Общество — сложное уникальное образование, социетальная система, одним из основных свойств которой является самоорганизация (саморегуляция структуры), в процессе, которой происходит изменение ценностей и идеалов, рождающих как новые нормы, так и отклонения от них (девиантное поведение). Именно во времена кризиса возрастает процент всех форм девиаций (негативных и позитивных) и делинквентного поведения, что свидетельствует о дезадаптации и дезорганизации личности и групп, социальной аномии и всеобщей маргинализации индивидов. Значительные негативные девиации и делинквентное поведение в целом образуют крайнюю степень отклонения от нормы — социальную патологию. Ее уровень дает возможность судить об обществе в целом, степени его функционирования, развитии дисфункциональных механизмов, адаптации (или дезадаптации) индивидов к общественной среде. Кроме того, детальное изучение патологии позволяет прогнозировать дальнейшее направление развития социальной системы, не исключая специфических и общих рекомендаций по данной проблеме.
Норма и патология не существуют друг без друга, поэтому само понятие «социальная патология» рассматривается только относительно и в связи с социальной нормой.
Общественная норма представляет из себя средство социальной регуляции (при помощи морали и права) поведения индивидов и групп, является общепризнанным правилом, образцом поведения и действия. В кризисные периоды реальность теряет признаки нормальности, в обществе формируются аномалии в виде девиантного и делинквентного поведения, основой которого является аномия (безнормность), а причинойневозможность достижения индивидуальных целей законными путями. Не всякое отклонение от нормы можно считать патологичным, а лишь значительное. Патология — индикатор кризисного состояния общества, когда старые нормы уже не действуют или игнорируются, а новые еще четко не установились. При подобных изменениях общества, прежде всего, переадаптируется психика людей. Данный процесс сопровождается широким спектром социальных аномалий (девиантных как относительной формы поведения, делинквентных — как абсолютной), среди которых особо выделяются уголовная преступность, наркомания, алкоголизм, социально обусловленные инфекционные заболевания и психические расстройства, суицид, другие формы. Динамика вышеназванных аномалий определяет степень зрелости общества, дает возможность прогнозировать будущее развитие последнего.
Одна из причин актуальности темы исследования на сегодня заключается в том, что расцвет наиболее значимых форм социальной патологии наблюдается всегда в кризисные переходные периоды от традиционной к рациональной нормативной регуляции и особенно болезненней для общества. Традиционная нормативная регуляция проявляется отсутствием критического отношения к нормам, поэтому консервативна. Рациональнаявыявляет и обосновывает реально действующие социальные нормы. Применительно к современному российскому обществу соответственно первая из них характерна для советского периода, вторая — для нынешнего времени. Сейчас в России отсутствуют существовавшие до 1917 года традиционные формы уклада жизни, как и советские формы нормативного регулирования. При подобном их устранении отсутствуют новые нормы (полностью или частично), либо последние только зарождаются, превращаясь в рациональную форму регулирования, которая действует в реальной жизненной ситуации и не является чисто формальной, как вышеобозначенные две традиционные.
Следующей причиной актуальности темы в ситуации отсутствия норм (аномии) выступают патологичные по своей сути нормативные сценарии. К примеру, в настоящее время в России укоренилось мнение, что криминальность — естественное состояние для достижения материального успеха, который рассматривается как чуть ли не самый приоритетный, главный критерий человеческого существования. Подобные стереотипы возводят безусловную социальную патологию в ранг нормы, когда нарушены привычные мораль и поведение и их место занимают извращенные, патологичные сценарии поведения и действия.
Третья основная причина актуальности проводимого исследования в особенной остроте проявления социальной патологии в городской среде в условиях кризиса, так как здесь наиболее отчетливо видны последствия быстрых социальных перемен в экономике, политике, социальной сфере, психике горожан, подавляющее большинство которых не могут быть не обеспокоены повышением уровня преступности, особенно числа тяжких пре ступлений, грабежей, разбоев, краж, неблагоприятной санитарно-эпидемиологической обстановкой и другими формами проявления социальной патологии. Ведь именно в городах интенсивность самой жизни, а следовательно, и конфликтов, провоцируемых быстрыми социальными сдвигами в различных ситуациях и областях деятельности, дает о себе знать с наибольшей силой.
