Основные темы поэзии Э. Дикинсон

Темы ее стихотворений ничем не отличаются от тем поэзии других народов и других времен, и в то же время они уникальны — Бог, природа, пространство, время, жизнь, смерть, вечность, любовь [10]. Поэтесса раскрывает такие темы, как смерть и бессмертие, поэт и обыватели, стремление к Богу и недовольство миропорядком, вера и сомнение: «Если Дикинсон пишет о радости, то она настолько сильна, что ее невозможно вынести; любовь в ее стихах испепеляет» [24, с. 8].

Согласно некоторым критикам, «смерть и уныние — основные темы в поэзии Эмили Дикинсон. Однако в ее словаре отсутствует слово „меланхолия“, часто употребляемое поэтами в эпоху романтизма и викторианства. Наоборот, почти на каждой странице ее стихов находим слова „агония“, „экстаз“. Для нее именно смерть дает жизненный „дикий“ вкус запретного плода, и все творчество Эмили Дикинсон является в наивысшей мере оптимистичным» [48, с. 163].

Большое внимание поэтесса уделяет природе, в которой видит своего творца — и врага, источник жизни — и силы, которая враждебна человеку [32, с. 173]. «Природа для Дикинсон — бесконечная загадка и достойная цель художественного познания. Она возвращается к ней вновь и вновь на протяжении всего творчества» [32, с. 163].

Несмотря на то, что Дикинсон глубоко раскрывает темы, которым посвящено ее творчество, таковых у нее немного. Нортроп Фрай отмечает, что вряд ли можно назвать другого поэта в истории английской литературы, которому были бы так безразличны политические или социальные события [45, c. 27]. Хотя она жила во время гражданской войны, последнюю она отразила лишь в немногих своих произведениях.

Чередование идеи личности с ее отсутствием красной нитью проходит через все творчество Дикинсон. Наиболее четко в ее поэзии проявляются такие темы, как внутренний мир, смерть, любовь, разлука, природа, Бог и религия. За описанием внутреннего мира в стихах Дикинсон стоит личная драма жизни поэтессы, а ее работы раскрывают крайности человеческой натуры; она более чем любой другой поэт, пыталась показать неразрывную связь внутреннего мира человека со вселенной. Наиболее ярко данная тема раскрыта в следующих стихотворениях поэтессы: «I felt a funeral in my brain», «There's a certain slant of light», «It was not death, for I stood up», «I felt a cleaving in my mind» [51].

Слово «смерть» и смежные с ним понятия (death, perish, dead, grave, tomb, graveyard) встречаются почти в каждом пятом стихотворении Дикинсон. Поэтесса испытывала поразительный интерес к смерти как к явлению и процессу. Смерть для неё — едва ли не основной Персонаж творчества. Более того, Дикинсон воспевает Смерть, и в этом направлении она явно достигает трудно осмысливаемой обычным человеком крайности: «I like a look of Agony» [51].

Столь поразительный интерес Дикинсон к смерти позволяет выдвинуть гипотезу о серьёзном душевном надломе. Поэтесса верила: то, как человек умирает, говорит о состоянии его души, и соответственно, спокойная смерть символизирует гармонию с Богом. Когда умер ее близкий друг, Дикинсон написала его слуге: «Please Sir, to tell me if he was willing to die, and if you think him at Home, I should love so much to know certainly that he was today in heaven.» [61, р. 94].

Во многих стихах Дикинсон смерть персонифицирована и несет в себе множество образов, начиная от поклонника и заканчивая тираном. Отношение Дикинсон к смерти двойственно: смерть — это страх, шутка, сыгранная с людьми Богом, благословенное облегчение, путь в рай. Часто поэтесса показывает, что существует связь между смертью и бессмертием. Наиболее четко образ смерти прослеживается в таких ее стихотворениях: «I heard a fly buzz when I died», «Because I could not stop for Death», «Safe in their alabaster chambers», «I died for beauty, but was scarce», «The bustle in a house» [51].

Согласно Дикинсон, то количество боли, которое переживает каждый человек в своей жизни, значительно превышает количество радости. Но благодаря боли человек может почувствовать экстаз, что делает радость более сильной. Боль потери или нехватки чего-либо делает победу, успех более ценными для нас. Боль расставания показывает величину желания быть вместе, так же как голод и жажда демонстрируют ценность пищи и воды. Наиболее яркое выражение этой темы можно проследить в таких стихотворениях: «Pain has an element of blank», «Success is counted sweetest», «After great pain a formal feeling comes», «I measure every grief I meet», «I had been hungry all the years», «My life closed twice before its close» [51].

Джордж Уичер, биограф Эмили Дикинсон, говорит: «Emily Dickinson was the only American poet of her century who treated the great lyric theme of love with entire candor and sincerity» [61, р. 443]. Теме любви в творчестве поэтессы посвящены нижеперечисленные стихотворения: «If you were coming in the fall», «I cannot live with you», «I early took my dog», «Wild nights! Wild nights!» [51].

Природа всегда была для Дикинсон источником радости и красоты, который также, безо всякого на то намека, может стать опасным. Иногда в ее поэзии природа связана со смертью и полным уничтожением, иногда — дает силы начать жизнь заново или изображена безразличной к человечеству. Природа с точки мировоззрения Эмили Дикинсон ярко показана в таких произведениях: «A narrow fellow in the grass», «I'll tell you how the sun rose», «A bird came down the walk», «A light exists in spring», «I like to see it lap the miles» [51].

Тема отношения человека к Богу и природе Бога является одной из центральных в поэзии Дикинсон. Ее друзья и родные всегда жили с чувством божьей благодати, чувством того, что они спасены. Однако хотя религия была очень близка поэтессе, она никогда не слышала зова Бога, что стало причиной ее беспокойства и боли: «Tis a dangerous moment for any one when the meaning goes out of things and Life stands straight — and punctual — and yet no signal (from God) comes» [61, р. 443]. Иногда поэтесса относится к Богу дружественно, иногда — со злостью; также и Бог иногда безразличен, иногда жесток к ней. Говоря о теме Бога в творчестве поэтессы, нельзя не упомянуть следующие ее стихотворения: «He fumbles at your spirit», «Heaven is what I cannot reach!» [56].

Как и большинству романтиков, Дикинсон свойственно особое отношение к духовному наследию прошлого — «глубоко личное, лирическое проникновение» в суть произведения, восприятие художников прошлого как «духовных спутников», ощущение их «соприсутствия и сопричастности» ее судьбе [15, с. 92]. Она цитирует строки любимых произведений в качестве духовных напутствий близким, в трудные минуты вспоминает судьбы европейских поэтов и писателей.