Понятие «невидимых колледжей» и их роль на переднем крае науки

Наиболее интересные результаты в изучении коммуникаций, получены при попытках эмпирической проверки гипотезы о «невидимом колледже».

«Невидимые колледжи» — это не институциализированные группы исследователей, согласованно работающие над общей проблематикой. «Невидимые колледжи» (термин введен Д. Берналом и обоснован Д. Прайсом) — это коммуникационные объединения, имеющие определенную, достаточно устойчивую структуру, функции и объем. Именно через эволюцию «невидимых колледжей» происходит институциализация новой проблематики, методов, объектов науки и формирование новых профессиональных сообществ [5].

Согласно гипотезе «невидимых колледжей», состояние дел в некоторой области исследований эффективно контролируется небольшой элитной группой в несколько деятков человек наиболее продуктивных ученых. Участники этой группы, являясь членами редколлегий, программных комитетов и т. п., определяют содержание и направленность формальных средств коммуникации в области, а будучи связаны между собой постоянными неформальными контактами, выполняют своего рода посреднические функции и обеспечивают эффективное профессиональное общение практически всех членов сообщества.

Специальные исследования дали надежные эмпирические подкрепления существования подобных структур в качестве важнейшего функционального элемента организации всех изученных научных сообществ. Вместе с тем исследования показали, что коммуникационная активность «невидимых колледжей» может, во-первых, варьировать от преимущественного контроля за формальными средствами коммуникации до наиболее активных ее форм, когда структуры интенсивной коммуникации сливаются с организационными институтами и превращаются в последние (дисциплины, институты, лаборатории, кафедры и т. п.). Во-вторых, исследования «невидимых колледжей» показали наличие в этих процессах совершенно определенных структурных и количественных закономерностей.

Надежная регистрация «невидимых колледжей» оказывалась возможной в тех и только тех случаях, когда осуществляемая благодаря им неформальная коммуникация достигала определенного уровня интенсивности. Это происходит в тех случаях, когда группа ученых, в том числе и несколько авторитетных лидеров, уже приняли решение о совместной разработке определенной проблематики, то есть произошла исходная кристаллизация некоторого участка переднего края.

Толчком для этого первого шага в кристаллизации могут быть события как чисто научного (появление новой идеи, перспективной интерпретации, неожиданного эмпирического факта), так и паранаучного плана (формирование новой государственной или коммерческой программы с значительными исследовательскими субсидиями, прорывы в других областях науки, изменяющие структуру переднего края и т. п.).

Дисциплинарное знание на переднем крае играет роль лишь одного из ориентиров — адреса возможных приложений результатов исследований. До тех пор пока научное знание дано нам через сведения о коммуникации по его поводу, мы не в состоянии отделить в этой синкретической картине элементы, характерные для организации знания, от организационных особенностей, связанных с разделением труда, техникой коммуникации, величиной и статусом конкретного исследовательского сообщества и другими организационными характеристиками коммуникации, не имеющими прямой связи с ее содержанием.

Передний край исследований связывает дисциплинарно организованную науку с организационным и социальным окружением исследований, выступая в качестве своего рода границы между наукой и обществом. Именно в этой пограничной зоне располагаются организационные механизмы воздействия на науку, поэтому здесь имеет смысл искать возможности целенаправленного воздействия на эти механизмы. 3].

Действительно, развитие так называемой «большой науки» в послевоенный период было связано с масштабными государственными программами типа атомной, космической и т. д., которые внесли кардинальные изменения в конфигурацию переднего края исследований, стимулировали междисциплинарность и комплексность исследований, появление новых дисциплинарных полей. Эти кардинальные изменения в научной деятельности осуществлялись в единстве процессов организации и самоорганизации ученых — создания новых организационных научно-технологических структур и самодеятельного роста «невидимых колледжей», из которых кристаллизовались и оформлялись новые научные дисциплины. Эти и другие государственные программы остаются наиболее яркими примерами того, как социальная инфраструктура науки влияет на изменения в переднем крае исследований. При этом существенно замечание Э. М. Мирского: «На переднем крае особого внимания требует учет основного принципа организации научной профессии — инициатива всегда идет от самих профессионалов. Они наиболее квалифицированно могут предположить, каким образом те или иные неясные идеи или практические задачи могут быть преобразованы в предмет изучения, сформулировать исследовательскую проблему, определить необходимые ресурсы всех видов, наконец, взять на себя персональную ответственность за результат. При такой постановке проблемы взаимодействия между научной профессией и ее общественным окружением или, в других терминах, проблема поддержки науки — это в главной своей части проблема информирования научного сообщества о потребностях общества и о тех ресурсах, которые общество готово расходовать на удовлетворение этих потребностей» [6]. Представления о динамике исследовательского процесса были существенно развиты в связи с прогрессом информационных технологий в применении к науке [7, 8].