Состояние изученности темы.
Одним из первых в научной мысли занялся разработкой проблемы соотношения социальной нормы и отклонений от нее классик французской социологии Э. Дюркгейм. Нормальное состояние общества, по его мнению, должно характеризоваться развитым экономическим планированием и нормативной регуляцией трудовых отношений. Он отождествлял нормальное с оптимальным, полезным для подавляющего большинства граждан общества. Кроме того, этим социологом было введено понятие «аномия», под которым понималось состояние общества без четкой моральной регуляции поведения индивидов. Дюркгейм искал объяснение аномии в неразработанности правил, регулирующих отношения между социальными функциями /52/. Американский социолог Р. Мертон, заимствовав у Дюркгейма понятие «аномия», понимал под последним особое нравственно-психологическое состояние индивидуального и общественного сознания, характеризуемое «разложением системы моральных ценностей» и «вакуумом идеалов». По Мертону, причина аномии — противоречие между господствующими индивидуалистическими «нормами — целями» культуры и существующими институтами, санкционирующими средства достижения этих целей. Это противоречие, как указывает Мертон, лежит в основе отрицательных девиаций, в частности, преступностиапатии и разочарованности в жизни (потере жизненных целей). Этот конфликт типичен для индустриального общества, городской среды. Понимая норму как функцию, Мертон ввел в социологию понятие «дисфункция», то есть то, что не способствует выживанию и адаптации /146/. Отклоняющееся поведение свидетельствует об абсолютизации одной из ценностей данного конкретного социального института и является, по Мертону, для него дисфункциональным.
Французский социолог и криминолог Г. Тард основными социальными процессами считал «изобретение» (от технических усовершенствований до нравственных ценностей) и «подражание», к которым впоследствии добавил «оппозицию» (социальный конфликт). Кроме общеизвестной теории подражания, Г. Тард, как основоположник социальной психологии, исследовал природу отрицательных девиаций. Причины преступности он усматривал в психологических особенностях индивида и его социального окружения («междумозговая» психология /117/).
Основоположник психоанализа австрийский психиатр 3. Фрейд считал причиной антисоциального поведения дисбаланс личности взрослого человека, являющийся прямым следствием психологической травмы детского возраста и его вытесненных влечений. Последние 3. Фрейд рассматривал как «типичный пример бессознательного», а деление психики индивида на сверхсознание, сознание и бессознательное как основную предпосылку психоанализа. Только подобная структура личности, а также вытесненные культурой (то есть сверхсознанием) в бессознательное естественные влечения детства, по 3. Фрейду, дают возможность выявления «важных патологических процессов в душевной жизни», неминуемо ведущих к девиациям. /124/.
Основатель антропологической школы в социологии итальянский психиатр Ч. Ломброзо впервые еще в 19 веке выдвинул понятие «прирожденного преступника», то есть причина преступности, по его мнению, в «известном антропологическом индивидуальном факторе» /80/ (с поправкой на современные представления, — генетическая). Следовательно, преступность — естественно-историческое, а не юридическое явлениепреступление же — продукт нормальной психофизической деятельности человека, дефекты которой обуславливают ту или иную степень и форму противоправных действий.
Социальная патология тесно связана с таким понятием как «маргинальность», оно было введено в 1928 году американским социологам Р. Э. Парком, но постановка проблемй принадлежит Г. Зиммелю, впервые рассмотревшему социальный тип «чужака» как универсалию. Маргинальность, как промежуточность положения человека, открывает возможности для изучения девиантного поведения, дисфункциональных механизмов, разрушительных для общества в целом и отдельной личности. Применительно к современности следует говорить о всеобщей маргинализации. Кроме положительных последствий маргинализации (раскрытие и развитие творческих способностей, рост изобретательности, то есть позитивные девиации), существуют и негативные, заключающиеся в анонимизации отношений между людьми, размывании общей нормативно-ценностной среды, ведущее, в конечном счете к отрицательным девиациям и патологии /88/.
