоморфный характер историко-культурных воззренийобнаружить за «одномерным человеком» человека целостного, душевного (пусть в потенциальном актуализирующемся состоянии). Ведь то, как, через посредство каких парадигм видит себя человек, не может не оказывать влияния на то, каким он становится.

Одушевление" истории культуры позволит углубить представление о тех интенциях, взаимосвязях, которые обусловливают характер протекания внешне выраженных процессов в прошлом и настоящем. Позволит не просто выявить те или иные душевные переживания, а понятийно отрефлексировать ихввести в основание последующего развития (обретающего в результате как преемственную связь с прошлым, так и целенаправленность). Важность данного подхода заключается и в том, что «одушевлённая» история культуры не постигается только рациональным путем (позволяющим исследователю занять позицию постороннего созерцания). Объективированная в истории культуры душевная жизнь, в решающей степени, постигается посредством душевного «вчувствования» исследователя. Становление душевной жизни культуры, таким образом, становится «моей» историей, историей «моей» душипозволяет и делает необходимым превращение душевного опыта истории культуры в «мой» опыт.

Важнейшей объективацией душевной жизни культуры являются образы изобразительного искусства. Искусство отличается историчностью, непрерывностью, многоплановостью, антропоморфностью. Произведения искусства выражают душевную жизнь культуры в её целостности, от самых глубинных процессов до самых поверхностныхот адекватных её сущности переживаний до отчуждённых от неё. Всеобъемлющий характер переживаний и выражений душевной жизни культуры изобразительным искусством выступает одним из способов проявления (до степени визуализации) её частичности и преодоления её. Сложный многоплановый целостный характер искусства позволяет адекватно, в полноте и целостности выразить душевную жизнь культурычто даёт возможность сформировать целостное представление об историко-культурном процессе (внешняя сторона которого является выражением внутренней стороны).

Изобразительное искусство является одной из немногих форм культуры, выражающих характер душевной жизни на всем протяжении истории культуры. Визуальные образы искусства позволяют выстроить единую линию историко-культурного процесса с момента его зарождения до настоящего времени, представив данный процесс как целостность. Это особенно важно, так как часто историко-культурное исследование ограничивается рассмотрением отдельных периодов развития культуры. Однако место, значение того или иного периода может быть в полноте выявлено, понято лишь при соотнесении его с другими периодами и с культурно-историческим процессом в целом.

Развёртываемый в данном исследовании подход может служить одним из оснований исторической реконструкции культуры (как на уровне научных изысканий, так и учебных дисциплин) — перенесения акцента с внешней стороны историко-культурного процесса на внутреннюю сторонуобусловливающую продуцирование «внутреннего человека», устремлённого к целостной душевной жизни.

Степень разработанности проблемы. Проблема душевной жизни культуры принадлежит к числу приоритетных тем европейской и отечественной культурологии. Её осмысление сопряжено с конституированием самого качества человеческого бытия, его активности, эволюцией основных форм отношения человека к миру. Становление философской и культурологической мысли привело к возникновению устойчивых подходов и основных аспектов рассмотрения жизни души. С Аристотеля берут начало попытки построения идеальной модели души, с Платона формируется представление о взаимосвязи душевных процессов с конкретными проявлениями человеческого существования. Однако обычно размышления о душевной жизни не выходят за рамки того времени, в которое живёт мыслитель. Отсутствуют исследования жизни души культуры, охватывающие её развитие от древности до современностичастичный взгляд на становление душевной жизни культуры явно преобладает. Можно выделить несколько основных форм представленности проблемы жизни души, вообще, душевной жизни культуры, в частности, в литературе.

В ряде работ отечественных исследователей рассматриваются как более общие, так и частные проблемы развития нематериальных культурных процессов (С.С. Аверинцев, А. Л. Андреев, М. Н. Афасижев, М. М. Бахтин, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, В. М. Видгоф, Т. В. Горбунова, А. Я Гуревич, Н. А. Кормин, Н. Крюковский, А. Ф. Лосев, В. М. Межуев, М. В. Овсянников, В. Подорога, С. Н. Титов, Е. Н. Трубецкой, П. А. Флоренский, В. П. Фофанов и др.).

