Онтологическая уверенность

Актуальность исследования. В условиях перехода к постиндустриальной цивилизации, информационному обществу, когда интеграционные процессы «стягивают» пространство существования человека до планетарных масштабов, выражение «человек в мире» из метафоры превращается в простую констатацию факта. В противоположность безличным силам, управляющим экономикой и социальной жизнью человека, отчуждающим его от собственного труда, от ближних, от самого себя, весомым фактором в экономике становится «человеческий капитал», предполагающий способность людей испытывать доверие, оказывать друг другу поддержку, а в жизни государства — объединяемое нравственными устоями гражданское общество. Человек все более проявляет себя как мера всех вещей, обнаруживает присущие ему экзистенциальные характеристики, к числу которых принадлежит и онтологическая уверенность. Отношение онтологической уверенности к психологическому здоровью, выводит ее исследование в круг приоритетных направлений психологии.

Состояние разработанности проблемы исследования. В книге «Расколотое «Я» «(«The Divided Self. An existential study on sanity and madness», 1957) британским экзистенциальным психиатром Р. Лэйнгом1 (Лэнг, 1995, Laing, 1965) во всей полноте развернута феноменология онтологической неуверенности (.

1 Существует несколько вариантов перевода фамилии на русский язык: книги автора публиковались под именами Лэнг, Лэйнг (второй вариант более распространен).

В отечественной науке в немногочисленных, различных по характеру работах, посвященных экзистенциальной психологии (A.M. Руткевич 1985; В. М. Лейбин, 2009; Ю. В. Тихонравов, 1998) более или менее подробно обсуждается творчество Р. Лэйнга, роль в движении антипсихиатрии, с которым он некоторое время был связан (Е.Н.Косилова, 2000, 2002; О. А. Власова, 2006; Н. Г. Валентурова, О. А. Матвейчев, 2004). Этот короткий список может пополнить статья А. И. Пашинского (1989) о вкладе Р. Лэйнга в проблематику «несчастного сознания» и предисловие к переводу одной из его книг А. Фенько (2000). Большинство из перечисленных критиков — философы, которые, как правило, не обходят вниманием концепцию онтологической неуверенности, однако ею и ограничиваются. Российской психологической науке Р. Лэйнг почти неизвестен. В недавно изданной первой его русскоязычной биографии [Власова, 2012], выполненной в рамках проекта «Социальная теория и социальная практика антипсихиатрии», задействован значительный массив источников на английском языке. Отечественная исследовательская литература представлена десятью источниками, в основном имеющими отношение к предмету проекта.

Высокая оценка «Расколотого «Я» «позволяет отнести Р. Лэйнга к числу наиболее известных теоретиков экзистенциального психоанализа (Руткевич, 1985), и даже ставить его по самобытности взглядов выше их (Власова 2006). Блестящее описание в книге внутреннего мира душевнобольных по уровню понимания природы шизофрении сопоставляют с фрейдовской теорией истерии (Фенько, 2005). На Западе книгу определяют как одно из наиболее «солидных» произведений автора и одновременно как бестселлер (Clarke. 1999. р. 316, 318), благодаря которому он прослыл человеком, постигшим безумие (Reed, 2009, р. 17). В «Истории шизофрении» Ж. Гаррабе (2000) целый раздел отведен концепции онтологической неуверенности, в исследовании шизоидных явлений Г. Гантрип (2010) обращается к ней, ставя в один ряд с учениями М. Кляйн, Д. В. Винникотта и др. Впрочем, Э. Фуллер Тори ограничивается замечанием о теории Р. Лэйнга, как «самой любопытной и странной из теорий шизофрении» (1996). На наш взгляд, существенным достоинством концепции онтологической неуверенности является ее общепсихологический потенциал, до сих пор остающийся нераскрытым.

В западной литературе о Р. Лэйнге существенное место занимают жанры биографии и воспоминаний, чему в немалой степени способствует неоднозначность его личности, профессиональной идентичности и жизненного пути, являющихся поистине «находкой для биографа» (Adrian Laing, 1994; D. Burston, 1996; J. Clay, 1997; Z. Kotowicz, 1997, В Mullan, 1999; Ф. Капра, 1996; Redler L., Gans S., Mullan В, 2001; Berke J. 2001; Ф. Дженер, 2007). При разной мере интереса собственно к работам Р. Лэйнга, дальше их анализа авторы не идут. О. А. Власова отмечает, что англоязычные исследования о нем, несмотря на огромный фактический и аналитический материал, объединяет однообразие, дефицит концептуальных обобщений [Власова, 2006, с. 12−13]. Статьи последнего времени, посвященные Р. Лэйнгу, часто характеризует сочетание внимания к его личности, карьере, фактам биографии, иногда скандальным, и его исследованиям, в основном не в пользу последних (L Clarke.1999; Bortle S. 2001; T. Szasz 2008; A. Reed, 2009; D Burston, 2004, 2009). Критику представляют: академический психолог, юнгианский аналитик, психиатры, являющиеся сторонниками антипсихиатрии, и занимающие по отношению к ней более взвешенную позицию. Раздаются призывы к переоценке в более позитивном плане творчества Р. Лэйнга, но опять-таки с точки зрения его вклада в преодоление редукционизма традиционной дегуманизированной психиатрии (Reed, 2009). Нам, однако, не встретилось упоминаний о его идее онтологической уверенности, как заслуживающей специального исследования. Таким образом, как отечественные, так и западные критики остаются в рамках клинического аспекта проблематики онтологической неуверенности, заданных в исследовании Р.Лэйнга.

При отсутствии дальнейших разработок, относящихся к онтологической уверенности как альтернативе онтологической неуверенности, пролить свет на то, что она собой представляет, помимо немногого, сообщаемого автором, мог бы позволить классический ход исследования, образец которого дал З. Фрейд: изучение патологии в общепсихологических целях. В своей знаменитой метафоре он сравнил психически больных людей с расколотыми кристаллами, обнаруживающими кристаллическую решетку, невидимую в обычном состоянии относительного психического здоровья (Фрейд, 1989, с.335−336). Название книги, посвященной онтологической неуверенности, можно понять как намек на приведенный известный образ. Реконструкцию понятия онтологической уверенности на основе его антипода — понятия онтологической неуверенности, существенно затрудняет исследовательская позиция автора, который ставил перед собой чисто описательную задачу и сознательно сводил к минимуму теорию. Все же, несмотря на пристрастие к феноменологии, на наш взгляд, его отличает безупречная логика, соответствующая классическим канонам построения теории, представленная в работе преимущественно скрытым течением мысли, организующей клинический материал, и лишь временами при обсуждении конкретных случаев выступающая на поверхность.

2 Есть мнение, что название книги отсылает к одноименной восьмой главе работы Уильяма Джеймса «Многообразие религиозного опыта» [Власова, 2012].

