Актуальность исследования. Процесс распада СССР и образования на его бывшей территории ряда независимых государств сопровождался резким усилением различных миграционных потоков. По сведениям бывшего министра Российской Федерации В. Ю. Зорина, курировавшего в Правительстве с 2001 по 2004 год вопросы государственной политики в области межнациональных отношений и миграционных процессов, только за период с 1989 по 2003 год в Россию въехали 11 миллионов человек, а выехали 5 миллионов, в результате чего Россия вышла на третье место в мире по объемам миграции (после США и Германии)1. Перед Российским государством остро встала проблема устройства мигрантов, их адаптации в новой социально-культурной среде. Одна из главных задач современной миграционной политики России заключается в том, чтобы помочь людям приспособиться к новым условиям, понять ситуацию, в которой им предстоит жить. Важная роль в решении этой задачи отводится культурным и образовательным учреждениям, в частности, школам. Например, по заказу Министерства образования РФ разработана и утверждена Федеральная целевая программа толерантного сознания и профилактики экстремизма. Эта программа призвана не только воспитывать у подрастающего поколения толерантное отношение к мигрантам, но и способствовать социокультурной адаптации последних, сделать плодотворным межкультурное общение и взаимодействие.
Интенсификация миграционных процессов, следствием которых стало наличие на территории Российской Федерации большого количества иностранных граждан, прибывших не только из Ближнего, но и Дальнего Зарубежья, обусловила важность и актуальность изучения проблем социокультурной адаптации. В этой связи обращение к историческому и культурному опыту СССР (как положительному, так и отрицательному) имеет особое социальное значение.
Научная актуальность изучения проблем социокультурной адаптации иностранцев определяется, прежде всего, тем, что проблемы адаптации носителей иных культур к новой культурной среде имеют приоритетное научное значение для культурологии и исторической науки, поскольку всегда составляли существенную и неотъемлемую часть культурно-исторического процесса.
Степень разработанности проблемы. Историографический анализ научной литературы по теме диссертационного исследования удобнее проводить, разделив ее на две группы. В первую группу включена литература, в которой изучаются вопросы, связанные с историей пребывания иностранцев в Советской России в 1920 -1930;е годы. Ко второй группе отнесена литература, посвященная теоретическим, методологическим и практическим проблемам социальной адаптации.
Тема пребывания иностранцев в СССР в изучаемый период нашла заметное отражение в советской исторической литературе. Однако, как справедливо заметил российский историк C.B. Журавлев, «имеющиеся работы по этой проблеме написаны в основном в историко-партийном ключе и рассматривают иностранную иммиграцию как один из эпизодов в общем процессе укрепления пролетарского интернационализма (наряду с деятельностью МОПРа, посещением СССР иностранными рабочими делегациями и проч.) Искусственно подбирались и «нанизывались» факты и сюжеты, призванные обосновать и подтвердить общую концепцию. Это неминуемо вело к фрагментарности. Более того, при кажущемся обилии литературы, внимательное ее изучение показывает, что даже вопросам производственной помощи иностранцев соцстроительству уделено мало внимания, особенно применительно к 1930;м гг. В условиях очевидного историко-партийного влияния, когда к тому же значительный массив архивных источников был недоступен для исследователей, эта тема в целом оказалась одной из самых политизированных и тенденциозных"2.
Выражения «интернациональные связи рабочего класса» и «пролетарская солидарность» не только присутствовали в названиях большинства работ по истории пребывания иностранцев на территории СССР, но и отражали основные направления научного поиска советских исследователей3. Подробный историографический обзор этого широкого пласта отечественной литературы дан в работах ГЛ. Тарле, Л. С. Озерова, Г. А. Сулеймановой и других авторов4.
Значительный вклад в разработку вопросов, связанных с историей пребывания иностранцев в СССР, сделан российским историком Г. Я. Тарле5. Ее перу принадлежит одна из наиболее информативных, взвешенных работ об иностранцах в СССР в 1920;е годы, в которой рассматриваются, в частности, проблемы организации промышленной и сельскохозяйственной иммиграции в Советской России, производственная деятельность иностранных коллективов, анализируется состав иммигрантских хозяйств и их внутренне устройство6. В настоящее время в поле зрения авторапроблема адаптации российских эмигрантов, выехавших из СССР в разные периоды. Основное внимание при разработке этой проблемы.
Г. Я. Тарле уделяет историографическому аспекту, а также изучению эволюции понятия «адаптация"7.
В трудах советских историков социокультурная адаптация иностранцев в 1920 — 1930;е годы как самостоятельная научная проблема никогда не рассматривалась. Одна из причин «невнимания» ученых к этой теме крылась в «табуированности» ряда сюжетов, без которых разработка названной проблемы не могла быть успешной. Как отмечал C.B. Журавлев, к числу «запретных» тем относилось все, что было связано «с жалобами иностранцев на бытовые условия и производственные проблемы в СССР, с принуждением к принятию советского гражданства, с реэмиграцией, с высылкой и репрессиями конца 1930;х гг. Долгое время запрещалось упоминать о репрессировании в СССР известных деятелей Коминтерна, судьбы которых, как и тысяч рядовых людей, становятся предметом изучения лишь в последние годы. Из-за указанных запретов история иностранной иммиграции в СССР оказалась в значительной степени обезличенной"8.
