Факторы и тенденции развития современной системы международных отношений

Становление новой структуры мира и международных отношений формируется большей частью под влиянием процесса глобализации. Приходит новое понимание тенденций развития современного общества, новая социальная философия — философия глобальной демократизации.

По мнению части исследователей, процесс глобализации ведет к тому, что при сохранении формальных демократических институтов реальная мировая власть становится авторитарной, разрушается суверенитет национальных государств.

Вследствие информационной революции и глобализации всего информационного пространства стали прорисовываться и новые формы военного противостояния. Появилась непосредственная возможность доступа как к географической, так и к социокультурной сфере государства из единого пространства информационных коммуникаций^[1][2].

Сегодня можно говорить о том, что от возможностей государства в информационной сфере зависит его возможность добиться стратегического превосходства в сфере международных отношений (см. в гл. 8).

В начале 1980;х гг. Рональд Рейган (Ronald Reagan) выдвинул свою стратегию национальной безопасности, состоящую из четырех компонентов: дипломатического, экономического, военного и информационного^[3]. С приходом администрации Р. Рейгана в Белый дом (1981 г.), началась эра глобальной борьбы за общественное сознание с использованием новейших информационных технологий.

Начиная с этого момента все администрации американских президентов: Рональда Рейгана (1981 — 1989), Джорджа Буша ст.

(1989—1993), Билла Клинтона (1993—2001), Джорджа Буша мл. (2001—2009), Барака Обамы (2009—2015) последовательно проводили политику по утверждению мирового дипломатического, экономического, военного и информационного лидерства США в мире в интересах формирования однополярного характера СМО.

Многие западные эксперты констатируют, что, с одной стороны, структура системы международных отношений эволюционировала в сторону полицентричности, с другой — возможно ее возвращение к биполярности. В качестве второго полюса гипотетической биполярной системы международных отношений называют либо Европейский союз, либо Китай. Представляется, что степень внутренней экономической и, особенно, политической интеграции Евросоюза не позволит ему в обозримом будущем быть монолитным актором международных отношений, а тем более выступать противовесом США.

В России и в ряде других стран весьма популярна идея полицентричного мира. «На карте мира появляется все больше регионов, где обстановку хронически лихорадит. От дефицита безопасности страдает Европа, Ближний и Средний Восток, Южная Азия, Азиатско-Тихоокеанский регион, Африка. Проявляются системные дисбалансы в мировой экономике, в финансах, в торговле, продолжается размывание традиционных нравственных и духовных ценностей… Вряд ли остаются сомнения в том, что однополярная модель мирового устройства не состоялась»^[4].

0 нолицентричной системе международных отношений много писали еще во времена холодной войны, относя возможность ее формирования к будущему. Возникновение такой системы рассматривалось как результат объективных процессов, например, процесса дезинтеграции биполярной системы, появления новых центров силы в ряде регионов параллельно с ослаблением мощи двух существовавших тогда сверхдержав, США и СССР.

Большинство авторов анализировали структуру международной системы с традиционных позиций, используя ограниченный объем факторов, фактически отождествляя государственную силу с военной мощыо. На этом фоне выделялась концепция известного американского политолога Стенли Хоффмана (Stanley Hoffmann), многие положения которой не утратили своей актуальности и в наши дни. Он указывал на ряд тенденций в развитии международных отношений в конце 1970;х гг. С. Хоффман отмечал увеличение числа государств, возрастание роли негосударственных акторов, нарастание взаимозависимости, изменение соотношения между экономическими и военными факторами.

Однако главным было то, что он увидел возникновение новых иерархических структур в международной системе. Если ранее имела место одна иерархия, основанная на исключительно силовом факторе, то уже в тот период складывалось несколько функциональных иерархий, каждая из которых основывалась на различных факторах — экономических, военных, идеологических, социокультурных и т. д.¹

Так, многие международные объединения формируются не только по географическому (региональному) принципу, как Европейский союз, Африканский союз, Организация американских государств, Ассоциация стран Юго-Восточной Азии и др., но и по критерию экономического и политического влияния в мире (Группа восьми), военного противостояния (НАТО, ОДКБ), влияния на мировую энергетическую политику (Организация стран — экспортеров нефти, ОПЕК), общности социокультурных, этноконфессиональных традиций (Организация Исламского сотрудничества, Лига арабских государств, ЛАГ) и др.

