Б. Принципы общинной жизни

Суммируем наши наблюдения над жизнью крестьян в русской передельной общине путем реконструкции тех принципов, тех эталонных норм поведения, которые определяли общинный строй жизни.

• 1. Каждый обязан трудиться и одновременно имеет возможность трудиться, так как община обеспечивает всех взрослых мужчин средствами производства: кто не работает, тот не ест («Хочешь есть калачи, так не сиди на печи»), кто работает, тот ест («Кто не ленив пахать, тот будет богат»), как работаешь, так и живешь («Что потрудимся, то и поедим»).
• 2. Труд должен быть умеренным («Работа не волк — в лес не убежит»); нельзя работать в воскресенья, церковные и светские праздники.
• 3. Мир гарантирует (благодаря общинной форме собственности) каждому крестьянину мужского пола получение во временное пользование определенной доли имущества общины, в первую очередь земли, при условии, если он согласится выплачивать падающие на эту землю платежи («На всякую душу Бог зарождает»; «Родись человек — и краюшка хлеба готова»). Крестьянин имеет право на достойное существование, т. е. на минимальный уровень дохода, который обеспечивает община, помещик и государство (царь, коронные власти), а также Бог («На Руси никто с голоду не умирал. За голодного Бог заплатит»).
• 4. Община обязана помогать крестьянам в кризисных ситуациях, таких как пожар, потеря скота, инвалидность, болезнь, сиротство и т. п.
• 5. Интересы мира имеют приоритет перед интересами отдельных семей и крестьян («Кто больше мира будет? С миром не поспоришь»; «11а мир и суда нет. Мир один Бог судит»).
• 6. В общине по всем общественным вопросам должно существовать согласие.
• 7. Моральный кодекс общины воплощает христианские заповеди, крестьяне обязаны его соблюдать.
• 8. Крестьяне обязаны поддерживать коллективизм и солидарность («Все за одного и один за всех»).
• 9. Все патриархи обязаны участвовать в общественных делах, присутствовать на сходах, занимать выборные должности.
• 10. Между всеми патриархами существует полное равенство в отношении прав и обязанностей, но старики имеют приоритет перед остальными на сходах, в принятии решений, в суде и других общественных делах.
• 11. Мужчины, не являющиеся патриархами, не участвуют на сходах, не принимают решений, их интересы, как и интересы всех других членов семьи, представляет большак.
• 12. Женщины не имеют никаких денежных и натуральных обязательств перед общиной и государством, но зато не имеют и никаких прав, в частности, не участвуют в общественном управлении, не имеют доли в общинной собственности и права на земельный надел («Курице не быть петухом, а бабе — мужиком», «Бабе дорога — от печи до порога»).
• 13. Мир уравнивает крестьян, стремится к тому, чтобы имущественные и другие различия между крестьянами были минимальными, в свою очередь отдельный крестьянин не должен выделяться из общего ряда («Вперед не забегай, а от своих не отставай», «Ни на какое дело не называйся и ни от какого не отказывайся»).
• 14. Мир имеет право вмешиваться во внутрисемейные и личные дела крестьян, если они вступают в противоречия с обычаем и традициями, нарушают общественный порядок; если хозяйство неисправно платит налоги и вообще неисправно выполняет финансовые обязательства перед общиной, она назначает большаком другого члена того же двора. Человек безусловно подчиняется мирскому решению («Как мир захочет, рассудит, порядит, поставит, позволит, приговорит, положит; мирская воля»).
• 15. Община в целом и каждый крестьянин в отдельности в своей жизни ориентируются на старину как на образец («Как отцы и деды, так и мы. «Отцы и деды не знали этого, да жили же не хуже нашего»).
• 16. За отдельным крестьянином признается инициатива («воля») настолько и до тех пор, пока она не нарушает обычая, традиций и интересов мира («Все можно, нельзя только на небо влезть»; «Своя волюшка доводит до горькой долюшки»; «Безобычному человеку с людьми не жить»).
• 17. Мир является хранителем традиций, правды и справедливости, его решение — глас Божий («Что мир порядил, то Бог рассудил»).

Сформулированные принципы являлись неписаными законами общинной жизни. Не всем в каждый данный момент хотелось в полную меру следовать этим принципам — кому-то они создавали неудобство, служили помехой, были невыгодны. Например, не для каждого хозяйства момент передела был целесообразен, не каждый крестьянин хотел платить за недоимщика и т. п. Сельская община не являлась благотворительным учреждением, а крестьянин при его готовности жертвовать личными интересами во имя общих не был филантропом. Принципы на практике реализовывались в столкновениях, спорах и в борьбе разных групповых интересов. Находились недовольные решениями сходов, случалось, что крестьяне жаловались властям на выборных. Не следует идеализировать общину, а крестьян представлять «аркадскими пастушками». Но все же до 1860-х гг. на сходах спорили люди одного мировоззрения и одной субкультуры о том, как эти принципы конкретно и наилучшим образом воплотить в жизнь.

