Метафора как средство философского и научного познания

Актуальность темы

исследования связана, во-первых, с необходимостью объяснения возникшей в современной философии ситуации, состоящей во влиятельности постмодернистских мотивов и настроений. Метафора может рассматриваться как ключ к философии постмодернизма с её специфической формой мироощущения, известной под названием постмодернистской чувствительности, которая в значительной мере опирается на сформулированный М. Хайдеггером принцип «поэтического мышления». Известно, что согласно данному принципу, наиболее предпочтительным способом раскрытия изначальных смыслов вещей является не логическая аргументация, но путь поэтических ассоциаций и метафор. Постмодернистская чувствительность, поэтому, проявляется в особой манере мысли и письма, которую с полным правом можно назвать метафорической эссеистикой. В связи с этим изучение метафоры, являющейся важнейшим концептуальным средством и центром своеобразной организации постмодернистских текстов, может способствовать более глубокому постижению смысла современной философии.

Во-вторых, исследование метафоры является весьма актуальным в свете положения постмодернизма о неизбежной художественности, поэтичности всякого мышления, в том числе философского и даже естественнонаучного. Постмодернистская идея сближения философии с литературой и стремление рассматривать философию как особый литературный жанр, основанная на принципе изначальной метафорической природы языка и первичности фигурального значения, должна подвергнуться максимально беспристрастному изучению. Исследование метафоры является весьма актуальным в связи с принципом постмодернизма, провозглашающим отказ от традиционного противопоставления «серьёзной» литературы (философии, науки) и заведомо «несерьёзной», основанной на вымысле художественной литературы. Объективное исследование роли метафоры в философии и науке может, поэтому, способствовать разрешению данной проблемы, сформулированной современной философией.

В-третьих, актуальность настоящей темы обусловлена тем, что при её исследовании появляется возможность представить новое видение ряда важных философских проблем: об отношении языка и сознания к реальности, о соотношении познающего и познаваемого, о связи рациональной и иррациональной сторон в процессе познания и других. Метафора является в этом смысле звеном в цепи фундаментальных философских проблем, от освещения которого, в той или иной степени, зависит решение всех последующих вопросов.

В-четвёртых, актуальность настоящей темы связана с необходимостью осмысления и обобщения данных, полученных в лингвистике, психологии, антропологии и даже нейрофизиологии, в последнее время активно занимающихся проблемой метафоры и поиском её оснований. Философское рассмотрение проблемы предполагает сведение воедино результатов частных наук и их осмысление с точки зрения общей картины реальности и положения человека в универсуме.

Степень разработанности проблемы. Проблема метафоры и её когнитивных возможностей в последние десятилетия XX века являлась одной из важнейших тем современной западной (в особенности англоязычной) лингвистической философии. В результате проведённых исследований была пересмотрена традиционная позиция, согласно которой метафора считалась чисто языковым явлением, связанным со словом, а не с мыслью. Современное изучение метафоры философами и лингвистами привело к доминированию представлений о метафоре как о процессе, прежде всего имеющем основание в мышлении, а уже потом как языковом явлении.

Современные исследователи, в связи с этим, заняты поиском наиболее оптимального определения метафоры. Можно назвать целый ряд таких определений, между которыми, вместе с тем, наблюдается некоторое сходство. Так, в различных теориях метафора определяется либо как сходство между областями «темы» и «носителя» (А.Ортони (318), А. Тверски (336)), либо как взаимодействие между данными областями (М.Блэк (28), Р. Стернберг (330)), либо как атрибуция черт из области носителя в область темы (Д.Гентнер (280), Д. Лакофф и М. Джонсон (117)), либо как утверждение включённости в некоторый класс (С.Глаксберг (283)). Следует также заметить, что основное число определений метафоры является семантическим по своему характеру в противовес прагматическим определениям, лишающим её всякого когнитивного значения и считающим метафорическое значение или бессмыслицей, или заменой прямого значения в прагматических целях (Д.Дэвидсон (273)). Кроме того, существуют также теории, объединившие результаты семантического и прагматического изучения метафоры, к числу которых следует отнести концепцию Ф. Киттей (303).