Проблемы развития и функционирования нематериальных культурных процессов становились предметом изучения многих зарубежных исследователей (Н. Гартман, Г. Гегель, Г. Зиммель, Э. Кассирер, Ф. Ницше,.

И. Тэн, Й. Хейзинга, В. Шеллинг, Ф. Шиллер, О. Шпенглер, К. Юнг, К. Ясперс и др.).

В ряде произведений исследуются аспекты генезиса, истории как культурного процесса в целом, так и отдельных его ступеней (М.М. Бахтин, Г. Гегель, И. Г. Гердер, А. Я. Гуревич, Н. Я. Данилевский, Г. Зиммель, А. Ф. Лосев, Ф. Ницше, Э. Тайлор, А. Тойнби, С. А. Токарев, Й. Хейзинга, О. Шпенглер, К. Ясперс и др.).

Особо следует выделить исследования О. Шпенглера и Г. Зиммеля, в которых определяется содержание понятия «душа (душевная жизнь) культуры». Культура понимается ими как символически выраженная смысловая целостность, в которой реализует себя душевная жизнькак форма, объективация, «тело» души. Душа лежит в основе культуры, выступая её «первообразом». Данное определение и положено нами в основание проводимого исследования.

Важнейшее значение для настоящего исследования имеет понимание О. Шпенглером и Г. Зиммелем истории культуры как становления душевной жизни, порождающего культуру. История культуры представлена как постоянно меняющийся «образ души», «картина души». Культура пролагает «путь души к себе самой», от менее к более совершенным и непосредственно выраженным своим состояниям. Были исследованы и конкретно-исторические формы культурного процесса (так, Г. Зиммель изучал душевные процессы ренессансной культуры, а О. Шпенглер -" аполлоновскую душу" античной культуры и «фаустовскую душу» европейской культуры).

В ряде произведений жизнь души человека рассматривается в её взаимосвязи с трансцендентным планом бытия, частица которого (дух, разум) имеется и в душеэволюция души рассматривается как движение от телесного (плотского, «земного») к духовному (божественному, «небесному»). Подобным образом понимаемая жизнь души является предметом исследования у Платона, Плотина, Августина, М. Пселла, И. Дамаскина, М. Исповедника, Н. Эмесского, Псевдо-Пселла, Г. Паламы, Эриугены, А. Великого, Ф. Аквинского, Э. Роттердамского, Г. Ф. Гегеля, Ж. Маритена и др. Особое место в данном ряду занимают произведения русской философии и культурологии XIX—XX вв.еков, подводящие своеобразный итог развитию данного подхода к исследованию души (как в плане её генезиса, так и в структурно-функциональном аспекте). Сюда относятся исследования П. Д. Юркевича, B.C. Соловьёва, Л. П. Карсавина, С. Франка, С, Булгакова, П. Флоренского, Н. Бердяева, В. Зеньковского, Л. Успенского, А. Кураева и др.

В эмпирическом и психологическом аспектах жизнь души исследуется, преимущественно, в своих внешних проявлениях, при взаимодействии с телом, телесным миром вообще. Душа, при данном подходе, лишается духовной энтелехии, предстаёт не самодостаточным образованием, а объектом воздействия внешних и внутренних сил. Постепенно душа начинает отождествляться с психикой. Этот аспект наличествует в работах Ф. Бекона, Д. Локка, Т. Гоббса, Ж. Лабрюйера, Ф. Ларошфуко, Ж. Ламетри, Д. Дидро, П. Кабаниса, К. Гельвеция и др. В середине XIX века оформляется собственно психологический подход к исследованию души, достигший своих высших результатов уже в XX столетии, в трудах 3. Фрейда, Э. Фромма, К. Юнга и др. Изменение содержания, вкладываемого в понятие «душа» рассматривается в работах по истории психологии А. Н. Ждан, В. Шкуратова, М. Г. Ярошевского и др.