Заметный поворот в изучении вопросов, связанных с пребыванием иностранцев в Советской России, обозначился в 1990;е годы. К числу первых попыток изучения процесса социокультурной адаптации иностранцев в СССР следует отнести работу этнографа П. Гарб9. В основу ее исследования были положены эмпирические данные, полученные путем обследования североамериканской общины, члены которой проживали в различных городах Советского Союза. С помощью метода включенного наблюдения П. Гарб, в поле зрения которой находились 150 бывших выходцев из США и Канады, прибывших в СССР в разные годы, а также с помощью интервью (опрашивались 50 человек на основе специально разработанного опросника) попыталась определить уровень глубины социокультурной адаптации иммигрантов, выявить общие закономерности в освоении новых культурных навыков и ценностей североамериканцами.
Сосредоточившись на исследовании социально-культурной и бытовой адаптации, П. Гарб исключила из сферы своего внимания правовые вопросы, упустив из виду тот факт, что адаптация теснейшим образом связана с правовым статусом адаптанта, т. е. субъекта адаптации.
Успешной разработке вопросов, связанных с пребыванием иностранцев в СССР, способствовало не только привлечение новых источников, ранее недоступных в связи с засекреченностью, но и использование новых методов исследования. В этой связи необходимо, прежде всего, отметить работу C.B. Журавлева и.
B.C. Тяжельниковой «Иностранная колония в Советской России в 1920 — 1930;е годы"10, в которой авторы с помощью количественных методов исследовали комплекс анкетно-биографических материалов большой группы иностранцев, имевших звание «ударников». Полученные количественные характеристики, касающиеся различных аспектов деятельности иностранцев, имеют большое значение для раскрытия темы диссертации.
Особо следует отметить монографическое исследование.
C.B. Журавлева, посвященное изучению крупнейшей в СССР иностранной колонии московского Электрозавода". Автор в рамках социальной истории и истории повседневности, используя методы микроистории и биографической реконструкции, проследил особенности жизнедеятельности иностранцев в советских условиях 1920;1930;х годов. При этом C.B. Журавлев рассматривает иностранную колонию Электрозавода «как весьма своеобразную, но неотъемлемую часть советского общества, его специфический слепок, через фокусирование на котором можно лучше понять характерные черты эпохи"12. В одной из глав монографии автор рассматривает особенности социальной адаптации иммигрантов, работавших в Москве13.
Значительное приращение новых знаний о немецких эмигрантах в СССР в 1930;е годы дает работа O.A. Деля14, название которой — «От иллюзий к трагедии» — достаточно полно раскрывает позицию автора.
Оценивая научную литературу последних лет по истории пребывания иностранцев в СССР, можно заметить, что она окончательно отказалась от партийно-пропагандистского подхода, характерного в значительной мере для работ советского периода. Выход российских историков на проблемы социальной истории, ментальности и истории повседневности значительно расширяет возможности применения междисциплинарных подходов, в частности, позволяет рассматривать проблему социокультурной адаптации иностранцев как с позиций исторической науки, так и культурологии.
Характеризуя специальную литературу, посвященную теоретическим, методологическим и практическим проблемам социальной адаптации, следует, прежде всего, отметить, что она весьма обширна и многообразна. Можно лишь отчасти согласиться с мнением академика РАН Ю. А. Полякова, который, анализируя процессы адаптации и миграции в историческом контексте, писал: «В научной литературе о проблемах адаптации говорится скупо (разумеется, речь идет об адаптации не биолого-медицинской, а социальной). Между тем не счесть косвенных упоминаний, опосредованных соображений, связанных с адаптацией. И это естественно, ибо адаптация — постоянный и важный фактор исторического процесса"15. Такая точка зрения в значительной мере справедлива в отношении исторических работ и трудов по культурологии.
Расширение источниковой базы вследствие открытия на рубеже 1980 — 1990;х годов доступа к необходимым архивным материалам позволило российским историкам приступить к разработке комплексной проблемы «История адаптации российских эмигрантов в конце XIX — XX в.». В результате проведенных исследований Группа по изучению истории российского зарубежья под руководством академика РАН Ю. А. Полякова (Институт российской истории РАН) и сложившийся по ее инициативе научный актив, состоящий из ученых разных специализаций, издали ряд тематических сборников, в которых нашли отражение социально-экономические, демографические, психологические, лингвистические, культурологические, правовые и другие сюжеты, раскрывающие историю адаптации эмигрантов из России и СССР к жизни в различных странах мира16. Эти исследования, хотя и не затрагивают проблем социокультурной адаптации иностранцев, приехавших в СССР в 1920 — 1930;е годы, тем не менее, имеют большое значение для изучения темы диссертации. Они в определенной мере позволяют провести сравнительный анализ адаптивных процессов и выявить их зависимость от уровня культурного развития стран-доноров, из которых граждане выезжали, и стран-реципиентов, принимавших этих граждан.