Можно говорить о том, что в современной философии, в основном, выделены (сконструированы) возможные подходы к метафоре, в числе которых, кроме уже обозначенных семантического и прагматического, следует назвать также интуитивный (основанный на интуитивном восприятии метафоры), эмотивный (основывающийся на сведении смысла метафоры к её эмоциональному воздействию), формальный (предполагающий создание особой формулы метафоры), интенсиональный (признающий ведущим коннотативное значение слова при блокировании денотативного), контекстуальный (исходящий из решающей роли контекста в понимании метафоры), а также конвенциональный (трактующий метафору в зависимости от некоторого соглашения) подходы. Последний из перечисленных подходов обозначился в ряде современных работ, в которых существенным моментом идентификации метафоры видится не соотнесение её с какими-либо процессами сознания, но неконвенциональность задаваемого ею отождествления. Так, А. Гоутли разделяет сходства на конвенциапьные, на основе которых возникают общепринятые обобщения, и на неконвенциапьные, то есть не признанные всеми, и определяет метафору как «неконвенциальный акт референции, основанный на сходстве» (286,16).

Вместе с тем для современной лингвистической философии остаётся весьма актуальной проблема различения метафорических и буквальных выражений. Так, А. Гоутли формулирует различия между метафорой и буквальными выражениями в виде ряда пунктов, считая характерными особенностями буквальных выражений приблизительное сходство, конвенциальность, наличие обозначения, непротиворечивость, точность, в то время как в числе присущих метафоре черт им называются удалённое сходство, неконвенциальность, отсутствие обозначения, противоречивость, неточность.

В основе современного изучения метафоры, кроме того, лежит гипотеза, выдвинутая американскими исследователями ДЛакоффом и М. Джонсоном, согласно которой метафора, рассматриваемая как осмысление одного явления в терминологии, присущей другим явлениям, является важнейшим способом создания языковой картины мира (117). Понимаемые таким образом метафоры, которые получили название концептуальных, рассматриваются в качестве глубинных оснований, формирующих представления человека о действительности.

Современное исследование метафоры включает в себя ряд направлений, среди которых следует назвать следующие: изучение роли метафоры в процессе мышления, где метафора понимается в качестве одного из средств выражения и понимания сложных значений (В.Бензон и Д. Хейс (259)) — изучение взаимоотношений метафорического мышления с метафорой как лингвистическим явлением, показывающее, что метафорические выражения в языке являются производными от концептуальных метафор (Д.Аллбригтон (256)) — исследование отличительных особенностей метафор в связи с проблемой истинности, предполагающее, что ложность одного и того же выражения в буквальном понимании может означать его истинность в метафорическом смысле (А.Ортони (318), Р. Герриг и А. Хили (281) — изучение метафор, использующихся как концептуальные карты в какой-либо предметной области, обнаруживающее их способность определять те или иные картины реальности (Д.Аллбриттон (257)) — изучение вопроса о детерминированности метафор социокультурным контекстом, показывающее, что носители языка могут устанавливать специфичные ассоциации между различными явлениями и предметами (Р.Гиббс (282)) — исследование метафор как каналов в области коммуникации, являющихся своеобразными фильтрами в информационных потоках (М.Блэк (261), Ф. Барлетт, М. Редди (322)) — изучение метафоры как способа систематизации какой-либо информации и запроса об этой информации, где метафора трактуется как средство, определяющее порядок запроса информации (Дж.Боуер, М. Тернер (263)) — рассмотрение метафор как средств, обеспечивающих связь различных информационных блоков в памяти (Д.Маккун, Р. Ратклифф, К. Сиферт (310)).

В результате новейших исследований, посвященных метафоре, были описаны её важнейшие функции, среди которых следует назвать: функцию создания сходства между двумя различными областями объектов (С.Глаксберг (284)), функцию обеспечения способа понимания новой малоизученной области (Г.Родигер (323)), а также функцию формирования особых межличностных отношений между говорящим и слушающим (Т.Коэн (272)).