Можно выделить ряд произведений, рассматривающих жизнь души преимущественно в рационалистическом аспекте, использующих однако элементы как метафизического, так и эмпирического подходов. Особое место занимает здесь первый в европейской литературе труд, специально посвященный исследованию души — «О душе» Аристотеля. К этому же ряду относятся произведения П. Мирандолы, М. Монтеня, Т. Кампанеллы, Р. Декарта, Б. Спинозы и др.

В отечественной марксистской мысли категория «душа» не использовалась. Внутренняя жизнь человека исследовалась посредством понятий «психика», «сознание», «идеальное», «духовная деятельность», «духовное производство». «Духовное» понимается в данном подходе как внутренний момент материально-практического, имеющий определенную автономность. Данный подход представлен в работах Ю. К. Плетникова, Э. В. Ильенкова, С. С. Батенина, А. А. Велика, Л. П. Буевой, О. Н. Крутовой, A.M. Ковалёва, К. Н. Любутина, В. И. Толстых, В. П. Фофанова и др.

В близком авторской позиции подходе, развёртываемом в «философии жизни», проблема души считается важнейшей для постижения культуры, существа человеческого бытия. Предметом исследования является здесь не только индивидуальная душа, но и «общность душ», «работа общего духа» в европейском историко-культурном процессе. Душевное и телесное связываются генетическим отношением, где первое — «действительное», а второе — «возможное». Душа представляется как дифференцированное на «напряжённости» единство, высшая из которых открыта трансцендентному. Целью развития души культуры считается её движение от своего несовершенного состояния к совершенному. Данный подход развёртывается, прежде всего, в цикле работ Г. Зиммеля, объединенных названием «Философия культуры», в «Закате Европы» О. Шпенглера, в произведениях А. Бергсона, В. Дильтея, Ф. Ницше, Г. Риккерта, X. Ортеги-и-Гассета и др.

Актуальность указанной темы, её недостаточная разработанность обусловили формулировку основной проблемы, решаемой в данном исследовании. Данную проблему можно сформулировать следующим образом. При наличии многообразия подходов в изучении различных аспектов жизни души отсутствует целостное концептуальное видение душевной жизни в рамках культурологии.

Объектом исследования является европейский историко-культурный процесс.

Предметом настоящего исследования является сущность душевной жизни европейской культуры, многообразие её форм.

Цель диссертационной работы состоит в осмыслении проблемы становления душевной жизни европейской культуры, выработке культурологической концепции, призванной дать её удовлетворительное решениев исследовании и объяснении характера и содержания развития душевной жизни европейской культуры, выявлении его общей направленности и важнейших этаповвыделении существенных, повторяющихся элементов её структуры и их взаимосвязей и формировании в итоге целостного развернутого представления о душевной жизни европейской культуры.

Реализация подобной цели предполагает решение ряда задач:

1. Исследование представления о культуре как форме выражения душевной жизни.

2. Изучение начальных стадий становления душевной жизни европейской культуры.

3. Анализ важнейших особенностей душевной жизни средневековой культуры.

4. Рефлексия важнейших особенностей душевной жизни ренессансной культуры.

5. Исследование главных черт душевной жизни европейской культуры нового времени.

6. Анализ особенностей душевной жизни современной культуры.

7. Экспликация общей линии становления душевной жизни европейской культуры.

8. Определение структуры душевной жизни европейской культуры как целого, её важнейших составляющих в их взаимосвязи.

Методологические основания, источники исследования.