Заметный научный интерес к теоретическим и практическим проблемам адаптации проявляют социологи, философы, психологи, социальные работники и педагоги17, и это вполне закономерно. По мнению М. В. Ромма, автора монографии «Адаптация личности в социуме: теоретико-методологический аспект» (Новосибирск, 2002), любое исследование социальной адаптации продуктивно и возможно только на интегративном, междисциплинарном уровнеэто доказанный факт"18. Используя междисциплинарный подход, автор рассматривает социологические и философские теоретико-методологические проблемы изучения личности как субъекта и объекта адаптивного процесса. Для раскрытия темы диссертации несомненную ценность представляют такие разделы монографии, как «Социализация и социальная адаптация», «Стратегии социальной адаптации личности», «Адаптация личности в контексте социально-политических систем» и некоторые другие, в которых автор размышляет над проблемой адаптации личности в социуме.
На материалах эмпирических социологических исследований и данных Госкомстата России за 1992 — 2002 гг., а также на идеях классиков социологической мысли (Э. Дюркгейма, М. Вебера, П. Сорокина и других) базируется работа Л. В. Корель «Социология адаптаций: вопросы теории, методологии и методики» (Новосибирск, 2005). Автор дает оригинальную классификационную систему адаптаций, анализирует внутреннее устройство механизма социальной адаптации. Ряд теоретических понятий и концепций, разработанных Л. В. Корель в рамках «социологии адаптаций», нашли применение в данном диссертационном исследовании.
Следует заметить, что в большинстве работ по адаптивной проблематике речь идет о социальной адаптации, в то время как вопрос о социокультурной адаптации личности в иной культурной среде остается в обширной теоретической литературе практически неразработанным. Известным исключением можно считать монографию Л. Л. Шпак «Социокультурная адаптация в советском обществе. Философско-социологические проблемы» (Красноярск, 1991). Теоретико-методологической базой названной работы послужили труды основоположников марксизма-ленинизма, а также документы КПСС и советского государства на этапах перестройки. Несколько идеологизированный характер суждений и оценок автора в определенной мере снижает теоретическую и методологическую ценность монографии, в которой социокультурная адаптация рассматривается исключительно в контексте социалистического (советского) общества, «как необходимое условие включения масс в активное жизнетворчество"19. Автор видит смысл социокультурной адаптации в том, «чтобы в более совершенных условиях конкретной социально-культурной среды полнее раскрыть творческие возможности личности, сблизить ее интересы с интересами коллектива и всего общества"20. Такой вывод автора мало согласуется с историческими реалиями и не учитывает особенностей и специфики той или иной культурной среды.
Л.Л. Шпак рассматривает социокультурную адаптацию в качестве разновидности социальной адаптации21. Она определяет понятие социокультурной адаптации как «взаимодействие личностей, социальных общностей, любых социально организованных субъектов с конкретно-историческим типом многоуровневой социально-культурной среды, направленное на взаимоприспособление и взаимопривыкание к условиям и образу жизни взаимодействующих сторон, совместимость друг с другом и взаимопреобразование в соответствии с идеалами, потребностями, усвоенной системой норм и жизненных ценностей на основе взаимоприемлемого обмена духовно-практической деятельностью вспомогательно-инструментального характера"22.
Данное определение вполне отражает суть социокультурной адаптации, однако при этом, с точки зрения диссертанта, не учитывает такого важного условия социокультурной адаптации, как правильное определение того, как, насколько и ко всему ли возможна адаптация"23. Не нашел отражения в предложенной дефиниции и такой важнейший компонент социальной адаптации, как «согласование самооценок и притязаний субъекта с его возможностями и с реальностью социальной среды, включающее также тенденции развития среды и субъекта"24. Для понимания сути процесса социокультурной адаптации эмигрантов названный компонент представляется особо значимым.
Важное теоретико-методологическое значение для разработки темы диссертации имеют работы общекультурологического характера, дающие обобщенную теоретическую схему культурного пространства, его структуры и закономерностей функционирования, позволяющие выявить специфику культурологического типа исследования различных социокультурных феноменов. К исследованиям такого рода, в первую очередь, относятся работы российских культурологов и философов Е. Я. Александровой,.
A.C. Ахиезера, И. М. Быховской, П. С. Гуревича, Б. С. Ерасова, Л. Г. Ионина, М. С. Кагана, И. В. Кондакова, Т. Ф. Кузнецовой,.
B.М. Межуева, В. М. Розина, А. Я. Флиера и др.25.
Оценивая степень разработанности проблемы, можно со всей определенностью отметить, что, несмотря на обширную литературу, посвященную различным аспектам пребывания иностранцев в СССР в 1920 — 1930;е годы, а также на наличие большого количества работ по теоретическим и практическим проблемам социальной адаптации, до настоящего времени ни в отечественной исторической науке, ни в культурологии нет научных работ, в которых бы в качестве самостоятельной темы рассматривалась социокультурная адаптация иностранцев в Советской России в 1920 — 1930;е годы.