Социальной патологии, как безусловно значительному отклонению от нормы, уделялось немало внимания и в отечественной научной мысли.
Общественное влияние на психику подавляющего числа сограждан усматривал известный российский психиатр академик В. М. Бехтерев. Он говорил о психических заболеваниях как социальном феномене, о том, что современная автору общественная ситуация способствовала росту числа душевнобольных /23/. В. М. Бехтерев занимался не только психиатрией и социальными патологиями психики, но и анализировал другие девиантные проявления: самоубийства, алкоголизм (вплоть до 1927 года), преступностьподчеркивая влияние социальных факторов на различные формы патологии и обращая внимание на необходимость общественных усилий для предупреждения негативных девиаций.
Из всего диапазона негативного девиантного поведения особое внимание в нашей стране уделялось изучению его делинквентных проявлений, в частности, преступности, которая была и остается наиболее изучаемым объектом юристов, социологов, психологов, патофизиологов и психиатров (клиническое направление в криминологии). Одним из первых отечественных трудов с криминальной тематикой и ее изучением является «О законоположении» А. Н. Радищева (1802г.), в котором дается анализ уголовно-статистических данных, высказываются суждения о причинах преступности, обосновывается необходимость ее изучения. Кроме того, следует отметить доклад академика К. Германа (1823г.), который явился результатом первого эмпирического исследования убийств и самоубийств.
Исследованием тюремного заключения и смертной казни занимались российские представители классической школы уголовного права А. Кистяковский, а позднее Н. Таганцев и В. Спасович. В своих работах они критиковали жесткую карательную политику и приводили доводы за отмену смертной казни и либерализацию тюремного режима.
Антропологическая школа в России представлена П. Тарновской и Д. Дрилем, которые полностью поддерживали и развивали взгляды Ч. Ломброзо. Дриль, в отличие от Ломброзо, считает преступление продуктом не только «ближайших» причин («порочность психофизической организации деятеля»), но и «более отдаленных» («неблагоприятные внешние условия, под влиянием которых вырабатываются «ближайшие») /50/.
Представителями российской социологической школы являлись М. Духовский, Е. Тарновский, И. Фойницкий и другие. Впервые в России идея о «криминологическом» расширении рамок уголовного права была высказана в статьях М. Духовского (1872г.)' и И. Фойницкого (1898г.). Оба автора доказывали то, что, согласно данным уголовной статистики, источник преступлений коренится не только в личности преступника, но и в обществе. Поэтому, по их мнению, нельзя исходить из «свободной воли» преступника (постулат классической школы уголовного права), рассчитывать на наказание как главное средство контроля над преступностью /51, 121/. Социологическая школа настаивала на необходимости изучения социальных причин преступности. В курсы уголовного права были включены разделы, посвященные индивидуальным, экономическим, социальным и другим факторам преступности. Работы Е. Тарновского — самые обширные и точные источники сведений о преступности в России в период промышленного капитализма до октября 1917 года. Этот автор пришел к выводу о зависимости корыстных преступлений от экономических кризисов. Исследователь констатирует: «Преступление может быть рассматриваемо как определенное патологическое состояние индивида, развитие которого в значительной мере обусловливается характером окружающей физической и социальной среды» /118/.
Таким образом, в недрах традиционных наук Ц середины 19 века вызревало социологическое осмысление социальных реалий: социологическая школа уголовного права, социологическая направленность в изучении алкоголизма и наркомании, суицидального поведения. Интенсивно проводились эмпирические исследования с использованием различных методов. Октябрь 1917 года явился ощутимым перерывом в исследовательской деятельности, однако, многие исследования продолжались с большим или меньшим успехом до конца 20-х — начала 30-х годов.