Методологической основой исследования явились работы «философов жизни» (Г. Зиммеля, В. Дильтея, О. Шпенглера, Г. Риккерта, Ф. Ницше, А. Бергсона), обосновавших и применивших в своих произведениях способы постижения душевной жизни культуры («выражение», «понимание» («вчувствование», «переживание»), «воспоминание» и др.) — выработавших ряд категорий для описания характера жизни души, её развития («текучая живость» души, «объективации» («формы») душевной жизни, «объективирование» («оформление»), «противоречие между текучей живостью души и её объективациями», «общая душевная связь» и др.) — выявивших общую линию и важнейшие ступени познания души (от «непосредственного переживания» к «исходной душевной связи» и далеек представлению души как развёрнутого целого) — обосновавших применение исторического подхода к исследованию душираскрывших способы понимания душевной жизни через её объективацию в изобразительном искусстве.

На основе данных идей в культурологии XX в. сформировалась «духовно-историческая школа», использующая, важный для авторского подхода, метод непосредственного постижения культурной художественной) цельности путем «сопереживания», интуитивного проникновения в предмет и его интерпретации («герменевтики»). «Жизнь» понимается данной школой как духовно-историческая реальность, являющаяся с наибольшей полнотой в художественном творчестве.

В настоящем исследовании используется системный подход, позволяющий построить целостное представление о структуре и становлении душевной жизни культуры. Общие принципы системного (в том числе, системно-исторического) подхода развиваются в работах А. Н. Аверьянова, В. Г. Афанасьева, И. В. Блауберга, И. К. Исаева, В. П. Кузьмина,.

B.Д. Морозова, З. М. Оруджева, В. Н. Садовского, М. И. Сетрова, B.C. Тюхтина, В. П. Фофанова, А. И. Уемова, Г. А. Югая, Э. Г. Юдина и др. Достаточно активно данный подход используется и в культурологии XX века (в исследованиях JI. Уайта, Т. Парсонса, М. Блока, JI. Февра, Дюби, Ж. Ле Гоффа, Б. Малиновского, П. Сорокина, К. Князевой, Ю. Осокина, К. Соколова и др.). В исследовании используется авторская трактовка системного подхода, развернутая в монографии «Исторический процесс как система» .

В настоящем исследовании используется принцип единства логического и исторического аспектов познания (развиваемый в работах Н. К. Вахтомина, Д. П. Горского, И. Г. Исаева, В. И. Кириллова, В. П. Кохановского, Ф. Ф. Кумпфа, З. М. Оруджева и др.) — логика развёртывания диалектического противоречия (раскрытая в произведениях Г. С. Батищева, В. И. Горбача,.

C.П. Дуделя, В. Е. Козловского, П. П. Лежебокова, И. С. Нарского, В. И. Свидерского, В. И. Суханова, Г. М. Штракса и др.).

Непосредственными источниками исследования, в которых душевная жизнь европейской культуры представлена в «чистом» виде послужили произведения европейского изобразительного искусства (от древности до современности). Использованы в работе и искусствоведческие исследования, осуществляющие первую рефлексию над произведениями искусства (написанные З. А. Абрамовой, М. Андрониковой, В. В. Бычкова, А. И. Вонзилиной, И. Голомштоком, Н. А. Дмитриевой, A.M. Кантором, Л. Любимовым, К. М. Муратовой, И. Е. Пруссом, А. Перрюшо, В. М. Полевым, А. Д. Столяром, И. К. Языковой и др.).

Теоретическими источниками, в которых душевная жизнь отрефлексирована (в культурологическом аспекте) как на историческом, так и на современном материале, послужили произведения «философов жизни» (Г. Зиммеля, В. Дильтея, О. Шпенглера, Ф. Ницше и др.). Использовались также произведения русских философов XIX — первой половины XX века в первую очередь работа С. Франка, «Предмет знания. Душа человека» (взгляды которого, по ряду существенных моментов, близки «философам жизни»), подводящая определённый итог разработке «проблемы души" — а также В. Соловьёва, Е. Трубецкого, П. Флоренского, С. Булгакова, В. Зеньковского и др.). Кроме того, использовался ряд произведений по теории и истории культуры, искусствознанию и историософии как зарубежных, так и отечественных авторов, позволивших уточнить ряд аспектов темы исследованияздесь можно назвать работы А. Банфи, Г. Ф. Гегеля, Б. Кроче, Ф. Шеллинга, Ф. Степуна, Н. Я. Данилевского, Л. П. Карсавина, А. Гулыги, В. Н. Сырова, А. Бергсона, X. Ортеги-и-Гассета, М. Хайдеггера, А. Ф. Лосева, К. Маркса, В. Зеньковского, Э. Фромма, К. Юнга, А. Тойнби и др.). Разумеется, круг авторов, оказавших влияние на исследование более широк. Здесь указаны лишь те, чьи произведения непосредственно способствовали формированию авторской позиции. Научная новизна исследования заключается в следующем.