Цель диссертационного исследования — посредством проведения историко-культурологического анализа выявить специфику, тенденции и основные закономерности социокультурной адаптации иностранцев в Советской России в 1920 — 1930;е годы.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие основные задачи: обосновать исходные теоретико-методологические позиции исследования социокультурной адаптации как культурно-исторического феноменараскрыть характер социально-правового регулирования условий пребывания иностранцев, показать зависимость адаптивных процессов от правового, социального и политического статуса эмигрантавыявить социально-политические, культурные, лингвистические, правовые и другие факторы, влиявшие (положительно или отрицательно) на процесс и результат социокультурной адаптациипоказать особенности социокультурной адаптации в трудовых коллективах и поселенческой среде иностранцевисследовать специфику социокультурной адаптации политических эмигрантов, проследить взаимосвязь между их общественным статусом и характером взаимодействия с социально-культурной средой.
Объектом диссертационного исследования являются иностранцы (промышленные и сельскохозяйственные рабочие, техники, специалисты, деятели политических партий, науки и культуры, а также члены их семей), приехавшие в Советскую Россию с целью постоянного или длительного проживания из индустриально развитых стран, преимущественно Западной Европы, США и Канады.
Согласно «Словарю русского языка» С. И. Ожегова, иностранец — это «гражданин, подданный другой страны"26. В данном диссертационном исследовании факт наличия или отсутствия у индивида того или иного гражданства (подданства) не является решающим критерием для идентификации его в качестве иностранца. Как известно, многие граждане зарубежных государств, прибывая в СССР, принимали советское гражданство, теряя, таким образом, статус иностранца. Однако с точки зрения взаимодействия их с культурной средой страны-реципиента, они по-прежнему оставались иностранцами, для которых задача социокультурной адаптации оставалась одной из главных.
Для обозначения всей совокупности прибывших в нашу страну иностранцев, местом проживания которых стали различные регионы Советского Союза, в диссертации используется интегрирующий термин «иностранная колония», введенный в научный оборот с аналогичной целью С. В. Журавлевым и B.C. Тяжельниковой27.
Предметом исследования являются факторы и механизмы социокультурной адаптации иностранцев, основные предпосылки, тенденции, этапы, специфика и закономерности этого процесса, его сопряженность с социальными и культурными реалиями Советской России 1920 — 1930;х годов.
Под социокультурной адаптацией в диссертации понимается процесс и результат взаимодействия иностранцев (отдельных личностей или относительно самостоятельных социумов) с конкретно-историческим типом советской социально-культурной среды, в ходе которого на основе согласования самооценок и культурных притязаний субъекта адаптации с его возможностями и с реальностью социально-культурной среды происходит глубокое или поверхностное приспособление к условиям жизни в новой культурной среде, начинают формироваться новые ценностные ориентиры, усваиваются иные нормы поведения, культурные традиции и ритуалы.
Следует заметить, что в конкретно-исторических социально-культурных условиях советского общества различные процессы адаптации, в том числе и социокультурной адаптации, не протекали изолированно друг от друга, они были взаимосвязаны и взаимообусловлены. На этом основании диссертант не оставляет без внимания и другие виды адаптаций, рассматривая их в контексте решения основных задач.
Хронологические рамки исследования ограничиваются 1920;1930;ми годами, то есть периодом массовой эмиграции иностранцев в Советскую Россию.
Территориальные рамки исследования включают только те регионы Советского Союза, где жили и работали иностранцы.
Основу источниковой базы диссертации составили опубликованные материалы, дополненные группой архивных документов. Выбор источников определялся целью и задачами исследования. В диссертации использован большой массив документов официального делопроизводства государственных и партийных органов по иммиграции и реэмиграции из США, Канады и Западной Европы, опубликованных в разные годы .
В 1957 году вышел сборник «Дело трудящихся всего мира», в котором составители опубликовали в виде отрывков и пересказов ряд интересных архивных документов, а также материалы из советской прессы начала 1920;х годов. В этой публикации, которая в определенной мере сохраняет свою актуальность до настоящего времени, содержатся сведения о фактах глубокой социокультурной адаптации иностранцев в СССР29.
Особый интерес для диссертационного исследования представляют сборники документов «Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1918 — 1926» (М., 2002) и «Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1927; 1933» (М., 2002), в которых впервые опубликованы недавно рассекреченные документы из фондов Историко-дипломатического департамента МИД РФ. Значительная часть опубликованных документов посвящена вопросам экономической эмиграции из США в СССР, в том числе вопросам правового регулирования пребывания иностранцев на советской территории.
Несомненный интерес для исследуемой темы представляют источники личного происхождения: дневники, мемуары, письма30. Их ценность заключается, прежде всего, в том, что они, дополняя или опровергая источники официального происхождения, помогают выявить внутренние факторы адаптивных процессов, увидеть барьеры социокультурной адаптации.
В 1990;е годы появились первые публикации документов, раскрывающих самую трагическую страницу истории пребывания иностранцев на советской земле, историю репрессий31. Изучение этих документов позволило автору выявить причины и последствия дезадаптации иностранцев.