Социологический подход, широкое применение статистических данных и всего спектра методов исследования (наблюдение, опрос, анализ, документов, включая материалы уголовных дел) в криминологии, а также формирование собственно социологии девиантного поведения (с исследованием всех его негативных форм — преступности, алкоголизма, наркомании, самоубийств) имели наибольшее значение в трудах юриста М. Н. Гернета. Вот только основные из них: «Социальные факторы преступности» (1905г.), «Общественные причины преступности. Социологическое направление в науке уголовного права» (1906г.), «Смертная казнь» (1913г.), «Наркотизм, преступность и уголовный закон» (1924г.), «В тюрьме: очерки тюремной психологии» (1925; 1930), «Статистика самоубийств в СССР» (1927г.) и другие.
В 1918 году М. Н. Гернетом был создан отдел моральной статистики в составе Центрального статистического управления. В эти годы ученый тщательно исследует такую форму социальной патологии как самоубийство. В 1922 году вышел первый выпуск «Моральной статистики», включивший сведения о самоубийствах и социально-демографическом составе суицидентов, где автор последовательно объясняет основные отличия в уровне, динамике и структуре самоубийств в СССР по сравнению с другими странами. Особое внимание уделялось Гернетом анализу статистических данных о потреблении алкоголя, преступлениях, связанных с нима также подчеркивалась неэффективность запретительных мер. Среди причин преступности автор придавал особое значение социальным факторам /37, 38/.
Ближе всех к осмыслению отдельных проявлений отрицательных девиаций с более широких позиций подошел в 1922 году А. А. Герцензон в своей работе «Преступность и алкоголизм в РСФСР». В 60-е годы в период возрождения отечественной криминологии им создается работа «Введение в советскую криминологию» (1965г.), в которой детализируются исследования преступности несовершеннолетних, насильственной преступности, экологической преступности и других «направлений. /39/.
Отечественные труды конца 60-х-начала 70-х годов заложили основу формирования социологии девиантного поведения и социального контроля. Таким образом, в социологии зародилась как частная специальная социологическая теория — социология девиантного поведения (девиантология), которая была представлена 29-м Исследовательским комитетом («Девиации и социальный контроль») в составе Международной социологической ассоциации. Но девиантология до сих пор не значится в перечне учебных специальностей университетов на юридическом, психологическом, социологическом факультетах. Программа спецкурса «Социальная норма и отклонения» разработана в Санкт-Петербургском государственном университете и опубликована в «Социологических исследованиях».
Только с 1995 года этот спецкурс читается на факультете социологии в педагогическом университете им. А. И. Герцена. В 1997 году в журнале «Социологические исследования» появился раздел «Девиантное поведение», где регулярно публикуются материалы по данной проблеме. В настоящее время их результаты можно найти в публикациях специальных социологических изданий: «Общественные науки и современность», «Социологические исследования», «Человек и общество», а также в журналах «Уголовное право», «Судебная медицина», «Вопросы патопсихологии» и других.
Самым крупным отечественным девиантологом считается Я. И. Гилинский, основательно анализировавший различные девиации в следующих своих работах: «Преступность и ее предупреждение» (1971г.), «О системном подходе к отклоняющемуся поведению» (1981г.), «Социодинамика самоубийств» (1988г.), «Творчество: норма или отклонение?» (1990г.), «Социология девиантного поведения как специальная социологическая теория» (1991г.), «Организованная преступность в России: теория и реальность» (1996г.), многих других. Гилинский усматривал источник девиантного поведения в социальном неравенстве, в противоречии между относительно равномерно растущими потребностями и неравными возможностями их удовлетворения для разных социальных групп. Этот теоретик девиантологии доказывает, что существование любой системы (физической, биологической, социальной) — динамическое состояниедевиации (флуктуации в неживой природе, мутации — в живой) являются всеобщим механизмом изменчивости, жизнедеятельности, развития каждой системы. Чем выше уровень системы, тем она динамичнее и тем больше значат изменения как средство сохранения /46/. Поэтому норма и патология не могут существовать друг без друга. Подытоживая основные результаты развития отечественной девиантологии, Гилинский постулирует, что, во-первых, девиантное поведение рассматривается не как патология, а как естественный и необходимый результат эволюции социума, как дополнительные конформным формы жизнедеятельности. «Отклонение», по Гилинскому, — лишь следствие соответствующей общественной оценки, а не объективная характеристика определенных видов поведения. Во-вторых, принципиально невозможно «искоренить», «ликвидировать», «преодолеть» негативное поведение и отдельные его виды. Речь может идти лишь об адекватных способах и методах регулирования, управления ими /41/.