1. Определено, что душа — это открытое трансцендентному, имманентному и телесному, целеполагающее начало человеческой жизни. Душевная жизнь есть единство актуальных (собственно душевных) и потенциальных состояний, а также связующего их процесса становления. Культура есть рефлексия над душевной жизнью, выраженная в образе и символе. Историко-культурный процесс есть форма, объективация, «тело» ставшей и становящейся душевной жизни, стремящейся ко всё более адекватному самовыражению.

2. В диссертации показывается, что на первобытной, греческой, римской ступенях становления душевная жизнь европейской культуры ещё не отдифференцировалась от внешней. Конституирование душевной жизни осуществляется посредством внешнего отличения от «иного»: «звериного», «божественного», «прошлого». Неразвёрнутость первозданного плана душевной жизни обусловливает её объектный, неотрефлексированный характер, непроявленность исходного отношения. Себетождественность данных ступеней имеет разный характер, в силу доминирования различных энтелехий внешнего плана: организмической, грезящей, плотской.

3. В исследовании определено, что в средневековой культуре возрастает отдифференциация внутренней (душевной) жизни от внешней, не нарушившая однако доминирование последнейсоответственно, выявляются две стороны становления. Выраженное в иконе и готическом зодчестве духовное бытие предстаёт трансцендентным по характерудуховная энтелехия проявляет себя больше в опосредованном виде: через открывшуюся способность к рефлексии над трансцендентным. «Полюса» душевной жизни не оформились, о чем говорит отсутствие их активного взаимодействия.

4. Показано, что на ступени Ренессанса актуализируется бытие духовной энтелехии. Духовное всеобщее находит выражение в единичном человеческом облике. Первозданный план ренессансной душевной жизни актуализируется не только в непосредственном, но и в опосредованном видечто проявляется в саморефлексии и в рефлексии над отчужденным планом. Осуществляется и рефлексия последнего над первозданным, проявляющаяся в десакрализации священных образов. Более оформленными предстают «полюса» душевной жизни, ведущие однако ещё автономное существование.

5. Определено, что в культуре XVII—XIX вв. развиваются процессы оформления и «изживания» отчуждённо-энтелехийного бытия (в частности, организмического и грезящего), вплоть до уровня объективации его форм, выведения их за пределы собственно душевной жизни (что предстаёт опосредованным проявлением возросшей актуализации первозданного-энтелехийного бытия). В душевной жизни культуры XIX века углубляется дифференциациявнутренняя различённость начинает преобладать над тождественностью. Показано, что в XIX в. «другим», в решающей степени, выступают уже не стороны внешнего бытия, а оппозиционность энтелехий внутреннего «пространства» душевной жизни. Высокую, выявляющую свою сущность, активность демонстрирует плотская энтелехия. Сущность наиболее глубокого порядка, возросшую субъектность, выявляет и духовная энтелехия. Оформляются «полюса» душевной жизни.

6. Показано, что сопряжение «полюсов» душевной жизни достигает стадии «конфликта» в культуре XX столетия (наиболее яркое воплощение это находит в раскрытии темы «Распятие»). Определяются несколько способов разрешения противоречия первозданного и отчуждённого планов душевной жизни (духовной и плотской энтелехий, в частности): расщепление, аннигиляция определённости последнегопереход его в состояние небытияоформление его объективированных, нечеловеческих состояний- «угасание», коллапсическое «свёртывание» его активностиего трансформация в первозданное состояние.