В Концепции внешней политики РФ отмечается: «Продолжают сокращаться возможности исторического Запада доминировать в мировой экономике и политике. Происходит рассредоточение мирового потенциала силы и развития, его смещение на Восток, в первую очередь в Азиатско-Тихоокеанский регион»^[5][6].

В Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года сказано: «Развитие мира идет по пути глобализации всех сфер международной жизни, которая отличается высоким динамизмом и взаимозависимостью событий. Между государствами обострились противоречия, связанные с неравномерностью развития в результате глобализационных процессов, углублением разрыва между уровнями благосостояния стран. Ценности и модели развития стали предметом глобальной конкуренции. Возросла уязвимость всех членов международного сообщества перед лицом новых вызовов и угроз. В результате укрепления новых центров экономического роста и политического влияния складывается качественно новая геополитическая ситуация. Формируется тенденция к поиску решения имеющихся проблем и урегулированию кризисных ситуаций на региональной основе без участия нерегиональных сил. Несостоятельность существующей глобальной и региональной архитектуры, ориентированной, особенно в Евроатлантическом регионе, только на Организацию Североатлантического договора, а также несовершенство правовых инструментов и механизмов все больше создают угрозу обеспечению международной безопасности.

Переход от блокового противостояния к принципам многовекторной дипломатии, а также ресурсный потенциал России и прагматичная политика его использования расширили возможности РФ по укреплению ее влияния па мировой арене" (ч. II, п. 8, 9).

Несмотря на «тектонические» геополитические изменения в мире Россия по-прежнему остается одним из ключевых акторов мировой политики в силу ее военной ядерной мощи, стратегического положения на евразийском пространстве, общего сырьевого, промышленного, научно-технического и человеческого потенциала.

Внешняя политика России в ближайшие годы будет направлена, прежде всего, на создание благоприятных внешних условий для долгосрочного развития страны, модернизации ее экономики, повышения уровня и качества жизни населения. Особое внимание в этой связи будет уделяться укреплению правовых основ международных отношений, утверждению принципов равноправия, взаимного уважения, невмешательства во внутренние дела государств, политическому урегулированию конфликтных ситуаций, обеспечению надежной и равной безопасности каждого члена мирового сообщества. В этих целях Россия будет развивать двусторонние отношения со всеми международными партнерами, проявляющими к этому встречную готовность, на прагматичной многовекторной основе. Ключевым приоритетом будет продвижение всестороннего сотрудничества и интеграционных процессов на пространстве Содружества Независимых Государств. Одновременно российская дипломатия будет работать в многосторонних форматах — ООН, БРИКС, «Группе двадцати», «Группе восьми», Шанхайской организации сотрудничества, других объединениях в интересах выстраивания коллективных действий по совместному поиску ответов на глобальные вызовы^[7].

• [1] Приходько О. В. Трансатлантические отношения в сфере безопасности и ихвлияние на внешнеполитические позиции России. М.: ИСКРАН, 2004. С. 6.
• [2] Васильева М. М. Информационная безопасность России в условиях глобализации // Вестник МГЛУ. 2010. Вып. 25 (604). С. 26—35.
• [3] National Security Strategy of the United States. USA: The white house. January, 1987.
• [4] Совещание послов и постоянных представителей России. URL: http:// www.kremlin.ru/transcripts/15 902 (дата обращения: 27.02.2015).
• [5] Ачкасов В. A. f Ланцов С. А. Мировая политика и международные отношения.С. 120−121.
• [6] Концепция внешней политики Российской Федерации. Ч. II, и. 6.
• [7] План деятельности Министерства иностранных дел Российской Федерациина период до 2018 года // Министерство иностранных дел Российской Федерации. URL: http://www.mid.ru/bdomp/ns-osndoc.nsf/e2f289bea62097f9c325787a0034c255/a2fd6ccf39f6706944257ba600/i61abb (дата обращения: 27.02.2015).