В период развития современной отечественной девиантологии был освоен и переосмыслен зарубежный опыт. В результате многочисленных эмпирических исследований накоплены сведения о состоянии, структуре, динамике социальной патологии в России. Эти исследования представлены целой плеядой авторов, изучающих различные виды общественной патологии. Среди них социологией преступности кроме Я. И. Гилинского занимаются А. А. Баимбетов, В. Н. Кудрявцев, Р. В. Рывкина и другие. Известным современным автором, изучающим сравнительную статистику различных видов преступлений, является Баимбетов, его обширные социологические исследования позволяют сделать вывод о глубокой степени криминализации российского общества. Кудрявцев рассматривает проблемы преступности с социальной, криминологической и юридической точек зрения, а Рывкина в основном — социальные причины преступности. Особо известными авторами, изучающими еще одну форму делинквентного поведения — наркоманию, — являются А. А. Габиани, Б. М. Левин, Г. Г. Силласте и другие. Первый автор подробно рассматривает как с теоретической, так и с эмпирической точек зрения. Обширные социологические наркомании, проведенные им в 70−80-е годы в Грузинской ССР, а также в 80−90-е годы в России, позволили Габиани сделать весьма неутешительные выводы о росте наркомании. Об этой же тенденции ведет речь в своих работах и Левин. Силласте констатирует, что в последние годы налицо резкий рост наркомании, особенно злоупотребление наркотиками опийной группы, а также «омоложение» наркомании. Проблемы пьянства и алкоголизма рассматривают такие исследователи, как Г. Г. Заиграев, Б. М. Левин. Одним из первых в нашей стране провел социологические исследования алкоголизма Заиграев, он детально проанализировал этот вид социальной патологии в обществе, пришел к выводу о массовой алкоголизации последнего. Этого же мнения придерживается и Левин, который констатирует резкое увеличение потребления алкоголя в последние годы и связывает его с общественным кризисом. Современная суидология представлена в работах А. Г. Амбрумовой, Я. И. Гилинского, В. А. Жмурова и других авторов. Амбрумова подробно рассматривает причины аутоагрессивного типа личности, Гилинский — социодинамику самоубийств, Жмуров — психопатологические аспекты поведения суицидентов. Отдельно следует отметить исследователей, изучающих такую форму социальной патологии как социально обусловленные психические расстройства. Это В. А. Жмуров, Б. В. Зейгарник, М. Б. Могильнер, С. Я. Рубинштейн. Жмуров, Зейгарник и Рубинштейн акцентируют внимание на поведенческих проблемах психопатологии личности, патологии мышления при различных психических расстройствах, одной из причин которых является нестабильность общества. Могильнер одна из первых поднимает проблему массовых психических не только неврозов, но и эндогенных психозов в переходные кризисные периоды общества. Термин «патология» заимствован социологами из патофизиологии и означает учение о болезнях как значительных отклонениях от нормы. Исследования большинства авторов из этой области основаны на особенностях психики личности в условиях общественных кризисов. В нашей республике проблема социальной патологии не исследовалась. В Бурятии почти нет работ, посвященных вопросам социальной патологии, где бы раскрывались причины, тенденции, особенности, формы проявления, последствия и методы борьбы с проявлениями социальной патологии. Самые первые шаги в этом плане сделаны исследователями Бурятского государственного университета: защищена кандидатская диссертация И. Б. Балдаевой по проблемам бездомности, также защищена кандидатская диссертация В. Ф. Лелюха о девиантности и социально-правовой адаптации молодежи Иркутской области, отбывшей различные сроки тюремного заключения. Но этого совершенно недостаточно для всестороннего изучения проблемы.
Объектом исследования является социальная патология современного общества в период кризиса, а предметом — особенности социальной патологии в среде городских жителей Республики Бурятии.