7. Становление душевной жизни европейской культуры определёно в исследовании как разновремённость, но рядоположенность актуализации душевных энтелехийкак единство непрерывности (душевного «потока») и прерывности (форм душевного) — субъектного и объектного (как в межэнтелехийных отношениях, так и во взаимодействии с внешним) — как цель (адекватное сущности самовыражение) и как становление, устремлённое к ней (посредством процессов оформления и «изживания») — как единство внутренней, восходящей (актуализация первозданного) и внешней, нисходящей (объективация отчуждённого) линий (последняя определена как опосредованное выражение первой). Актуализация исходного (сущностного) отношения лежит в основании единой линии становления, развёртывающейся от доминанты себетождественности внешней душевной жизни (первобытная — античная культура) к нарастанию существенной внутренней различённости (средневековая культура — культура XIX века), вступлению в стадию противоречия и началу его разрешения (культура XX века).

8. Показано, что в структуре душевной жизни европейской культуры выделяются два плана: первозданный (состоящий из духовной, духовно-душевной, душевно-духовной и душевно-телесной энтелехий) и отчуждённый (состоящий из рассудочной, грезящей, вещной, организмической, плотской энтелехий). Душевная жизнь европейской культуры предстаёт совокупностью межэнтелехийных взаимосвязей, важнейшими из которых являются исходное отношение (духовная энтелехия — душевно-телесная энтелехия), главное отношение отчужденного плана (рассудочная энтелехия — плотская энтелехия) и контрарное отношение (духовная энтелехия — плотская энтелехия). В диссертации развёрнуто содержание категории «душевная энтелехия», обозначающей уровень душевной жизни, способный к саморазвитию, самооформлению, самовыражению, трансформации в «иное» — взаимодействующий с другими энтелехиями. Даются определения важнейших энтелехий душевной жизни. Развертывается содержание категории «изживание», обозначающей процесс трансформации бытия отчуждённых энтелехийв результате как актуализации имманентного, так и межэнтелехийных взаимодействийначинающийся с самовыражения энтелехийной сущности и завершающийся её объективациейобусловленный отдифференциацией первозданного плана, его стремлением к адекватному сущности бытию душевной жизни в целом. На защиту выносятся следующие положения.

1. Душевная жизнь культуры представляет собой внутреннее сущностное противоречивое начало, задающее своими интенциями характер и направленность её становления.

2. На первых ступенях своего становления внутренняя жизнь культуры ещё не отдифференцировалась от внешней, имеет себетождественный, объектный характер. Оформление душевной жизни осуществляется посредством отличения от «иного»: «звериного» (на первобытной ступени), «божественного» (на греческой ступени), «прошлого» (на римской ступени).

3. В душевной жизни средневековой культуры возрастает внутренняя различенность, усиливается отдифференциация первозданного плана от отчужденногоактивно актуализируется духовная энтелехия (бытие которой выражается, преимущественно, в опосредованном виде) — выявляются восходящая и нисходящая линии становления.

4. Для душевной жизни ренессансной культуры характерно нарастание «полюсности», однако духовная и плотская энтелехии существуют ещё достаточно автономно. Духовное всеобщее находит выражение в единичном человеческом облике, что даёт основание говорить о дальнейшей актуализации духовной энтелехии.

5. В душевной жизни культуры XVII—XIX вв.еков адекватные формы самовыражения находят все важнейшие энтелехии. Первозданный и отчужденный планы оформляются как противоположности. Осуществляется опережающая актуализация доминирующих отчужденных энтелехий: организмической (в XVII в.), грезящей (в XVIII в.), плотской (в XIX в.). Бытие духовной энтелехии проявляет себя в непосредственном виде.

6. В душевной жизни культуры XX века взаимодействие первозданного и отчужденного планов вступает в стадию противоречия. Выявляется ряд способов разрешения «конфликта» духовной и плотской энтелехий. Душевная жизнь предстает сложной, динамичной, самодетерминируемой целостностью.