Обоснование термина. Специально следует оговорить использование в настоящей работе для обозначения исследуемого феномена термина «онтологическая уверенность». Английскому оригиналу ontological security более соответствуют варианты, перевода «онтологическая безопасность», «онтологическая защищенность», которые встречаются в русскоязычной критике (А.М.Руткевич, Е. В. Косилова, О. А. Власова и др.). Однако наряду с приведенным термином, которым Р. Лэйнг преимущественно именует феномен, в оригинале в качестве его синонимов употребляется certainty («определенность», «уверенность»). «the certainty upon which all other certainties depend» [Laing, 1965, p.41], «lacking in any unquestionable self-validating certainties [Laing, 1965, p.39]4, «uncertainty about himself», «in contrast to his own light weight, uncertainty and insubstantiality» [Laing, 1965, p.48]5. Одна из рецензий на книги о Р. Лэйнге называется «The charisma of uncertainty» [Logan TLS, 1996]. В тексте можно встретить также производные от sure: sure of themselves [Laing, 1965, p.44], sure of one’s own existence [Laing, 1965, p.76]. Возможно, это обстоятельство послужило основанием предпочтения «онтологической уверенности» в русской версии книги [Лэнг, 1995] (перевод значится как осуществленный издательством).

Уверенность" в русском языке имеет общий корень с «верой». Онтологическую неуверенность иногда отождествляют с экзистенциальной тревогой [Руткевич, 1985, с. 129, Эмми Ван Дорцен, по Власова, 2012, с.123], аргументом в пользу термина «онтологическая уверенность» может служить то, что в качестве альтернативы экзистенциальной тревоги называют раннее теологическое понятие веры С. Кьеркегора, «мирским» вариантом которого является «мужество быть» П. Тиллиха [Мадди, 2005, с.90]. Можно привести еще ряд доводов, которыми мы руководствовались: «занятость» термина «психологическая безопасность», путаница понятий психологической безопасности и психологически безопасной (для себя и окружающих) личности, неизбежная при использовании в русском языке словосочетаний «онтологически безопасная» и тем более, «онтологически небезопасная» личность.

Более существенным является вопрос относительно эпитета, который содержит термин, не вполне корректного с философской точки зрения. Вызывая ассоциации с бытием как таковым (греч. on, ontos — сущее), он на.

3 «уверенность, от которой зависит любая уверенность».

4 «недостаток неоспоримой самообосновывающей определенности» [Лэнг, 1995, с.33].

5"неуверенность в себе", «в противоположность его небольшому весу, неуверенности и бессубстанциональности.» [Лэнг, 1995, с.44]. самом деле подразумевает экзистенцию (от лат. existo существую), ограниченное, конечное личностное бытие-в-мире, являющееся, по выражению М. Хайдеггера, лишь «просветом бытия» как сущего. Следует, однако, оговориться, что подобная вольность в обращении с понятием «онтология» и его производными характеризует не только Р. Лэйнга, но и других экзистенциальных психологов. В отечественной критике концепции, в переводах определение «онтологический», несмотря на его уязвимость, везде сохраняется.

В обыденном представлении с понятием «уверенность» соотносится в первую очередь уверенность в себе. В научной психологической традиции помимо уверенности в себе {self confidence) как элемента самоотношения или самостоятельного социально-психологического феномена (В.В.Столин, 1983, 1987; С. Р. Пантилеев, 1991; В. Г. Ромек, 1997, 2008, Т. Н. Савченко, Г. М. Головина, 2006), исследуется также уверенность человека в правильности суждений (iconfidence) (Скотникова, 2002). Понятие «онтологическая уверенность» подразумевает нечто большее — переживание человеком уверенности в своем бытии.

Онтологическую уверенность сближает с категориями самосознания, Д Я-концепции, идентичности тенденция последних к расширению, вплоть до совпадения по смыслу с сознанием (У.Джемс, 1991; Ч. Кули 1994; С. Л. Франк, 1995, Д. Левинджер, И. Польстер, 1999; А. Ш. Тхостов, 2005; С.К.Нартова-Бочавер, 2008), современное его понимание в качестве бытийствующего (М.Мамардашвили, В. П. Зинченко, Д.А.Леонтьев).

Понятие онтологической уверенности может быть соотнесено также с направлением психологии безопасности, определяющим её через субъективную картину мира, защищенность, готовность, переживание, состояние сознания (Эксакусто, Лызь, 2010), к которому можно причислить известное исследование Р. Янофф-Бульман базисных представлений, «здорового чувства безопасности» (R.Janoff-Bulman, 1989; М. А. Падун, A.B. Котельникова, 2008, 2012; Психодиагностика толерантности личности, 2008). Существуют, однако, значительные различия в подходах к разработке соответствующей проблематики.

Ближе в этом отношении к оппозиции «онтологическая уверенностьнеуверенность» классические психоаналитические оппозиции, целый ряд которых (доверие — недоверие, автономия — стыд, сомнения, идентичностьдиффузия идентичности и т. д.) представлен в концепции Э. Эриксона, и собственно экзистенциальные аналоги, к которым можно отнести богатство (силу) — слабость (Л.Бинсвангер), осознание (переживание) человеком небезопасности своего существования — самоутверждение и установление связей с людьми и миром (Э.Фромм), силу — невинность (Р.Мэй), осмысленность жизни — смыслоутрату (В.Франкл). В качестве понятийных соответствий негативного и позитивного полюсов обсуждаемой оппозиции по отдельности можно рассматривать экзистенциальную тревогу (Р.Мэй) и мужество быть (П.Тиллих), операционализированное С. Мадди в конструкте жизнестойкости. Тем не менее, общепсихологическая часть континуума «онтологическая уверенность — неуверенность» не может быть описана приведенными родственными понятиями с исчерпывающей полнотой, а поэтому требует отдельного исследования.

Вышеизложенное позволяет выделить в качестве ведущего противоречие между исследованием клинической и общепсихологической частей континуума «онтологическая неуверенность — уверенность» при том, что последняя соотносится с психологическим здоровьем и предполагает его оригинальную трактовку. Возникающие на основе ведущего противоречия научно-исследовательские проблемы можно сформулировать следующим образом:

1 .Фрагментарность экзистенциально-феноменологической формулировки оппозиции понятий «онтологическая уверенность — неуверенность».

2.Схематичность понятия «онтологическая уверенность». Отсутствие валидных способов исследования онтологической уверенности и соответственно, эмпирических данных о ней.

3.Отсутствие исследований, систематизирующих оппозицию «онтологическая уверенность — неуверенность» среди известных в психологии понятий, концепций, эмпирических конструктов.

Цель исследования состоит в теоретической разработке и эмпирической проверке нового для отечественной психологии понятия «онтологическая уверенность».

Объект исследования: уверенность как экзистенциально психологический феномен.

Предмет исследования: «общее чувство» уверенности в своем бытии-в-мире, производные от него частные переживания, образуемая ими система, уровни, типология онтологической уверенности.

Теоретическая гипотеза: онтологическая уверенность как «общее чувство» сопутствует взаимосвязанным экзистенциальным положениям.

• воплощенности (ментального Я в теле), целостности Я, вовлеченности в действия, поступки, общение, и.

• уверенности, основания которой составляет надежность структурирования бытия-в-мире, конституирующих его элементов (ментальное Д тело, другие люди, мир), отделенность (автономия) и одновременно связанность Я и яе-Я.

Теоретическая гипотеза может быть конкретизирована в трех группах частных исследовательских гипотез.