Основной целью диссертации является социологический анализ особенностей проявления социальной патологии в условиях кризиса современного российского общества.
В соответствии с поставленной целью будут решаться следующие задачи: теоретический анализ понятия «социальная патология» и основных форм ее как наиболее значительных отклонений от нормывыявление причин социальной патологиивыделение особенностей проявления различных форм патологии в кризисные периоды развития обществаизучение социального состава носителей социальной патологиипредложение возможных путей и способов влияния на патологическое социальное поведение, выработка практических рекомендаций.
Методологическая основа и источники исследования. В качестве методологического обоснования ' диссертационного исследования использованы системный и исторический подходы и сравнительный анализ различных форм социальной патологии. Из частных методов применялись, во-первых, анализ документовво-вторых, экспертное и^нтервьюв-третьих, невключенное закрытое и включенное закрытое наблюдение автора диссертации.
Источниками исследования послужили работы отечественных и зарубежных специалистов по проблеме социальной патологии, отраженные в их монографиях, сборниках статей, архивных и статистических материалах, периодической печати. .
Эмпирической базой исследования послужили данные статистических материалов Госкомстата РБ, архивов Минздрава РБ, МВД РБ, Республиканского наркологического диспансера, Республиканской больницы имени Н. А. Семашко, больницы Скорой медицинской помощи города Улан-Удэ, Республиканского кожно-венерологического диспансера города Улан-Удэ, Психоневрологического диспансера города Улан-Удэ, Дальневосточного научного центра физиологии и патологии дыхания СО РАМН, пресс-службы МВД РБинтервьюирование экспертов-специалистов по различным видам социальной патологиирезультаты собственных наблюдений автора диссертации. В качестве экспертов использовались главные специалисты медицинских, судебно-правовых, уголовно-исполнительных и других учреждений. Опрошено 24 эксперта. Кроме того, автор диссертации в качестве исследователя проблемы социальной патологии работал в течение двух месяцев народным заседателем в.
Октябрьском Народном суде, а также проводил другие практические наблюдения.
Научная новизна исследования заключается в выявлении специфических особенностей различных форм социальной патологии в условиях кризисаопределении теоретических и эмпирических границ изучаемого явлениядетализации отличий социальной и индивидуальной патологийсопоставлении и сравнительном анализе вышеназванных типов патологии в обществеспецифике основных социально обусловленных инфекционных заболеваний в Бурятиипринципиально новом подходе к социально обусловленным психическим расстройствам и суициду как к общественному явлению, выражающемуся в массовой невротизации и значительному увеличению количества случаев эндогенных психозов в кризисные периоды развития общества, а также в новой классификации суицидентов с учетом социальных и психологических причин этого вида общественной патологии, выработке рекомендаций по предупреждению роста патологии в обществе. Кроме того, автором диссертации уточнено и проанализировано само понятие «социальная патология». Работа является одним из первых исследований по данной проблеме.
Научно-практическая значимость. Результаты диссертационной работы могут быть использованы в социологических, социально-психологических, правоведческих, криминологических исследованиях, а также в психиатрии, фтизиатрии, суицидологии, патофизиологии и других отраслях знаний, посвященных данной проблеме, а также в других сферах при анализе места социальной патологии в обществе. Материалы диссертации могут быть применены при подготовке лекционных курсов по девиантологии, психиатрии и патофизиологии. Выводы и результаты, содержащиеся в данной диссертации, помогут в проведении дальнейших исследований особенностей патологии в обществе.
Апробация работы. Материалы исследования докладывались на научно-практических итоговых конференциях Бурятского государственного университета по секции «Социологии», проводимых в марте 1999 и в апреле 2000 года. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры философии Бурятского государственного университета 24 мая 2001 года.
Основные идеи и положения диссертации отражены в научных публикациях автора. По теме диссертации опубликовано 5 научных работ.