7. Становление душевной жизни европейской культуры развертывается от доминанты внешнего и себетождественного (первобытность — античность) к нарастанию существенной внутренней различенности (средневековьеXIX век), вступлению в стадию противоречия и началу его разрешения (XX век).Душевная жизнь стремится ко всё более адекватному выражению своей сущности, «обнажая» «полюса» (духовная и плотская энтелехии) и важнейшие интенции (восходящая и нисходящая линии становления).

8. Душевная жизнь европейской культуры имеет сложную структуру, состоящую из двух планов (первозданного и отчужденного) и ряда энтелехий, находящихся в разнообразных взаимоотношенияхважнейшими из которых являются исходное отношение (духовная энтелехия — душевно-телесная энтелехия) и «полюсное» отношение (духовная энтелехия — плотская энтелехия).

Теоретическая значимость исследования. Предлагаемый в диссертации концептуальный подход к исследованию становления душевной жизни европейской культуры имеет теоретическую значимость для развертывания отечественных исследований по теории и истории культуры, философии культуры. Внутренняя сторона становления европейской культуры требует для своего изучения объединения усилий ряда научных дисциплин (культурологии, философии культуры, исторической психологии, истории искусства, истории европейских стран) — обусловливает необходимость синтеза знаний. Соответственно теоретические выводы диссертации относительно строения, функционирования, развития душевной жизни европейской культуры могут представлять интерес для широкого круга исследователей — как внутри культурологического сообщества, так и для других учёных «человековедческого» профиля: культурологов, историков, искусствоведов, философов, психологов и др.

Практическая значимость исследования. Положения диссертации могут быть использованы как методологические основания для разработки новых курсов культурологии, философии культуры, философии истории с доминированием проблем душевного бытия. Преподавание теории и истории культуры с ключевой ориентацией на жизнь человеческой души позволит задействовать потенциальные резервы понимания, повысить степень соучастия, сопереживания. Результаты исследования имеют и практическое значение, поскольку дают знания о закономерностях становления душевной жизни, способах идентификации составляющих её энтелехий, определения стадии их самовыражения и характера устремлённости. Это особенно важно для концептуального конституирования новых приоритетов обновляющейся российской ментальности в русле гуманизма и толерантности.

Апробация работы. Основные концептуальные положения исследования докладывались автором на всероссийских и региональных научных и научно-практических конференциях (Кемерово, 1990, 1992, 1994, 1995, 1997, 1998, Челябинск, 1998), на международной научно-практической конференции «Человек и общество: тенденции социальных изменений» (Санкт-Петербург, 1997), на V Международной конференции «Россия и Восток: проблемы взаимодействия» (Новосибирск, 1999) и на II Российском Философском конгрессе «XXI век: будущее России в философском измерении» (Екатеринбург, 1999), в I и II Кузбасских философских чтениях (2001, 2002). Автор принимал участие в работе круглого стола на тему «Россия на пороге XXI века: формирование гражданского общества» (Кемерово, 1995) и проходил экспертизу положений диссертации на Кузбасском отделении Российского философского общества (Кемерово, 1999) — на кафедре культурологии Уральского государственного университета. Результаты исследования обсуждались во время повышения преподавательской квалификации в ИППК НГУ (Новосибирск, 1995). Кроме того, диссертация неоднократно обсуждалась на кафедре философии КемГУ, а также на методологическом семинаре кафедры философии НГУ.

По теме диссертации были прочитаны спецкурсы («Европейская история в отображении искусства», «Душа и тело истории») на историческом, филологическом, социально-психологическом факультетах КемГУ.