Первая группа гипотез относится к структуре онтологической уверенности и разрабатываемому исследовательскому инструментарию:

1) Производные от уверенности как исходного чувства экзистенции переживания представляют собой систему, включающую.

— уровень более дифференцированных переживаний человеком собственной автономии и одновременно связанности с другими людьми и миром;

— уровень менее дифференцированных базовых переживаний ценностного характера, отправной точкой которых служит переживание человеком собственного воплощенного Яне являясь специфическими для элементов бытия-в-мире, они придают последним смысл бытийных опор, «сшивают» в одно целое пространство бытияв-мире;

2) обозначенные уровни переживаний онтологической уверенности и соответствующие им измерения могут быть операционализированы с помощью диагностических методик, позволяющих выявить структуру и типологию онтологической уверенности.

Вторая группа гипотез относится к взаимосвязям и структурам, образуемым онтологической уверенностью с возможными коррелятами и антиподами:

1) онтологическая уверенность теснее взаимосвязана с имеющими отношение к психологическому здоровью и благополучию, сопоставимыми с ней по масштабу феноменами (установками ко времени, осмысленностью жизни, жизнестойкостью, глобальными параметрами оптимизма и др.), чем с аналогичными личностными, субъективными феноменами (счастье, самоотношение, самоактуализация), и вместе с тем имеет собственное, отличное от них психологическое содержание.

2) одним из наиболее представительных антиподов онтологической уверенности является депрессия, феномен по масштабу соизмеримый с рядом приведенных выше, однако отличающийся от них по «знаку»;

3) связи онтологической уверенности с классическими эмпирическими конструктами («силой — слабостью Я», аффектотимией, экстраверсией — как оппозициями сизотимии, интроверсии, соотносимыми с шизоидностью, направленностью на внутреннюю жизнь и т. д.), имеющими непосредственное или косвенное отношение к ее концептуальным основаниям, должны соответствовать этим основаниям.

Объект, предмет, цель и гипотезы исследования обусловили постановку и решение следующих задач.

В теоретической части исследования:

1. Реконструкция концепции онтологической неуверенности в части, пограничной с клинической.

2. Уточнение содержания используемых Р. Лэйнгом понятий: бытие-в-мире, элементы бытия-в-мире, экзистенциальные состояния (положения, позиции) уверенности — неуверенности, воплощенности — невоплощенности, чувство онтологической уверенности, переживания онтологической уверенности.

3. Установление связей между понятиями, обоснование конструкта онтологической уверенности.

4. Выделение и описание на основе конструкта типов онтологической уверенности.

5. Уточнение авторского теоретического конструкта онтологической уверенности в связи с родственными, известными в психологии феноменами, места среди них понятия онтологической уверенности.

В эмпирической части исследования проведение в рамках концептуальной модели онтологической уверенности серии исследований, позволяющих придать соответствующему психологическому феномену и его характеристикам эмпирическое содержание.

1. Разработка диагностических методик, соответствующих уровням переживания онтологической уверенностипсихометрическая проверка инструментария, эмпирическое обоснование валидности гипотетического конструкта онтологической уверенности.

2. Выявление с помощью разработанного психодиагностического инструментария уровней, аспектов, видов, структуры, эмпирической типологии онтологической уверенности, характеристик конкретных типов.

3. Изучение возрастных, половых различий онтологической уверенности.

4. Исследование и уточнение эмпирического конструкта онтологической уверенности в связи известными вероятными родственными эмпирическими конструктами и антиподами посредством соответствующих методик.

5. Определение перспектив исследования онтологической уверенности.

Методологическую основу исследования составили: философский принцип тождества бытия и мышления, восходящий к Пармениду и получавший впоследствии различные толкования (Платон, Декарт, Беркли,.

Гегель, Ницше, Зиммель), в том числе в экзистенциальной философии, представления М. Хайдеггера (in-der-Welt-sein, Dasein. mit-Anderem-sein, Anwesen), К. Ясперса (экзистенциальная коммуникация), Ж. П. Сартра (бытие-для-себя, бытие-для-других), М. Бубера (Я и Ты, общение как Встреча), М. Мерло-Понти, П. Тиллиха, М. М. Бахтина.

Теоретические основания исследования соотносится собственно с концепцией онтологической неуверенности Р. Лэйнга, с категориями бытия человека в мире, экзистенциальных состояний, онтологических чувств, отчуждения, смысла, трансценденции, разработанными в рамках экзистенциальной психологии, а также с идеями представителей различных направлений западной и отечественной психологии, исследования которых тяготеют к онтологии человека в мире (А.Адлер, Э. Фромм, Л. Бинсвангер, М. Босс, А. Маслоу, Р. Мэй, И. Ялом, Дж. Бьюдженталь, В. Франкл, А. Лэнгле,.

C.Мадци, С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, Д. А. Леонтьев, Б. С. Братусь, Ф. Е Василюк, В. В. Знаков, Е. Е. Сапогова, Л. Я Дорфман, С. В. Кривцова, С. К Нартова-Бочавер, В. В. Летуновский, Е. Н. Осин, В. Б. Шумский и др.). К теоретическим основаниям работы относятся концепции Я, идентичности, сближающие проблематику самосознания и сознания, подобно классической концепции У. Джемса (Ч.Кули, Э. Эриксон, Д. В. Винникотт, И. С. Кон, В. С. Мерлин, В. С. Мухина, В. В. Столин, А. Ш. Тхостов и др.), а также немногочисленные исследования творчества Р. Лэйнга отечественных и западных авторов (А.М.Руткевич, Е. В. Косилова, О. А. Власова, А. И. Пашинский, Ж. Гаррабе,.

D.Burston). Мы сознаем, что реконструкция системы понятий, которые описывают континуум «онтологическая уверенность — неуверенность», а также тестирование онтологической уверенности с помощью методов математической статистики расходятся с исходной феноменологической концепцией Р.Лэйнга. Однако в соответствии с принципом дополнительности, соотнесение в исследовании достаточно удаленных подходов не является недостатком, напротив, позволяет охватить большую по масштабу психологическую реальность (Юревич, 200I.e. 125), Плюрализм современной психологии, также допускает операционализацию экзистенциальных понятий (Экзистенциальная психология, 2001, с.29).

Эмпирическая база исследования. Исследование, проводилось в 2008 -2012 гг. В работе обобщаются данные 25 эмпирических исследований, выполненных в течение пяти лет в различных выборках испытуемых. Общее количество респондентов, принявших участие в различных программах исследования, составило свыше 1500 человек (от 18 до 45 лет), студенты дневных и заочных отделений вузов г. Перми.