Структура диссертации определялась целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка литературы и приложения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Итак, социальная патология представляет собой во-первых, социальное явление, включающее значительные негативные девиации и делинквентное поведение, во-вторых, болезнь всего общества, обусловленную дезориентацией подавляющего большинство населения и всеобщей маргинализацией, в-третьих, раздел девиантологии, науку о дезадаптации и дезорганизации личности и социальных групп. Причем, делинквентное поведение (преступность, наркомания) в любом обществе за редким исключением всегда абсолютно, значительно и является уголовно наказуемым. По поводу значительных отрицательных девиаций следует отметить, что граница, определяющая их значительность /незначительность варьирует в широких временных пределах и в различных обществах и культурах. Абсолютны только те значительные отрицательные девиации, которые ближе всего по своей тяжести к делинквентному поведению. Таким образом, граница, отделяющая незначительные отрицательные девиации от безусловной социальной патологии относительна и подвижна, полностью зависит от конкретного исторического времени и общества, которое в данный момент рассматривается.
Общества, основанного на всеобщем соблюдении норм и аблютном конформизме, не существует. Поэтому особенно важно положение о принципиальной невозможности устранения, уничтожения, искоренения социальной патологии. Общественный организм, как и любая система, построен на принципах самоорганизации, поддержания структуры. Обществу необходим определенный процент дезорганизации, рождающей социальную патологию, также как мутации необходимы каждому живому организму, а флуктуации — неживой природе. Поэтому речь должна идти не об искоренении, а о регуляции явлений социальной патологии, методов влияния на нее, основными из которых являются не меры наказания, а социальная и индивидуальная профилактика. Последняя предполагает воздействие на причины патологии в обществе. Из них основными являются: конфликт личности и общества, противоречие между целями общества и социально одобряемыми средствами их достижения и неодинаковое воздействие на индивидов социальных изменений, в том числе, кризисных. Следует отметить, что они действуют на все общество в целом, тем не менее, социальная патология проявляется при этом у 10−15% населения, тогда как 70−80% составляют социальные конформисты. Вывод очевиден: общественный кризис действует на людей избирательно. Одной из основных причин нестабильности всех жизненных сфер общества является экологический кризис, особенно заметный в урбанизированной среде. В последнее время в техногенном обществе появились попытки осознания фундаментального факта: человек и есть природа. Он не может рассматриваться в данном контексте как сторонний наблюдатель, тем более, как «покоритель природы». Результатом подобного «покорения» стал экологический кризис, ведущий к социальной дезорганизации и всеобщей маргинализации. Отсюда неминуем рост явлений социальной патологии. Одной из составляющих последней является делинквентное поведение, определяемое как значительное игнорирование норм и правил, установленных законодательно, за нарушение которых предусмотрена уголовная ответственность.
Делинквенция представлена как по стране в целом, так и в Бурятии, которая является одним из самых неблагополучных в криминогенном отношении регионов России, значительным увеличением уголовной преступности и наркомании с их тесной корреляцией. Из преступлений, совершенных в последнее время, наиболее значение приобрели особо тяжкие, кражи, рецидивы, групповые и незаконный оборот наркотиков. Большинство этих преступлений совершается в городской среде. В столице республики криминогенная обстановка самая неблагоприятная по сравнению с другими поселениями городского типа в Бурятии. Незаконный оборот наркотиков тесно взаимосвязан с ростом наркомании, также являющейся и одной из форм значительных отрицательных девиаций, то есть, прежде всего, психическим и физическим заболеванием. Наркоман, — потребитель наркотиков, жертва наркооборота и основное условие существования последнего, — не может рассматриваться как преступник, последним являются изготовители, распространители и торговцы наркопродукции.
Кроме делинквентного поведения, к социальной патологии относятся значительные негативные девиации, представленные социально обусловленными психическими расстройствами, включающими алкоголизм, эндогенные психозы и большей частью суицид, а также социально обусловленными инфекционными заболеваниями. •.
Индивидуальный алкоголизм, — серьезное психическое и общефизиологическое расстройство, — в условиях кризиса перерастает в массовый, становясь социальной патологией. Всеобщая алкоголизация населения, как в России, так и в Бурятии, приводит к росту преступности, прежде всего, тяжких преступлений против личности (убийств, тяжких телесных повреждений). А также к увеличению показателей смертности населения вследствие участившихся отравлений спиртным и его суррогатами и по причине патологических последствий хронического алкоголизма (алкогольные психозы, алкогольный цирроз печени, тяжелая алкогольная абстиненция).
