Релятивизм и опсрационализм

Признание относительности научного знания имеет иные истоки в старых философских концепциях, получивших названия релятивизма и номинализма.

Метафизический релятивизм, признававший существование вещей и их свойств только в отношениях к другому (например, воспринимающему их субъекту), восходит еще к позиции Д. Беркли (1685−1753), высказанной им в «Трактате о началах человеческого знания». Гносеологическим релятивизмом отличаются все концепции, считающие научные знания значимыми лишь в определенных пределах (а значит, необъективными). Протагоровское «Человек есть мерило всех вещей» — первое обоснование этой позиции, связывающей любое знание с индивидуальным опытом. Путь от философии эмпиризма к философии эмпириокритицизма — одна из линий обоснования относительности знаний в теории познания. Критический рационализм К. Поппера — другой путь, предполагающей возможность объективного знания (на основе ограничения поля неверных гипотез в результате их экспериментальной проверки).

Ситуативность, условность и относительность научного знания подчеркивается в релятивистских концепциях, первая из которых связана с именем В. Джеймса. Прагматизм В. Джеймса задавал такой критерий истинности мышления, как его польза, выгода, к которой оно приводит. Представлены ли в мышлении производственные, бытовые, религиозные или научные связи — это менее важно, чем-то благоустройство, к которому они могут приводить. Таким образом, эта концепция предполагает относительность истинности с точки зрения подчиненности гностических целей иным — прагматическим. Другой существенный ее аспект — признание в качестве реальности всего, во что верит человек. Критерии истинности и реальности начинают совпадать, если суждение (будь то знание или верование) приводит к нужным (удовлетворяющим человека) последствиям.

Автономность и относительность знания утверждаются в одной из концепций операционализма, с философским обоснованием которой выступил в 1927 г. П. Бриджмен (1882−1961) в его «Логике современной физики» (а высказал эту идею в 1920 г. физик Н. Кэмпбелл). В этой методологии экспериментальная процедура стала выступать как средство выявления точного физического смысла некоторых физических понятий, т. е. определение понятия имеет смысл только в определенном операциональном контексте.

Существеннейшим признаком научного знания является возможность операционализации как установления операций, посредством которых человек задает представление об опытных данных (эту линию представления научного знания мы уже рассматривали при знакомстве с общими положениями неопозитивизма). Операционализм подчеркнул, что научное знание не может рассматриваться безотносительно к психике индивида и ситуации его получения. Значения научных понятий определяются операциями, которые относятся к способам получения индивидуального опыта. Операции ограничены временным аспектом их осуществления и не должны рассматриваться как надындивидуальные сущности. Общественная наука, с точки зрения автора этой концепции, — миф, поскольку научная деятельность — это личное частное дело. «Моя наука операционально отличается от вашей науки, как и моя боль отличается от вашей боли. Это ведет к признанию того, что существует столько наук, сколько индивидов» [цит. по: Лекторский В. А., 1972].