Структура работы. В соответствии с целью и логикой исследования структура работы отражает последовательность решаемых задач. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения и библиографического списка литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Итак, в результате проведённого исследования европейская история культуры определена как единая душевная жизнь, изменяющаяся во времени. История европейской культуры предстаёт как разновремённость (но рядоположённость) актуализации, оформления и изживания энтелехий единой душевной жизни, как визуализация (посредством образов искусства) различных уровней, состояний единого «поля» души. На каждой ступени истории европейской культуры доминирующую роль играет та или иная энтелехия (в значительной степени завершая своё оформление) — однако вплоть до XX века сохраняется определённый уровень синкретичности межэнтелехийного бытия (свидетельствующий о незавершённости его становления). Таким образом, правомерно говорить о разновозрастности энтелехий, разной степени развёртывания их бытия, разнонаправленности интенций и отсюда о неравномерности развития разных уровней современной душевной жизни, оказывающей определённое влияние на характер их динамики.

Так как духовное начало выступает важнейшей стороной сущностного отношения, то именно его развёртывание и может служить основанием для построения единой линии развития, выделения его узловых моментов. С первого своего проявления духовное запечатлевается в двух ликах: в образе Богоматери (выражающем трансцендентное сверхчеловеческое бытие) и в образе младенца-Христа (выражающем потенциальность, неразвёрнутость духовного человеческого бытия, с реальной интенцией к его актуализации).

Душевная жизнь европейской культуры предстаёт развивающимся открытым целым, достраивающим, отрицающим и опережающим себя (через прорывы в будущее). Становление душевной жизни выступает как единство непрерывности, процессуальное&tradeи прерывности, оформленное&trade-, что позволяет конституировать как единую линию развития, так и ступени в процессе его развертывания. Душевная жизнь предстаёт как единство субъектного (на уровне бытия первозданных энтелехий), и объектного (на уровне отчуждённо-этенелехийного бытия), как цель (духовное трансцендентное бытие), и как путь, важнейшими составляющими которого выступают процессы оформления и изживания энтелехий. История предстаёт как единство восходящей, внутренней (оформление, актуализация первозданно-энтелехийного бытия) и нисходящей, внешней (развёртывание, объективация отчуждённо-энтелехийного бытия) линий (переход от доминанты себетождественности внешней линии генезиса к отдифференциации от неё внутренней линии генезиса происходит в средние века). Нарастание нисходящей линии истории предстаёт внешним выражением нарастания её восходящей линии.

Важнейшими энтелехиями первозданного плана душевной жизни предстают субстанциональные энтелехии, ведущей из которых выступает духовная энтелехия (в которой первозданное состояние сконцентрировано в максимальной степени). Важнейшими энтелехиями отчуждённого плана душевной жизни являются субстратные энтелехии, главной из которых предстаёт плотская (Образы искусства свидетельствуют, что концентрация агрессивно-антипервозданного бытия достигает наибольшей величины именно здесь. Относительно плотской энтелехии бытие других энтелехий предстаёт более отстранённо-самодостаточным, не обладающим такой наступательной активностью).

Итак, первозданный и отчуждённый планы предстают двумя взаимообратными душевными потокамис доминантой, соответственно, центростремительной, интеграционной и центробежной, дезинтеграционной направленностис доминантой целого над частями (то есть тенденции к органичности) и частей над целым (то есть тенденции к суммативности, диффузииразрушению целого, а значит, к самоисчерпыванию, саморазрушению частей). Сущность первозданного душевного потока в наибольшей степени выражена в бытии духовной энтелехиисущность отчуждённого душевного потока — в бытии плотской энтелехии. Разнонаправленность душевных потоков не исключает их взаимосвязи, достигающей высшего напряжения во взаимодействии контрарных энтелехий: духовной и плотской. История душевной жизни европейской культуры предстаёт совокупностью межэнтелехийных взаимодействий, наиболее значимыми из которых, кроме вышеназванного, являются исходное отношение (духовная энтелехия — душевно-телесная энтелехия) и важнейшее отношение отчужденного плана (рассудочная энтелехия — плотская энтелехия). История душевной жизни европейской культуры предстаёт как ставшее и становящееся первозданное бытие, стремящееся ко всё более адекватному сущности существованию.