В целом принципы соответствовали потребностям и интересам большинства крестьян, их пониманию справедливости, а также представлениям о настоящей, доброй христианской жизни, которые утверждала православная церковь в десяти заповедях Закона Божьего. Община согласно первой заповеди требовала от крестьянина полагаться не на себя, а на коллектив и в еще большей степени на бесконечное милосердие Божие. В соответствии со второй заповедью община отрицательно относилась к тому, чтобы крестьянин делал идола из богатства, пищи, власти, гордости или тщеславия. Клятва, данная именем Божьим, имела большое значение во всех делах общины, а нарушение обетов и клятвы рассматривалось в полном согласии с третьей и девятой заповедями как тяжкое преступление и грех. Строгий запрет работать в воскресные и другие праздничные дни и посты находился в гармонии с четвертой заповедью, безусловное требование подчиняться старшим и родителям — с пятой заповедью: почитай отца и матерь свою (не забудем, что царь почитался как отец), строго негативное отношение к супружеской измене — с седьмой заповедью, к убийству и воровству — с седьмой и восьмой, наконец, требование быть довольным тем, что имеешь, — с десятой заповедью. Как видим, община стремилась организовать свою жизнь в соответствии с христианскими заповедями.

При полной реализации принципов формировалась бы идеальная общность, при полном их игнорировании — идеальное общество. Но такие крайности в жизни не встречались. Все реальные общины вместе образовывали длинный ряд от общин со слабым мирским духом до общин с сильным мирским духом. Конкретные общины адаптировались к различным изменяющимся условиям существования, применяя различные методы для достижения своих целей, но в рамках указанных принципов. Словом, социальная жизнь в отдельных общинах была разнообразна, но она не отклонялась существенно от эталонной модели общины, а важнейшие действующие лица этой жизни — крестьяне, государство и помещик— были заинтересованы в том, чтобы отклонения были редкими и незначительными. Эти принципы поддерживали общинный строй жизни, обеспечивали экономическую и социальную стабильность, общественный порядок, личностный характер отношений, консолидировали крестьян в корпорации, которые защищали их права и жизненный уровень от наступления государства и помещиков. Уверенность в том, что завтра будет так же, как сегодня, представляла для крестьянства более значимую ценность, чем движение вперед, обещавшее с большей или меньшей вероятностью, что завтрашний день будет лучше сегодняшнего. Стабильность они ценили выше, чем эффективность, уверенность — выше, чем прогресс, связанный с риском и неустойчивостью: «Лучше синица в руке, чем журавль в небе». Для крестьян экспрессивный порядок жизни (забота о репутации, самоуважении и достоинстве) имел большее значение, чем практический (забота о средствах к существованию). Вот почему число нерабочих дней в 2 раза превышало число рабочих дней (напомним, что в племенных обществах это соотношение составляло 1 к 10).

В 1840—1850-е гг. об общине много спорили славянофилы и западники — представители двух главных течений русской общественной мысли. Общинный строй жизни казался славянофилам воплощением высокого христианского идеала отношений между людьми, удержавшегося только в России и притом только в среде русского крестьянства. Западники резко возражали. В их глазах русская сельская община была лишь запоздалым остатком патриархального быта, подавлявшим индивидуальное развитие, энергию и инициативу, без которых никакая правильная общественная жизнь немыслима. Единогласие, круговая порука представлялись западникам путами, под давлением которых принижалась и умалялась личность. Славянофилы были правы в том, что в середине XIX в. в России община была живым, действующим организмом, удовлетворявшим потребности крестьян и соответствовавшим их идеалу общественной организации. 11о они заблуждались, утверждая, что община была уникальным русским институтом. Общинный строй являлся типичной формой организации общественной жизни большинства доиндустриальных обществ Европы, он сохранился в России не в силу своеобразия ее исторического пути, а в силу отставания. Славянофилы переоценивали, а западники недооценивали социальное значение и совершенство общины как общественной организации. Славянофилы идеализировали общину, западники переоценивали уровень развития русского крестьянства, для которого община еще отнюдь не была, как полагали славянофилы, «остатком варварских времен».