Вопросы производственной деятельности иностранцев нашли широкое отражение в периодической печати 1920 — 1930;х годов. Для раскрытия темы диссертации наибольший интерес представляли газеты «За индустриализацию», «Московская правда», «Рабочая газета», «Труд», «Правда», «Гудок» и некоторые другие периодические издания.
Наряду с опубликованными источниками в диссертации использованы архивные материалы, хранящиеся в фондах.
Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ): фонды Народного комиссариата труда РСФСР, Народного комиссариата труда СССР, фонд ВЦСПС, фонд ЦК МОПР СССР, а также в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ): фонды Исполнительного комитета Коминтерна (ИККИ) и Международной организации помощи борцам революции (МОПР).
Многие фактические сведения, характеризующие процесс социокультурной адаптации иностранцев в Советской России, взяты из трудов современных российских и зарубежных историков: Е. А. Осокиной, И. Н. Ильиной, Г. Б. Куликовой, В. П. Булдакова, Н. Е. Рожковой, Б. М. Шпотова, Ш. Фицпатрик, Ш. Плаггенборга и других авторов, чьи работы посвящены различным проблемам изучаемого периода32.
Методология исследования. Цель и задачи диссертации обусловили использование синтетической историко-культуро-логической методологии. Изучение социокультурной адаптации иностранцев как феномена общественной жизни ведется в диссертации на основе принципа историзма в рамках системного подхода, что позволяет отобразить общество в виде сложной иерархической системы, в которой иностранцы являются неотъемлемым элементом социальной структуры. Системный подход обусловил проведение структурно-функционального анализа, давшего возможность получить более полное представление о внутренней структуре различных групп иностранцев, разобраться в динамике внутриструктурных связей. Структурно-функциональный анализ тесно связан с типологическим методом.
К анализу производственной деятельности иностранцев автор подходит с культурологических позиций, то есть рассматривает эту деятельность не с точки зрения ее экономической эффективности, а как фактор социокультурной адаптации, как предпосылку для создания средств и условий, способствующих расширению возможностей социокультурной адаптации. На основе культурологического подхода проводится анализ взаимодействия культурных норм, ценностей, стереотипов поведения представителей разных культур в процессе производственной деятельности.
Задача выявления общего и особенного в процессе адаптации различных эмигрантских групп обусловила применение сравнительно-исторического, или компаративного метода.
Научная новизна исследования. В диссертации впервые осуществлен комплексный анализ проблем социокультурной адаптации иностранцев в Советской России в 1920 — 1930;е годы.
На основе изучения конкретно-исторического материала впервые обобщен опыт взаимодействия иностранной колонии с социально-культурной средой советского общества в условиях так называемой «социалистической реконструкции народного хозяйства».
Раскрывая характер социально-правового регулирования условий пребывания иностранцев, автор впервые доказывает, что процесс социокультурной адаптации был в значительной степени детерминирован правовым, социальным и политическим статусом эмигранта.
На основе изучения жизни и деятельности иностранной колонии автор впервые показывает роль трудовых коллективов и поселений иностранцев в процессе их социокультурной адаптации.
Впервые исследована совокупность факторов, препятствовавших социокультурной адаптации иностранцев, выявлены причины и последствия процесса дезадаптации.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что сделанные в нем выводы могут быть использованы при разработке отдельных вопросов миграционной политики, в частности, способствовать выработке рекомендаций по ускорению процесса социокультурной адаптации иностранцев в Российской Федерации.
Кроме того, материалы диссертации могут быть использованы в научно-педагогических целях, в частности, при написании работ обобщающего характера по культурологии и отечественной истории XX века, а также при подготовке лекционных и специальных курсов.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были изложены в докладах на ежегодных конференциях-семинарах молодых ученых «Науки о культуре — шаг в XXI век» (Москва, 2003, 2004, 2005) и на международной научно-практической конференции «Образование в пространстве культуры» (Москва, 2004). По теме диссертации опубликовано 5 статей общим объемом 2 п.л.
Примечания.
1 Вестник Форума. 2003. № 12. С. 15. л.
Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920 — 1930;х гг. М, 2000. С. 31−32.
См.: ГенкинаЭ.Б. Интернациональные связи рабочего класса СССР в годы восстановительного периода (1921 — 1925 гг.) // Из истории рабочего класса и революционного движения. М., 1958; Шишкин В. А. Пролетарская солидарность рабочего класса Чехословакии с трудящимися Советского Союза (1921;1925 гг.) // Новая и новейшая история. 1961. № 5. С. 104−115- Под знаменем пролетарской солидарности. К 50-летию организации «Международная рабочая помощь». Киев, 1971; Лукьянов К. Т. Интернациональные связи между трудящимися.
СССР и Германии в годы социалистического строительства. 1926 — 1932. Л., 1968; Озеров JI.С. Строительство социализма в СССР и международная пролетарская солидарность (1921 — 1937 гг.) М., 1972; ЛьвунинЮ.А. Борьба Коммунистической партии за укрепление интернациональных связей рабочего класса СССР (1924 — 1928 гг.) М., 1975; Озеров Л. С. Индустриализация СССР и международный пролетариат (1926 -1932 гг.) М., 1983 и др.