Не меньшую угрозу представляет такой вид значительной отрицательной девиации как эндогенные психозы. Психические расстройства, являющиеся прямым следствием социального кризиса приобретают в дезорганизованном обществе массовый характер. Детально проанализировав данные по этому вопросу (зарегистрированные в городе Улан-Удэ) и сопоставив их с другими фактами, автор диссертации приходит к выводу. Во-первых, неврОзы (хронические стрессы) среди населения стали столь часты, что их в социальном плане следует отнести к общественной норме, а не к патологии, хотя на индивидуальном уровне они остаются явной психической патологией, во-вторых, рост эндогенных психозов, таких как шизофрения, есть прямое следствие всеобщей маргинализации дезорганизованного общества. В-третьих, что особенно важно, не существует определенной социальной группы, которая была бы более всех других подвержена этой болезни, так как шизофрения обусловлена генетически и с одинаковой вероятностью может проявиться у представителя любой группы населения при условии наличия хронического стресса. Его источник всегда внешний, то есть дезорганизованная вследствие кризиса социальная среда.
Еще одним явлением социальной патологии, представляющим ее значительные негативные девиации, является суицид. Суициденты делятся на три категории: «демонстративные» (невротики), «истинные» и имеющие грубые психические нарушения (психозы). Основным методом предупреждения любого вида суицида является наличие специальной психологической службы по профилактике самоубийств, которой в Бурятии в отличие от других регионов страны до сих пор нет.
Рост социально обусловленных инфекционных заболеваний также является следствием дезорганизованного общества. Такие болезни, как туберкулез и сифилис, считаются, безусловно, тяжелыми инфекциями, но и социально — эпидемическими заболеваниями, так как провоцируются кроме соответствующего инфекционного агента, неблагоприятными социальными факторами: низким уровнем материальных доходов, образования, культуры и невозможностью или нежеланием их повышения при существующем общественном кризисе. Положение по сифилису и туберкулезу в Бурятии, без сомнения, характеризуется как эпидемия, борьба с которой не под силу одной нашей республике. Требуется помощь Всемирной Организации Здравоохранения.
Регуляция проявлений социальной патологии осуществляется при помощи социального контроля, который нацелен во-первых, на создание ценностей и норм поведенияво-вторых, на обеспечение их трансляции при социализациив-третьих, на поощрительные меры за соблюдение норм и наказание за их нарушение. В настоящее время во всем мире (и в России особенно) налицо кризис системы наказания, уголовной политики и юстиции. Наказание, даже в виде таких крайних мер как длительное тюремное заключение и смертная казнь, не гарантирует уменьшения уголовной преступности. Чем больше репрессий применяется в обществе по отношению к нарушителям Уголовного Кодекса, тем больше совершается преступлений. Среди методов социального контроля в нашей стране по-прежнему основное место занимают репрессивные меры. Сегодня во всем мире важное значение приобретают профилактические меры по предупреждению не только преступлений, но и всех остальных форм социальной патологии. Превенция общественно полезна по следующим соображениям: во-первых, она предпочтительнее любой репрессииво-вторых, организующие, упорядочивающие процессы столь же важны для общества, как и процессы дезорганизации, то есть социальной патологиив-третьих, совокупность мер социальной и индивидуальной профилактики способна защитить конкретного человека, потенциальную жертву преступления, наркомании, алкогольного опьянения, суицидальной попытки, психического расстройства, инфекционного заболевания.
Таким образом, превенция будет максимально эффективной лишь в здоровом обществе с устоявшейся, проверенной временем системой норм поведения. В условиях наблюдаемой сегодня дезорганизации нельзя гарантировать значительного улучшения положения от профилактических мер, которые во многом определяют дальнейшее развитие общества, в том числе, динамику роста социальной патологии, являющейся универсальным индикатором общественного кризиса.