Последний этап исследования метафоры, начавшийся в последние 20−30 лет XX века, является междисциплинарным: он характеризуется рассмотрением метафоры не только с точки зрения лингвистики и философии, но также психолингвистики, когнитивной лингвистики, нейропсихологии и других наук. Следует отметить, что практически все исследователи (лингвисты, философы, психологи) сходятся в том, что метафора представляет особые когнитивные схемы, которые раньше считались присущими только поэтическому языку, и которые являются центральными для функционирования языка и речи.

Для изучения метафоры и её познавательной ценности важную роль играет привлечение данных психологии. В психологических исследованиях метафора рассматривается как отличительная особенность человеческого интеллекта в сравнении с искусственным (Б.Бек (271)) — во многих направлениях современной психологии экспериментально подтверждается высокий когнитивный статус метафоры. Психологи также осуществляют поиск нейрофизиологического субстрата метафорического мышления. Существуют, по крайней мере, две позиции, рассматривающие в качестве основы метафоры один из видов памяти, долговременную или краткосрочную. Так, по мнению С. Глаксберга и Б. Кейсара (285), метафора связана с кратковременной рабочей памятью, и в её основе лежит категориальная сетка, сформированная для данного случая.

Напротив, по мнению Д. Лакоффа, М. Джонсона (117) и Р. Гиббса, метафора связана с долговременной памятью, где она является результатом взаимодействия различных областей мозга, аффективной и сенсомоторной. Представляет большой интерес позиция Л. Марка и М. Борнстайна (271), рассматривающих в качестве основы метафоры явление синестезии, под которым понимается врождённая способность к пересечению потоков информации, получаемой человеком от различных органов чувств (умение «слышать цвета», «видеть звуки»). Более того, метафоры в психологии начинают рассматриваться как отражение связей нейронных структур, сформировавшихся у целых поколений человеческого общества (Э.Р.Маккормак (309)), что позволяет соотнести их с архетипической основой психики, в своё время открытой КГ.Юнгом. Важным моментом исследования метафор является также установление их связи с работой преимущественно правого полушария (Р.Е.Гаскел (271)). В психологии изучение метафор проводится также в соотношении с областью бессознательного и в связи с лечением психически больных (Р.Х.Браун, Р. М. Биллоу, Дж. Россман (271)).

В связи с признанием высокого когнитивного статуса метафоры были осуществлены исследования, в результате которых была достаточно полно освещена её роль в области познания, и, в основном, в сфере науки. Современные философы, среди которых большинство англоязычных, изучают функционирование метафор практически во всех фундаментальных и прикладных науках: математике (Р.Джонс), физике элементарных частиц (М.Хэссе (294), Р. Хоффман (297)), биологии (Грубер (290)), психологии (Д.Брунер, Д. Грудин, Э. Кохран (268)), социологии (Р.Браун (265)), историографии (Уайт), палеонтологии (С.Гоулд (288)).

Результатом изучения научных метафор было выделение их важнейших функций (Р.Хоффман (296)), описание соотношения метафор с моделями и аналогиями (Р.Харре (291)), утверждение значительных эвристических возможностей метафоры в ситуации научного поиска (Г.Кулиев (112)), а также конституирующей роли метафоры по отношению к научным теориям (Г.Гентнер (279,280).

Последнее десятилетие ознаменовалось появлением своего рода итоговых работ, рассматривающих феномен метафоры максимально полно, от освещения общего механизма её действия до анализа конкретного её использования в текстах различной природы (научных, художественных, политических). Здесь следует назвать прежде всего труды А. Гоутли «Язык метафоры» (286) и Р. Гиббса «Поэтика Сознания» (282).

Исследование роли метафор в философии осуществлялось, к сожалению, гораздо в меньшей степени. Здесь следует указать на работу С. Пеппера «Гипотезы о мире» (320), в которой метафоры рассматривались в качестве фундаментальных основ метафизических систем, задающих определённые философские картины мира. Следует назвать также труды Х. Блюменберга, осуществившего описание истории мышления и истории философии через выявление важнейших для той или иной эпохи метафор, и утверждающего, что именно благодаря метафорам в философии достигалось осмысленное представление о мире как о связном целом. Метафорам в философии были посвящены также отдельные работы П. Рикёра (173), указавшего на метафорическую природу важнейших философских понятий, а также Х. Ортеги-и-Гассета, описавшего важнейшие метафоры гносеологии (158).