4 См.: Львунин Ю. А. Проблемы солидарности международного пролетариата со страной строящегося социализма в новейшей историографии (Иностранные рабочие делегации в СССР. 1924;1933 гг.) // Вопросы истории. 1965. № 5- Тарле Г. Я. Международная пролетарская солидарность с Советской Россией в 1917 — 1937 гг. (Историографический обзор) // Исторические записки. М., 1977. Т. 98, С. 190−237- Озеров Л. С., Сулейманова Г. А. Строительство социализма в СССР и международная пролетарская солидарность. 1921 -1937 гг. (Историография проблемы) М., 1982 и др.
5 См.: Тарле Г. Я. Об участии рабочих организаций США в восстановлении народного хозяйства Советской России в 1921;1925 гг. // Международные отношения. Политика. Дипломатия. М., 1964; ее же. Производственная иммиграция в Советскую республику — одна из форм международной пролетарской солидарности // Участие трудящихся зарубежных стран в Октябрьской революции. М., 1967 и др.
6 Тарле Г. Я. Друзья страны советов. Участие зарубежных трудящихся в восстановлении народного хозяйства СССР в 1920;1925 гг. М., 1968.
7 См.: Адаптация российских эмигрантов (конец XIX — XX в.) Исторические очерки. М., 2006. Гл. 3,6−8. о.
Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история». С. 32.
9 Гарб П. Иммигранты из США и Канады в СССР: опыт исследования социально-культурной и бытовой адаптации. Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1990.
10 Журавлев C.B., Тяжельникова B.C. Иностранная колония в Советской России в 1920;1930;е годы (Постановка проблемы и методы исследования) // Отечественная история. 1994. № 1.С. 179−189.
11 Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920;1930;х гг. М., 2000.
12 Там же. С. 21- см. также: Журавлев C.B. Иностранная колония московского Электрозавода в начале 1930;х годов: опыт микроисследования // Социальная история. Ежегодник, 1998/99 М., 1999. С. 366−408.
13 См.: Журавлев C.B. «Маленькие люди» и «большая история». С. 97−108.
14 Дель О. От иллюзий к трагедии. Немецкие эмигранты в СССР в 30-е годы. М., 1997.
15 Поляков Ю. А. Адаптация и миграция в историческом контексте // Адаптация российских эмигрантов (конец XIXXX в.) Исторические очерки. М., 2006. С. 6.
16 История российского зарубежья. Проблемы адаптации мигрантов в XIX—XX вв.еках: Сб. статей. М., 1996; Источники по истории адаптации российских эмигрантов в ХГХ-ХХ вв.: Сб. статей. М., 1997; Социально-экономическая адаптация российских эмигрантов (конец XIX—XX вв.): Сб. статей. М., 1999; Адаптация российских эмигрантов (конец XIX—XX вв.). Исторические очерки. М., 2006 и др.
1 ч.
См.: Верещагин В. Ю. Философские проблемы теории адаптации человека. Владивосток, 1988; Бурмыкина О. Н., Нечаева H.A. Социокультурные аспекты адаптации населения к рыночной экономике. СПб, 1998; Гордон Л. А. Социальная адаптация в современных условиях // Социс. 1994. № 8/9. С. 3−16- Данилова З. А., Данилов Б. В. Процессы дезадаптации и пути формирования новых социальных отношений в условиях трансформантного общества. Улан-Удэ, 1999; Демин А. Н. Способы адаптации безработных в трудной жизненной ситуации // Социс. 2000. № 5. С. 35−46- Дудченко О. Н., Мытиль A.B. Социальная идентификация и адаптация личности // Социс. 1995. № 12. С. 110−119- Ковалева А. И. Социализация личности: норма и отклонение. М., 1996; Кузнецов П. С. Методика измерения социальной адаптации // Социология: 4M. 1997. № 9. С. 146 162- Синцова JI.K. Социализация и адаптация (социально-философский анализ) // Социальная адаптация и вопросы нравственного воспитания личности. Барнаул, 1984. С. 58−64- Урманцев Ю. А. Природа адаптации (системная экспликация) // Вопросы философии. 1998. № 12. С. 21−36. и др.
IЯ.
Ромм М. В. Адаптация личности в социуме: Теоретико-методологический аспект. Новосибирск, 2002. С. 7.
19 Шпак JI.JI. Социокультурная адаптация в советском обществе. Философско-социологические проблемы. Красноярск. 1991. С. 8.
20 Там же. С. 219.
21 См. также: Шпак JI.JI. Социокультурная адаптация: сущность, направления, механизм реализации. Автореферат дис. док. социологических наук. М., 1992.
22 Шпак JI. J1. Социокультурная адаптация в советском обществе. С. 57.
23 Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 13.
24 Демографический энциклопедический словарь. М., 1985. С. 11.