Методы исследования. В исследовании онтологической уверенности, в соответствии с его теоретико-эмпирическим характером, использованы следующие методы: 1. Теоретические: теоретический анализ, реконструкция, построение теоретических моделей, интерпретация и реинтерпретация, сопоставление, обобщение психологических исследований зарубежной и отечественной психологии по проблеме- 2. Эмпирические: разработка, адаптация и валидизация психодиагностических методик. На основании авторского теоретического конструкта онтологической уверенности (ОУ) разработаны различающиеся по принципам построения методики, органичные природе феномена онтологической уверенности: психометрическая методика «ОУ (ПМ)» и методика, построенная по принципу семантического дифференциала, «ОУ (СД)». В ходе кроссвалидизации эмпирического конструкта, соответствующего методике «ОУ (СД)», использовались современные методики, предназначенные для диагностики личностных и экзистенциальных проявлений психологической зрелости и благополучия- 3. Методы статистической обработки данных: корреляционный анализ, факторный анализ по методу главных компонент Г. Хотеллинга без вращения и с последующим Уаптах-вращением, метод иерархического анализа облических факторов, анализ с помощью t-критерия для независимых и зависимых выборок, кластерный анализ центров K-Mean Cluster, однофакторный дисперсионный анализ (ANOVA), альфа-коэффициент Кронбаха. Вычисления проводились на персональном компьютере с помощью программного пакета Statistica 6,0 for Windows.

Научная новизна. Впервые общепсихологическая часть континуума «онтологическая уверенность-неуверенность» изучается в теоретическом и эмпирическом планах. Предложен теоретический конструкт онтологической уверенности. Разработаны авторские методики, позволившие валидизировать конструкт. Настоящее исследование восходит к концепции Р. Лэйнга, явно обойденной вниманием отечественной психологии.

Теоретическая значимость исследования. В диссертационной работе представлена система взаимосвязанных понятий, посредством которых может быть описана общепсихологическая часть континуума «онтологическая уверенность — неуверенность», что отличает ее от существующих интерпретаций концепции онтологической неуверенности Р. Лэйнга, определяющих ее через отдельные ключевые понятия (специфические тревоги, дефицит автономии, экзистенциальная позиция и т. д.). Конструкт онтологической уверенности соотнесен с целым рядом достаточно обоснованных в психологии понятий, которые могут рассматриваться в качестве его возможных коррелятов (личностных, экзистенциальных, моделей психологического здоровья). На основании предложенного подхода к онтологической уверенности как проявлению психологического здоровья помимо разработанного исследовательского инструментария могут быть построены и другие диагностические методики.

Практическая значимость исследования. Онтологическая уверенность (воплощенность) — неуверенность (невоплощенность) представляют собой сущностные характеристики психологической организации человека, которые приобретают особую важность в условиях развития новой сферы его существования — Интернета, открывающей идеальные возможности как для безграничных масштабов личностного общения, единения с миром, так и поддержания разобщенности, анонимности, производства «ложных Я». Разработанный понятийный и диагностический аппарат может быть использован в качестве инструмента изучения феноменов и процессов, связанных с виртуальной психологической реальностью. Диагностические методики «ОУ (СД)» и «ОУ (ПМ)» по сравнению с другими инструментами диагностики психологического здоровья, выявляют как измерения, связанные с самоутверждением, самореализацией личности, так и имеющие отношение к характеру контактов человека с другими людьми и миром, к экзистенциальной коммуникации. Результаты исследования используются при создании учебных курсов и практикумов по экзистенциальной психологии, психологии здоровья для студентов психологических специальностей.

Положения, выносимые на защиту:

1. Онтологическая уверенность — неуверенность, а также все точки в границах этого континуума, представляют собой экзистенциальные положения, соотносимые со способом структурирования бытия-в-мире, иерархией составляющих его элементов.

2. Оппозиция «онтологическая уверенность — неуверенность» может быть конкретизирована через другую оппозицию экзистенциальных положений: воплощенности ментального Я в теле, находящей свое продолжение в вовлеченности, причастности к бытию — невоплощенности, предполагающей отчуждение человека от себя, других людей, мира.

3. Общепсихологическую часть континуума представляют типы: онтологически уверенный, воплощенный психологически здоровый человек (скорее идеальный предел, чем реальность) — «обычный», частично воплощенный человек — невоплощенный шизоид.

4. Онтологическая уверенность — неуверенность могут также рассматриваться как «общие» чувства, которые раскрываются в целом спектре переживаний, соотносимых с Я и не-Я.

5. Можно выделить два уровня этих переживаний, различающихся степенью дифференцированности, специфичности в отношении основных элементов бытия-в-мире. Представить эти уровни в качественных и количественных характеристиках позволяют имеющие достаточно высокие психометрические параметры методики «ОУ (СД)» и «ОУ (ПМ)», составляющие диагностический инструментарий исследования.

6. ОУ как переживание себя в мире представляет собой целостную достаточно стабильную структуру, соответствующую формуле, с помощью которой Р. Лэйнг описывает соотношение элементов бытияв- мире «обычного» человека: («я7тело) <->другой.

7. Одна из возможных типологий ОУ соотносится с конфигурацией опор, соответствующих основным элементам бытия-в-мире (с уровнем уверенности в том, что составляет Я и нq-Я).

8. ОУ как переживание бытийных опор в пространстве существования человека и позитивные темпоральные, пространственные характеристики бытия-в-мире (установки ко времени, наличие смыслов в прошлом, настоящем и будущем, стабильность и глобальность как измерения оптимизма) взаимно предполагают друг друга, что соответствует идее хронотопа. Такого рода хронотопу онтологической уверенности соответствуют: оптимизм в межличностных ситуациях (который можно рассматривать как особенность модуса существования Mitwelt, стоящего в одном ряду с временными и пространственными измерениями бытия-в-мире), оптимистическая атрибуция человеком событий его жизни в целом, убеждение относительно управляемости жизни.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности.

Отраженные в диссертации научные положения соответствуют пунктам специальности 19.00.01 — «Общая психология, психология личности, история психологии»: п. 17 «Бессознательное. Установки. Психологическая защита», п. 29 «Индивид, личность, индивидуальность. Структура личности. Проблема субъекта в психологии», п. 31 «Самосознание и самооценка. Образ Я. Жизнетворчество», п. 32 «Психология отношений», п. 33 «Социальное конструирование психологических понятий. Психология научных открытий. Влияние социокультурного и исторического контекста на развитие психологических воззрений. Психологические воззрения в донаучный период развития психологии. История отечественной и зарубежной психологии».

Соответствие подтверждается содержанием цели, предмета, объекта исследования, а также данными апробации результатов исследования.

Достоверность и надежность полученных результатов обеспечена теоретико-методологической проработанностью проблемыиспользованием взаимодополняющих методов, адекватных цели, предмету и задачам исследованияприменением авторских методик, прошедших психометрическую проверку, апробированных известных методикрепрезентативностью выборки («= 1453 в эмпирическом исследовании, п = 608 при адаптации методик) — статистической обработкой данных, сочетанием качественного и количественного анализа полученных эмпирических данных.

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные результаты и защищаемые положения работы обсуждались на методологических семинарах и заседаниях кафедр теоретической и экспериментальной психологии и практической психологии Института психологии Пермского государственного педагогического университета (2009 -2011). Основные положения диссертационного исследования обсуждались и были представлены на IV и V Съездах РПО (2007,2012), на XX, XXII, XXVI Мерлинских чтениях (Пермь, 2005, 2007, 2011), на I Форуме психологов Прикамья (Пермь, 2010), на II Международной научно-практической конференции (Кострома, 2010), на II Международной научно-практической конференции (Ульяновск, 2010), на III Всероссийской научно-практической конференции (Ижевск, 2010), IV Сибирском психологическом форуме (Томск, 2011).