Следует отметить, что параллельно с научным (лингвистическим, нейропсихологическим) анализом метафоры и опирающимися на него исследованиями лингвистической философии происходило освоение метафоры представителями философии постмодернизма. В соответствии с тезисом о неизбежной поэтичности всякого мышления постмодернизм отстаивает идею о сущностной метафоричности любого, в том числе и философского и даже научного языка. В рамках постмодернистской традиции, например, в работе «Философские маргиналии» Ж. Деррида, были предприняты попытки представить философию как особый литературный жанр и описать её метафоры (274).

Вместе с тем, следует сказать, что в отечественной философской литературе (как академической, так и постмодернистской) метафора изучалась явно недостаточно. Отечественные исследования метафоры были во многом вторичными, они проводились в рамках теоретических положений, сформулированных англоязычными авторами, среди которых наибольшее значение имели теория взаимодействия Ричардса — Блэка и теория Лакоффа и Джонсона о способности метафор структурировать образ реальности. Кроме того, в работах отечественных авторов, среди которых необходимо назвать прежде всего труды Арутюновой Н. Д. (9,10), Гака В. В. (49), Телия В. Н. (194), преобладал интерес не столько к концептуальной, сколько к языковой метафоре. В качестве оригинальных работ, посвященных метафоре, следует назвать, прежде всего, исследования Лотмана Ю. М. (130), который рассматривал метафору и другие тропы в связи с целостной природой творческого мышления. Некоторые исследователи, например, Петров В.В.(164), Гусев С. С. (74), Кулиев Г. Г. (112), внесли свой вклад в изучение функционирования метафор в науке, который состоял в исследовании ими важнейших функций научных метафор, а также освещении роли метафор в формировании научной терминологии и в ситуации совершения научных открытий. К сожалению, в отечественной литературе почти не было сколько-нибудь значительных исследований, посвященных роли метафор в философии.

Кроме того, в отечественной литературе до сих пор фактически нет работ, представляющих междисциплинарное исследование метафоры и интегрирующих в себе результаты различных наук. Здесь можно назвать лишь труды Налимова В.В.(148), рассматривающего присутствие метафор в науке как требование сформулированного Н. Бором принципа дополнительности. Одной из немногочисленных попыток привлечь для осмысления природы метафоры результаты современной науки является работа «Введение в лингвосинергетику» Герман И. А. и Пищальниковой В. А. (56), в которой предлагается понимание метафоры с привлечением понятийного аппарата теории самоорганизации сложных систем. Кроме того, большинство теорий метафоры, разрабатываемых отечественными философами, строится без всякой связи с рассмотрением фундаментальных философских проблем.

Цель и задачи работы: Основной целью диссертации является исследование метафоры как особой формы мышления и её роли в научном и философском познании. Достижение этой цели предполагает решение следующих задач:

— выявление связи метафоры с доминирующими философскими представлениями и построение основных парадигм её понимания;

— выявление гносеологического значения и онтологических основ метафоры как особой формы языка и мысли;

— построение модели метафоры, объясняющей её важнейшие характеристики (мгновенность действия, образность, эффективность, информативность) и включающей в себя наиболее значительные результаты её предшествующего изучения в лингвистике и философии;

— обоснование значимости метафоры для философии как особого типа знания, являющегося соединением интуитивного и дискурсивного познания;

— конструирование понятия собственно философской метафоры;

— разработка методологии исследования роли метафоры в философии, предполагающей выделение основных подходов к изучению философских метафор;

— выделение различных уровней философских метафор, выполняющих разные функции в системе философии, а также изучение важнейших особенностей метафор каждого уровня;

— обоснование значимости метафор для науки в связи с феноменом научного открытия;

— рассмотрение конституирующей роли научной метафоры, означающую её способность являться фундаментом целостных систем научного знания;

— выявление критериев отбора и функций научных метафор.