25 Александрова Е. Я. Художественное образование в России: Историко-культурологический очерк. М., 1998; Александрова Е. Я., Быховская И. М. Культурологические опыты. М., 1996; АхиезерА.С. Россия: критика исторического опыта. В 3 т. М., 1991; Быховская И. М. Знание о культуре: культурософия — культурология — культуроведение // Культурология и куль-туроведение: Концептуальные подходы, образовательная практика. М., 1998. С. 7−17- ГуревичП.С. Культурология. М., 1996; ЕрасовБ.С. Социальная культурология. М., 1997; Ионин Л. Г. Основания социокультурного анализа. М., 1995; Каган М. С. Системный подход и гуманитарное знание: Избранные статьи. JL, 1991; Он же. Философия культуры. СПб., 1996; Кондаков И. В. Культура России. М., 1999; Кузнецова Т. Ф. Философия как основание культуры и познавательной деятельности специалиста. М., 1990; Культура: теории и проблемы / Кузнецова Т. Ф., МежуевВ.М., Шайтанов И. О. и др. М., 1995; МежуевВ.М. Культура и история. М., 1977; РозинВ.М. Культурология. М., 2005; Он же. Культура и проблемы ее изучения // Методологические проблемы теоретико-прикладных исследований культуры. М., 1988. С.234−247- Флиер А. Я. Культурология для культурологов. М., 2002 и др.
26 Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1981. С. 222.
См.: Журавлев C.B., Тяжельникова B.C. Иностранная колония.// Отечественная история. 1994. № 1. С. 179−189.
См.: Из истории советско-американских культурных и экономических связей (1931 — 1937 гг.) // Исторический архив. 1961. № 1. С. 3−19- Организация автономной колонии американских рабочих «Кузбасс» (1921 — 1923 гг.) // Исторический архив. 1961. № 2. С. 69−98- О помощи трудящихся зарубежных стран советскому сельскому хозяйству (1921 — 1925 гг.) // Исторический архив. 1961. № 4. С. 51−77- Россия и США: торгово-экономические отношения. 1900 — 1930. Сб. документов. М., 1996; Россия и США: экономические отношения. 1917 — 1933. Сб. документов. М., 1997; Будни великих строек: что мешало американским инженерам работать в СССР // Американский ежегодник 2002. М., 2004. С. 299−318 и др.
Дело трудящихся всего мира. Факты, документы, очерки о братской помощи и солидарности трудящихся зарубежных стран с народами Советского Союза. М, 1957.
30 БеньяминВ. Московский дневник. М., 1997; «.Почему против нас действуют так бесчестно и с помощью лжи?» (о судьбе иностранных специалистов в СССР) // Отечественные архивы. 1992. № 6. С. 60−70- Письмо заключенного К. О. Никсдорф В.М. Молотову // Письма во власть. 1928;1939: Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и советским вождям. М., 2002. С. 281−282- Виттен-бергЭ., Матте Э., Позе Ф. Берлинские пролетарии рассказывают. М., 1933; Валентинов H.B. (Н. Вольский) Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. Годы работы в ВСНХ во время НЭП. Воспоминания. М., 1991 и др.
31 Раскулачивали даже. иностранцев. Документы периода коллективизации // Неизвестная Россия. XX век. Книга вторая. М.: 1992. С. 324−336- «Если аресты будут продолжаться, то. не останется ни одного немца — члена партии». Сталинские «чистки» немецкой политэмиграции в 1937 — 1938 годах // Исторический архив. 1992. № 1. С. 117−123 и др.
32 Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927;1941. М., 1997; Ильина И. Н. Общественные организации России в 1920;е годы. М., 2000; Куликова Г. Б. СССР 1920 — 1930;х годов глазами западных интеллектуалов // Отечественная история. 2001. № 1. С. 4−24- Рожкова Н. Е. Авиаконструктор PJL Бартини // Новая и новейшая история. 2000. № 3. С. 224−226- Шпотов Б. М. Бизнесмены и бюрократы: американская техническая помощь в строительстве Нижегородского автозавода // Экономическая история. Ежегодник 2002. М., 2003. С. 191−232- Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город. М., 2001; она же. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня. М., 2001; Плаггенборг Ш. Революция и культура. Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб., 2000 и др.
Заключение
.
Применение интегративного историко-культурологического метода, ориентированного на обобщение и типологизацию конкретно-исторического материала, позволило автору определить социокультурную адаптацию иностранцев как полиструктурный и многоуровневый феномен общественной жизни, детерминированный рядом социально-культурных и политико-правовых факторов: уровнем культурного развития самого адаптанта, его психологией, образованием, профессией, лингвистической подготовкой, социальным и правовым статусом, а также конкретно-историческими условиями культурной среды. На основе анализа совокупности исторических фактов автором выявлены следующие общие тенденции и закономерности социокультурной адаптации иностранцев в Советской России в 1920 — 1930;е годы.