Результаты исследований используются в преподавании спецкурса «Гуманистическая и экзистенциальная психология». По теме диссертации выполнены гранты ПГПУ «Онтологическая уверенность» (2009) и РГНФ Регион, 10−06−82−607а/У «Психология онтологической уверенности» (2010— 2011).

По теме диссертации опубликовано 33 работы, в том числе две монографии, статьи в журналах лицензируемых ВАК (16), а также статьи в сборниках научных трудов, материалов и тезисов конференций.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух частей, пяти глав, заключения, списка литературы (374 источника, из них 60 -на иностранных языках) и шести приложений. В тексте имеется 72 таблицы, 9 рисунков.

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ.

1. Онтологическая уверенность представляет собой общий корень переживаний, соотносимых с положениями в границах общепсихологической части континуума «онтологическая уверенность (воплощенность) -неуверенность (невоплощенность)», способами структурирования бытия.

2. В системе переживаний онтологической уверенности можно выделить два уровня:

— базовый уровень менее дифференцированных, неспецифических для различных элементов бытия-в-мире переживаний, имеющих ценностный характер (близости, комфорта, эмоциональной расположенности, ценности), восходящих к переживанию собственного Я в единстве с теломраспространяясь на то, что относится к не-Я (мир, люди, значимое как индивидуальная ценность), эти переживания придают бытию-в-мире целостность;

— уровень более дифференцированных переживаний человеком автономии (отделенности) от людей и мира и одновременно связанности с ними.

3. Уровням ОУ соответствуют методики: «ОУ (СД)», основанная на принципе семантического дифференциала, и психометрическая — «ОУ (ПМ)». На то, что методики диагностируют стороны онтологической уверенности как единого сложного феномена, могут указывать тесные взаимосвязи их общих показателей, а также сходная логика связей с родственными эмпирическими конструктами и антиподами.

4. ОУ в единстве составляющих ее уровней можно определить как переживание человеком целостности своего бытия, причастности к миру, другим людям, единоприродности с ними, переживание бытийных опор в собственном Я и за его пределами, в том, что составляет не-Я, как «ресурсное» чувство, которому противостоит переживание отчужденного ложного Я.

5. Базовый уровень ОУ составляют переживания бытийных опор в собственном Я и за его пределами, имеющие свою специфику. Уверенность в ментальном Я и теле, составляющие ядро индивидуального бытия в мире, образуют единство (тесно связаны между собой, составляют ядра фактора в факторной структуре ОУ, между соответствующими показателями отсутствуют значимые различия по уровню средних значений), что соответствует тезису Р. Лэйнга о воплощенности как характеристике большинства людей. Уверенность в значимом, объектом которой является индивидуальная ценность, вероятно, защищается человеком не менее активно, чем собственное Я (занимает ведущее положение в рейтинге). Уверенность в людях и уверенность в мире в рейтинге показателей уверенности занимают последние места, но, в отличие от наименее вариативного показателя уверенности в значимом, являются наиболее вариативными, возможно, составляют «точку роста» онтологической уверенности в целом. Уверенность в Я соотносится скорее с субъективными, «индивидуалистическими» проявлениями психологического благополучия, уверенность в мире — с «онтологическими», «бескорыстными».

6. Как переживание опор в пространстве бытия ОУ предполагает нормативную структуру (центр которой составляет переживание воплощенного Я), соответствующую формуле: («я'7тело) <-> другой.

7. Выявлены достаточно стабильные общепсихологические типы ОУ, характеризующиеся широтой оснований ОУ, «конфигурацией» бытийных опор, их дифференцированностью — недифференцированностью, характером компенсации проявлений неуверенности.

8. Онтологическая уверенность как переживание бытийных опор в пространстве существования человека в первую очередь предполагает позитивные темпоральные и пространственные характеристики бытия-в-мире (параметры оптимизма стабильность и глобальность, установки к настоящему и прошлому времени, характеристики осмысленности этих же времен жизни), обобщенное отношение к действительности, оптимистическую атрибуцию человеком событий жизни, убеждение в отношении управляемости жизни в целом. Антиподом ОУ является депрессия, которую характеризует идиосинкразическое отношение к себе, собственному будущему и своему текущему опыту. Тесные прямые связи ОУ с эмоциональным отношением ко времени, аутосимпатией и самоинтересом, как наименее рациональными аспектами самоотношения, со счастьем, вовлеченностью и обратная связь с депрессией соответствуют природе ОУ как первичного, «самобоснованного», переживания. Взаимосвязи ОУ с широким спектром разнообразных феноменов психологического благополучия соответствуют ее глобальному характеру.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Диссертационная работа выполнена в русле экзистенциальной психологии, которая в настоящее время в России переживает период своего становления. Исследование развивает ряд положений, принадлежащих известному британскому экзистенциальному психологу Р. Лэйнгу, к творчеству которого отечественные психологи обращаются редко и явно недостаточно. В последние годы в нашей стране активизировались философские исследования, посвященные преимущественно участию и роли Р. Лэйнга в движения антипсихиатрии, которые при обсуждении его оснований в большей или меньшей мере касаются клинической концепции онтологической неуверенности. В отличие от них, проведенное нами исследование обращено к общепсихологическому потенциалу концепции Р.Лэйнга. По сравнению с имеющимися интерпретациями онтологической неуверенности через отдельные понятия феноменологической по своему характеру концепции (специфические тревоги, дефицит автономии, экзистенциальная позиция и т. д.), в диссертации реконструирована система взаимосвязанных понятий, с помощью которых может быть описана общепсихологическая часть континуума «онтологическая уверенность — неуверенность». В качестве гипотетической теоретической модели она далее в работе операционализирована, валидизирована и положена в основу эмпирического исследования, проведенного на выборке нормы.

Исходным в системе понятий, определяющих, что представляет собой онтологическая уверенность (неуверенность), с учетом употребляемого Р. Лэйнгом эпитета, является понятие бытия-в-мире (еще раз подчеркнем, что более уместен был бы термин «экзистенциальная уверенность»). Центром бытия-в-мире является Я, в котором условно можно выделить «составляющие»: ментальное Я и тело. Не-Д (другие люди, мир) входит в состав бытия-в-мире, но не являются его необходимой частью. Способам структурирования бытия-в-мире, его элементов соответствуют экзистенциальные положения «онтологической уверенности — неуверенности». Эти экзистенциальные положения могут быть конкретизированы через другую оппозицию экзистенциальных положений: «воплощенности — невоплощенности». Воплощенность означает не только воплощенность ментального Я в теле, но относится к существованию в целом, которое понимается как непрерывное воплощение. Структурирование элементов бытия-в-мире согласно формуле: воплощенное (в теле) ментальное Я <-> другие люди, мир, в качестве своих существенных аспектов предполагает отделенность, автономию и одновременно связанность, причастность.