Теоретическая и методологическая основа исследования. Теоретической основой диссертационной работы являются результаты предшествующего исследования метафоры, содержащиеся в трудах видных зарубежных и отечественных теоретиков философии, психологии и лингвистики. Методологической основой работы является сочетание структуралистского и системно-исторического подходов. Методология структуралистского подхода используется при анализе метафор науки, рассматривающихся как проявление изоморфизма на всех уровнях материального мира, в то время как системно-исторический подход, представляющий собой сочетание исторического и системного методов, применяется при анализе метафор в философских текстах. Диссертация имеет также эмпирическую основу, которой в данном случае является многообразие оригинальных философских и научных текстов, из которых черпались конкретные примеры использования метафор в науке и философии.

Научная новизна исследования состоит в обосновании значительной роли метафоры в научном и философском познании. Более конкретно научную новизну диссертации можно сформулировать в следующих положениях:

1. Выделены две парадигмы в понимании метафоры: традиционная, трактующая метафору как фигуру языка, с которой связывается его образность и красота, и нетрадиционная, рассматривающая метафору как форму мысли, как взаимодействие идей, а также показана их связь с господствующими философскими представлениями. Показана также связь смены данных парадигм с осуществившимся в XX веке «лингвистическим поворотом» в философии;

2.Продемонстрировано философское значение метафоры, состоящее в наличии у метафоры гносеологического статуса и онтологических оснований. Показано, что гносеологическое значение метафоры, состоящее в способности задавать способ понимания какой-либо предметной области, обусловлено её связью с символико-архетипической основой сознания. Доказано, что онтологическим основанием метафоры является реальность, представляющая собой изначальное тождество вещей, предшествующая разделению мира на субъект и объект («жизнь» в философии В. Дильтея, «жизненный мир» Э. Гуссерля).

3. Разработана оригинальная концепция метафоры как голограммы, объединяющая возможности двух парадигм: традиционной и нетрадиционной. К достоинствам данной модели относится её возможность включить в себя все важнейшие результаты предшествующих теорий, а также объяснить эффективность воздействия метафоры, соединение в ней смысла и образа.

4. Доказана значимость метафоры для философии как особого типа знания. Показывается, что метафора представляет в философии «интуитивный» полюс, который отражает изначальное субъектно-объектное единство мира. Данный полюс рассматривается как противостоящий логико-понятийному началу философии и дополняющий его;

5.Выработано понятие собственно философской метафоры, представляющей собой соединение, с одной стороны, «вечных» тем и абстрактных смыслов, с другой стороны — культурно обусловленных «оболочек» и конкретного содержания. Показана диалектика метафорического и буквального в философии, состоящая в выделении метафор первичных (непосредственно связанных с архетипами и существующих до формирования понятий) и вторичных (разрушающих устоявшиеся буквальные смыслы);

6.Разработана методология анализа роли метафоры в философии. Выделены три основных этапа в исследовании философских метафор: а) «количественный», рассматривающий частоту использования метафор в зависимости от тяготения философских систем к логическому или интуитивному полюсуб) «качественный», анализирующий содержание философских метафор в связи с историческим контекстом, проблематикой, особенностями творческой индивидуальности философав) системно-иерархический, исследующий метафоры в зависимости от их статуса в целостной системе философского знания;

7.Показано, что всё многообразие философских метафор следует рассматривать как систему с выделением базисных и производных метафор. Выделено три уровня метафор в системе философского знания, каждый из которых выполняет специфические функции: а) базисные метафоры-голограммы, определяющие способ рассмотрения универсумаб) метафоры среднего уровняв) метафоры-иллюстрации.

8. Показана роль метафор для научного познания в связи с свершением научных открытий, основанная на построении модели научного знания, включающей в себя два измерения («логическое» и «творческое»).

9. Показана конституирующая роль научных метафор, состоящая в их способности определять картину какой-либо предметной области, основанная на идеях теории фракталов, рассматривающей универсум как самоподобную структуру. Доказано, что в силу принципа структурного единства мира все метафоры частных наук потенциально являются общенаучными.