Одним из важных факторов социокультурной адаптации иностранцев в Советской России была иммиграционная политика, которая в разные годы изучаемого периода менялась в зависимости от социально-экономической и политической ситуации в стране, но всегда имела четко выраженный прагматичный, избирательный характер: преимущественное право въезда в СССР получали только высококвалифицированные рабочие, технические специалисты и политические эмигранты. Для этих групп иностранцев создавались наиболее благоприятные условия проживания, что способствовало их успешной социокультурной адаптации. Адаптивный опыт иммигрантов, въехавших в страну без персонального приглашения, не имевших специального образования, высокой квалификации или богатого революционного прошлого, был, как правило, отрицательным.
В годы нэпа и в период проведения концессионной политики взаимодействие иностранцев с советской социально-культурной средой было достаточно интенсивным и плодотворным, что свидетельствовало об их успешной социокультурной адаптации.
Коллективы иностранных рабочих хотя и не сразу, но все же находили общий язык с местным населением. В первую очередь, этому способствовала экономическая помощь, которую оказывали иностранцы советскому народному хозяйству. Однако экономическое сотрудничество было не единственным и не главным фактором социокультурной адаптации иностранцев. Чрезвычайно важным было то, что в процессе социокультурного взаимодействия иностранцы знакомили окружающее население с производственной и бытовой западной культурой. Путем организации совместных встреч, митингов, вечеров, концертов, чтения лекций, показа кинофильмов и т. д., в процессе повседневного общения с местными детьми и взрослым населением иностранцы не только приобщали русских крестьян и промышленных рабочих к западной культуре, но и сами активно усваивали элементы русской культуры, знакомились с ее традициями, духовными ценностями, многие охотно учили русский разговорный язык. Успех социокультурной адаптации иностранцев в значительной степени определялся и тем, что их коллективы и поселения не были замкнутыми общностями, они активно взаимодействовали с окружающей социально-культурной средой, усваивали новые ценностные ориентиры и нормы поведения.
Глубина социокультурной адаптации во многом зависела от адаптивных установок эмигранта. Иностранцы, въехавшие в СССР в 1920;е годы с целью трудовой деятельности, имели намерение если не навсегда, то на многие годы связать свою жизнь с Советской Россией. В отличие от трудовой эмиграции 1920;х годов политические эмигранты считали свое пребывание в СССР временной и отчасти вынужденной мерой. Надеясь на скорую мировую революцию, которая позволила бы им беспрепятственно вернуться на родину, политэмигранты не пытались достичь глубокой степени социокультурной адаптации в советском обществе. Не имея намерений оставаться в СССР навсегда, они в полной мере удовлетворялись поверхностной адаптацией, которая, в частности, не предполагала глубокого освоения русского языка.
Постепенно политические эмигранты из привилегированной, социально значимой части общества стали превращаться в группу людей, которым советское государство оказывало все меньше и меньше доверия. Их все чаще стали подозревать в шпионаже, в них видели «вражеских агентов», которых необходимо разоблачать с целью предотвращения провокаций. Во второй половине 1930;х годов само слово «политэмигрант» как-то незаметно приобрело негативный оттенок.
В отличие от политических эмигрантов представители так называемой трудовой, или экономической, эмиграции не имели ни особого статуса, ни связанных с ним привилегий. Процесс социокультурной адаптации иностранных рабочих и специалистов, прибывших в Советский Союз на рубеже 1920;1930;х годов, имел свои особенности и зависел от множества факторов.
Инициирующая роль высшего партийного руководства в вопросе приглашения зарубежных специалистов и в деле использования их знаний и опыта в экономике страны, объективно гарантировала трудовым эмигрантам относительно благоприятные условия для социокультурной адаптации. Однако реальности советской действительности, деструктивные социально-политические процессы в обществе и государстве, а также дестабилизирующая деятельность отдельных производственных руководителей, которая проявлялась, в частности, в том, что договоры, заключенные с иностранными специалистами, во многом оказались фикцией, зачастую создавали серьезные адаптивные барьеры, препятствовавшие успешной социокультурной адаптации иностранцев в Советской России.
Амбивалентность и поливекторность детерминационных воздействий на процесс социокультурной адаптации иностранцев породили парадоксальную ситуацию: чем лучше адаптировался иностранец в советской стране, а важнейшим показателем глубины адаптации является принятие гражданства страны-реципиента, тем трагичнее складывалась его судьба. Получая советское гражданство, эмигрант переставал быть иностранцем, он становился гражданином СССР со всеми вытекающими отсюда позитивными и негативными последствиями. В ряде случаев социокультурная адаптация сменялась дезадаптацией, так как далеко не все иностранцы смогли согласовать свои притязания и возможности с реальностью новой социально-культурной среды. Многие бывшие иностранные граждане утрачивали соответствие окружавшей их социально-культурной среде прежде, чем успевали выучить русский язык, разобраться в традициях русской культуры или в особенностях советского быта. Для тысяч иностранцев процессы дезадаптации сменились катастрофической адаптацией к условиям сталинских лагерей и спецпоселений.
В результате массовых репрессий 1937; 1938 годов, жертвами которых стали практически все иностранцы, которые не смогли по разным причинам покинуть Советский Союз, иностранная колония в СССР как особая социокультурная общность прекратила свое существование.