Положение тела на границе двух миров, внешнего и внутреннего создает предпосылки как для его осуществления в качестве подлинно человеческого одухотворенного тела, так и разделения целостного Я. Последняя возможность в полной мере реализуется шизоидом, который стремится отделить ментальное Я от тела, доступного взорам и влиянию других. В результате Я оказывается расколотым на невоплощенное (в теле) «истинное» Д внутреннего наблюдателя, отстраненного от непосредственного участия в жизни, и систему объединенных вокруг тела ложных Д которым передано взаимодействие с миром. Структурирование бытия-в-мире в этом случае соответствует формуле: невоплощенное ментальное Я тело, другие люди, мир. «Усеченное» Я испытывает дефицит автономии, побуждающий к изоляции. Неизбежное в этих условиях оскудение Я бросает шизоида в другую крайность — слияние.

Таким образом, экзистенциальные положения воплощенностиневоплощенности характеризуются определенной иерархией, статусом элементов бытия-в-мире, особенностями связи между ними, мерой нормативности границ, прочности основания конструкции бытия-в-мире, гибкости возводимой на нем надстройки. Онтологическая уверенность, воплощенность — неуверенность, невоплощенность находят выражение в глобальных «онтологических чувствах», соответствующих мере надежностиненадежности бытия-в-мире. Они образуют общий корень целой системы частных переживаний.

В системе переживаний онтологической уверенности мы выделяем уровни более дифференцированных переживаний (личностной автономии, отделенности и связанности) и менее дифференцированных переживаний, одинаковых для различных элементов бытия-в-мире (ментальное Д тело, мир, вещи, природные процессы, другие люди), выражающих их общий смысл для человека. В своих истоках этот смысл имеет отношение к телу, ощущение которого человеком в качестве реального, субстанционального, живого, ценного задает надежные личные временные и пространственные координаты. Наделяя других людей теми же характеристиками, что и себя, онтологически уверенная личность переживает себя «вместе с остальными», распространяя их на мирчувствует себя в нем «как у себя дома».

Расплывчатость того, что Р. Лэйнг подразумевает под онтологической уверенностью, мы связываем, в частности, с ее неоднородностью и выделяем в общепсихологической части континуума экзистенциальных положений онтологической уверенности, имеющих неотчетливую границу с положением онтологической неуверенности, как минимум три категории людей. Невоплощенный шизоид как «несчастное сознание» является пограничным между психологическим здоровьем и болезнью, представляет собой «частную форму человеческой трагедии». В отличие от него онтологически уверенная, воплощенная личность сближается с тем, что имеют в виду под «бытийствующим» сознанием, которое не только познает, наблюдает действительность, но участвует в ней, обогащаясь во взаимодействии, меняясь или сохраняя, отстаивая себя. Некоторые из определений, посредством которых Р. Лэйнг представляет отношения онтологически уверенной личности, характеризуют в большей мере их «идеальную форму», чем реальные взаимоотношения людей («индивидуальная встреча с миром посредством неотъемлемой самости», «изначальный союз Я и Ты», обмен между двумя бытиями, «конгениальными» друг другу, прорыв к дуальному модусу бытия-в-мире и др.). Подобно другим проявлениям психологического здоровья и благополучия (самоактуализация, осмысленность жизни, мужество быть и его аналог жизнестойкость) онтологическая уверенность описывает скорее идеальный предел, чем конкретного человека.

Между этими двумя крайними экзистенциальными положениями заключены положения, соответствующие структурированию бытия-в-мире «обычного» относительно психологически здорового человека, которого, вероятно, характеризует весьма сложная связь ментального Я с телом. Как правило, он не замечает «трещины» в ядре собственного бытия, на наличие которой указывает недостаток чувствительности к важным сигналам, посылаемым телом. Полноте воплощения людей, связывающих свое существование во времени и пространстве с телом, существенно препятствует то, что в этих обоих измерениях бытия находится место для ложного Я, ущербного посредника, ограничивающего представленность подлинного Я в мире. Вместе с тем, в отличие от шизоида, жизнь которого протекает исключительно «в голове», обсуждаемый тип в большей или меньшей мере характеризуют как автономия, так и вовлеченность, участие в жизни, спонтанность связей. Предложенное деление на типы носит условный характер, каждый из них может обнаруживать проявления, свойственные остальным.

Помимо типов можно говорить о формах, в которых выступает феномен. Пограничные с нормой формы онтологической неуверенности мы делим на «простые», «неразвитые», в которых характерные психологические и поведенческие особенности едва обозначены, и «сложные», «развитые». Их аналогами в повседневной жизни можно считать массовые неврозы выходного дня, лишь временами обнаруживающие симптоматику отчуждения, и не менее масштабно представленную в наши дни депрессию, при которой эта симптоматика становится стабильной. Шизоидная «психопатология обыденной жизни», которую констатировали классики экзистенциальной психологии, и сегодня сохраняет свою актуальность. Приведенные формы соотносятся с мерой осознанности онтологической неуверенности. В работе разведены «положение» и «позиция» онтологической уверенности, последняя предполагает ответственность, осознанный выбор, утверждение или изменение своего способа бытия.

В диссертации обозначены возможные факторы, которые могут влиять на меру онтологической уверенности, воплощенности. К ним относятся телесные дефекты, проблемы со здоровьем, старение, стрессовые ситуации, провоцирующие состояния, подобные шизоидным, социокультурные процессы, связанные с развитием негативных форм отчуждения. Особо отмечается роль приобретающей все большую значимость сферы существования человекаИнтернета, которая создает предпосылки шизоидного «модуса вивенди», в то же время предоставляя невиданные прежде возможности утверждения онтологической уверенности.

Исследование, в основу которого был положен подход Р. Лэйнга к онтологической уверенности — неуверенности, предполагало систематизацию неклинической части концепции среди известных родственных психологических понятий и концепций (У. Джемса, Ч. Кули, А. Адлера М.Кляйн, Д. В. Винникотта Э. Эриксона. Л. Бинсвангера, Э. Фромма, Р. Мэя, П. Тиллиха, В. Франкла). Систематизация позволила уточнить реконструированную систему понятий, посредством которых была определена онтологическая уверенность, в том числе в соответствии с задачей создания гипотетического конструкта, который мог бы составить основание общепсихологического диагностического инструментария для измерения онтологической уверенности. Поскольку конструкт учитывает далеко не все обозначенные в теоретической части работы координаты, в которых может рассматриваться онтологическая уверенность, мы старались по мере возможности иметь их в виду, проводя эмпирическое исследование.

Конструкт онтологической уверенности валидизирован посредством авторских методик, соответствующих обозначенным уровням онтологической уверенности: психометрической методики «ОУ (ПМ)» с пунктами в виде суждений, и методики «ОУ (СД)», построенной по принципу семантического дифференциала. В их основу были положены два условно выделяемых нами способа описания Р. Лэйнгом онтологической неуверенности — уверенности: посредством законченных суждений и с помощью набора определений, относящихся к переживанию бытия-в-мире в целом и его отдельных элементов. При подборе пунктов методик использовались формулировки Р. Лэйнга, относящиеся к онтологической уверенности и неуверенности, феноменологии Я, принадлежащие У. Джемсу, экзистенциального богатства — слабости, данные Л. Бинсвангером, и т. д. В ходе исследования подтверждена конструктная валидность методик, надежность, внутренняя согласованность шкал.