10. Проанализированы критерии отбора научных метафор и их отличие от метафор поэтических и философских. Выделены и исследованы важнейшие функции научных метафор.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Выводы и результаты работы имеют значение для постановки и решения ряда важных теоретических проблем философии, таких как вопросы о природе и средствах познания, о соотношении языка и познания. Результаты диссертации имеют значение для методологии философии, так как они связаны с проблемой обоснования специфики философского знания и могут использоваться в качестве аргументов для дискуссии с постмодернизмом о сводимости или, напротив, несводимости философии к литературе. Диссертация может представлять интерес и для историков философии, так как она представляет нетрадиционную модель описания историко-философского процесса. Результаты диссертации могут применяться в курсах лекций при рассмотрении философских тем, связанных с вопросами о средствах познания, о природе философии, а также при изучении проблематики постмодернистской философии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В настоящей работе мы показали осуществившуюся в трактовке метафоры эволюцию от понимания её как фигуры языка до представления её важной формой мышления, отражающей постижение человеком целостной действительности.

В диссертации рассматриваются две парадигмы в понимании метафоры, первая — трактующая её как украшение языка, и вторая — показывающая её значительную роль в мышлении и познании. В настоящей работе представлена оригинальная модель метафоры, объединяющая результаты двух данных парадигм. Метафора трактуется как голографическое явление, являющееся результатом взаимодействия двух различных смыслов. Трактовка метафоры как голограммы позволяет объяснить такие важнейшие её характеристики, как образность, эффективность, мгновенность воздействия, информативность. Голографическая модель метафоры представляет её как один из существующих способов записи информации, который противостоит традиционному цифровому методу. Понимание метафоры как голографического явления способно также обеспечить связь её философского осмысления с её трактовкой в нейропсихологии.

Понимание метафоры как голографического явления позволяет объяснить многие её свойства, отмеченные в предыдущем её изучении, и включить в себя результаты предшествующих теорий метафоры. Так, благодаря образной природе голографии, оно объясняет способность метафоры доставлять удовольствие, что было отмечено ещё античными риториками. Понимание метафоры как голограммы объясняет её традиционную трактовку как фигуры, как формального построения, так как голограмма предполагает восприятие объекта в первую очередь со стороны его формы. Голографическая природа метафоры, кроме того, обеспечивает её способность рождать образы и целые ряды ассоциаций, что отмечалось в большинстве предшествующих теорий метафоры. Голографическая модель, трактующая метафору как результат интерференции (взаимодействия) волновых фронтов, может также являться обобщающей концепцией по отношению к теориям взаимодействия, занимающих лидирующее положение в лингвистической философии XX века.

В диссертации рассматривается также соотношение метафоры с символами и архетипами, которые трактуются как голографические явления большего масштаба. Показывается, что метафоры являются выражением того же типа связей, что и символы, отражающие смысловые и структурные отношения между различными уровнями бытия. Благодаря соотнесению метафоры с символико-архетипической основой психики, предлагаемая теория позволяет объяснить способность метафоры быть основой построения картин реальности, что было отмечено в одной из наиболее влиятельных концепций XX века, принадлежащей Дж. Лакоффу и М.Джонсону. Голографическая модель способна представить метафоры как образы, которые лежат в основе человеческого сознания и всей человеческой культуры.

В диссертации рассматривается также гносеологическое значение и онтологические основания метафоры. В качестве онтологического основания метафоры представляется единая реальность, предшествующая разделению мира на различные сферы и уровни и являющая собой единство субъективного и объективного (например, «жизнь» у В. Дильтея, «жизненный мир» Э. Гуссерля).

Во второй главе, посвящённой роли метафоры в философии, предлагаемая модель прилагается к метафорам, действующим в рамках философских учений. Философия в целом рассматривается как система, включающая в себя два полюса: логический и интуитивный.

Утверждается, что подобная биполярность философии требует, соответственно, различного типа средств, в качестве которых рассматриваются понятие и метафора.

