Политический либерализм. 
Декабристы

Никита Муравьев

Зародыш настоящего политического либерализма мы находим в самой программе Никиты Михайловича Муравьева (1796−1843). Как известно, существуют три дошедших до нас варианта проекта его конституции: 1) текст, найденный в бумагах князя С. П. Трубецкого; 2) текст, сохранившийся в портфеле И. М. Пущина, вероятно переписанный рукой К. Ф. Рылеева; 3) текст, написанный рукой Н. М. Муравьева в Петропавловской крепости в процессе следствия. Последний отражал более радикальную политическую позицию автора и является самой совершенной публикацией текста конституции Н. Муравьева.

В проекте конституции Северного общества выдвигается требование создания конституционной монархии и упразднения самодержавия. Конституционный проект выдвигает идею политического равенства граждан, предоставления им гражданских и политических прав. Несмотря на влияние, оказанное на автора проектом реформ М. Сперанского, французской Декларацией прав человека, школой естественного права и теорией общественного договора (Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье) с их идеей народного суверенитета, неотчуждаемых прав человека, принципом разделения властей, проект конституции Муравьева — «не менее самостоятельное произведение, чем французские конституционные акты и проекты русских политических реформаторов»¹. Он явился выражением современных передовых идей дворянской интеллигенции о творческом переустройстве политического режима власти и изменении социально-экономических условий в самодержавной России.

Проект конституции давал четкое и более полное представление о будущем государстве и его учреждениях, о методах управления, о порядке изменения конституции. По нему можно судить о правовой регламентации отношения «личность — собственность — государство» в случае установления власти декабристов. Сам автор проекта хорошо понимал всю сложность перехода от абсолютизма к конституционной монархии.

Еще в 1821 г. Муравьев, корректируя свои мысли о республике, допускал в России установление республиканского правления при условии, что в ней не окажется человека из царствующей династии, достойного политической власти. По-видимому, Александр I как сторонник либеральной конституции в обществе, где половина населения находилась в рабстве, пока еще внушал доверие части руководящего ядра Северного общества.

Проект конституции Муравьева по внутреннему содержанию был республиканским и во многом соответствовал основным принципам классического западноевропейского либерализма. Главные его составляющие: отмена крепостного права; освобождение крестьян с землей и имуществом (при успешном хозяйствовании предоставление права передавать их по наследству); полное гражданское равноправие; уничтожение сословных привилегий; создание единой налоговой системы; введение избирательного права (имущественный ценз для избирателей — 500 рублей серебром); отмена чинов и классов.

В проекте конституции предусматривалось равенство всех граждан, большое внимание уделялось свободе личности, ее неприкосновенности, свободе слова, собственности, печати, вероисповедания, свободному образу жизни. Однако собственность, имущественные привилегии определяли право на занятие должностей по государственной службе. Право на участие в общих делах государства имели только привилегированные группы, обладавшие огромным богатством. Это противоречило положению проекта, где отмечалось, что все сословия слились в одно общее — гражданство.

Приоритет крупных собственников над большей частью граждан, при отсутствии во власти среднего слоя, ставил под сомнение создание условий для гармоничного формирования отношений «личность — государство». Однако в целом это обстоятельство не могло умалить прогрессивного значения проекта конституции Н. Муравьева: Как отметила академик М. В. Нечкина, «конституция Никиты Муравьева, будь она введена, пробила бы огромную брешь в твердынях феодально-абсолютистского строя и серьезно расшатала бы его основы и, несмотря на яркие черты классовой дворянской ограниченности, должна быть признана прогрессивной для своего времени»^[1]. Проект не был идеологическим документом всего Северного общества, ибо, в отличие от «Русской правды» Пестеля, не был обсужден и принят всей организацией. Однако его значение как программного варианта, как документа либеральнополитической мысли оформленного антикрепостнического, антиабсолютистского движения было огромно, а по ряду положений он дополнял программу Пестеля.

• [1] Нечкина М. В. Декабристы. М. 1984. С. 95.