Итоговый вариант методики «ОУ (ИМ)» включает 30 пунктов, образующих четыре первичные шкалы: автономии-, витальных контактов с миром и витальных контактов с людьми. В отличие от перечисленных измерений онтологической уверенности, воплощенности, шкала ложное Я характеризует онтологическую неуверенность, невоплощенность, отчуждение.

В методике «ОУ (СД)» принцип семантического дифференциала был использован в целях выявления онтологической уверенности и ее измерений, соответствующих переживанию человеком элементов бытия-в-мире: ментальное Я, тело, люди, мир, к которым была также отнесена категория «значимое», подразумевающая индивидуальную ценность. Оценочные шкалы составили прилагательные, соотносимые с четырьмя из первоначально использованных критериев: «близость», «комфорт», «ценность», «эмоциональное отношение». Из пяти первичных шкал две {уверенность в ментальном Я и уверенность в теле) составляют уверенность в собственном Я, «центральном анклаве» индивидуального бытияа три остальные {уверенность в значимом, в людях, в мире) — уверенность в том, что относится к не-Я. Этим шкалам соответствует переживание бытийных опор, единства своей сущности с тем, что составляет индивидуальную ценность, отношение к Другому, как к себе, переживание своей единоприродности с миром.

Получены данные позволяющие считать, что методики «ОУ (ПМ)» и «ОУ (СД)» диагностируют близкие, но не тождественные аспекты сложного феномена, каким является ОУ. В частности, обнаружена сходная логика связей их общих показателей с рядом возможных родственных эмпирических конструктов, а также антиподов: наиболее тесные связи с осмысленностью жизни, смысложизненной ориентацией «результативность жизни», с чувством связности, с вовлеченностью, как установкой жизнестойкости, отсутствие значимых связей с контролем, характеризующим оптимистический атрибутивный стиль, и т. д. Теоретическим основаниям конструкта онтологической уверенности (ontological security) соответствуют тесные связи показателей обеих методик с одноименной (Security) ценностью опросника Ш. Шварца, а также ожидаемая, хотя и менее тесная, связь с ценностью универсализма. Таким образом, нашла эмпирическую поддержку валидность двухуровневого конструкта онтологической уверенности.

Далее более основательному исследованию был подвергнут один из уровней ОУ, представленный методикой «ОУ (СД)» с учетом его базового характера, а также необходимости обобщения значительного, накопленного с использованием соответствующей методики, эмпирического материала.

Нашла эмпирическое подтверждение формула, с помощью которой Р. Лэйнг описывает структурирование элементов бытия-в-мире «обычного» человека: («я» /тело) «-"другой. Выявлена достаточно стабильная, неоднократно подтвержденная на различных по объёму общих выборках, факторная структура, ядра которой составили показатели уверенности в ментальном Я и теле, с более низкими весами в нее вошли показатели уверенности в том, что составляет не-Я в мире, в людях и в значимом как индивидуальной ценности. Полученная структура оказалась. Со статистической точки зрения она может считаться нормативной (в группах, представляющих разные типы ОУ, нормативная структура ОУ сохраняется не всегда, что согласуется с идеей о различиях в структурировании индивидуального бытия-в-мире).

Эмпирически выявлены достаточно стабильные, неоднократно воспроизводившиеся на различных по объему выборках общепсихологическйе типы: онтологически уверенныйонтологически уверенный в себе, значимом и людяхонтологически уверенный в себе и значимомотносительно онтологически неуверенный с «широким Я" — онтологически неуверенный с «узким Я» (невоплощенный), которые характеризуются большей или меньшей широтой оснований ОУ, «конфигурацией» бытийных опор, мерой их дифференцированности, характером компенсации проявлений неуверенности.

Были уточнены особенности видов (аспектов) ОУ, соотносимых с бытийными опорами, посредством их сравнения между собой, а также на основании данных кроссвалидизации соответствующих измерений ОУ. Уверенность в ментальном Я и теле, составляющие ядро индивидуального бытия в мире, образуют единство: тесно взаимосвязаны между собойсоставляют ядра фактора в нормативной факторной структуре ОУтолько между этими двумя показателями отсутствуют значимые различия по уровню (согласно данным, полученным с помощью 1:-критерия для зависимых выборок в общей выборке, в мужской и женской подвыборках), что соответствует тезису о воплощенности как характеристике «обычного» человека. Уверенность в собственном Я (в ментальном Я и теле) как центре индивидуального бытия обнаружила, как и следовало ожидать, более тесные (по сравнению с показателями уверенности в том, что составляет не-Я) положительные связи с феноменами, соотносимыми с субъектностью: эмоциональным, ценностным отношением ко времени и его личностным контролем, с^{-образом} (с измерениями самоотношеня), силой Эго, с субъективным счастьем и обратную связь с депрессией. Названные связи соответствуют «индивидуалистической» природе уверенности в Я.

Виды уверенности в том, что составляет не-Я, занимающие «периферийное» положение в факторной структуре ОУ, имеют различия. Уверенность в значимом, объектом которой является индивидуальная ценность, вероятно, защищается человеком не менее активно, чем собственное Я (занимает ведущее положение в рейтинге видов ОУ), имеет отношение как к аддикции, так и к самотрансценденции. Это подтверждают её менее тесные, по сравнению с другими показателями ОУ, прямые связи с социально-психологическим феноменом уверенности в себе, оптимизмом, с экзистенциальными проявлениями психологического здоровья (1осмысленностью жизни и жизнестойкостью), с установками ко времени и наименее тесная обратная связь с депрессией. С уверенностью в Я, уверенность в значимом сближают более тесные, по сравнению с уверенностью в мире и людях, взаимосвязи с субъективными проявлениями благополучия {самоотношением и субъективным счастьем).

Уверенность в людях и уверенность в мире в рейтинге показателей онтологической уверенности занимают последние места, но, в отличие от наименее вариативного показателя уверенности в значимом, являются наиболее вариативными. Возможно, они составляют «точку роста» онтологической уверенности в целом. Уверенность в мире, имеет более тесные положительные связи (по сравнению с показателями уверенности в собственном Я) с предполагающими самотрансценденцию феноменами «бескорыстного» характера: с осмысленностью жизни и ее измерениями, а также с жизнестойкостью, вовлеченностью. Уверенность в людях имеет более тесную обратную связь с депрессией, чем уверенность в других элементах бытия-в-мире, составляющих не-Я {уверенность в значимом и мире), то есть от депрессии спасает скорее более широкий феномен уверенности в людях, чем в индивидуальной ценности. Уверенность в людях, подобно уверенности в значимом обнаружила достаточно противоречивый характер, который может указывать на различные основания этих аспектов ОУ (как зрелые, продуктивные, так и «вторичные» связи).

Предпринятая в работе кроссвалидизация эмпирического конструкта ОУ с возможными родственными конструктами и антиподами, представленными соответствующим диагностическим инструментарием, может рассматриваться в качестве логического продолжения систематизации соответствующего понятия в теоретической части исследования. Поскольку степень близости обсуждавшихся родственных ОУ понятий психоанализа и экзистенциальной психологии, мера их теоретической разработки и возможность эмпирического тестирования не всегда совпадают, круг исследуемых в связи с ОУ феноменов в эмпирической части работы был существенно расширен.