Метафора представляется средством, способным описывать действительность как «непрерывную разнородность» (по Г. Риккерту) в противовес понятийному разделению непрерывности и разнородности, и благодаря её голографической природе представлять «качественное единство» бытия, противостоящее единству пустому и бессодержательному (по Э. Кассиреру). По причине её сущности, означающей преодоление субъектно-объектного разделения, метафора способна передать неразделимое единство субъекта и объекта, являющееся конституирующей основой философского познания.

В диссертации также показывается особенность собственно философских метафор, представляющих собой соединение вечных философских «тем» и изменчивых социокультурных «оболочек», предлагающих постижение абстрактных сущностей через смыслы конкретных земных вещейрассматривается также метафорическое происхождение важнейших философских терминов. Показывается также, что в философии действуют метафоры различных типов: концептуальные и конкретно чувственные, творческие и репродуктивные, живые и мёртвые.

Весь массив философских метафор рассматривается в диссертации как система, основывающаяся на «корневых» или «базисных» метафорах, являющихся по своей природе голограммами, непосредственно восходящими к архетипической основе сознания. Кроме того, в системе философских метафор выделяется три уровня, наиболее поверхностный из которых представлен метафорами-иллюстрациями, представляющими альтернативный способ описания философских идей, имеющих первичное значение, заданное буквальными выражениями. Средний уровень связывается с метафорами, не имеющими параллельного буквального выражения, первичным для которых является голографическое значение. Наиболее глубокий уровень представлен голограммами, задающими построение сетки категорий.

В диссертации, кроме того, рассматривается зависимость количества и содержания метафор от исторического контекста, от философской проблематики, от особенностей творческой индивидуальности философа. Показывается, что высокая значимость метафор и обращение преимущественно к метафорическому способу выражения обусловлены ориентацией эпохи на мифологию, религию или искусство. В качестве эпох, ориентированных преимущественно на метафору, называются античность, средневековье, возрождение и современный период.

В диссертации обосновывается высокая значимость метафор для философии постмодернизма, которая описывается как обусловленная бессознательным философия. Показывается, что метафора является своеобразным организующим центром постмодернистских текстов.

В третьей главе рассматривается значение метафор для науки. Показывается, что наука включает в себя два измерения: «вертикальное» (интуитивное), и «горизонтальное», охватывающее деятельность формально-логического познания. Метафора описывается как средство, представляющее вертикальное измерение, характерными чертами которого является наличие голографических образов и квантового скачка.

В диссертации подробно рассматривается эвристическая роль метафоры в осуществлении научных открытий. Показывается, что открытие в науке всегда связано с проникновением в сферу сознания импульса из области бессознательного, в качестве которого могут выступать метафоры и символы. Подобная эвристическая роль рассматривается на примере метафоры струны, во многом определившей картину современной физики (теория великого объединения), а также метафоры кода и символа спирали, задающих основу современной генетической теории.

Подробно исследуется также конституирующая роль метафоры по отношению к научным теориям, означающая её способность обусловливать способ рассмотрения некоторой предметной области. На материале биологии рассматривается роль метафоры по отношению к целостной науке (формированию её номенклатуры, таксономии, аппарата ключевых теорий и др.). Конституирующая роль метафоры описывается в связи с основными положениями теории фракталов, предполагающей сохранение определённой структуры при изменении масштаба рассматриваемых явлений. Предлагается рассмотрение как фрактальной структуры целостного универсума, на различных уровнях которого воспроизводятся одни и те же формы. В результате вся система научных метафор рассматривается как фрактальная структура, что означает функционирование одних и тех же метафор (архитектурных, биологических, геологических и др.) на всех её уровнях, начиная от теорий частного характера до философии науки.

В диссертации также описываются функции научных метафор, среди которых выделяются репрезентативная, информативная, гипотезообразующая, сравнительная, экономичная и др.

Таким образом, результатом диссертационного исследования является заключение, что метафора, понимаемая как средство голографической природы, принадлежит к глубинному уровню реальности, объединяющей мироздание и человеческое сознание, и, поэтому, лежит в основе всех человеческих, как философских, так и научных, представлений о мире.