Общий показатель онтологической уверенности обнаружил сильные и близкие к сильным положительные связи с оптимизмом (оптимистическим атрибутивным стилем), его соразмерными «хронотопическими» аспектами: временным (стабильность) и пространственным (.глобальность) — с установками ко времени (объединяющими эмоциональное, ценностное отношение ко времени и его личностный контроль), прежде всего, к прошлому и настоящему, которые как бы продублированы взаимосвязями ОУ с характеристиками осмысленности этих же времен жизни {результативность, процесс жизни)-, с показателем осмысленности жизни, указывающим на ее управляемость (локус контроля — жизнь)', с характеристикой оптимизма, свидетельствующей о частоте его проявления в межличностных ситуациях', а также сильную отрицательную связь с депрессией, которую характеризует, по мнению автора применявшейся методики, когнитивная триада: идиосинкразическое отношение к самому себе, собственному будущему и своему текущему опыту (Бек, Раш, Шо, Эмери, 2003). Таким образом, онтологическая уверенность как переживание бытийных опор в пространстве существования человека и позитивные темпоральные и пространственные характеристики бытия-в-мире взаимно предполагают друг друга, что соответствует идее хронотопа, представлениям экзистенциальных психологов о Dasein, организующем себя во времени и пространстве (Бинсвангер, 1999). Такого рода хронотопу онтологической уверенности соответствуют: оптимизм в межличностных ситуациях, который можно рассматривать как характеристику Mitweh, модуса существования, стоящего в одном ряду с временными и пространственными измерениями бытия-в-мире, оптимистическая атрибуция человеком событий его жизни в целом, убеждение относительно ее управляемости.

Если сильные связи онтологическая уверенность обнаружила с соизмеримыми с ней феноменами, то умеренные связи выявлены с проявлениями психологического благополучия и здоровья: экзистенциального (осмысленность жизни, жизнестойкость), социально-психологического (уверенность в себе) и личностного (самоотношение, счастье). Взаимосвязи с широким спектром подобных проявлений вполне соответствуют природе ОУ как экзистенциального феномена, объединяющего различные виды уверенности (бытийные опоры).

Тесные связи ОУ с эмоциональным отношением ко времени, с аутосимпатией и самоинтересом как наиболее «интимными» и наименее рациональными аспектами самоотношения, со счастьем, депрессией, аффектотимией и вовлеченностью, по смыслу близкой к тому, что Р. Лэйнг подразумевал под воплощенностью, подтверждают определение ОУ как первичного, «самобоснованного», переживания, акцентируя его эмоциональную составляющую.

Полученные в ходе исследования многочисленные смешанные факторные структуры, образованные аспектами онтологической уверенности и родственными эмпирическими конструктами, можно классифицировать по основаниям полноты/неполноты (представленности всех аспектов ОУ или только некоторых из них), а также по аспектам ОУ, которые занимают в них центральное положение. На этих основаниях можно выделить факторные структуры:

• включающие полные структуры аспектов ОУ (все аспекты уверенности), ядром которых является уверенность в Я как ядре индивидуального бытия (уверенность в ментальном Я и теле) — они образовали смешанные однополюсные факторы, преимущественно с личностными проявлениями (самоотношение, самоактуализация, счастье) и двухполюсный с депрессией.

• включающие полные структуры аспектов ОУ, ядром которых является уверенность в не-Я (уверенность в людях, мире, значимом как индивидуальной ценности) — они образовали смешанные однополюсные факторы с социально-психологическими и экзистенциальными проявлениями психологического благополучия (уверенность в себе, оптимизм, осмысленность жизни жизнестойкость).

• включающие неполные структуры аспектов ОУ: несмешанные, составленные аспектами уверенности либо в Я (ментальном Я и теле), либо в не-Я (в людях, мире, значимом) — смешанные, в которые входят отдельные аспекты уверенности, как в Я, так и в не-Яа также включающие отдельные аспекты ОУ.

Наиболее близкими к ОУ как переживанию бытийных опор в собственном Я (ментальном Я и теле) и не-Я (в людях, мире, значимом как индивидуальной ценности) являются эмпирические конструкты установок ко времени, жизнестойкости, осмысленности жизни, оптимизма, счастья, самоотношения, уверенности в себе, а антиподом — депрессия. По данным факторных анализов (до вращения) выявлены мощные смешанные однополюсные факторы, в которые вошли все показатели ОУ и все показатели соответствующих методик, и двухполюсный, в котором противоположный полной структуре ОУ полюс составила депрессия. Вместе с тем, ОУ и перечисленные конструкты являются самостоятельными (по данным факторного анализа с последующим Уаптах-вращением факторы по преимуществу составлены показателями отдельных методик). Из неполных структур позитивными по своему смыслу оказались несмешанные, включающие оба компонента ОУ, относящиеся к Я (уверенность в ментальном Я и теле), последние объединяются в них с проявлениями субъектности других конструктов. В неполных структурах, в которых ОУ представлена «осколками» уверенности в элементах Я и не-Д и структурах, в которые вошел только один из показателей ОУ, обнаружились противоречия с другими проявлениями психологического благополучия (образовались двухполюсные факторы). В этих структурах, как правило, присутствует показатель уверенности в индивидуальной ценности, неоднозначный характер которой уже отмечался.

Перспективы исследования можно объединить в ряд направлений. Предполагается углубление в теоретическом и эмпирическом планах общепсихологической проблематики онтологической уверенности, воплощенности — неуверенности, невоплощенности, позитивных и негативных (самотрансценденция и формирование ложного Я) аспектов освоения и отчуждениятипологии онтологической уверенности, обозначенной в настоящем исследовании, характеристик ложного Я и т. д.

На основе созданного конструкта с помощью имеющегося инструментария возможно проведение разного рода прикладных исследований. В частности, начато изучение особенностей онтологической уверенности разных категорий интернет-пользователей, установлены значимые различия по всем шкалам «ОУ (СД)» и «ОУ (ПМ)» между контрольной выборкой и выборкой геймеров. Интерес представляют прикладные психологические исследования онтологической уверенности, воплощенности — неуверенности, невоплощенности пациентов (в том числе потенциальных) клиник пластической хирургии, услуги которых прибегают все большую популярность.

Отдельное направление исследования составляет дальнейшая разработка на основании теоретического конструкта ОУ диагностического инструментария и совершенствование уже имеющегося. В настоящее время завершается создание компактной версии методики «ОУ (СД)». Предполагается дополнить количество пунктов, а возможно, шкал, методики «ОУ (ПМ)», в частности шкалу «ложное Я», шкалами, характеризующими формы тревоги, которые сопутствуют онтологической неуверенности. В качестве промежуточного этапа можно рассматривать уже имеющуюся рабочую версию общепсихологической методики изучения онтологической неуверенности «МИОН».

Совершенствование инструментария мы рассматриваем как условие более полного изучения эмпирического содержания ОУ и расширения диапазона прикладных исследований.

Самостоятельное направление исследования ОУ мы связываем с обращением к феноменологии онтологической уверенности (в частности, анализу текстов, в том числе мифологических, художественных, научно-фантастических, банк которых постоянно пополняется).